10
Гермиона очень быстро вникла во всю суть происходящего, не позволив счастью затмить свои глаза. Она сразу же поняла, что им угрожает серьёзная опасность и они даже могут умереть, но девушка не позволила неожиданной панике взять верх над собой.
— Мы должны отправиться в Хельмову Падь, — сказал Эомер, когда члены Братства кольца, король Теоден и его племянник обсуждали план своих дальнейших действий.
Правитель Рохана поддержал его решение, понимая, что другого выхода нет. Гермиона же нахмурилась и закусила губу. Как же её злило всё, чего она не знала.
— О чём они? — тихим шёпотом спросила девушка у того, кто сидел ближе всех — Леголаса.
Ей было стыдно спрашивать эльфа об этом, но так как она не помнила, что в истории людей Средиземья было связанно с этим местом, то выбора у неё не было.
— Там стоит неприступная крепость, — ответил эльфийский принц тем же тихим шёпотом, чуть наклонившись к девушке. — Она поможет нам пережить нападение Сарумана, — гриффиндорка кивнула и отодвинулась от него чуть дальше, чем вызвала разочарованный вздох со стороны соратника.
Девушка удивилась, но предпочла проигнорировать такое странное поведение лихолеского принца.
Весь день они обсуждали план битвы и пришли к выводу, что им следует обезопасить себя. Никто не знает, насколько большим будет войско Изенгарда, поэтому следует обезопасить себя всем, чем только можно. И именно тогда Гермиона вспомнила маггловские фильмы, где были похожие войны. Девушка понимала, что это глупо, но светлая сторона там всегда побеждала, так почему бы и нет?
Она также вспомнила, что неожиданность — это основной залог победы, и предложила сыграть именно на нём. Её сразу же поддержали Арагорн и Эомер. Пока они втроем обсуждали план, все увлечённо слушали их, а король Теоден удивлялся тому, что представительница прекрасного пола отлично разбиралась в военной тактике. В итоге было принято решение, что всадники Эомера пойдут другим путём и во время самого разгара битвы нападут на урук-хаев, переключая их внимание с крепости на себя.
***
На следующий день все начали собираться в долгий и нелёгкий путь. И именно за этими сборами Гермиона, наконец-то, заметила кое-что важное и волнующее.
— А где Мерри и Пиппин? — спросила девушка у Гимли, который старался запихнуть очередную вещь в свой уже полностью заполненный рюкзак.
«И как бедная ткань это терпит?» — хмыкнула девушка про себя, наблюдая, как швы начали угрожающе трещать, когда гном всё-таки смог затолкать необходимую ему в походе вещь. Но удивление опять затмило волнение за двух храбрых хоббитов. Ей было даже страшно представить, что могло случиться с её друзьями, а фантазия, словно назло, начала рисовать самые ужасные варианты.
— Они с друзьями Гэндальфа, — ответил гном, вталкивая в рюкзак ещё одну вещь — тёплый плед.
В этот момент гриффиндорка не выдержала и наложила на его рюкзак заклинание незримого расширения, на что Гимли радостно воскликнул, запихивая туда ещё больше вещей, а склад необходимых вещей благодарно прекратил угрожающе трещать. Гермиона радостно выдохнула по двум причинам: теперь можно не опасаться неожиданного взрыва в пути и с её друзьями всё хорошо. Она не знала, какие там у Гэндальфа друзья, но полностью доверяла им, ведь если эти люди смогли завоевать доверие Митрандира, значит, и ей незачем волноваться.
В пути было очень скучно, пока Гимли не начал рассказывать о женщинах своего народа. Но ещё больше путь скрашивали насмешливые комментарии Арагорна насчёт рассказа гнома, которые тот успешно игнорировал. Также мисс Грейнджер заметила, каким взглядом на её черноволосого друга смотрит Эовин, из-за чего недовольно поджала губы.
Джинни всю жизнь смотрела так на Гарри, и волшебница понимала, что это значит. Племянница короля Теодена влюблена в будущего короля Гондора. А также колдунья понимала, что им не быть вместе — сердце Арагорна навеки отдано эльфийской красавице Арвен, как и её сердце отдано ему. Поэтому гриффиндорке было откровенно жаль блондинку, но предупреждать девушку о том, что ей не быть с Арагорном, она не стала. Гермиона считала, что это не её дело и лезть в него она не имеет права.
