3
Утром, когда все поняли, что Гермиона пришла в себя, они решили продолжить путь.
Разумеется, перед этим они плотно позавтракали, ибо путь предстоял долгий и трудный, а Гэндальф не сильно хотел устраивать привалы. Чем раньше они достигнут копи Мории, тем быстрее они смогут её преодолеть, не привлекая к себе лишнего внимания. В походе Гермиона шла рядом с Митрандиром.
— Гермиона, прости, что не послушал тебя тогда, — виновато улыбнувшись, произнёс маг.
Гриффиндорка кивнула и сказала, что совершенно не обижается. Она бы на его месте тоже не повела Братство через копи Мории.
— Я о них читала. И знаю, что там, — вздохнула представительница львиного факультета. — И, прости, но я вынуждена от тебя отстать. Мне нужно кое-кого поблагодарить, — на лице волшебницы появилась застенчивая улыбка, а щеки загорелись алым румянцем.
— О, удачи, — глаза мага загорелись весёлым огоньком, а на губах появилась весёлая улыбка.
Впервые за долгое время этого опасного похода. Гермиона неуверенно улыбнулась и чуть сбавила ходу, оказавшись, через несколько мгновений возле светловолосого эльфа. Она не знала, как начать разговор, ведь он был для неё чем-то новым, чем-то… чужим. Он не Гарри, к которому можно было броситься на шею и поблагодарить от всей души.
— Как ты себя чувствуешь? — видимо, принц Лихолесья заметил напряжение девушки, да и то, что она сбавила скорость, и воспринял это не совсем правильно.
Он был взволнован, и мисс Грейнджер это очень удивило. Ей казалось, что этот парень словно… Словно волк-одиночка. Но в то же время, гостья из другого мира ничего не знала об этом эльфе. Возможно, у него синдром «Гарри Поттера», как в шутку всегда говорила Гермиона, когда кто-то хотел геройствовать или был обеспокоен о судьбе всех и вся, как это делал её лучший друг.
— Всё хорошо, спасибо, — девушка вновь застенчиво улыбнулась. — Эм… Я хотела поблагодарить, — Гермиона говорила это, закусывая нижнюю губу и опустив взглял на свои сапоги.
Всё же говорить с Леголасом ей было трудно. И она не могла понять почему. И Гермиона вновь сделала для себя вывод: Леголас совершенно не похож на Драко Малфоя, но они всё равно не смогут стать друзьями.
Покинув общество Леголаса, Гермиона присоединилась к хоббитам, которые увлечённо слушали рассказ Гимли о Мории и о том, что им окажут королевский приём.
Чуть позади шли Арагорн и Боромир, а в самом начале Фродо и Гэндальф, которые о чём-то разговаривали. Точнее, говорил Митрандир, а носитель кольца внимательно слушал его.
Гермиона же, слушая рассказ гнома, думала, что что-то не так. Что-то обязательно должно произойти.
***
Гриффиндорка впервые не знала что делать. Врата в Морию оказались заперты, а чтобы войти нужно было сказать «Друг».
Вот только не сработало — дверь их не впустила. Поэтому Гермиона сначала начала усиленно обдумывать загадку, не замечая, что рядом с ней сел эльф, а потом и вовсе начала читать книгу с заклинаниями этого мира.
Она читала её на протяжении всего пути, поэтому была намного сильнее, чем в первый день. Что поделать: её не зря звали заучкой. Она любила учиться, а великолепная память только способствовала этому.
— Гермиона, а как будет «друг» на эльфийском? — вдруг спросил Фродо, сидящий в рядом.
— Эм… Леголас? — смутившись того, что не знает наречия эльфов, девушка перевела взгляд на Лихолеского принца.
— Mellon, — произнес блондин, смотря прямо в карие глаза волшебницы.
Неожиданно в стене появилась дверь и отворилась. Гермиона резко вскочила, сказала, что Фродо гений и чмокнула хоббита в щёчку, отчего он покраснел.
— Гениально, Фродо! — радостно воскликнул Гэндальф. — И как я сам не догадался? — уже тише, поглаживая бороду, пробормотал Митрандир.
Все сразу же пошли внутрь. Наконец-то закончилось их многочасовое ожидание. Но их ждало разочарование: всё вокруг было усеяно костями и черепами храбрых гномов, которые боролись за Морию до конца. От такого зрелища Гермионе захотелось плакать, но гриффиндорская гордость не позволила. Кто-то сказал, что это не шахта, а склеп. Гимли громко взвыл, а Леголас поднял с пола стрелу, которая ни о чём не говорила мисс Грейнджер, и с презрением и брезгливостью осмотрел её.
