➽──────────────❥
По-осеннему холодный ветер пронизывал до костей и растрепывал ее и без того непослушные пушистые волосы. Она казалась ему самой прекрасной, самой волшебной девушкой на земле. Он хотел коснуться ее бархатистой кожи, хотел ощутить до боли знакомый запах, который никогда не сможет забыть. Он надеялся, что когда-нибудь он сможет в нем раствориться, а не просто услышать легкий оттенок шлейфа ее духов. Можжевельник и грейпфрут. Совершенно несовместимое и странное сочетание, которое так магически играло в контакте с запахом ее кожи. Он думал, что этот запах он теперь ощущает всегда. Он бы этого хотел.
Каждый раз, когда она гордо шла по замку, он смотрел ей вслед и надеялся, что она посмотрит на него. Надеялся и верил, что Гермиона Джин Грейнджер — величайшая волшебница своего времени, Министр Магии, все же обратит внимание на жалкого Драко Малфоя, который уже не истощал ту былую заносчивость и уверенность.
Он занимался бумажной работой, от которой, казалось, нет никакого толка, но он внушал себе, что без одного звена цепь развалится и якорь уйдет на дно, а корабль затянет далеко вглубь океана. Так он себя успокаивал. Он думал, что является тем самым звеном, которое удерживает тяжеленный якорь с одной стороны и гигантский корабль с другой.
И она была тем самым кораблем. Она могла идти напролом, не слыша и не видя никого вокруг. Она словно крейсер, у которого установлен курс и скорость, которые никоим образом нельзя изменить. Она была неприступна, желанна и совершенно обворожительно. Малфой видел в ней богиню, которая снизошла с небес для того, чтобы получить новую порцию почестей и жертв.
А ее муж был тем самым якорем, тянущим ее на дно. Он хотел, чтобы она сидела дома, занималась детьми, но все прекрасно знали, что Грейнджер никогда такой не будет. Не для такой жизни она с одиннадцати лет доказывает всем, что магглорожденные волшебники не изгои, отстаивает свои права, становится лучшей во всем. И все ради того, чтобы закрыться в четырех стенах и начать разлагаться как личность под гнетом плача, соплей и беспомощности мужа? Нет уж. Если такое и случится, то это уже будет не Гермиона Грейнджер. Она этого не допустит.
Отношения с Роном буквально трещали по швам, их разборки просачивались на работу. Подходя к кабинету Министра, сотрудники слышали крики Гермионы и яростные псевдоаргументы Уизли, которые были понятны только ему. И как могла настолько умная женщина выбрать настолько неотесанного мужлана, желающего ограничить ее права и заглушить амбиции? Никто не понимал того, как они до сих пор вместе.
— Может у них отличный секс? — предположил коллега Драко.
— Вздор. Ты его вообще видел? — Малфой скривился. — Ни ума, ни фантазии. Я уверен, что у них одна поза каждый божий раз. Либо миссионерская, а-ля традиционный секс, либо наездница, чтобы он не напрягался.
— Ты представляешь их секс?
— Не говори ерунды, — Драко покосился на коллегу. — Я просто не понимаю, почему она выбрала это существо.
— Признайся.
— В чем? — Драко изобразил непонимание.
— В том, что сам хотел бы натянуть госпожу Министра.
Малфой ничего не ответил, а лишь ушел к себе в кабинет и закрылся на ключ. Магия была бы бессильна в самом Министерстве. Обычный маггловский замок оказался самым надежным способом оградиться от ненужных глаз и ушей.
Не успел он сесть за рабочий стол, как к нему пришло уведомление о срочном прибытии в кабинет Министра Магии.
— Я труп, — тихий шепот.
Драко шел к ней, как на каторгу. Гермиона была требовательной. Он всегда боялся оказаться на ковре. Такую женщину можно только бояться. Или любить. Малфой сочетал в себе и то, и другое. Жаль не мог он любить ее открыто.
Считанные миллиметры оставались до ее двери. Все мысли смешались, но Драко все же нашел в себе силы отворить дверь и зайти внутрь.
— Вызывали, Министр?
— Вызывала, — Гермиона сидела к выходу спиной.
Больше она ничего не ответила, а лишь развернула стул к Малфою. Он уронил челюсть. Он ожидал увидеть все, что угодно, но не обнаженную Гермиону Грейнджер.
— Я, наверное, пойду, — замялся Драко.
