41глава-Сломана
До вечера мы с Лив болтали о Фреде: стоило мне рассказать подруге о том, что происходит между нами — она не замолкала. И уже тогда тяжесть приближающейся субботы давила на меня. Я старалась, чтобы никто не заметил перемен в моем настроении, хотя в один из совместных вечеров рассказала Гермионе о том, как сильно повлиял на меня день рождения моего отца. Я ненавидела себя за это: почему я все еще была так привязана к мужчине, которого почти не помнила?
— Лилит... — Невилл окликнул меня. Его тон был тверже, чем когда-либо,— Гермиона говорила, что завтра у тебя тяжелый день, и попросила присмотреть за тобой. Не стесняйся найти меня, если буду нужен.
Я почувствовала, как кровь стынет у меня в жилах, когда я с трудом сглотнула. Мы с Оливией синхронно посмотрели друг на друга.
— Кто еще знает? — шепотом спросила Лив. — Ну, она рассказала Гарри, Рону, Джинни, близнецам и мне, — ответил он, загибая пальцы.
Черт,Гермиона..
— Большое тебе спасибо, Невилл. — Я поблагодарила его, переплетая свою руку с рукой Лив, и медленно двинулась на выход. — Она рассказала из хороших побуждений, — сказала Лив, как только мы вышли в коридор.
— Я знаю и не виню ее, но... Это всегда было таким личным.
Я проводила Лив до входа в гостинную Пуффендуй и, возвращаясь в подземелья, старалась не думать ни о чем, когда увидела Фреда и Джорджа, которые завернули за угол.
— Эй, Уизли! — крикнула я, привлекая их внимание, и подбежала к близнецам.
— Привет, Джорджи. Я хочу попросить у вас той травы, которую мы тогда с тобой курили.
Фред, с которым я собственно и разговаривала, нахмурил брови.
— Зачем тебе?
— Фредди, увидимся в гостинной, ладно? Лилит, если тебе что-нибудь понадобится, ты знаешь, где меня найти, — прервал его Джордж, уходя и помахав мне на прощание. Я заставила себя улыбнуться ему, а затем снова сосредоточилась на Фреде.
— У тебя есть еще?
— Есть, но...
— Продашь мне немного?
Я подбросила в воздух галеон, и он оказался у него в руке.
— Это из-за завтрашнего дня? — Фред догадался, глядя на меня в замешательстве. — Гермиона говорила, что у тебя завтра сложный день, но без подробностей.
Я задумалась: рассказать ему или это будет все же слишком личное? Но я понимала, что если я не скажу ему правду, скорее всего он не продаст мне ничего, поэтому решила рассказать все как есть.
— Да... Завтра день рождения Ареса Арамбеллы, — прошептала я, глядя себе под ноги. Сначала я подумала, что он меня не слышит, но его долгий вздох доказал, что я ошиблась.
— Твоего отца.
— Можно и так сказать...
Он прищелкнул языком и достал из кармана маленький мешочек.
— Вот, держи.
Фред бросил его мне.
— Но тебе не нужны наркотики, чтобы чувствовать себя лучше, Лилит. Конечно, если я тебе это не продам — ты все равно найдешь другое болеутоляющее, но тебе не обязательно утопать в печали.
— Я и не буду, Фред. Я скурю сигаретку и расслаблюсь. Все вокруг ведут себя так, как будто я вот-вот взорвусь, но я в порядке, обещаю!
— Тогда рыжий — не мой натуральный цвет, — иронизировал он, заставляя меня фыркнуть.
— Вот и увидишь завтра, что я в порядке, Гермиона просто немного преувеличила.
✵ ✵ ✵
В то утро я проснулась уже в слезах. Как и предыдущие годы, мне снился тот день, когда он бросил нас: его зеленые глаза, такие же, как у меня, смотрели на меня с холодностью и жалостью одновременно. Он медленно закрыл дверь, бросив на меня последний взгляд, и больше я его не видела. Мама сказала, что он бросил нас, потому что надеялся, что я не унаследую магические способности, как и он. Отец ненавидел магию. И меня с ней вместе. Я никогда не знала, было ли это правдой, но именно его уход был тем импульсом, побудившим мою мать приблизиться к идеям Того-Кого-Нельзя-Называть. Она была отличным зельеваром, но в мгновение стала изгоем и преступницей. Мне было всего два года, когда я потеряла отца, и уже год спустя я потеряла и свою мать. Кажется, всю жизнь я мечтала об отцовской любви, но понимала, что никогда этого не будет. Мама всегда упрекала меня в том, что я очень похожа на него. Она корила меня своим хриплым голосом, тянула руки через решетки камеры Азкабана и хватала мои хрупкие запястья только для того, чтобы уставиться на меня, а затем прошептать: «Ты такая же,как твой отец,Лили».
