Ride or die

Время, отведённое ему на спокойную жизнь, подходило к концу. Сегодня Лестрейндж вернётся в Лондон, и они продолжат свою войну с новыми силами.

Вечером Гермиона встретится с ним в «Белой виверне», чтобы получить очередное мерзкое и жестокое задание. Она надеялась, что всё будет иначе, но знала, что ничего не изменится.

После этого ублюдок обещал заняться Драко, а значит, её план вскоре может воплотиться в жизнь. Грейнджер продумала каждую деталь и разработала запасные варианты на случай, если что-то пойдёт не так. Она была почти на сто процентов уверена, что скоро Лестрейндж будет нейтрализован.

Но до вечера у неё ещё есть время насладиться на редкость тёплым октябрьским днём в компании Драко. Они встретились за поздним завтраком в уютной кофейне на окраине Лондона.

После их первой ночи вместе между ними мало что изменилось. Однако теперь Малфой позволял себе неприличные жесты в её сторону, словно ему было пятнадцать. Гермиона никогда не признается в этом, но его беззаботность забавляла её.

Драко рассказывал о своих планах по обустройству нового дома и просил её помочь. Сначала Грейнджер отказывалась, ведь в этом процессе будет участвовать домовой эльф — за права которых она так долго и упорно боролась. Но когда Малфой убедил её в том, что Тинки добровольно служит его семье и получает зарплату каждую неделю, она сдалась. Эта эльфийка показалась ей довольно милой, и когда она появилась в баре, Гермиона не заметила в её глазах страха при виде Драко.

Грейнджер нравилось видеть блеск в глазах Малфоя, когда он говорил о поместье и поле для квиддича, которое он собирался построить для своих детей. Он чётко осознавал, каким хочет видеть своё будущее, тогда как у неё самой всё было туманно и запутано.

Хочет ли она создать семью и родить детей? Роль хорошей жены и заботливой матери явно не имеет ничего общего с её опасной работой. Гермионе сложно было представить себя с младенцем на руках вместо кинжала на бедре и палочки наготове. Готова ли она отказаться от гордой должности аврора, чтобы стать хранительницей домашнего очага?

Если нет — их отношения с Драко обречены на провал. Она не сможет дать ему то, чего он так желает.

Но придут ли они к этому вообще? Этот вопрос оставался открытым. Гермионе нравилось представлять себе будущее, где они станут друг для друга кем-то большим, но обстоятельства менялись каждую минуту. Не факт, что их связь так крепка, как ей кажется. Внутренние сомнения терзали её: сможет ли она найти баланс между своей опасной работой и теми чувствами, которые появились между ними?

— О чём думаешь? — голос Драко вырвал её из глубоких размышлений.

Вряд ли стоит делиться с ним тем, что на самом деле занимает её мысли.

— О вечере. Просто надеюсь, что всё пройдёт гладко, — ответила Грейнджер, заглядывая в его серые глаза.

— Я в этом уверен. У тебя ведь иначе не бывает, — ухмыльнулся блондин.

Улыбнувшись ему в ответ, Гермиона обернулась к окну. За хрупким стеклом виднелись десятки людей, спешащих по своим делам. У каждого из них были свои заботы и проблемы, но лишь у двоих из них были мишени на спинах. Эти двое находились по ту сторону окна, допивая свой кофе.

Покинув уютную кофейню, они прогулялись по городу, обсуждая заклинания и зелья, о которых узнали после окончания учёбы в Хогвартсе. Некоторые из них были Драко незнакомы.

За приятной беседой время пролетело незаметно. Необходимость вернуться домой и готовиться ко встрече расстроила Грейнджер. Она могла бы сутками болтать с Малфоем, если бы у неё была такая возможность.

Поцеловав его на прощание, она пообещала быть осторожной и, найдя неприметный переулок, трансгрессировала к своему дому. Поднявшись на нужный этаж, Гермиона открыла дверь и вошла внутрь.

Ящик с зельями почти опустел. Ей стоило заглянуть в лавку, так как обращаться к Нотту не было никакого желания. Тем не менее несколько баночек Оборотного всё же имелись в запасе.

Грейнджер добавила волос незнакомки в склянку и выпила зелье. Мерзкий привкус остался во рту, как и всегда.

Несколько секунд спустя всё тело и внутренности охватило жжение — зелье начало действовать.

Дождавшись завершения трансформации, Гермиона переоделась в обычные чёрные джинсы и футболку, а сверху накинула мантию. Верный кинжал занял своё место на бедре, а запасная палочка приятно легла в руку.

Покинув здание, Грейнджер трансгрессировала к «Кабаньей голове».

***

В доме было тихо, когда Драко вернулся туда. Он сразу направился в гостиную в надежде найти хоть одну живую душу.

На диване сидела Паркинсон, наблюдая за пламенем в камине. Нахмуренные аккуратные брови выдавали её беспокойство — её мысли явно касались чего-то неприятного.

— Привет, — тихо произнёс Малфой, стараясь не напугать подругу.

Девушка обернулась и нахмурилась ещё больше.

— Привет.

