12
Утром Гермиона не могла найти себе места всего по двум причинам. Во-первых, девушке было трудно смотреть на Леголаса, который был очень похож на воскресшего мертвеца. Это почти разбивало её сердце. Во-вторых, волшебница жутко стеснялась в его присутствии, ведь если события вчерашнего вечера забыл он, это не значит, что забыла она. К тому же эльф всё время очень странно смотрел на неё, и у гриффиндорки были предположения, что он всё помнит. Но представительница прекрасного пола всё время отгоняла от себя такие мысли, ведь, по её мнению, это было ужасно.
Но все сомнения и надежды девушки были разрушены, когда эльф подошёл к ней и сказал, что им нужно поговорить. Наедине. Словами не описать, что испытала девушка в этот момент, и как ей хотелось провалиться под землю. С одной стороны, ведьма прекрасно понимала, что это Леголас вчера признался ей в любви, а не она, и поэтому не должна испытывать стыда, но контроль над чувствами был бесповоротно утерян.
— О чём ты хотел поговорить? — нервно спросила волшебница, закусывая губу и опуская голову, лишь бы не встречаться взглядом с его глазами.
Девушка всегда была реалисткой и прекрасно понимала, что лохматая заучка не может понравиться кому-то вроде Леголаса, ведь он был прекрасным. На него обращали внимание множество прекрасных девушек, на фоне которых Гермиона выглядела словно пугало. Поэтому девушка не тешила себя надеждами на то, что сможет быть рядом с лихолеским принцем не как подруга и верный союзник, а как девушка. И, колдунья должна признаться, ей было больно от этого, но она упорно игнорировала это.
— У эльфов исключительная память, и я помню всё, что произошло вчера, — сказал эльф, который, в отличие от девушки, пусть и нервничал, выглядел очень уверенно и решительно.
Он взял девушку за руку, заставляя тем самым поднять взгляд карих глаз на него.
— И я помню, что сказал тебе. И это было абсолютно серьёзно, Гермиона, — произнёс эльфийский принц, притягивая гриффиндорку к себе и обнимая её за талию.
В груди мисс Грейнджер что-то вспыхнуло, а в голове вдруг воцарился полный хаос. В её голове сейчас было так много мыслей, что она не могла ухватиться ни за одну.
— Я люблю тебя, — словно гром в тишине.
Гермиона судорожно вдохнула в себя воздух и открыла от удивления рот. Вчера, когда она услышала это от пьяного парня, колдунья не восприняла это всерьёз и практически ничего особенного не почувствовала, но сейчас… Когда эльф был абсолютно трезв и полностью контролировал свои действия… Незнакомое тепло разлилось по всему её телу, и девушка почувствовала, как губы Леголаса накрыли её. Волшебница без размышлений ответила на поцелуй и обвила шею парня руками. Внутри всё пылало от счастья.
***
У Гермионы Грейнджер никогда не было парня, и это является неоспоримым фактом. Если кому-то придёт в голову вспомнить о Викторе Краме, то девушка без зазрения совести ответит, что кроме дружеского общения между ними ничего не было. Нет, она, разумеется, понимала, что нравится ему, но никогда не затрагивала эту тему, а ученик Дурмстранга не настаивал — ему было достаточно просто находиться рядом с ней.
Если же вы вдруг вспомните Кормака Маклагена, то уж простите, но вы навсегда утратите уважение гриффиндорки. По её мнению, этот парень был омерзителен, и она бы никогда не захотела бы иметь с ним что-то общее.
Ну, и конечным человеком стал бы Рон Уизли, верно? Но и тут присутствует «но». Мисс Грейнджер никогда бы не посмотрела на него как на парня, ведь этот рыжий балбес был её лучшим другом, соратником и даже названым братом. Но никак не парнем. Других намёков на романтические отношения в её жизни не было, а следовательно и парня у неё никогда не было. До этого момента.
После поцелуя Леголас и Гермиона стояли тесно прижавшись друг к другу и ничего не говоря, ведь обоим было ясно, что теперь они вместе навсегда. И мисс Грейнджер совершенно не хотелось возвращаться обратно в свой мир. Пусть это и было в некоторой степени эгоистично, но ведь и она заслуживает хотя бы частичку радости и счастья. А в объятиях лихолеского эльфа волшебница испытывала именно эти чувства и ни за что на свете не захотела бы отказываться от этого.
Весь день Леголас старался быть как можно ближе к Гермионе, вызывая смущение девушки, смех Гимли и комментарии Арагорна, которые гриффиндорка редко могла услышать. Да и по сути единственное слово, которое она услышала было «дорвался». Волшебница не могла понять, что это означало, но в конечном счёте колдунье стало неинтересно, и она молча наслаждалась вниманием эльфийского принца. Хоббиты искренне радовались за своих друзей, а Гэндальф улыбался, поглаживая бороду и размышляя о том, что их гостья из другого мира нашла своё место в Средиземье. Но счастью не дано было продлиться дольше. На следующее утро Белый маг собрал совет и выглядел он очень обеспокоенно.
