Глава 2.Подземелье.
Сегодня последний день экзаменов перед выпускным баллом. Мы сдаем последний экзамен – Защита от Темных Искусств. Я уже все написала и просто сижу любуюсь любимым преподавателем. Он стоит посреди аудитории и читает какую-то книгу. Комиссия за его спиной совсем на нас не смотрят. После письменного экзамена предстоит показать мастерство в бою. Для меня, Гарри, Рона, Невилла, Симуса, Дина, Полумны, Джинни это теперь сущий пустяк – мы пережили битву против Пожирателей Смерти, экзамен совсем не страшен после такого. Однако, всех, кого я перечислила в конце экзамена, попросили выслушать вердикт комиссии. За то, что мы помогли убить Волан-де-Морта, у всех стоял автомат по этому предмету, чтобы бы мы там ни написали. Я была слегка удивлена, но остальным это показалось веселым решением, и это было правильно.
Я смотрела на темноволосого преподавателя, и он заметил мой взгляд. Когда наши взгляды пересеклись, я почувствовала, что он попытался залезть в мою голову, и я быстро убежала прочь из аудитории. Не хватало еще, чтобы он узнал о моих чувствах. И вообще, что ему нужно в моей голове?
До бала оставался один вечер, а я сидела в коридоре на окне и смотрела на озеро.
Праздновать совсем не хотелось. Без Северуса мне не нужен праздник, без него и жизнь не нужна.
– Нам нужно поговорить!
Рон выглядел встревоженным и недовольным. Что ему еще нужно от меня? Конечно, между нами был один поцелуй в Тайной комнате, но тогда играл адреналин, и я думала, что мы умрем. Я объясняла ему это уже раз сто!
– Слушаю.
– Зайдем в класс, чтобы нас никто не подслушал?
Я неохотно согласилась. Рон что-то утаивает и не хочет говорить. Мы вошли в первый попавшийся класс.
– Давай только недолго, уже был отбой, и профессора будут нас караулить, чтобы мы в последний вечер в школе не натворили дел.
– ДЕЛ? Сексуальных?
– Рон, что ты хотел спросить или обсудить? – не нравилась мне его речь.
– Гермиона, я люблю тебя!
Началось! Снова! Как же он достал! Сколько еще раз повторять, что я не люблю
его?!
– Не спеши кричать, Гермиона. Я тут все обдумал и пришел к выводу, что давлю на тебя. Я готов ждать столько, сколько скажешь.
– Тебе нет смысла ждать, Рон! Я тебя не люблю!
– Не верю. Тот поцелуй в Тайной комнате…
– Я же говорила, что это был аффект! Адреналин! Я думала, что умру!
– Ты проверяешь меня? Я не попадусь на удочку.
– Мерлинова борода, какой ты тугодум! Я не люблю тебя, и это чистая правда!
– Герми…
– Я люблю другого!
– Кого? – Рон не верил, и я видела это. – Кого, Гермиона? Скажи, и я отстану.
– Не важно. Он не знает о моей к нему любви, и никто не узнает. А теперь дай
пройти.
Рон перегородил собой дверь. Он ухватил меня за плечи и заглянул в мои глаза. Наверное, искал правду, и я думаю, нашел.
– Ты серьёзно любишь другого?
– Да… Прости…
– Хорошо. И чем он лучше? Назови хоть одну причину?
– Он серьезный человек, надежный, а ты шут!
– ШУТ?
Кажется, я обидела его. Зря я так сказала.
– Рон, извини…
Договорить он мне не дал. Он резко прижал меня к себе и поцеловал губы, а одна его рука полезла мне в джинсы и начала лапать мою попку. Вот гад! Вторая рука полезла под мою футболку и хотела обхватить мою грудь, но это уже перебор, дружок. Не хватало мне еще твоего языка во рту! Я резко ударила его ногой в пах. Рон согнулся, а у меня появился шанс сбежать. Я уже открыла дверь, когда он ухватил меня за руку и прижал к открытой двери.
– Ты моя! Моя! И сейчас станешь моей навеки!
– Ты спятил, Рон?! – он впился губами в мои губы, и я влепила ему пощечину. Рон разозлился и замахнулся на меня. От страха я закрыла глаза, но удара не последовало. Я открыла глаза и увидела, что Рона за руку ухватил Северус. На мои глаза навернулись слезы. Северус внимательно смотрел на нас обоих, решая, что с нами делать. Я была
так счастлива видеть его, что позабыла о Роне.
