13 глава
За завтраком главной темой для перешептываний, был собственной персоной, устало ковыряющийся в своей тарелке, Малфой младший. По его виду можно было понять, что этому человеку как всегда всё равно, что о нём думают люди "ниже" него.
Гермиона спокойной читала учебник по травологии, дожидаясь пока Рон закончит завтрак. Её взгляд упал на Паркинсон, которая грациозно вошла в зал. Она явно не в курсе о возвращении Малфоя. Подбежала к нему и поцеловала в щеку, не то, чтобы он обрадовался, но отреагировал явно положительно. Умиротворённое выражение лица гриффиндорки сменилось на недовольную гримасу, а он заметил. И как-бы невзначай, повернулся к Пэнси. Гермиона лишь фыркнула.
- Рональд, хватит есть! Такими темпами, есть ты будешь до следующего завтрака. Пойдём, Гарри.
Гриффиндорец посмеялся и похлопав друга по плечу, поцеловал Джинни в щеку и проследовал за подругой, которое на его удивление, уже успела покинуть зал.
Целый день Малфой не сводил с Гермионы глаз. Вот что за человек?! Нравится когда она злится? На патрулировании гриффиндорка шла впереди слизеренца, не изъявляя желание лицезреть его "победную" улыбку.
- Не знал, что ты ревнуешь.
- Что?! - девушка резко развернулась и встала перед парнем, скрестила руки на груди. - Я?! Тебя?! Бред! Мне абсолютно всё равно.
- Я заметил.
- Тебе показалось. И вообще, перестань уже думать, что ты единственный парень в этой школе, способный привлечь к себе внимание.
- Ты этого отбитого Томаса имеешь ввиду?! - усмехнулся, а она увидела в его глазах сметение. Неужели он думает, что Дин чем-то её привлекает?
- Как знать, Малфой, как знать. - хотелось танцевать. Простите, Драко Люциус Малфой, но теперь эта девушка не успокоится, пока не узнает наверняка, что за сметение увидела.
***
Следующим же завтраком Гермиона решилась на крайние, омерзительные и лицемерные в её понимании меры - воспользоваться чувствами Дина в своих целях. Да, её будет мучать совесть и чувство вины, не говоря уже о том, что всё это ради ненавистного ранее слизеренца.
Девушка специально села рядом с Томасом, в большом зале. Поймала взгляд Малфоя, он в свою очередь специально приобнял Паркинсон, взял бокал с тыквенным соком.
- Дин. - гриффиндорец обернулся. - Помнишь, я проиграла тебе поцелуй? - девушка чуть коснулась губами его щеки, почувствовала необъяснимое и такое сильное чувство отвращения. Конечно внимания никто не обратил, но Малфой. Мерлин, нужно было видеть, как несчастный подавился соком, а глаза расширились до пределе. А ведь она лишь поцеловала Дина в щеку.
Гермиона вышла из зала и немного погодя к ней подошёл Малфой. - Не хочешь объяснить, что только что произошло?! - он был в ярости.
- Во первых - я не обязана ничего тебе объяснять, второе - ничего сверхъестественного не произошло, в-третьих, мне ещё нужно найти Полумну и...- к Гермиона подошла Лавгуд. - Прости, мне нужно идти. - Развернувшись на каблуках, девушка, сияя победной улыбкой, ушла в компании когтевранки.
***
После уроков гриффиндорка вместе с друзьями до самого вечера просидела в гостиной Гриффиндор. Девушка солгала, что патрулировать школу сегодня не надо, когда до отбоя оставалось несколько минут Гермиона попрощалась с друзьями и попросила Дина проводить её.
- Слушай, я хотела сказать. - уже у самой двери в гостиную старост, начала гриффиндорка. - Ты хороший парень и мне нравится с тобой общаться, но я ведь вижу, что нравлюсь тебе. Дело в том, что я не...Не испытываю к тебе ответных чувств и хочу, чтобы ты сразу это понял. Этот поцелуй ничего не значит...Пожалуйста, прости за это, но если я промолчу, потом будет больнее.
