***
С самого начала их отношений Гермионе нравилось, что они оба были трудоголиками. Драко всегда разделял её желание задержаться на работе и никогда не высказывал претензий, когда она отменяла их свидание из-за важного проекта. Они могли не видеться около недели в месяц из-за командировок или неожиданных деловых встреч, зато воссоединение каждый раз происходило невероятно ярко.
Однажды Малфой пропадал в Париже целых десять дней, и его поездка выпала на самое романтичное время сразу после свадьбы. Нормальные люди проводят в этот момент медовый месяц, а они с Драко снова оказались порознь.
Малфой только и успел, что закрыть за собой дверь, когда она напрыгнула на него с требовательными поцелуями. Они занялись сексом прямо на полу в коридоре, на его пальто, толком не избавившись от одежды. В тот вечер Гермиона с корнем вырвала ручку нижнего ящика, пока истошно стонала от его диких толчков.
Прикусив губу, Гермиона мечтательно улыбнулась. Именно после командировок у них случались самые запоминающиеся моменты, результатом нескольких из которых стали два неугомонных ребёнка.
***
Лира и Скорп высосали из него все соки. Драко отсутствовал дома всего двенадцать дней, но они вели себя так, будто их отец был моряком дальнего плавания и отсутствовал как минимум несколько месяцев, бороздя бескрайние просторы океана.
Ранним утром дети радостно запрыгнули в их с Гермионой кровать, слёзно уговаривая его испечь печенье. Малфой вернулся домой только во втором часу ночи и сразу провалился в сон от усталости, но как он мог отказать этим молящим карим глазкам.
Вся кухня от их готовки быстро превратилась в огромное облако из муки. Лира захотела, чтобы они работали как положено — в поварских колпаках и фартуках, — и только это, пожалуй, и уберегло их одежду и волосы.
Не то чтобы мука была проблемой для трёх пепельных блондинов, но Драко действительно смешили их наряды. В них его дети стали похожи на двух помощников Санта-Клауса, а снег за окном придавал их маленькому кулинарному эксперименту ещё больший шарм.
После приготовления теста Скорпиус нетерпеливо взялся за формочки и стал выкладывать их на противень. Они долго возились с ингредиентами и абсолютно точно переборщили с сахаром, но Лира всё равно напоследок схватила кондитерский шприц и сделала поверх минималистичных звёздочек рисунки из приторной глазури.
Одному Салазару было известно, сколько понадобилось бы этих печений, чтобы взрослого волшебника убила передозировка сахаром.
Скорпиус и Лира были погодками, а потому никогда не знали пощады. Их растили строгие, но справедливые родители в окружении заботливых эльфов, что непременно бы сказалось на воспитании кого угодно, но только не этих двоих.
Иногда им с Гермионой казалось, что дети держали их в заложниках.
И это было недалеко от правды.
Просто послушайте их полные жалоб истерики, и вы всё поймёте.
***
То самое скандальное печенье лежало на блюдце в гостиной, когда Гермиона вернулась домой с внепланового совещания.
Драко был занят детьми весь день, но выглядел поразительно счастливым: его глаза сияли, а волосы были взлохмачены. Он полулёжа разместился на диване, пока Скорпиус и Лира пытались забраться на него с двух сторон, карабкаясь по длинным ногам и широким плечам отца с никому не ясной целью.
К лицу Гермионы прилипла улыбка, но та довольно быстро спала, когда умиление вдруг сменилось другим, более жарким чувством.
Широко расставленные ноги мужа так и манили, чтобы она оказалась между ними на коленях. Гермиона знала, что за свободными брюками прятались крепкие бёдра, накачанные на тренировках по квиддичу, а за мягким синим свитером — твёрдые кубики пресса.
Она не заметила, как нервно сглотнула от голода, но печенье тут было ни при чём. Волновал её лишь один конкретный мужчина.
Драко поймал её растерянный взгляд, но даже если и заподозрил что-то неладное в её свежем румянце, то виду не подал.
— Мама пришла, — объявил Малфой, указывая в сторону камина.