– Мистер Уизли, вернитесь в свою спальню немедленно. Я обязательно сообщу вашим родителям, что вы собирались сделать с мисс Грейнджер.
– Что?
– Или вы предпочитаете лишение диплома и Азкабан за попытку изнасилования?
Я так гордилась Северусом. Даже в этой ситуации он остается человеком и просто отпускает Рона.
– Гермиона, скажи, что он не так все понял. Гермиона?
– Я обязательно и Гарри с Джинни расскажу.
Я злилась на Рона неимоверно. Он резко вырвал свою руку, которую до сих пор держал Северус, и убежал прочь. Я выдохнула, а Северус погладил тыльной стороной ладони мою щеку. Это было так нежно и заботливо, что я подумала, будто сплю.
– Он не тронул Вас, мисс Грейнджер?
– Нет, Вы вовремя подоспели.
– Я заканчивал обход и наткнулся на Вас. Идёмте со мной, я напою Вас успокоительным чаем, а затем отведу в гостиную.
Я согласилась и пошла рядом с любимым. Слезы никак не хотели останавливаться, наверное, я перенервничала.
Когда он усадил меня на новый диван перед камином и подал чай, я начала успокаиваться. Он присел рядом и, глядя на огонь, начал разговор.
– Мисс Грейнджер, Вы умный человек, как Вы могли гулять по замку без палочки?
– Я не думала, что и теперь мне есть, кого опасаться.
– Уизли всем рассказывал, что вы пара.
– Ложь! Мы поцеловались один раз в Тайной комнате, когда крестраж уничтожали. Я думала, что умру!
Северус легонько улыбнулся, кажется, ему понравился ответ.
– Вы все-таки приготовили противоядие.
Он расплылся в улыбке и молча кивнул. О, Мерлин, эта улыбка божественна!
– Я долго думал о Ваших словах, о том, что Вы будете оплакивать меня. И мне повезло. В то Рождество Нагайна убила двоих и не сразу съела второго. Из него я извлек зараженную кровь и стал экспериментировать. За неделю до ограбления вами банка я создал зелье и носил всегда с собой. Когда вы оставили меня умирать в Воющей Хижине, я вспоминал Ваши слезы и думал, что Вам и так многих придется оплакивать, не хватало лить слезы по мне.
Я улыбнулась и посмотрела на серьезного Северуса Снейпа. Мы глядели в глаза друг друга и молчали.
– Думаю, Вы будете королевой бала, Гермиона.
Он впервые назвал меня по имени. С его уст это имя слетело так мягко, что захотелось его поцеловать и не отпускать.
– Я не пойду на бал. Не с кем. И я не хочу.
– Бал бывает раз в жизни.
– Выпускной – да, но я скоро стану преподавать трансфигурацию, и этих балов у меня будет выше крыши.
– Да, знаю. Минерва говорила. Почему Вы решили преподавать, а не пойти работать в
Министерство, как собирались?
– У меня есть веская причина.
– Не поделитесь? Думаю, между нами секретов быть не должно.
Я улыбнулась, видя его хитрый взгляд. Он пытается что-то выведать или уже что-то знает. Надеюсь, он не играет со мной, ибо я этого не переживу.
– Это секрет, даже от Вас.
Особенно от тебя, Северус. Не хватало, чтобы ты узнал, что девчонка младше тебя почти на двадцать лет мечтает о твоих объятиях, поцелуях и члене.
– Гермиона, – он забрал из моих рук чашку, поставил ее на столик позади дивана и взял мои руки в свои. – Мне можно доверять.
Мерлин, какие мягкие руки и какие холодные. Это так возбуждает, что мой мозг просто не способен думать. Я хочу его! Хочу прижаться к нему и не отпускать, но в его сердце живет Лили Поттер. Мне нет там места. Я хотела убрать руки, но он не отпустил, продолжая сверлить меня изучающим взглядом.
– Я не могу сказать.
– А показать?
Из моих глаз потекли слезы, и он нежно вытер их одной рукой, держа второй мои руки.
– Что Вы хотите увидеть в моей голове? Вы пытались на экзамене туда проникнуть, зачем?
– Хочу узнать тебя, Гермиона.