— На нас напали! — закричал какой-то воин, и представительница прекрасного пола начала осматривать по сторонам, пока не заметила, как Леголас стреляет в кого-то, а за ним в бой храбро бросаются Арагорн и Гимли, и в её груди что-то предательски дрогнуло.
Она впервые поняла, насколько сильно боится потерять каждого из них. Но времени на размышления о том, как ей страшно за друзей, не было — ей нужно было увести народ Рохана. Нет, она конечно же могла остаться на поле боя, и никто ей не сможет запретить, но у гриффиндорки вместе с безграничной храбростью присутствовал рассудок, который подсказывал ей, что не стоит идти на поводу своих желаний. Сейчас все воины Рохана сражаются с всадниками Изенгарада, и у мирных жителей не будет защиты при повторном нападении. А представительница львиного факультета побывала не в одном сражении и прошла через самое пекло, чего стоят только пытки Лестрейндж, так что она сможет гарантировать им эту защиту.
Пока Эовин спорила со своим дядей, теряя время зря, Гермиона привлекла к себе внимание народа и повела их подальше от места сражения — в Хельмову падь. Эовин, проиграв словесное сражение с королём Теоденом, присоединилась к ней.
***
Девушки прекрасно справились с поставленной пред ними задачей — народ Рохана сейчас был под надёжной защитой крепких стен неприступной крепости. Вот только странное волнение никак не хотело отпускать гостью из другого мира. Когда же Эовин радостно закричала о том, что всадники прибыли, Гермиона шла к воротам, как к Лестрейндж на допрос — она чувствовала беду.
И, как оказалось, у неё просто превосходная интуиция, хотя в данный момент она была готова найти и закопать эту интуицию. Среди прибывших воинов не было Арагорна, и девушка обеспокоенно подбежала к Леголасу, который как раз соскочил с коня. Девушка ухватила эльфа за плечи и посмотрела прямо в его серые глаза.
— Где Арагон? Где он, Леголас? — спрашивала гриффиндока, чувствуя, как глаза начали наполняться слезами, а паника уже подступила к самому горлу.
Не сдерживаясь, девушка начала трясти лихолеского принца за плечи, ожидая ответа. Глубоко внутри мисс Грейнджер прекрасно понимала, что произошло с её другом, но принимать это она не желала.
— Гермиона… Он… Арагорн упал с обрыва, — неуверенно сказал Леголас и понял, что ему очень страшно.
Страшно за Гермиону, которая потеряла уже не одного друга. Во время каждой смерти в девушке что-то ломалось — эльф прожил немало и научился замечать такие вещи — и каждый раз она усердно старалась склеить это «что-то», что выходило у неё отменно — она продолжала улыбаться. Но однажды наступит момент, когда она не сможет склеить всё заново. Однажды наступит момент, когда склеивать будет нечего. И именно это «однажды» пугало эльфа, ведь никто не знал, когда оно наступит.
— Нет, — прошептала девушка, отпуская плечи Леголаса и опуская руки.
Слёзы начали с бешеной скоростью скатываться по бледным щекам, а колдунья медленно отключалась от мира сего. Она чувствовала, как лихолеский принц крепко обнял её, видела, как Гимли опустил голову и как Эовин начала плакать, но не понимала этого. Она видела, что происходит вокруг, но не могла понять и проанализировать. У Гермионы Грейнджер опять ноет в груди. Её сердце опять начало кровоточить.
***
Мисс Грейнджер не помнила, сколько времени она провела в объятиях Леголаса и в какой именно момент её истерики они оказались в безлюдном коридоре, но она успокоилась и вновь установила связь с окружающим её миром. Волшебница никогда не верила в то, что простые объятия могут помочь справиться с душевными страданиями, но ей стало легче, и она была благодарна лихолескому принцу. Всю боль эти объятия, разумеется, не могли убить, но истерика всё же прекратилась.
А потом к гриффиндорке вдруг пришло осознание того, что она могла спасти Арагорна, если бы не убежала с поля боя, как трусливая дурочка. Если бы она осталась, то смогла бы помочь ему, но она поступила как полная идиотка, из-за чего в ней проснулось омерзение к самой себе, а потом и новый поток слёз.
— Всё будет хорошо, Гермиона, — сказал светловолосый эльф, вдыхая аромат её волос и нежно поглаживая представительницу прекрасного пола по спине. — Мы справимся… — уверял девушку Леголас.
— Что будет хорошо?! Что?! — неожиданно закричала Гермиона, отталкивая Леголаса от себя и заглядывая в его глаза.
Её начало тошнить, прямо как тогда, после смерти Боромира.
