Destiny

— Миссис Уизли! - обрадовалась Пенелопа. — Я так рада вас видеть! - и она обняла её.
— Я тоже рада! - Пенелопа отстранилась и пошла вперед.
— Орден, привет! - подпрыгнула она от радости.
— Пенелопа, ты вовремя! Сейчас будем ужинать, поставила она в известность Пенелопу.
— Пенелопа, а что это, - Люпин указал на правый глаз.
— Аа! Ерунда! Это синяк... С кузеном подралась. С Робертом. Роберт - индюк, пухлый, злой, самовлюбленый и т.д. я значит лежу дома одна. Потому что Роберта в больницу увезли... А все из-за того, что у сломан нос, большой фингал на глазах, разбита губа и сломана рука...
— Это ты ему так? - усмехнулся Блэк.
— Да, лезть не надо было!
— Пенелопа может за себя постоять! Привет!
— Привет, Фред! Я рада вас видеть! А где Джордж?
— Спускается, - ответил он.
— Пенелопа, не ори так. Тебя на другом конце дома слышно... - послышался сзади голос.
— А может и на другом конце света, - она обернулась, побежала и обняла их.
— Джинни, Гермиона, я так рада вас видеть! А где Рон? -
— Спускается.
— А...
— Тоже спускается.
— Садитесь все за стол, - сказала миссис Уизли.
***
— А можно мне в комнате мистера Блэка убраться? - спросила Пенелопа.
— Э... Если хочешь... - и она уже испарилась.
— Мерзавцы! Отребье! Порождение порока и грязи! Полукровки, мутанты, уроды! Вон отсюда! Как вы смеете осквернять дом моих предков... А ты ГРЯЗНОКРОВКА! Вообще убирайся прочь с моего дома. Отбрас общества! Мусор!
Из двери, перед которой стояла Пенелопа, стремительно вышел мужчина с длинными черными волосами.
— Закрой рот, старая карга. ЗАКРОЙ РОТ! — рявкнул он.
Лицо старухи стало мертвенно-бледным.
— Ты-ы-ы-ы! — взвыла она, вылупив на мужчину глаза. — Осквернитель нашего рода, гад, предатель, позорище моей плоти!
— Я сказал: ЗАКРОЙ РОТ! — рявкнул он опять.
Вопли старухи утихли, и воцарилась гулкая тишина.
Отводя со лба длинные темные пряди и дыша чуть чаще обычного, к Пенелопе повернулся крестный отец лучшего друга - Сириус.
— А где ваша комната? Мне просто разрешили там убраться...
— Пошли покажу. И кстати, Пенелопа, я - Сириус! Я не тяну на мистера Блэка. И не «выкай» мне. Пойдёт? - и она кивнула. — Вот здесь я живу! - он пошёл вперёд. — Чего ты стоишь? Проходи, - она зашла и начала смотреть по сторонам.
— А ты не боишься, что Наземникус у тебя что-нибудь стащит? - спросила она.
— Нет, не боюсь, - она фыркнула и подошла к его кровати. — А что ты делаешь?
— Я убираюсь! Не видно?!
— Что случилось? Ты почему такая злая, а? - она вздохнула.
— Голова разболелась. Прости... Сириус, ты можешь ко мне подойти? - он нахмурился и подошёл. Она потянулась и погладила его по волосам. — Ухты! У тебя такие мягкие волосы...
— Нравится?
— Очень. Такие мягкие...
***
— Что он вообще тут делает? - спросила Пенелопа.
— Кикимер чистит, — сказал он уклончиво.
— Очень правдоподобно, — произнес голос у Гарри за спиной.
Это вернулся Сириус. Стоя в дверях, он недружелюбно смотрел на эльфа. Шум в коридоре прекратился — возможно, миссис Уизли и Наземникус перенесли скандал на кухню. При виде Сириуса Кикимер отвесил ему до нелепости низкий поклон, распластав нос-рыльце по полу.
— Да встань же ты прямо, — раздраженно сказал Сириус. — А теперь отвечай: что ты задумал?
— Кикимер чистит, — повторил эльф. — Кикимер верой и правдой служит благороднейшему и древнейшему дому Блэков...
— Благороднейшему и грязнейшему, — сказал Сириус. — Чистит он...
— Господин горазд пошутить, — проговорил Кикимер с новым поклоном. Потом опять принялся бубнить: — Господин — мерзкая неблагодарная свинья, он разбил материнское сердце...
— Да не было у моей матери никакого сердца! — вскинулся Сириус. — Старуха только злобой и была жива.
Кикимер еще раз поклонился.
— Как будет угодно господину, — пробормотал он яростно. — Господин недостоин стереть грязь с обуви своей матери, ох, бедная моя госпожа, как бы она плакала, если бы увидела, что Кикимер ему служит, ох как она его ненавидела, как он ее разочаровал...
— Я спросил тебя, что ты задумал, — холодным тоном напомнил ему Сириус. — Всякий раз, как ты приходишь и прикидываешься, будто чистишь, ты утаскиваешь что-то к себе в комнату, чтобы мы не могли это выкинуть.