— Гоблины, — сквозь зубы прошипел эльфийский принц, выбрасывая кусок дерева и доставая свою стрелу.
Боромир и Арагорн тоже приняли боевые позиции, достав мечи. Лучшая ученица Хогвартса решила испробовать одно из заклинаний, вычитанное во время привала, и зажгла в руке огненный шар. Это вызвало у неё улыбку. Если она будет тренироваться, сможет делать это без каких-либо усилий, и на поле боя это будет неплохой защитой и оружием.
Хоббиты сжались где-то сзади, а Серый маг всматривался в пугающую темноту.
— Пойдём через врата Рохана, — Боромир почти умолял.
Видимо, ему действительно было страшно.
— Нам здесь не пройти.
Рассуждения мужчин прервал крик хоббитов. Мерзкого вида щупальце схватило Бэггинса за ногу и пыталось утащить на дно, рассчитывая на обед. Остальные представители маленького народа пытались отвоевать своего друга, и у них это почти получилось. Он отпустил Фродо, но потом вновь схватил, показавшись Братству в полном облике.
Арагорн и Боромир бросились рубить конечность монстра, похожего на кальмара. Выходило у них не сильно хорошо — оно извивалось словно змея, и они всё время били не то щупальце. Леголас выстрелил, и гриффиндорке показалось, что она слышала вой этого существа.
От всей этой сцены у волшебницы всё похолодело внутри — она только недавно потеряла Гарри, а сейчас она должна попрощаться ещё и с Фродо? Ну уж нет! Представительница львиного факультета пустила огненный шар в монстра, зажигая ещё один на другой ладони и вновь атакуя подобие кальмара.
К этому времени Арагорн смог отрубить конечность монстра, которой он держал Фродо, и его соратник подхватил его.
— Все в шахту! — закричал перепуганный Гэндальф, и никто не осмелился с ним спорить.
Напоследок это существо, словно не желая сдаваться, преподнесло им подарок в виде разрушенного выхода из Мории.
— Теперь у нас нет выбора, — вздохнула Гермиона, улавливая в кромешной темноты заклинание Гэндальфа.
Миг — и у них появился источник света.
— Ты права, Гермиона, — говорить Митрандиру было нелегко, да и он где-то потерял свою шляпу, из-за чего стал похож на Дамблдора.
От этого сравнения в теле волшебницы похолодело абсолютно всё.
— Но жуткое зло обитает в этих шахтах. Будьте начеку, — он пошёл вперёд, и Гермиона устремилась за ним.
Вслед потянулось всё Братство, осторожно ступая по ступеням и шатким мостам, где легко можно было сорваться в пропасть. Все вели себя тише, чем когда-либо — даже Гимли опустил нос.
Когда же они взобрались наверх, где путь резко делился на три туннеля, Митрандир резко остановился.
— Что… — подруга золотого мальчика вздохнула, чувствуя беду. — Что случилось?
— Я не помню этого, — с ужасом и печалью изрёк волшебник, заставляя мисс Грейнджер поджать губы.
«Как же всё трудно!» — сделала вывод девушка, присаживаясь у костра, разведённого Сэмом в честь неожиданного привала. По мнению Гермионы, это было глупо — вдруг их могли заметить! Это же небезопасно. Но высказывать своё недовольство она не стала — не хотелось портить отношения со всеми подряд.
Боромир, Арагорн и Леголас о чём-то тихо переговаривались, Гимли сидел отдалённо от всех, пытаясь принять смерть сородичей, а Мерри и Пиппин пытались понять: заблудились они или нет. Разумеется, первым, к кому она пошла был Гимли. Ей стало жаль гнома, ведь она и сама не раз видела смерть соратников, друзей, семьи…
— Привет, Гимли, — присаживаясь рядом с гномом, произнесла девушка, печально улыбаясь. — Я думаю, тебе не стоит грустить. Они умерли как герои, защищая свою родину, свой дом и свою семью, — когда она говорила всё это, она вспоминала умерших в её мире, и от этого в улыбке появилась ещё и жгучая горечь. — Я понимаю твои чувства, — честно призналась Гермиона. — Там, откуда я прибыла, тоже шла война, и я потеряла многих. Но я горжусь ими. Каждым из них, — по щеке представительницы прекрасного пола скатилась слеза, но она быстро её стерла, не желая показывать свою слабость. — И ты гордись.
