Зеркало
Темная комната. Эхо шагов. Кресло обтянутое черным бархатом. Стол. Красная скатерть. Канделябр с пятью свечами. На столе стопка листов и чернила Перед столом по другую сторону от кресла- зеркало в человеческий рост. Ты занимаешь свое место в кресле, твое зеркальное Я напротив тебя занимает своё место.
-Ты долго шёл ко мне.- отрожение,- но ещё дольше ты шёл к себе.
- Само видело-я шёл упорно, но куда я пришёл?
- Добро пожаловать в мою обитель, – отражение сделало глубокий жест, обводя зеркальную комнату, - может сам скажешь, что это за место?
- Моё убежище. Я это придумал!
- Да, и спрятал меня сюда. Зачем?
- Я был не готов. Мне было сложно.
- И что же ты делал? – По комнате пошла рябь, свечи задрожали
Отражение смеялось. – Глупец! Меня нельзя спрятать! Я часть тебя!
- Тогда получается, что и ты меня спрятал.
- О! Этот танец мне начинает нравится, пусть всё вокруг кружится!
Темнота вокруг стола начала вращаться. Огонь на свечах метался, отблёскивая в зеркале.
- Я каждый день ломал себя. Я каждый день собирал себя заново. Я убивал себя. Я танцевал с ночью. Я звал Смерть, а приходила Слепая Вера в завтрашний день!
- Падал в бездну и воспарял до небес. Долгий, долгий путь, но ты уверен, что он окончен?
- Нет, путь не окончен, он только начат. Бессонница, хоровод мыслей ночных, Слепая Вера и Тощий Сарказм, что не давал упасть, когда били под дых. Но ты ведь был там, ты знаешь.
- Я отражение, я видел только тебя в ванной, наполненного гневом. Я видел, когда ты бился в истерике. Ты рос, и я рос вместе с тобой.
Комната остановилась. Один лист из стопки спланировал перед пришедшим.
- За это время я выучил одно правило: нельзя верить никому, играй с людьми разные роли, следи, что ты говоришь. Никто не оценит искренности.
- Но есть же те, кому ты дорог. Как быть с ними, что ты говоришь им? Изводя себя ночами, ты скрывал всю боль внутри, злился только на себя, рассуждая о презумпции невиновности некоторых личностей. И заполнившись болью, ты разрезал себе плоть, чтобы та с кровью вытекала из тебя. Я видел это- ты смотрел мне в глаза.
- Но этого было недостаточно, я обрастал броней, но мозг копил яд, и его я с кровью выгнать не мог. Мною была познана глубина мрака собственной души.
- О да, броню ты отрастил, что надо. До нас практически никто не может добраться- остальное дело техники.
Пришедший взглянул на лист.
-Кто мы?
- Мы? Мы темнота нашей души, яд в нашей крови, монстры глубины- это мы и всё же… Ты это все знаешь сам. Тебе не нужно больше подтверждений своим мыслям.
-Да, теперь мне надо сливать куда-то свои мысли, или они душат, хором орут внутри черепной коробки.
-И что же ты делаешь?
- Я пишу. Пишу чернилами и кровью, пишу слезами радости и горя, пишу, когда боль вышибает весь воздух из легких, пишу, когда ломает кости, пишу смехом, пишу, когда нечего сказать другим, и когда крик раздирает горло, пишу, когда хочется выть и стенать на весь мир, когда луна не дает уснуть и солнце выжигает глаза. Пишу себе через десятки лет и напутствие себе малышу. Я пишу, когда кажется что вот-вот- и я сигану с обрыва. Играю словами и взвешиваю их на весах. Хочу, чтобы каждое моё слово имело вес.
Он тяжело откинулся в кресле. Отражение взирало на него. Легкий ветерок проник в комнату.
- Ты больше не будешь сидеть здесь, -тихо произнес пришедший, -мы больше не можем быть порознь. С этими словами он подошел к зеркалу:
- Обещай, что не бросишь писать. – попросило Отражение.
- Обещаю.
Пришедший достал револьвер из темноты комнаты, приставил к виску. Отражение повторило движение.
— Это не конец, но это завершение цикла, - произнесло отражение.
-Я знаю, - пришедший улыбнулся, привел револьвер в боевую готовность, нажал на спусковой крючок.
Прогремел выстрел. Дым заполнил комнату, зеркало разбилось на куски. Перед зеркалом стоит человек:
- Я обещаю писать. До встречи, старый друг.