— Что случилось? — спросил он, не желая теряться в догадках. Иногда Пэнси было сложно разговорить, если что-то её тревожило.

— Сова принесла письмо для тебя. Оно... — взяв в руки конверт, Паркинсон снова взглянула на Драко. Она глубоко вздохнула, прежде чем продолжить: — Оно от Нарциссы.

Это было... ожидаемо. Драко прекрасно понимал, что рано или поздно мать напишет ему.

Однако в этот раз он не испытывал желания сжечь пергамент, даже не вскрывая его. Ему было любопытно узнать, что именно его ждет внутри.

Поблагодарив Паркинсон, он забрал у неё конверт и поднялся в свою комнату.

Пергамент, на котором аккуратным почерком Нарциссы было написано его имя, был запечатан фамильной печатью со строгой буквой «М».

Воск сломался с приятным треском. Эта часть с детства нравилась ему больше всего. Было что-то таинственное и волнующее в этом маленьком ритуале.

Сложенный лист оказался полностью исписанным. Мама всегда писала ему такие длинные письма? В любом случае, у Драко не было возможности это выяснить.

Собравшись с мыслями, он начал читать:

Дорогой Драко! Надеюсь, что хотя бы на это письмо я получу ответ.

Как ты уже знаешь, твой отец скончался.

Всё это время я теплила надежду, что Люциус достаточно силен, чтобы пережить столь долгий срок в Азкабане, но я ошибалась. К сожалению, хоть дементоры и были изгнаны из тюрьмы, чудовища там остались: авроры, хвалящиеся тем, что защищают наше общество. За эти годы Люциус неоднократно подвергался пыткам с их стороны. Я ничего не могла с этим сделать... Он увядал на моих глазах.

Твой отец не заслужил всего этого. Но мою боль облегчает мысль о том, что теперь он свободен от этих ужасов.

Я знаю, что ты зол на него и на меня, но когда-нибудь ты обязательно поймёшь, что все наши действия были направлены на создание лучшего будущего для тебя.

Люциус любил тебя несмотря ни на что. Как и я.

Моё сердце разрывается на части от осознания того, что наша семья подверглась такой участи. Семья всегда была для меня на первом месте.

Поскольку ты стал главой рода Малфоев, поместье и все хранилища в Гринготтсе теперь находятся в твоём полном распоряжении. Если ты захочешь, я покину Малфой-Мэнор, чтобы ты мог вернуться в дом, который по праву принадлежит тебе.

Твой отец будет похоронен завтра в десять часов до полудня.

Я очень надеюсь, что ты появишься на церемонии.

Как бы ни были сильны твои злость и обида, постарайся найти в себе силы проститься с отцом — человеком, который вырастил и воспитал тебя.

Я люблю тебя, сынок.

Твоя мама Нарцисса.

Столько слов о любви и семье... Где они были, когда его жизнь рушилась до основания? Когда он стал рабом, связанным магией?

Они оба приложили руку к тому, что Драко пришлось пережить.

Он придёт на эти похороны лишь для того, чтобы в последний раз увидеть человека, который продал его Тёмному Лорду; чтобы окончательно осознать: тот больше не имеет власти над ним.

Люциус Малфой мёртв. Но в душе Драко он умер уже давно.

***

В «Белой виверне» было много посетителей, но Гермиона сразу же нашла тех, кто ей нужен.

За столом в центре помещения сидели люди, скрывающие свои лица под капюшонами. Их таинственные образы всё ещё создавали атмосферу напряженности.

Преодолев расстояние между ними, девушка уверенно села на свободный стул.

— Милая Элизабет! Рад снова тебя видеть, — произнёс мужчина, занимающий место напротив неё. Остальные присутствующие хранили молчание, словно ожидая продолжения.

— Мы здесь не для обмена любезностями, не так ли? — сдержанно заметила Грейнджер. Она не хотела проводить с ними больше времени, чем было необходимо.

— Дружелюбие твоё второе имя? — рассмеялся Лестрейндж. Его прихвостни подхватили его веселье. — Но я не могу отказать чудесной даме.

Наложив Заглушающее заклинание, Родольфус поднял руку, призывая всех к тишине.

— Завтра в десять часов после полудня тебе нужно быть на старом складе в Ньюлине, где ты приняла моё предложение. Нас ждёт одно дельце, которое требует твоего участия. И, конечно же, после этого мы займёмся моим племянником.

— Я буду вовремя, — сказала Гермиона и встала из-за стола.

Она вышла из паба и направилась в Косой переулок, чтобы пополнить запасы зелий.

Когда Грейнджер почти дошла до нужного поворота, сзади неё раздался грубый мужской голос:

— Эй, ты!

Подумав, что окликают точно не её, она продолжила свой путь.

Тяжелая рука опустилась на её плечо, и девушка резко развернулась. Перед ней стоял тот самый мужчина, которому она сломала руку в «Белой виверне» несколько недель назад.

Какого чёрта ему от неё нужно?

— Чего тебе? В прошлый раз не хватило? — с вызовом спросила Грейнджер.

— Мелкая сука! Ты ответишь за то, что сделала! — прямо ей в лицо крикнул мужчина.