— Кикимер никогда ничего не уносит с надлежащего места в доме господина, — возразил эльф, а потом забормотал скороговоркой: — Госпожа не простила бы Кикимеру, если бы выкинули гобелен, семь веков он был в семье, Кикимер должен его спасти, Кикимер не позволит господину, осквернителям рода и их пащенкам уничтожить семейное достояние...
— Так я и думал, — сказал Сириус, бросая презрительный взгляд на стену. — Не глубочайшим отвращением и ни на миг не переставал бубнить:
— Как из Азкабана вернулся, так стал гонять Кикимера туда-сюда, ох, бедная моя госпожа, что бы она сказала, если бы увидела, во что превратился дом, всякое отребье живет, сокровища выбрасывают, она объявила, что он ей сомневаюсь, что она  обработала гобелен с изнанки Заклятием вечного приклеивания, но, если смогу, я непременно от него избавлюсь. А теперь, Кикимер, вали отсюда.
Ослушаться прямого приказа Кикимер не посмел, но, шаркая мимо Сириуса к выходу, он взглянул на него больше не сын, а он здесь, и говорят, ко всему ещё и убийца... - но тут Пенелопа подошла к нему и схватила за шиворот.
— Я конечно уважаю эльфов, но ты...
— Как грязнокровка смеет трогать Кикимера?
— Хватит с нами так общаться! Запомни моих слов, Кикимер, все возвращается бумерангом! А теперь вон отсюда! - желчно сказала Пенелопа и захлопнула за эльфом дверь.
— Пенелопа! Разве так можно? Он же эльф и ничего не понимает!
— Гермиона, прекрати! Вот тебе книга! Почитай книгу, - и она протянула ей книгу.
***
Гобелен выглядел немыслимо старым. Он сильно выцвел, и местами его проели докси. Но золотая нить, которой он был вышит, блестела достаточно ярко, чтобы видно было ветвистое родословное дерево, берущее начало, насколько Гарри мог понять, в глубоком Средневековье. На самом верху гобелена крупными буквами значилось:
«БЛАГОРОДНЕЙШЕЕ И ДРЕВНЕЙШЕЕ СЕМЕЙСТВО БЛЭКОВ»
Чуть пониже девиз:
«Чистота крови навек»
— А тебя здесь нет! — воскликнул Гарри, внимательно изучив нижнюю часть дерева, относящуюся к нашему времени.
— Я вот где был. — Сириус показал на маленькое круглое обугленное отверстие в ткани, точно прожженное сигаретой.
— Моя дорогая мамаша меня отсюда выжгла, когда я сбежал из дому. Кикимер очень любит про это тихонечко бормотать.
— Ты сбежал из дому?
— Да, в шестнадцать лет, — ответил Сириус. — Решил, что с меня хватит.
— И куда ты отправился? — спросил Гарри, глядя на него во все глаза.
— К твоему отцу, — сказал Сириус. — Твои дед и бабка проявили себя с самой лучшей стороны. Приняли меня как родного сына. Школьные каникулы я провел у них, а когда мне стукнуло семнадцать, заимел собственное жилье. Мой дядя Альфард оставил мне приличное завещание — потому-то, наверно, его тоже убрали с этого гобелена. Так или иначе, с тех пор я сам о себе заботился. Но на воскресном обеде у мистера и миссис Поттер я всегда был желанным гостем.
— Но... почему ты...
— Сбежал отсюда? — Сириус горько усмехнулся и провел рукой по своим длинным спутанным волосам. — Потому что я их всех люто ненавидел — родителей с их манией чистокровности, убежденных, что быть Блэком — чуть ли не то же самое, что быть королевской крови... идиота братца, который по слабости характера им верил... Вот он.
Сириус ткнул пальцем в самый низ дерева — туда, где значилось: «Регулус Блэк». Рядом — дата рождения и дата смерти (после которой минуло уже лет пятнадцать).
— Регулус был моложе меня, — сказал Сириус, — и он был гораздо лучшим сыном, о чем мне постоянно напоминали.
— Но он умер.
— Да, — сказал Сириус. — Безмозглый идиот... Он стал Пожирателем смерти.
— Ты шутишь!
— Да брось, Гарри, ты ведь уже достаточно знаком с этим домом, чтобы понять, какими волшебниками были мои родственнички, — брюзгливо проговорил Сириус.
— Сириус, а как ты ух...
— Ухаживал за дамами? По разному. А что?
— Да так...
— Рассказывай, Гарри! Кто? Пенелопа? Или Гермиона?
— Нет, они мне как сёстры. Чжоу Чанг, - и он почесал затылок.
— О, на кого потянуло...
— Сириус, прекрати отводить взгляд, - и Сириус посмотрел Гарри в глаза. — Узнаю я такие взгляды... Ты же влюбился! Колись! В кого? Рассказывай! В Гестию?
— Нет, не в Гестию. А в...
— Гарри, Сириус, миссис Уизли зовёт все обедать, - пропела она.
— Пенелопа, что случилось? Ты чего такая весёлая?
— Эм... А что нельзя? - и она скрестила руки на груди.
— Можно. Может пойдём? - предложил Гарри.