⋆⁺｡˚⋆˙‧₊☽ ◯ ☾₊‧˙⋆˚｡⁺⋆
Гермиона возвращалась поздно домой с работы. Отчеты, планы, табели — все это давило на девушку, после чего она просто чувствовала себя, как отжатая тряпка, которую бросили в самый дальний угол затухать от остатков воды. Голова гудела, мозги кипели, все, о чем она могла думать — работа. При всем желании, она снова возвращалась к мыслям о своих обязанностях. Последний месяц она пыталась найти в себе силы даже на то, чтобы уделить время себе. Горячая ванна с пеной казалась какой-то заоблачной мечтой.
Стресс заставил девушку начать курить. Удивительно, что ей совсем это не было противно, потому что раньше она резко негативно относилась как к сигаретам, так и к курящим людям. Ее постоянным, ежедневным ритуалом стало утреннее курение на балконе, когда ей еще невообразимо холодно, а кружка крепкого кофе и сигарета давали заряд бодрости, которой хватало до первого перерыва на работе. Также поздно вечером, когда она возвращалась домой, снова руки тянулись за пачкой. Грейнджер всегда опиралась на капот автомобиля и выкуривала одну, а то и две сигареты. Первое время она пользовалась мундштуком, боясь окраски пальцев от фильтра, но позже бросила эту идею, так как посчитала этот жест слишком уж пафосным.
Девушка смотрела на окно своей квартиры, в котором видела свет от горящего ночника и бегающий свет телевизора. Фред жил с ней в ее маггловской квартире, которую она купила на средства с продажи родительского дома. Пережив войну, они решили отречься от магического мира, так как последствия разрушали не только их отношения, но и психическое состояние каждого.
— Как же меня это все достало, — прошептала девушка, закрыв глаза и выдохнув сигаретный дым далеко в небо.
Ноги казались чугунными. С огромной тяжестью усталости, Гермиона пыталась поднять себя по ступеням до квартиры. Каждый день одно и то же. Утро, сигарета, кофе, дорога до работы по пробкам, перекур, обед, в который входила сигарета и чай с каким-то печеньем, всегда лежавшим у кулера. А вечером снова пробки, сигарета у машины, тяжелый подъем домой и скандал. Каждый день начинался и заканчивался одинаково.
— Может перестанешь курить? — ни «Привет», ни «Как дела на работе?».
— Я не твоя игрушка, какая тебе разница, — девушка не была настроена говорить. Ее ответ Фред пропустил мимо ушей.
— Есть будешь?
Молчание.
Фред просто достал из холодильника ужин и поставил на плиту сковороду, чтобы разогреть. Он работал, но посменно, поэтому вечерами часто был дома. Когда он был сутки на работе, то Грейнджер и вовсе не ела. Он переживал. Но все его ухаживания и волнения не были оценены, а только были вознаграждены колкостями, перерастающими в перепалку.
Сегодня все было иначе. Никто ничего друг другу больше не говорил. Молчание прерывалось только тихим звуком телевизора. Фред не знал, что пошло не так и как все разрешить. Он решил обратиться к специалисту. На сессиях он получал необходимую поддержку и советы, но не знал, как их грамотно применить, так как Гермиона становилось только стервозней, а на контакт даже не собиралась идти. Их корабль под названием прекрасные и наполненные жизнью и мечтами школьные отношения разбился об айсберги войны, в которой они потеряли много родных и близких. Никто не видел смысла жить дальше. Зачем пытаться что-то делать, если уже все разрушено? Но и уходить никто не хотел. Слишком тяжело. Страшно?
Фред стал чаще общаться с психологом заочно, что не скрылось от Гермионы. У нее не было сил разбираться, поэтому она просто закрывала глаза на постоянные разговоры Фреда с какой-то девушкой.
— Ничего не хочешь мне сказать? — в один момент Грейнджер просто не выдержала. Она сидела у форточки и снова курила.
— Что ты хочешь узнать? — Уизли смотрел на нее из-под очков для чтения.
— Что за женщина часто тебе звонит?
— Попрошу напомнить, что ты не моя игрушка, как ты любишь мне напоминать. Так и я не являюсь твоей, — заключил Фред.
Гермиона с психом скинула пепельницу с подоконника:
— И это повод найти кого-то на стороне?
— Прекрати кричать, — Фред знал, что сейчас начнется. — Мы не в сумасшедшем доме.
— То есть я психичка? — Гермиона не могла никак успокоиться.
— А разве нет? — Фред отложил книгу, так как уже сам начинал закипать. — Мы каждый день с тобой ругаемся. Никак не можем нормально поговорить. Ты словно еж. Не подойти к тебе!
— И поэтому ты решил мне начать изменять?
— Не говори ерунды, — Фред прошептал и протянул ей визитку. — Это семейный психолог.
Гермиона приняла карточку и после этого села на стул. Мысли закрутились в голове с бешеной скоростью. Она молчала, обдумывала.
Фред засунул руку ей в волосы и провел по всей длине. Между пальцев у него осталось много выпавших волос.
— Хочешь сказать, что ты в порядке? — парень не знал, как достучаться до девушки.
— Почему ты молчал?
— А ты меня слушала? Когда ты последний раз ела? — Фред смотрел на нее обеспокоенно.
— Я не помню, — Гермиона заметалась, она словно жила в вакууме. Все казалось нереальным. Работа поглотила ее как день сурка.
В голове промелькнула мысль, которую она решила озвучить.
— Может вернемся домой?
— Может вернемся домой? — в унисон.
— Ты только скажи мне «Да», — Фред взял девушку за руку. — Я правда хочу, чтобы все наладилось. Как прежде уже точно не будет, но мы должны научиться доверять друг другу.
— Хотя бы слышать друг друга, — исправила Гермиона, вытирая покатившуюся слезу.
Следующая неделя была совершенно безумной. Гермиона написала заявление на увольнение, купила безникотиновые сигареты, в которых была только мята, старалась есть больше и более здорово.
Фред присмотрел дом в магическом мире, у которого был обширный участок для сама и мини-огорода. Он распланировал все, о чем мечтал. Он знал, что для Гермионы нужна будет библиотека, поэтому постарался устроить ей на чердаке ее собственный читальный зал, а в сад прикупил качели, чтобы она могла спокойно там сидеть и читать. Он был готов строить счастье из тех руин, которые у них остались.
Гермиона согласилась вместе сходить к психологу, которая курировала Фреда, и данная сессия стала толчком к началу новой жизни. Молодые люди снова проживали знакомство, свидания. Они снова узнавали друг друга. За месяц они стали друг для друга совсем не знакомыми людьми, что пугало обоих. Для них многие обычные привычки друг друга стали открытием, так как оба жили в убийственном темпе и зацикливании только на личных проблемах.
Они снова начали жить.