С каких пор мы перешли на «ты»? Он ведет себя очень странно, крепко сжимает мои руки в своих, будто боится, что я сбегу.
– Ты вдохнула в меня жизнь, Гермиона. Заставила бороться за жизнь. После всей этой войны я смог, наконец-то смог, спокойно выдохнуть и найти смысл жизни. Им стала ты.
Он что в любви мне признается? Так-так-так, хватит улыбаться, Гермиона! Соберись и дослушай его!
– Я понимаю, что старше тебя. Намного старше. Я ни на что не претендую, просто хочу быть рядом. Меня не стоит бояться, я не Уизли, я себя контролирую.
Глупый, я дрожу от восторга и желания тебя поцеловать, а затем пустить в себя, а не от страха.
– Вот почему я хотел заглянуть в твои мысли. Мне безумно страшно сейчас разговаривать с тобой, я даже в глаза боюсь тебе посмотреть. Боюсь увидеть презрение.
Он действительно все время смотрел на огонь в камине, а не на меня. Не видел, что я свечусь от счастья. Мой глупенький Принц-полукровка думает, что я презираю его за эти слова. Я готова на весь мир кричать, что моя любовь взаимна.
– Я полюбил тебя, Гермиона.
Эти слова он сказал, глядя мне в глаза, а затем умолк. Я улыбалась, не скрывая своего счастья. Пора брать инициативу в свои руки, Гермиона. Он дальше не пойдет, подумает, что оскверняет меня.
Я подсела к нему поближе и провела рукой по его щеке. Выбрит начисто, приятно пахнет, и волосы совсем не сальные. Наверное, пар от зелий делает их похожими на немытые.
– Северус… Это взаимно, Северус. Я ради тебя решила преподавать в школе, чтобы видеть тебя каждый день.
– Гермиона…
– Помолчи, я тебя не перебивала.
Я прикрыла пальцами его губы, и он совсем не хотел убирать их.
– Я думала, что твое сердце занято Лили. Думала, что ты видишь во мне только ученицу. Мне сердце разрывали твои слова в тот вечер, ведь ты совсем не хотел жить, – я убрала пальцы от его губ.
– Ты вдохнула в меня жизнь, Гермиона.
– Я люблю тебя, Северус Снейп!
Больше мы не могли ждать. Нам обоим было трудно дышать. Оба хотели одного – узнать
друг друга на вкус.
Северус резко притянул меня к себе, и я оказалась на его коленях, когда наши губы
соединились в поцелуе. Какие сладкие губы, какой настырный язычок. Он невероятно целуется, от таких поцелуев кружится голова. Его губы резко перешли на мою шею, но он не оставлял следов, чтобы я могла спокойно показывать миру свою шейку. Да, Северус, да! Целуй меня!
Раздевай! Исследуй мое тело! Я твоя!
Он снял с меня футболку и укусил за сосок через кружевной черный лифчик. Кажется, ему понравилось, что на мне черное нижнее белье. Он хотел меня, я чувствовала его эрекцию. Это волшебное чувство осознавать, что он возбуждается от меня и только от меня.
Северус снял с меня лифчик и припал губами к соскам. О, Мерлин, да! Целуй! Кусай! Да! Здесь он на обоих сосках оставил следы, и мне это нравилось. Теперь я его собственность. Только его!
POV Снейпа
Какая она горячая, какое податливое тело, которое хочется целовать и оставлять следы на каждой клеточке кожи, но нельзя. Я еще хочу уговорить пойти ее на выпускной бал. Она стонет подо мной. Моя девочка обнимает меня, желает, а как я ее желаю. Я постараюсь быть с ней нежным, ведь если я понимаю правильно – девочка невинна.
Я подхватил ее под ягодицы, она обхватила мой стан ногами, и я перенес ее в свою
спальню, аккуратно положив на кровать. Пока я ее нес, она расстегнула на мне все пуговицы, и мне осталось лишь сбросить верхнюю одежду на пол. Не могу поверить своему счастью. Нет! Могу!
Я снимаю с нее джинсы, в полутьме она кажется еще более прекрасной. Провожу пальцем по трусикам и понимаю, что она безумно мокрая. Она хочет меня, не Уизли, не Поттера, а меня. Не могу отказать себе, чтобы не попробовать мою любимую всезнайку. Снимаю трусики, а затем едва ощутимо касаюсь языком половых губ. Она тут же реагирует. Затем сильнее провожу языком между половых губ и слышу стон. Да, я издеваюсь, но она не против. Хватит над ней издеваться, Северус, как и над собой.
