Глава VIII. Может правда быть сокрыта?
Впервые за долгие годы вокруг Малфой-мэнора собралось так много людей. Многие маги пришли почтить память леди Малфой. Так они это называли. На самом же деле наглые стервятники пришли поглазеть на страдания Драко и убедиться, что жена Пожирателя мертва.
Лишь некоторые из них сочувствовали, или хотя бы пытались сочувствовать, Малфою. На поминальную службу пришли три героя Второй Магической войны и Джинни Поттер.
Но для Драко было важно присутствие лишь одного человека. Девушки, которая сочувствовала его потери, потому что знала, что это значит для юного лорда. Знала, что смерть матери означает очередную трещину в жизни итак сломленного дракона.
Драко видел, как она плакала, слушая его прощальную речь. Она единственная оставила красную, как кровь, розу на деревянном гробу Нарциссы Малфой. И он, Драко Малфой, был чертовски благодарен ей за это.
После службы и погребения Драко поспешил спрятаться от людей в старом кабинете отца, незаметно прошмыгнув мимо двух особо любопытных репортеров. Ему было плевать, что будут делать остальные, он хотел побыть один. Впрочем, никто из присутствующих на похоронах не изъявил желание задержаться в Малфой-мэноре.
***
Один Мерлин знает, как сильно хотелось Гермионе остаться. Но она не могла себе этого позволить, она пришла не одна. А лишние вопросы друзей ей были не нужны, поэтому Грейнджер неустанно твердила себе, что страдания Малфоя — это не её дело. Но поверить в это у девушки так и не получилось.
— Что с тобой? — заметила нервозность подруги Джинни.
— Всё в порядке, просто… Нарцисса не была лучшим человеком, но она помогла Гарри в самый трудный момент, и вообще жила ради благополучия своего сына. И теперь её больше нет, а людям плевать. Был человек, теперь его нет, а они лишь хотят нажиться на этой истории. Это мерзко, — Гермиона испугалась, что сболтнула лишнего, но Джинни лишь понимающе улыбнулась и обняла подругу.
— Это не то, что мы можем изменить. Малфои сами создали себе такую репутацию. Всё, что Гарри мог сделать для них, он сделал. Но их участие в войне на стороне Волан-де-морта… Такое люди не прощают.
Она сочувственно посмотрела на подругу.
— Идём домой.
***
К вечеру нервы Гермионы не выдержали, она не смогла сидеть дома, зная, что мир Драко рухнул, а он один. Грейнджер отказалась от ужина миссис Уизли, и отправилась в свою комнату. Там, заперев дверь, транссгресировала в Малфой-мэнор.
Поместье больше не защищали никакие барьеры, поэтому Гермионе удалось транссгресировать прямо в гостиную. Услужливый домовик провёл посетительницу в кабинет, где «хозяин переживал своё горе». Гермиона застала Драко в кресле у камина с бокалом в руке, содержимое которого напоминало огневиски.
— Драко, — почти шёпотом позвала девушка.
Малфой издал странный звук ни то стон, ни то всхлип.
— Зачем ты здесь, Грейнджер? — спросил он, поднимаясь с кресла. Внезапно он повысил голос и кинулся к Гермионе. — Что тебе нужно? Нравится смотреть на меня такого жалкого? Или ты здесь, чтобы утишить меня? А? — он кричал, заставляя шатенку пятиться к стене. — Знаешь, мы это уже проходили. Ты помнишь, Грейнджер?
Малфой прижал девушку к стене, дыша на неё перегаром. Он, словно безумный, вглядывался в её глаза.
— Помню, — в горле у Гермионы пересохло, от резкости происходящего ей стало страшно.
— Конечно, ты помнишь, — с горечью произнёс Драко, отступая.
— Конечно, ты помнишь! — воскликнул он, запуская стакан в портрет Люциуса над камином. С портрета донеслось злобное шипение. Малфой не обратил на это никого внимания. Он лишь нервно сновал туда-сюда, явно не соображая, что делает. Гермиона же так и стояла у стены, боясь пошевелиться.
— Ты помнишь, как убегала в ночь, пока я спал. Убегала к своему ненаглядному Уизелу, — выплюнул он. — Оставила лишь клочок бумажки с идиотским оправданием.
— Я не… — начала Гермиона.
— Молчи! — взвыл блондин, тыкая в неё пальцем.
— Ты…ты позволила мне почувствовать себя нужным, а потом просто ушла, — внезапно Драко расхохотался. — Знаешь, что самое интересное? От Уизли ты тоже сбежала. Видела бы ты, каким он был разбитым! — протянул Малфой, нервно посмеиваясь.
Затем парень остановился, застыл на месте, с отчаянием глядя в глаза Гермионе.
— Но мне не хотелось злорадствовать, потому что я понимал. Знал, как это быть брошенным тобой. Мы вместе с ним в итоге остались, брошенные тобой. Уизли, правда, повезло больше. У него была любимая работа, большая семья, и он смог найти молоденькую замену тебе. А я…а я остался один. Отец умер в Азкабане, мама заболела, оставив меня разгребать всё то, что они вдвоём сотворили с нашей жизнью. И при этом я не мог отделаться от мыслей о тебе. Понимаешь? — Драко снова приблизился к шатенке, не переставая смотреть ей в глаза. — Постоянно вспоминал, как ты смотрела на меня. Ни как на изгоя, но как на человека, для которого не всё потеряно. Ты вселила в меня надежду, подарила тепло, а затем сбежала, — блондин опустил взгляд в пол, а затем и вовсе отвернулся. Подошёл к камину и уселся прямо на пол, глядя на огонь.
-Я цеплялся за маму, делал всё, чтобы вылечить её, — тихо продолжил он. — Но этого было недостаточно. И теперь она тоже покинула меня, — Драко горько усмехнулся и позволил, наконец, слезам катиться по его бледным щекам.
Грейнджер медленно подошла к нему, села рядом и обняла его, позволяя Драко отпустить боль.
Он рыдал, как ребёнок. Мальчик, у которого не было выбора, вновь сломался, не успев подняться на ноги.
Так они и сидели у камина: она шептала ему всякие утешающие глупости, а он лишь крепко цеплялся за неё.
Позже, когда плечи блондина перестали содрогаться, а взгляд опустел, Гермиона поднялась на ноги, протягивая ему руку.
-Идём, — сказала она, Драко непонимающе на неё посмотрел, но ухватившись за руку, поднялся.
Гермиона отвела его в спальню, в которой так много коротких ночей они провели вместе, и уложила в кровать. Драко обвил руки вокруг её талии, боясь отпускать, и вскоре уснул. Сама Гермиона утонула в воспоминаниях.