— Мне всё это надоело, — прошептала девушка, оседая на пол и обхватывая голову руками. — Надоело воевать. Я не хочу… — словно в бреду шептала гриффиндорка, опустив голову. — Не хочу…
— Гермиона, — парень сел рядом с ней на корточки и аккуратно взял её руки в свои.
Девушка взглянула на него, и парень замер на несколько мгновений. Её прекрасные карие глаза, которые всегда напоминали ему шоколад, сейчас были нереально чёрными и пугали парня. И эльфу стало вновь страшно за неё. Волшебница сражалась с ним плечом к плечу, доказывая, что она сильная и храбрая, но он никогда не осознавал, насколько эта колдунья хрупкая. Гостья из другого мира всегда держалась как истинный воин и, наверное, именно поэтому никто в братстве не замечал, насколько эта девушка ранимая и слабая. Нет — она определённо является воином и ни разу не заставляла в этом сомневаться, но без поддержки она сломается.
Эльфийский принц притянул к себе гриффиндорку и крепко сжал в своих объятиях. Повинуясь минутному порыву, парень прикоснулся своими губами к её бледной и солёной от слёз щеке.
***
Когда мисс Грейнджер полностью успокоилась и пришла в себя, она поблагодарила принца и ушла в лазарет, где успела побывать ещё до того, как прибыли всадники, и даже успела обосноваться там. Гриффиндока прекрасно понимала, что после битвы будет много раненных и им понадобится помощь, а волшебница в этот раз решила не пропускать такой прекрасный раздел магии, как «Целительство», и изучила его целиком. Воскресить из мёртвых девушка, конечно же, не могла, но вот вылечить особо тяжкие повреждение — без проблем.
Но вот только сейчас ей не особо хотелось оставаться здесь. Ей хотелось куда-нибудь подальше. Например, к Гэндальфу, который решил пойти вместе с отрядом Эомера. Девушка не знала, где они, потому-то и не могла трансгрессировать к ним, но как хотелось…
Гостья из другого мира закрыла глаза и представила Гэндальфа. Подумала о том, что хочет сейчас быть рядом с ним и Эомером, и почувствовала резкий рывок возле пупка. Она трансгрессировала лишь по желанию! Видимо, в этом мире не обязательно представлять место, можно переместится лишь по образу человека!
Открыв глаза, девушка увидела удивлённого Гэндальфа, который явно не ожидал появления девушки прямо пред своим носом.
— Гэндальф! — воскликнула девушка и обняла Митрандира изо всех сил.
Волшебник обнял девушку в ответ и погладил по голове. Естественно, он понял, что девушка плакала — это очень легко понять по подавленному виду и красным глазам.
— Что произошло, Гермиона? — обеспокоенно спрашивает Белый маг, смотря в потемневшие глаза гостьи из другого мира.
Когда она отрицательно мотнула головой, показывая, что не хочет об этом говорить, маг решил больше ничего не спрашивать. По его мнению девушка расскажет, когда захочет или когда ей будет не так больно говорить о случившемся с ней.
— Что случилось? — к ним подошёл взволнованный Эомер.
Его испугало неожиданное появление Гермионы; он уже думал, что Саруман напал раньше, чем они планировали или в плане произошли какие-то изменения.
— Нет, ничего, — гриффиндорка попыталась улыбнуться, но вышло натянуто и неправдоподобно. — Я просто хочу присоединиться к вам, можно? — спросила мисс Грейнджер, не желая омрачать будущую битву смертью Арагорна.
Это может подавить боевой дух Эомера и Гэндальфа, что будет очень плохо. Оба улыбнулись и кивнули.
— У нас есть лишний конь, — оповестил девушку воин, обнимая её за плечи и провожая в глубь их своеобразного лагеря.
Гэндальф шёл рядом с ними, поглаживая свою бороду и что-то тщательно обдумывая. И тут девушка поняла, что больше не хочет грустить. Сейчас не время для этого — надвигается опасная битва, в которой все они могут умереть. И волшебница должна защитить своих друзей.
Гермиона была благодарна Белому магу за то, что он больше ничего не спрашивал, и понимала, что душу Волан-де-Морту отдаст, лишь бы защитить этот мир и друзей. Мисс Грейнджер готова к предстоящей битве!
***
Поздней ночью всадники Рохана двинулись в путь. До Хельмовой Пади оставалось совсем немного, но каждый боялся не успеть. Они уже слышали звуки битвы и боялись опоздать. Боялись, что пока они достигнут крепости, всех их союзников убьют, и проклинали себя за то, что не двинулись раньше.