— Никуда ты не пойдешь, — Гермиона встала с кресла и медленным шагом, как кошка начала приближаться к Малфою. — Я красивая?
— Безумно.
— Ты говоришь так, потому что я твой начальник. Скажи правду.
— Я говорю только правду, — Драко ощущал, что начинает краснеть. Гермиона приближалась. В кабинете находился длинный стол для совещаний, который заканчивался практически у двери, именно там, где и застыл Драко. Грейнджер села на край стола, находясь слишком близко к нему.
— Докажи.
Драко не понимал, чего она хочет, но он уже просто не мог держать все в себе. Он резким движением запрокинул голову Гермионы и припал к ее губам. Он целовал ее так, словно это будет последним его действием в жизни. Он сминал ее губы так будто она была водой, а он жаждущим странником в пустыне. Не прерывая поцелуй, он протянул руку к ее бедрам. Легким движением руки намекнул на то, что она должна развести ноги. Гермиона беспрекословно повиновалась.
Мокрая. Драко удивился, но все же, не подавая виду, ввел в нее два пальца и стал двигать взад-вперед, все еще продолжая целовать девушку.
Гермиона начала издавать тихие приглушенные из-за «занятого» рта звуки.
Прервав поцелуй и убрав руку с промежности девушки, он все еще держал рукой ее затылок.
— Я всегда тебя любил. И до сих пор люблю. Ты просто не представляешь, что сейчас во мне творится.
Не дав девушке что-либо сказать, он командным голосом приказал ей:
— Развернись.
Гермиона выполнила то, о чем он ее просил. Она надеялась на то, что сейчас получит то, о чем мечтала уже долгие месяцы. Рон не удовлетворял ее. Она думала, что разлюбила мужа. Ей казалось, что человек, которого она знала в школе и тот, за кого вышла замуж — совсем разные люди. Возможно, он добился своего и решил, что может больше ничего не делать. Пока она была в раздумьях, Драко активно действовал. Он приспустил свои брюки, резким, даже немного грубым движением заставил Гермиону лечь на стол. Он намотал ее волосы себе на кулак и вошел в нее. Упругий, горячий и толстый член оказался в ней настолько неожиданно, что Гермиона даже вскрикнула, но сознание мужчины уже было далеко не с ним. Сейчас был только он, она и животное желание обоих. Горячее лоно, практически сочащееся и разгоряченный, пульсирующий член слились в одно единое и дополняли друг друга, словно две детали одной мозаики, искавшие друг друга много лет.
Драко не думал больше ни о чем, кроме того, что сейчас он владеет той женщиной, о которой грезил со школьных лет. Сейчас он имеет ее на столе в ее же кабинете, а она стонет так громко, что ее можно услышать в немагической части Лондона. Сильные, резкие толчки, жар от двух тел, стоны и рычание — все это происходило в кабинете самого главного человека магического мира.
— Не останавливайся! — Гермиона перешла на крик. — Прошу!
Она чувствовала приближающийся оргазм. Как же давно она даже не ощущала приближения такой разрядки, не говоря уже о ней самой. Просунув руку между собой и столом, она начала массировать клитор. Она сбивалась из-за того, что Драко с бешенной скоростью в нее толкался. Ей было очень хорошо сейчас, она не хотела бы, чтобы это закончилось. В глазах начало мутнеть, воздуха перестал хватать. Вот он. Момент счастья. Долгожданный оргазм, который она получила. Но не с мужем, а с тем, кто ее любит. По-настоящему любит.
Расслабившись, Гермиона обмякла на столе и ждала, когда и Драко получит желаемое. Она специально сокращала мышцы внутри, дразня молодого человека. Драко тоже готовился к завершению. Он навалился на девушку и начал резкими и глубокими движениями входить в девушку. Грейнджер уже не могла стонать. Горло болело, тело не слушалось. Пара мгновений и Драко остановился. Он излился в девушку. Все до последней капли осталось в ней.
Отдышавшись, Драко надел брюки и поправил одежду. Гермиона также поднялась со стола, выпила стакан воды и сказала:
— Ради такого секса я готова изменять мужу.
— Может стоит с ним и вовсе развестись?
— Да, ты прав, — Драко не думал, что Гермиона так ответит. — Ты правда меня любишь?
— Правда, — Малфой смотрел ей прямо в глаза. — Я бы хотел сходить с тобой на свидание.
— Если оно закончится бешенным сексом, то я согласна.