— Мама! — в унисон завопили Лира и Скорпиус, спрыгивая с дивана.
Они понеслись к ней на всех парах, не замечая, сколько напряжения повисло в воздухе между их родителями.
К слову, секса стало сильно меньше, когда Лира и Скорпиус появились на свет, но Гермиона была намерена сегодня же это исправить.
***
— Уснули?
Драко с надеждой посмотрел на жену, когда она наконец-то вернулась в спальню.
— Да, уснули. Хотя Скорп очень не хотел этого.
— Дети практически разнесли кухню. Для совместной готовки они ещё слишком маленькие. — Малфой вздохнул, вспоминая куски теста, муку, рассыпанные сахар и корицу, а также ещё мерлин знает что. — Зато им очень идут эти высокие колпаки. Похожи на помощников Санты. Знаешь, таки...
Драко запнулся на полуслове, видя, как к ногам Гермионы падает её домашний халатик.
— Что ты делаешь?
— Благодарности повару? — улыбнулась она.
Сердце учащённо забилось в груди, когда его взгляд жадно скользнул по её обнажённому телу.
Малфой скучал. Безумно скучал. И твёрдое доказательство этому уже пыталось порвать его штаны.
Гермиона выглядела как богиня с распущенными кудрявыми волосами, горящими щеками и лукаво прикушенной губой.
Его малышка. Салазар. Они не занимались любовью целую вечность, и он не был уверен, что не оставит на её великолепном теле синяки.
— Тебе понравилось печенье?
Драко склонил голову, наблюдая за её грациозной походкой в сторону кровати.
— М-м, я не пробовала. Но мне нравятся руки, которые его испекли.
Она забралась к нему и, откинув одеяло, оседлала бёдра. На нём всё ещё были домашние штаны и свитер, о чём Малфой сразу же пожалел.
— Тебя заводит готовка? — снова попытался угадать он, начиная выводить узоры на её теле кончиками пальцев.
Сначала её шея, затем плечи и грудь. Драко нарочно не коснулся торчащих сосков.
— Нет, — захныкала она, инстинктивно потираясь о него бёдрами.
Её влага испачкала его штаны, и Малфой едва не кончил от одной только мысли об этом.
— А что? Скажи мне, милая, я хочу услышать.
Ему нравилось играть с ней; нравилось наблюдать, как очередной грязный секрет Гермионы Грейнджер всплывает наружу. Вернее, уже пять лет как Гермионы Малфой.
— Ты так мило общался с детьми, — на одном дыхании ответила она, но Драко было этого недостаточно.
Он знал, что Гермиона скрывает что-то ещё, и остановил её, удерживая за талию, лишая возможности двигаться.
— Драко...
— Так не пойдёт, дорогая. Расскажи мне всё, о чём ты думала.
Ему даже стало жаль её губу, когда Гермиона снова прикусила её, отчаянно зажав между зубами.
— Тебя долго не было. У нас давно не было, и я...
Малфой поцеловал её в щёку, чтобы помочь расслабиться.
Она вся горела. Чёрт подери.
— Я ходила в библиотеку.
Гермиона часто пропадала там, когда он был в командировках. Это не стало новостью, если только...
— Что ты читала?
— Чистокровные браки отличаются от нашего, верно?
Ох, блядь.
Ему следовало сжечь эти книги давным-давно, но библиотека мэнора была такой огромной, что Драко не смог бы избавиться от всей запретной литературы, хранившейся там, даже если бы захотел.
— Отличаются, — хрипло подтвердил он.
Гермиона наклонилась к его уху, обдавая его тёплым дыханием.
— Трахни меня как положено.
Малфой прикрыл глаза, чтобы окончательно не тронуться умом от её магнетизма.
Это было ужасно. То, как супружеский долг описывался в старомодных книжках больных фанатиков, совершенно не походило на их с Гермионой обычный секс.
Драко всегда относился к ней более чем почтительно в постели, и, конечно же, именно её удовольствие стояло для него на первом месте.