Поднявшись с кровати, я тут же схватила косяк и закурила. Я не собиралась выходить из своей комнаты в ближайшее время. Я снова легла в кровать, и первая затяжка показалась мне идеальной. Все мужчины в моей жизни всегда следовали по пути Ареса: в конце концов они бросали меня — кто-то сам, а кто-то — по воле судьбы. Я не помню, что я чувствовала, когда отец только ушел, но я помнила, как сильно я плакала в ту ночь. Но это был скорее испуг: мать громила все, что попадалось под руку, и это пугало ребенка... И я прекрасно помню, как она подошла ко мне той ночью и крепко сжала меня в своих объятиях, а потом прошептала: «Теперь мы с тобой одни,Лили.Мы отомстим,я обещаю».
Эти слова будут преследовать меня всю оставшуюся жизнь. Я снова затянулась.
— Лилит... — Я услышала, как Драко позвал меня за запертой двери осторожно,— Оставь меня в покое, Драко, — сказала я невозмутимо, снова поднося косяк к губам и чувствуя, как мое тело все сильнее вжимается в кровать. Неважно, сколько лет пройдет, меня всегда будет преследовать его голос, его прикосновениях, его смех, и... Змеиный взгляд. Если бы он был волшебником — он точно бы изучал темную магию. Я вдруг поняла, что даже не знаю жив он или мертв, может быть, снова женился на какой-нибудь симпатичной девушке-маггле, и у него родились нормальные дети. Думал ли он когда-нибудь обо мне или, может даже, чувствовал раскаяние? А вдруг хотел вернуться. Единственное, что я знала и давно решила: если я переживу эту войну, я сотру эти воспоминания навсегда. Второй косяк я выкурила почти так же быстро, как и первый, прокручивая последние слова в голове снова и снова. Спокойной ночи, Лили. Простая и обыденная фраза, которую он произнес той ночью перед тем, как уйти и больше не вернуться. Он так отчаянно хотел оказаться подальше от Цирцеи и меня, что бросил свой дом. И его счет, полный маггловских денег, остался нетронутым. Он просто хотел уйти. Я никогда не прощу его. За то, что бросил меня. За то, что во мне так много его. За то, что сделал мою жизнь такой несчастной.
— Лилит!
Кажется, что я услышала голос Лив за дверью. Однако я не поднялась. Я мысленно проклинала Фреда Уизли за то, что он дал мне так мало травы. Мне хотелось было не думать, не чувствовать. Дверь щелкнула, и, стоило Лив зайти внутрь, я закрыла ее снова с помощью палочки.
— Лилит... — прошептала она, глядя на меня слезящимися глазами.
— Ты пришла, Ливи, — ответила я дрожащим голосом, сглотнув, стараясь снова не заплакать.
— Конечно, пришла! Драко буквально притащил меня! Почему ты его не впустила? Он же волнуется!
— Я такая дрянь, Лив, — прошептала я, пытаясь дотянуться до пачки сигарет, но подруга опередила меня.
— Хватит уже. И ты не дрянь.
— Дрянь! Я не заслуживаю, чтобы ты была здесь и выслушивала меня. Я эгоистичная сука, которая ничего не заслуживает, а уже тем более — такого верного друга, как ты. Ты должна быть там, веселиться, встречаться с Паулиной... А не тут, утешать меня.
— Заткнись уже, Лилит, — сказала она, садясь на мою кровать. Подруга схватила меня за руки, заставляя успокоиться.
— Я здесь потому, что ты моя сестра.
— Ты не заслужила такую сестру...
— Ты забыла, как вытащила меня из депрессии, когда умерла мама? Луна была еще ребенком, и папа был опустошен... Если бы не ты... — Она с трудом сглотнула,— Меня бы, наверное, здесь не было. Этого было достаточно, чтобы я снова разрыдалась и бросилась крепко обнимать ее.