Я резко начинаю углублять поцелуи ее клитора, и она срывается на стон, руки сжали простынь, а тело начало двигаться в такт моим движениям.
– Сссеее-ввее-руссссс…
Она даже имя мое спокойно не может выговорить. Я хочу слышать твои стоны, хочу осознавать, что стонешь ты от моих движений. Мой член начинает побаливать от того, что он до сих пор в штанах и не может почувствовать эту аппетитную девочку. Я отстраняюсь и раздеваюсь догола. Гермиона не сводит с меня глаз. Она смотрит на меня с таким восхищением, с которым Лили никогда не смотрела.
Я нависаю над ней и страстно целую. Она жадно отвечает, прикусывая мою губу.
Можешь хоть до крови меня искусать, я буду только рад.
– Постарайся расслабиться. Боль быстро пройдет, – шепчу ей на ухо.
– Я тебе доверяю, Северус.
Она притягивает меня за шею, и я получаю поцелуй в губы. Моя сладкая девочка, которая очень любит, по всей видимости, клубнику. Я резко вхожу в нее, ловя губами ее болезненный стон, и ее пальцы вцепляются в мои плечи. Глаза закрылись, ей больно. Я не двигаюсь, чтобы она привыкла, а это совсем нелегко, когда она такая горячая внутри и такая моя.
– Продолжай.
Она открывает глаза и влюбленно смотрит на меня. Я не подведу тебя, милая. Я начинаю медленно двигаться, причиняя ей дискомфорт. Она рвано дышит, ей этот процесс совсем не приносит удовольствия. Она терпит ради меня, я это понимаю.
Она нежно гладит мою щеку, и мне в глаза бросается шрам на ее руке. Я останавливаю процесс, а Гермиона резко прячет руку.
– Это «подарок» Беллатриссы. Только недавно перестала его стесняться.
– Давай прервёмся на минуту.
Я выхожу из Гермионы и слышу, как она с облегчением выдохнула. Не у всех первый раз может вызвать восторг. Она такая чувствительная и нежная, поэтому мое желание немного подождет.
Я взял крем в шкафу и вернулся к ней.
– Этим кремом я убрал шрамы с шеи после укусов Нагайны.
Гермиона улыбается, когда я мажу ее руку кремом, при этом другой рукой она гладит мой член. Очень приятно!
Шрам тут же затянулся. Затем я разместился между ее ног, и она легла в предвкушении моих лечебных ласк. Я нанес крем на стенки ее вагины, и пленка затянулась по сторонам. Отбросив крем, я снова впился в губы любимой, а член приставил ко входу во влагалище. Теперь она почувствовала блаженство. Она выгибалась, стонала и просила еще.
Да, девочка, стони подо мной!
Я наращивал темп, а она стонала все громче. Я чувствовал, что скоро кончу, когда она взорвалась. Такая мокрая, сексуальная и «грязная». Я закончил в нее буквально через пару толчков. Мы не могли надышаться, и я прилёг возле нее. Девушка прижалась ко мне, как
маленький ребенок, положив голову на мою грудь, продолжая гладить мою грудную клетку. Я поглаживал ее спинку, попку и нежно целовал волосы.
– Ты восхитительна, невыносимая всезнайка.
Она засмеялась и посмотрела на меня своими карими глазками, в которых было
столько любви и тепла для меня.
– Спасибо, что выбрала меня.
– Спасибо, что решил жить.
– Гермиона, я хочу, чтобы ты пошла на бал.
– Северус…
– Не перебивай, – она внимательно на меня смотрела. – Я хочу повести тебя на бал.
Улыбка на лице девушки расцвела, будто цветок. Она улеглась на мою грудь и нежно поцеловала.
– И как кого ты меня туда поведешь?
– Как свою невесту.
Я видел озадаченное лицо Гермионы.
– Ты согласна стать миссис Снейп?
– Да!
Она со всей страстью и любовью впилась в мои губы, а я был рад обнимать и целовать любимую гриффиндорку. Я чувствовал, как возбуждение возвращалось, но и она снова стала мокрой, а затем оседлала меня. Такой раскрепощенной и дикой никто не видел и не увидит Гермиону Грейнджер, мою невыносимую всезнайку.