— Солнце восходит, — сказал Гэндальф, и девушка обернулась назад, улыбаясь лучам утреннего солнца.
Впервые Гермиона была рада утру. Обернувшись вперёд, девушка наконец-то увидела крепость и кровавое месиво из тел урук-хаев, людей и, что странно, эльфов. Девушка заметила в толпе сражающихся белую шевелюру Леголаса и секиру Гимли. Неожиданно все обернулись на них, но никто из солдат Рохана не был удивлён. В отличии от воинов Изенгарда, которые двинулись в сторону прибывшего отряда.
— За короля! — крикнул Эомер, и его поддержали остальные всадники.
Все ринулись в кровавую битву, и Гермиона впервые не брезговала использовать самые мерзкие, по её мнению, заклинания. Урук-хаи сгорали в огне, превращались в ледяные статуи, которые разбивали воины своими мечами, падали под смертельным заклинанием «Авада Кедавра». Воины Изенгарда умирали от стрел метких лучников и мечей храбрых воинов.
Неожиданно в голове колдуньи раздался голос одно талантливого хоббита — Сэма. «Мы опираемся на то, что в мире есть добро. Поэтому мы победим!» — именно это прозвучало в её голове. Кареглазая не знала, почему она услышала голос именно Сэма, но последние Урук-хаи только что сгорели в её огне.
— Победа! — радостно закричали воины, и девушка, осмотревшись вокруг, заметила того, кого не ожидала.
— Арагорн! — воскликнула гриффиндорка и заключила его в самые крепкие объятия, на которые была способна. Мужчина весело засмеялся, обнимая подругу за плечи. — Но как… Мне сказали, что ты упал с обрыва, — произнесла мисс Грейнджер, чуть отстраняясь от него.
— Любовь Арвен и твоя вера помогли мне выжить, — потрепав девушку по голове, улыбнулся Арагорн и Гермиона вновь крепко его обняла, как вдруг послышались недовольные и рассерженные голоса Гимли и Леголаса.
«Кажется, сейчас кто-то получит нагоняй» — хмыкнула девушка, выпуская воина из своих объятий и разворачиваясь к гному и эльфу.
— Гермиона Грейнджер! — прохрипел Гимли, сложив руки на груди и нахмурившись; он явно старался выглядеть грозным, но ему это совершенно не шло. — Как ты могла уйти, ничего нам не сказав?
— Простите, — виновато произнесла девушка вспоминая, что действительно ничего им не сказала и даже не оставила записки.
Хотя трансгрессия случилась как-то неожиданно — она даже не надеялась, что что-то получится.
— Всё, что ты можешь сказать это «простите»? — сразу же вспыхнул светловолосый эльф, чьё сердце не находило покоя с того самого момента, как он обнаружил, что мисс Грейнджер куда-то пропала.
Взглянув на него, девушка почувствовала, как сердце начало биться в разы быстрее, что ей, естественно, не понравилось. Она опустила голову и закусила губу, чувствуя, как краска заливает всё её лицо. Да что с ней такое?
— Ты хоть понимаешь как я… мы волновались? — чуть замявшись, спросил парень, и Гермиона почувствовала, как радость разлилась по всему её телу, когда она узнала, что он волновался за неё.
Она не знала, как это объяснить, но ей было жутко радостно от того, что лихолеский принц волновался за неё.
Вспоминая о том, как совсем недавно эльф поцеловал её в щечку, девушка набралась смелости, подняла голову и прикоснулась своими губами к его бледной щеке. На лице Арагорна при этой картине появилась широченная улыбка, и он, незаметно для окружающих, показал лучшему другу большой палец, а сам Леголас крепко обнял Гермиону, чувствуя, как всё внутри сжалось от невинного поцелуя.
— Эй! — недовольно воскликнул гном, ещё больше нахмурившись. — Я тоже волновался и я тоже заслуживаю поцелуя! — от такого заявления вся компания взорвалась весёлым смехом, и в этот момент, стоя в объятиях Леголаса, в компании друзей, гриффиндорка забыла обо всех проблемах, которые преследовали её в этом мире. Как же ей было хорошо и спокойно в этот момент…
Примечания:
Эта глава прошла много испытаний и много листов отправилось в мусорку. В итоге вышло то, что вышло и оно всё равно мне не нравиться. Надеюсь хоть вам оно понравиться. Хотя что-то я сомневаюсь...