- Ничего, всё нормально. - улыбнулся Дин, был расстроен, но похоже и правда не злился. - Давай останемся друзьями. - девушка обняла гриффиндорца и зашла в гостиную.
Малфоя не было, как обычно сидит в подземелье. Девушка приняла душ. И села делать домашнее задание. Когда слизеренец вернулся, Гермиона сидела на диване, читая книгу, увидев парня, сразу же собралась уйти. Встала и, поприветствовав его высокомерным взглядом, проследовала в комнату старост девочек.
Он следил за ней взглядом, пока гриффиндорка поднималась по лестнице.
- Так и не объснишь, какого хера произошло утром? - выплюнул он ей в спину не сдержавшись, чувствуя ярость. Она остановилась. Молчание. - Можешь мне ответить?! - Почти рев. Он орал на нее так, что срывался голос. Ответь мне немедленно, Грейнджер!
- Я не обязана. - взлетела по ступенькам до небольшой площадки и дернула за ручку своей двери раньше, чем он настиг её. Но в следующую секунду дверь, припечатанная его ладонью, с грохотом захлопнулась у нее перед носом. Гриффиндорка так сильно прижалась спиной к дереву, что ощущала каждый свой позвонок. По спине пробежала холодная дрожь.
- Ответь, блять, на мой вопрос.
- Почему я должна тебе отвечать?! Я не спрашиваю у тебя зачем ты ложишься в постель с каждой второй девкой! Почему мне нельзя общаться или даже целоваться с парнями?! Ты мне запретишь?! Я к тебе не лезу! Так, что это ты ответь на вопрос, почему мне нельзя строить свою личную жизнь!?
- Потому, что ты моя! Только моя.
Искры. Она не верит своим ушам. Нет, так просто не бывает! Этого не может быть! Моя... Моя... Она не слышит собственных мыслей. Одно только слово произнесённое им...Кажется, сердце остановилось. Она тяжело выдыхает и наступает расслабление. Необъяснимый экстаз и полное отключение головного мозга...Потеря контроля...Эйфория...Парень смотрит напряжённо, слегка озадаченно. Гермиона поднимает руки к его шее. Пальцы замирают прямо над бьющейся под кожей жилкой, и гриффиндорка зачарованно смотрит как медленно, убийственно медленно подушечки пальцев касаются ее. Пальцы замирают, не шевелясь, чувствуя, как сильно бьется его пульс. Горячо, жарко. И сердце заходится. Вот-вот разломит ее ребра изнутри. Пальцы медленно скользят вниз, почти не касаясь, дрожа. Слизеренец срывается и приоткрывает рот, то ли, чтобы что-то сказать, то ли, чтобы втянуть в себя больше воздуха. Он часто дышит у девушки кружится голова, когда один палец соскальзывает в углубление его ключицы. Малфой вздрагивает. Прикусывает губу, будто сдерживая рвущиеся... слова? Стон? Его дикий взгляд прикован к ней. Зрачки почти проглотили кристальную радужку. Лёгкое движение руки у него на шее. Шум в голове и член, так болезненно пульсирующий в штанах. Рука скользнула на его затылок, ощущая его ладонью, обдавая теплом. Малфой задыхался. Впился пальцами в дверь по обе стороны от нее пытаясь контролировать дыхание. Его трясло...
- Ты тоже, только мой...
Грейнджер вдруг подалась вперед, притягивая его к себе, легко, одним надавливанием крошечной ладони, и он ощутил ее губы там, где только что поpхали пальцы. Из глотки вырвался низкий стон, заставивший ее вздрогнуть, отдаваясь от стен на каменной площадке. Она испуганно отпрянула, но он тут же притянул ее к себе, обхватывая рукой за шею, закрываясь в волосах.