— Грейнджер... — растерянно прошептал он.
— Я миссис Малфой, — поправила его она. — И я хочу, чтобы мой муж использовал меня.
Гермиона забралась под его свитер и нежно огладила косые мышцы живота, затем заставила приподняться и стянула лишний предмет гардероба окончательно.
— Ты всегда был хорошим, Драко, — продолжала гипнотизировать его она. — Побудь для меня плохим папочкой.
— Блядство...
Перевернув Гермиону на спину, он жадно впился губами в её рот. Это больше невозможно было терпеть, Малфой был обязан её заткнуть.
Она стонала ему прямо в губы, когда он с силой выкрутил её соски. Его бёдра сами начали толкаться в сторону её мокрого жара — Драко медленно, но верно терял над собой контроль. От её слов, от звуков, от всего, что Гермиона издавала, хотелось растерзать податливое тело под собой.
Он так сильно любил её и любил их странные игры, но эта просьба оказалась для него в новинку.
— Ты хочешь, чтобы я использовал тебя для своего наслаждения? — спросил Малфой, продолжая вонзаться в неё членом через брюки. Он знал, что задевает клитор, что сводит её с ума, и не собирался останавливаться.
— Да! — вскрикнула она, обнимая его талию ногами и притягивая его ещё ближе к себе. — Я принадлежу тебе! Только тебе!
Приспустив штаны с боксерами, Драко заставил её развести ноги шире. Он последний раз заткнул её рот поцелуем, прежде чем без подготовки войти в Гермиону на самую глубину.
Она застонала, крепко сжимая его член стенками. Малфой знал, что ей больно, он хотел взять паузу, но она умоляла его двигаться.
Смотрела своими большими чёрными зрачками, будто для неё в мире и правда существовал только он.
— В тебе так узко, — рвано выдохнул он, вколачиваясь в неё со всей силы.
По румяным щекам жены покатились слёзы, но Драко хорошо чувствовал её возбуждение. Она никогда не стискивала его так отчаянно, как сейчас. Пульсация внутри была просто сумасшедшей.
— Моя жена хотела, чтобы её трахнули, как шлюшку?
— О господи!
Она выгнула спину, встречая его новый толчок громким стоном.
Схватив Гермиону за горло, Драко продолжил беспощадно трахать её. Он не трогал её клитор, даже не пытался дать ей что-либо, кроме своего члена, но, судя по всему, Гермиону сносило волной наслаждения именно от этого осознания.
Он почувствовал, что долго не выдержит. Его яйца напрягались от резких животных проникновений, а то, какими оленьими глазками она наблюдала за ним, уносило его в проклятую нирвану.
Драко задрожал, усиливая толчки.
— Я кончаю! — запищала она, и он резко вышел из неё, заставляя Гермиону сжимать пустоту. — Что ты делаешь!
Она быстро водила руками по покрывалу, словно продолжала пытаться ухватиться за потерянный оргазм, но Малфой и не думал ничего ей объяснять — она сама этого хотела.
Он перевернул её на живот одним движением и поставил на колени.
— Я не закончил с тобой, дорогая.
Драко снова вошёл в неё, и по комнате разнёсся хлюпающий звук. Новый угол вынуждал Гермиону стонать от каждого проникновения, и вскоре Малфой стал просто насаживать её на свой член.
Она не сопротивлялась, была такой мокрой, что Драко практически не замечал момента, когда выскальзывал из неё.
— Боже! Да! Да! Чёрт!
— Какая у меня покорная, хорошая жена, — похвалил её он, совершая последние резкие толчки.
Гермиона взорвалась, вскрикивая, и Драко дал ей немного времени, прежде чем покинуть её тело и начать усердно дрочить.
Ему понадобилось всего несколько движений руки, чтобы бурно кончить. Сперма покрывала поясницу Гермионы, пока она сама дрожала от последствий оргазма.
— Хочешь, приготовим печенье? — с усмешкой спросил он, целуя её в плечо.
— Идиот, — усталая, но довольная, пробормотала она.