— Он бросил меня, Лив. — Я плакала у нее на плече, пока подруга гладила меня по спине. Я слышала, как и она всхлипывала. — Мне действительно жаль. Ты заслуживаешь, чтобы тебя любили и обожали. Ты такая милая девушка.
— Я никому не нужна... Мой отец, Северус, Седрик... Все они рано или поздно бросают меня. Меня одной им мало... Они устают от меня.
— Однажды кто-нибудь посмотрит на тебя так, как смотрим все мы, кто тебя любит, Лилит. Кто-то будет смотреть на тебя, как будто ты его самое большое сокровище. Этот человек будет заботиться о тебе... Любить. И я всегда буду рядом с тобой, несмотря ни на что, — прошептала она дрожащим голосом, лаская мои волосы. У меня закружилась голова, и я крепко обняла ее, опустив голову на плечо Лив.
— Этот человек может быть ближе, чем ты думаешь... — продолжила она,— Возможно, ты и не хочешь этого слышать, но Фред...
— Я не могу любить Фреда, Лив, — прошептала я спокойно, прерывая ее, не отрывая глаз от стены,— Он заслуживает большего, чем я. Он такой... Такой счастливый. Так полон света. Я не могу любить его. Это слишком эгоистично. Я только затяну его в свою тьму. Он все равно бросит меня.
— Ты не даешь даже шанса...
— Я не могу любить его, — повторяла я, глотая слезы,— Я всегда буду ждать, что как только я откроюсь ему, как только он станет моим воздухом... Он уйдет. Если даже отец бросил меня, то почему я должна верить, что Фред этого не сделает? Он вообще меня ненавидел до прошлого года. Каждый мужчина, которого я когда-либо любила, в конце концов бросил меня, Лив. Арес был просто первым. А Фред... О Мерлин, Фред слишком хороший парень. Если я влюблюсь, я только погублю его, потушу его свет.
— О,Лилит...
Мы провели пару часов, обнимаясь в моей постели, пока действие травы не прошло, и Лив убедила меня выйти. В гостиной я встретила Драко на лестнице. Как только мальчик увидел нас, он подбежал ко мне и крепко обнял, не заботясь о том, какой может быть моя реакция. Я не произнесла ни слова, но Драко и так все понял. В коридоре я заметила, что на улице уже стемнело. Полная луна поднялась высоко в звездном небе, и холодный осенний воздух трепал мои волосы, скользя через открытые окна. Мне даже не пришлось идти в Большой Зал — он стоял у входа в Подземелья. Уизли прислонился к стене: улыбка, блестящие карие глаза, растрепанные рыжие волосы и сигарета, свисающая с его губ. Как только наши глаза встретились, его улыбка стала немного шире.
— Иди поговори с ним, он тебя ждет, — прошептала Лив мне на ухо.
— Увидимся за ужином.
Я направилась прямо к Фреду, медленно, потому что мои мышцы все еще пытались прийти в себя, и не отрывая взгляда. Он так же смотрел мне прямо в глаза.
— Привет, — прошептал он тихо и медленно. Холодный воздух окутал нас.
— Привет, — тихо пробормотала я, поняв, что на моих губах появилась легкая мечтательная улыбка.
— Как дела?
— Были дни и получше, — пожала я плечами. Он затянулся, не сводя с меня глаз.
— В следующий раз, Лилит, откройся мне. Может я и не смогу помочь, но я отличный слушатель, и у меня есть салфетки, чтобы утирать тебе слезы, — пошутил он, теперь по-доброму улыбаясь.
И я заметила, что он был искренен, не издевался надо мной. Я тоже улыбнулась. Это было самое приятное чувство, которое я испытывала за весь день.
— Вот что удивительно, — прошептал он, делая долгий и глубокий вдох,—Даже заплаканная, ты все равно красивая.
Порыв ветра накрыл нас, и Фред, заметив, как я дрожу, схватил меня за талию и притянул ближе к себе, сталкивая наши тела так, что я чувствовала его тепло. Все еще глядя на меня, он сделал длинную затяжку. А затем, опустив взгляд вниз, наклонился и выпустил дым мне в губы, целуя. Я почувствовала внутри себя мягкое пламя. Сначала в моей груди, а затем оно распространилось по всему телу. Я усмехнулась его нежному прикосновению к моей спине через рубашку, его улыбке, тому, как он медленно потерся своим носом о мой, и звездам, сияющим в его глазах.
Впервые за долгое время мне не было холодно.