А в следующий миг он поцеловал её. Врезался губами в горячий рот, и ее голова ударилась о дверь, а ладонь на шее замерла. Его не остановило ее задушенное восклицание. Попытка зачем-то отклониться. Руки, впившиеся в кожу. Он чувствовал, что шея пылала. Кажется, даже соприкосновение с воротником рубашки в том месте, где касалась она, возбуждало. Адски возбуждало. Как он хотел ее. Что она делала с ним... Малфою почти больно сминать её губы. На грани укуса. Он въедается в нее. Пробуя её вкус. Сладко. Жарко. Горячо. Он так хотел. Легкий толчок в грудь. Он немного отстранился. Поднимает руку и проводит пальцем по ее губам. Слегка покрасневшим. Грейнджер смотрит на него. Прямо на него, и он тонет в море ее глаз. Вновь целует грязнокровку. Осторожно, почти не раскрывая рта, чувствуя бешеную дрожь по спине от той нежности, о которой так мало знал. Она снова застывает. Секунда, две. Выдох. Ее дрожащий полустон, начисто срывающий крышу, когда подушечки его пальцев гладят кожу их соединенных губ. И он с силой прижимается к ней, целуя, втягивая в себя, всасывая, прикусывая. Его язык скользит внутрь, вызывая лёгкий всхлип. Снова. Глубже, вылизывая, сталкиваясь с её языком. Так горячо. Сводили сума ее руки, которые зарывались в волосы на его затылке. С таким упоением, будто она хотела этого больше, чем чего-либо в этой жизни. Сводила с ума её грудь прижатая к его груди. Сводило с ума то, как она выгибалась, прижимаясь к нему своим животом. Он толкнулся к ней бедрами, прижимая к двери. Отрываясь от губ, глядя в глаза. "чувствуешь чувствуешь, что ты делаешь со мной?" Она чувствовала. На секунду в карих глазах показался настоящий страх. Руки сжали его волосы, то ли отстраняя, то ли притягивая. С каким-то глухим отчаянием оставалось поддаться так соблазнительно ему поддаться. Драко втягивал в себя воздух сквозь сжатые зубы. Тонкие пальцы впились в его плечи, в ткань рубашки, комкая, заставляя прижиматься ближе, когда он начал медленно двигаться, глядя в распахнутые глаза. Скользя пахом по её животу и бёдрам. Проводя ладонями вниз, к тазовым косточкам. Ещё раз сильно толкнулся к ней и Гермиона широко открыла рот, запрокидывая голову. Закрывая глаза. Малфой рычал. Прижимал к себе. Протянул руку и обхватил тугую шею, скользя на затылок, поднимая голову и впиваясь в горячие губы. И она ответила. Сразу, сильно. И на этот раз Драко был уверен ее руки тянут его на себя. Он хотел больше. Он хотел быть в ней.
***
А ведь он ей солгал. Он не целовал девушек не потому, что это было для него слишком интимно, откровенно, нет. Ему просто не хотелось лишний раз касаться губ каждой девки, которую имел. Мерлин, да никто не знает какому количеству парней эти губы отсасывали! А Грейнджер...Такая чистая, по-детски невинная, до безумия желанная. Без конца манила его, притягивала как магнит и он ничего не мог поделать. Интерес к сексу, с кем-либо кроме неё, пропал. Одно прикосновение гладкой ладони ко лбу, когда она с трепетом пыталась измерить, его температуру приносило в тысячи раз больше наслаждения и возбуждения, чем Паркинсон, которая "не специально" тёрлась об него в гостиной Слизерин. Как он мечтал об этих мгновениях, когда сможет поцеловать гриффиндорку, прижать к себе, а она не убежит, не переведет тему разговора. Он думал, что Томас уже успел облапать её в тёмном углу, но она ждала. Ждала лишь того, когда Малфой позволит быть ближе и он не заставил долго ждать. Не выдержал, увидев её с мелким ублюдком крышу снесло начисто. Она его девочка, только его. Никто не посмеет прикоснутся. А ей нравилось, она, чёрт возьми, млеяла от каждого его прикосновения. Что она делает с ним?! Почему он позволяет себе снимать маски безразличия, открываться чувствам?!