Он попытался напасть на неё, но Гермиона быстро блокировала отправленное им заклинание. Несколько вспышек полетели в её сторону, когда она отпрыгнула, но ни одна из них не попала в цель.

Грейнджер послала Оглушающее, чтобы отвлечь нападавшего и тут же отправила Инкарцеро — заклинание поймало его врасплох. Волшебные путы связали его руки и ноги, а затем она наложила на мужчину Силенцио.

Спрятав тело в каком-то жутком переулке, Гермиона пошла дальше.

Как она и предполагала, этот придурок доставил ей проблемы. Пускай полежит там до тех пор, пока кто-нибудь не найдёт его. Возможно, это заставит его задуматься о своём поведении.

***

Ужин с Грейнджер казался хорошей идеей — это могло отвлечь Драко от мыслей о том чёртовом письме. Весь вечер он только об этом и думал.

Слова матери вызывали в нём раздражение и злость.

Спустя столько времени она так и не поняла причин его решения разорвать все связи с родителями. Нарцисса всё ещё была убеждена в том, что они поступили правильно.

И он ненавидел это.

Затянутый своими мыслями, Драко не заметил, как Гермиона уже пришла и села напротив него. Когда он наконец поднял голову, его взгляд встретился с карими глазами, полными любопытства.

— Не хотела отвлекать, — произнесла Грейнджер, слегка пожимая плечами.

— На тебя я готов отвлекаться бесконечно.

— Хватит флиртовать со мной, Малфой, — её щеки вновь покрылись румянцем, как и всегда, когда он делал ей комплименты. Это было одновременно мило и странно, учитывая её характер.

— Как всё прошло? — перевёл тему Драко.

— Довольно быстро, если не учитывать, что тот придурок, которому я сломала руку, напал на меня, когда я уходила.

— Дай угадаю: теперь его труп лежит где-то на дне Темзы? — усмехнулся Малфой.

Гермиона рассмеялась, покачивая головой из стороны в сторону.

— Конечно нет! Но теперь он точно подумает дважды, прежде чем снова подойти ко мне! — всё ещё посмеиваясь, ответила она.

Драко не мог не восхищаться её стойкостью и храбростью. Этот мужчина явно не ожидал такого исхода.

Несмотря на её силу и независимость, внутри возникало желание защищать её от всего плохого.

— Завтра вечером мы встречаемся в Ньюлине, — сказала Грейнджер, отодвинувшись в сторону, чтобы официант мог поставить на стол блюда, которые Малфой заказал до её прихода. — Лестрейндж сказал, что есть какое-то дело, в котором я должна участвовать. Думаю, он поймал очередного «предателя». После этого он обещал заняться тобой.

— Значит, скоро он явится за мной.

— Да, но ты же знаешь, что мы сможем защитить тебя, — положив свою тёплую ладонь поверх его, заверила Гермиона.

Он не стал отвечать; просто кивнул в знак согласия. Драко верил, что она не позволит ужасному случиться с ним.

— Завтра похороны Люциуса. Нарцисса сообщила мне об этом — в глазах девушки, сидящий напротив, читалось понимание. — Я считаю, что мне нужно присутствовать там. Но не потому что Нарцисса попросила меня об этом, а потому что я хочу этого.

— Мне пойти с тобой? — с искреннем беспокойством спросила Грейнджер.

— Спасибо, но не стоит, — ей точно не место в этом мрачном Мерлином забытом месте.

Оставшееся время за ужином они обсуждали детали будущего интерьера дома: цвета стен, мебель и даже освещение. Это помогало отвлечься от мрачных мыслей о предстоящих событиях.

Когда они собирались разойтись по домам, у Драко возникло непреодолимое желание сказать Гермионе кое-что важное. Подсознание вталкивало эту мысль, словно намекая, что другого момента не представится.

— Грейнджер, я должен сказать... Я... Я думаю, что... — но он не успел закончить, её тихий голос прервал его.

— Не нужно, Драко, — поправляя рукава своего платья, сказала она. — Не сейчас.

Она точно знала о чём он собирался сказать.

Это было не взаимно? Или она считала этот момент неподходящим? Ему оставалось только догадываться.

Он не стал настаивать. Просто принял её решение.

***

Засыпая, Гермиона размышляла о том, что собирался сказать Драко.

Его взгляд, интонация и нерешительность — всё это кричало о тех словах, которые так и остались непроизнесёнными.

Конечно, ей хотелось их услышать, хотелось прочувствовать и заверить его в том, что это взаимно. Но она не была готова, точно не сейчас.

Прежде чем поверить в то, что это действительно происходит между ними и броситься в омут с головой, она должна убедиться в том, что человек, угрожающий их жизням, заключён в Азкабан или мёртв.

До тех пор она не имеет права забываться в собственном счастье. Это слишком рискованно для них всех.

Завтрашний день станет решающим.

Кто из них победит в этой войне? Ублюдок Лестрейндж или Грейнджер с её друзьями, настроенными выжить любой ценой?

Прикрыв веки, Гермиона начала засыпать, и все эти минуты голос Драко шептал тихое «Я люблю тебя» в её голове.