Гермиона, Леголас, Гимли, Арагорн, король Теоден, Эомер и два хоббита слушали рассказ Гэндальфа; Пиппин сидел, опустив голову и поджав губы. Он явно чувствовал свою вину пред присутствующими и в самую первую очередь пред самим собой. Оказалось, что сегодняшним утром Перегрин Тук пошел на поводу своего любопытства и прикоснулся к палантиру, через который с ним связался их враг. Саурон. Это одновременно пугало и давало надежду, ведь хоббит ничего не сказал о Фродо и кольце, когда владелец кольца Всевластия спрашивал о них, и потому их враг теперь уверен, что именно Пиппин является носителем кольца. А это может обезопасить Бэггинса на некоторое время. Но в то же время все прекрасно понимали угрозу повисшую над ними.
— Мы отправимся в Минас-Тирит, — сказал вдруг Митрандир, смотря прямо на Пиппина, и Братство почувствовало себя крайне неуютно.
Они не могли понять, к кому именно он обращается — к ним всем или только к излишне любопытному хоббиту.
— Мы будем только рады, — решил подать за всех голос Арагорн, и Белый маг повернулся к ним.
— О нет, Арагорн. Поедем только мы с Пиппином, а вам придётся отправиться другим путём. Думаю, ты понимаешь, о чём я? — спросил волшебник, смотря прямо в его глаза.
Воин поджал губы и кивнул, вздохнув. Так как Гермиона не знала, о чём они говорят, сразу же почувствовала, как внутри растеклось неприятное чувство, как было всегда, когда мисс Грейнджер не знала чего-то. Но, решив всё выяснить потом, девушка не стала спрашивать и просто положила голову на плечо Леголаса, который крепко обнял её и поцеловал в макушку.
***
Гермиона очень трудно перенесла второй раскол Братства, ведь это вновь напомнило ей об увиденном в зеркале. Её настроение резко упало, и этого не могли не заметить её друзья. Леголас сначала не хотел спрашивать, ибо боялся задеть её за живое, но когда настроение его возлюбленной перешагнуло отметку «Ниже ада» он понял, что пора действовать.
— Что случилось, Гермиона? — обнимая её со спины за талию, спросил эльф.
Он уткнулся носом в её шею, вдыхая сладкий аромат шоколада, которым вечно пахла волшебница. Кажется, он больше ничего не хотел, ведь наконец-то свершилось то, о чём он так долго мечтал, и Арагорн не ошибся, когда сказал, что его друг «дорвался». Эльф теперь не хотел отходить от возлюбленной даже на один маленький шажок, ибо он слишком долго ждал своего счастья, и вот, когда он наконец-то получил это самое счастье, парень ни за что не отпустит его. Ему нравилось обнимать её хрупкое тёплое тело, вдыхать её аромат, прикасаться к гладкой чувствительной коже и целовать пухлые губы со вкусом шоколада. Он понимал, что, возможно, ведёт себя эгоистично, но ничего не мог поделать с этими чувствами.
— Я… Меня кое-что беспокоит, — сказала Гермиона, решив не лгать и не прятаться от ответа.
Ей нужно было кому-то рассказать о том, что творится в её душе, так почему бы не рассказать именно Леголасу?
— В Лориэне… Галадриэль позволила мне заглянуть в зеркало, — начала рассказ волшебница, обернувшись к эльфу лицом и обняв его за шею. — И я видела… Видела, как в последний момент Фродо поддался влиянию кольца. Он не смог уничтожить его, — девушка почувствовала, как по щекам начали стекать слёзы, а внутри всё сжиматься.
На какое-то мгновение девушке показалось, что от того, что она произнесла всё это вслух, её слова могут сбыться, и они проиграют. Но гриффиндорка упорно отгоняла от себя эту мысль.
— Всё будет хорошо, Гермиона. Фродо сильный, он справится, — уверенно произнёс лихолеский принц, поглаживая девушку по спине и зарываясь носом в её шелковистые волосы, чтобы вдыхать аромат шоколада.
Он действительно был полностью уверен в маленьком храбром хоббите, ведь у него была невероятно чистая душа. Леголас боялся лишь того, что Бэггинса могут убить.
— Это ещё не всё, Леголас, — произнесла девушка и подняла на него взгляд карих глаз.
Сейчас она выглядела очень виноватой, и это заставило эльфа почувствовать неприятную кислоту во рту и плохое предчувствие.
— Ещё я видела нас с тобой. Я не до конца поняла, что произошло… Но, кажется, что я нашла дорогу домой и… И я покинула Средиземье. Вернулась домой. Одна, — честно призналась девушка, смотря на парня виноватым взглядом и чувствуя, как внутри разлился липкий жар, мешающий нормально дышать.
Она не хотела возвращаться обратно, ведь она наконец-то обрела то самое счастье, о котором мечтала, но в то же время гриффиндорка прекрасно понимала, что, возможно, не всё так однозначно, как кажется на первый взгляд. Да, она не хочет домой. Но это только сейчас. Ведь, возможно, что-то повлияло на Гермиону в зеркале. Вот только что?
— Я… — эльф растерялся от таких резких слов.
Теперь и он был обеспокоен этим видением, так как совершенно не хотел отпускать Гермиону. Но от ответа его спас вбежавший в комнату Арагорн.
— Зажглись огни Гондора. Нам пора собираться в путь.
Примечания:
А вот и новая глава)
Долго меня не было, правда)))