— Эй, Гермиона! — Фродо, развернулся спиной к пропасти и начал вглядываться туда.
Девушка встала и направилась к хоббиту.
— Гермиона, — голос Гимли заставил её ещё раз обернуться. — Спасибо, изумрудная моя, — улыбнувшись, произнес гном, и Грейнджер ещё раз грустно улыбнулась ему.
— Что произошло, Фродо? — обеспокоенно спросила волшебница, приближаясь к носителю кольца.
— Там внизу кто-то есть, — содрогаясь от страха, произнес Фродо, обнимая гостью из другого мира, которая уже не раз спасала ему жизнь.
— Думаю, не стоит его остерегаться… — выдыхая с облегчением, произнесла кареглазая. — Но тебе следует рассказать об этом Гэндальфу, — отстраняя от себя хоббита, произнесла волшебница, и он сразу же побежал к магу, который пытался понять: какой именно ход им нужен.
Девушка осталась наблюдать за неизвестным ей существом. Он не было похоже ни на кого, и было настолько омерзительно, что гриффиндорка еле сдержала рвотный позыв.
— Что случилось? — эльф подошёл настолько бесшумно, что волшебница от неожиданности чуть не упала в пропасть. Благо, у принца была превосходная реакция, и он успел схватить её. Правда, ситуация немного смущала Гермиону: не каждый день ты оказываешься прижата к груди обворожительного эльфа.
— Спасибо, — отстраняясь, произнесла Гермиона. — Там внизу кто-то есть, и Фродо обеспокоен этим, — начала рассказывать грифииндорка.
— Кажется, он боится.
— А ты? — не удержался от вопроса лихолеский принц. — Ты боишься?
— Нет. По-моему, он безвреден. Но от него исходит довольно-таки странная энергия, — она не знала, почему рассказывает это блондину, но не особо задумывалась над этим. — Словно он от чего-то зависим, это «что-то» зовёт его, — обнимая себя за плечи, она опустила глаза в пол.
В этом мире она с каждым днём всё сильнее и сильнее начинала ощущать энергию окружающего мира, и это было довольно неприятно. Словно на тебя давят. «Нужно будет спросить об этом у Гэндальфа. Может, даст какой-то совет…» — сделала вывод гриффиндорка, поправляя волосы.
— Он вспомнил! Вспомнил, — закричали два неразлучных хоббита, пускаясь в пляс.
Это развеселило, но и в то же время напрягло кареглазую. Вдруг их кто-то услышит. Но в тоже время, она не могла не обрадоваться: наконец-то они продолжат путь и покинут это противное место.
— На самом деле я не вспомнил, — протянул Митрандир. — Просто оттуда, — он указал на правый проход, — меньше всего тянет гнилью и затхлостью, — все последовали за волшебником, и когда они вышли из туннеля, Гермиона открыла рот от удивления.
Огромные колонны, тянущиеся к самому потолку, выглядели великолепно. Неожиданно гном сорвался на бег и помчался в полуоткрытую дверь. Все последовали за ним, и увидели, как он склонился над чьим-то гробом и громко рыдал.
— Здесь покоится Балин, сын Фундина. Повелитель Мории, — прочёл Гэндальф и печально поджал губы, с сожалением взглянув на гнома.
Гермиона положила руку на его плечо, а Митрандир тем временем начал читать записи одного из умерших солдат. Сказать честно — от этого у Гермионы стыло всё внутри, и она молилась, чтобы он скорее это прекратил. И он прекратил, как только раздался оглушительный звук удара шлема о стенку колодца. Пиппин задел один из скелетов, и его череп полетел вниз. Через секунду туда провалился абсолютно весь скелет.
— Дерьмо, — прошептала себе под нос волшебница, чувствуя мерзкие щупальца страха на своей шее.
Виновник скривился и зажмурился ожидая, когда удары кольчуги о стены колодца прекратятся.
— Болван, Тук! — недовольно воскликнул Гэндальф; естественно, шепотом. — В следующий раз прыгни туда сам и избавь нас от своей глупости! — с одной стороны, Гермионе было жаль хоббита, а с другой… Он сам виноват.
Неожиданно раздался стук барабанов, и глаза Гермионы расширились от страха.
Перегрин Тук действительно был очень глуп.