Седьмой курс. Во тьме вечной ночи
Ночь была такой, какой и подобает быть майской ночи — чистая, свежая, ясная... Всё жило. Казалось, воздух был напоён спокойствием и тишиной; каждая частичка природы наслаждалась этим.
Было немного прохладно. Время от времени дул слабый ветерок, колыхая макушки деревьев и травинки у самой земли. Небо полностью скрылось за неясными контурами облаков — ни луны, ни звёзд. Кроме парящих у тёмного озера светлячков и бледных квадратиков окон, видневшихся во внушительном силуэте замка, не было никаких источников света. Только тишина. Оглушительная тишина.
И вдруг... всё переменилось. В воздухе поселилось ощущение тревоги и липкого страха. Чёрная мгла, чернее майской ночи, пробиралась к замку, постепенно заполняя собой всё пространство. Облака сердито сгустились, покрывая небо тёмно-серой завесой, сквозь которую не просачивалось ничего. Даже светлячки, и те испуганно погасили фонарики и укрылись в кустах. На какой-то миг пространство вокруг замка оказалось словно укутанным под сверкающим голубоватым куполом, сдерживающим необъятный мрак. А потом раздался оглушительный грохот.
Неподвижная и пугающая тишина Хогвартса тут же ожила. Откуда ни возьмись, на купол обрушился град из разноцветных вспышек, с шумом ударяющихся о прозрачную поверхность и будто выжигая на ней дыры. Послышались отдалённые крики, взрывы, чей-то плач... Полыхали светлые вспышки, на несколько мгновений озарявшие мрачную ночь.
***
— Сегодня всё закончится, вот увидишь.
На астрономической башне, укрываясь от беспрестанного града опасных заклинаний, стояли двое — рыжий парень лет девятнадцати и русоволосая девушка. Они не виделись почти целый год. Оба за прошедшее время серьёзно повзрослели, и оба были так же одинаково рады встрече, как если бы просто мимоходом увиделись в коридоре. Казалось, прошло совсем немного времени — и вместе с этим миновала целая вечность.
— Неужели это твоя хвалёная интуиция? — пошутил рыжий. Он попытался вяло улыбнуться, но у него плохо получилось.
— Тебе надо лечь, — обеспокоенно ответила Гермиона, одновременно с этим пытаясь несильно надавить на плечо Фреду. Уизли послушно улёгся на холодный бетон, спиной чувствуя, как он содрогается при каждом новом взрыве.
— А кто же тогда остановит Пожирателей Смерти?
— Уж найдётся кому, — девушка ободряюще улыбнулась и присела рядом с парнем, поджав под себя ноги.
— И тебя ничуть не заботит, что мы находимся на волосок от гибели?
— Фред, сейчас мне абсолютно всё равно. Если умирать, я буду знать, что умру не одна.
— Типа коллективной медитации, только в нашем случае — со взрывами и смертями?
Гермиона промолчала, всё ещё легко улыбаясь и глядя на Фреда. Он был перепачкан сажей и кирпичной крошкой, по его лбу стекала тонкая струйка крови, но он всё равно был безумно красив. Девушка наверняка выглядела не лучше, почти физически ощущая, как бело её лицо под слоем копоти и пыли, но, честно говоря, её это ни капельки не заботило. Главное, она здесь. С ним.
И они наедине.
***
— Гермиона?
— М-м-м?.. — девушка вернулась в реальность, уже успев нарисовать в своём воображении привлекательную картинку. Мир вновь обрёл прежние звуки и краски. Фред стоял рядом с ней, раз за разом посылая всё новые заклятия в заполонивших Хогвартс Пожирателей. Она же сидела на полу рядом с ним, устремив мечтательный взгляд на фотографию полной Луны.
— Гермиона!
Фред с трудом увернулся от смертоносного зелёного луча, пролетевшего всего в миллиметре от него и угодившего в классную доску. Только тогда девушка по-настоящему осознала опасность, нависшую над парнем.
— Пошли лучше, — испуганно пробормотала она, поднимаясь на ноги и закатывая рукава. Грейнджер выхватила волшебную палочку и, отгородив окно башни Щитовыми чарами, схватила Фреда за руку. Рыжий повиновался и, на бегу лихорадочно оглядываясь, пересёк класс.
Гермиона толкнула дверь и первой выбежала на лестницу, с лёгким топотом спускаясь вниз по ступеням. Стены то и дело содрогались от мощных ударов; красные и зелёные лучи заклинаний врезались в замок. Парень и девушка вылетели в коридор, где уже стоял отряд Невилла с рядами горшков, заполненных ядовитыми растениями.
Фред резко остановился в узеньком проходе за гобеленом и прижал Гермиону к себе. От неожиданности девушка оторопела, но её тут же окатило волной приятного тепла, когда рыжий впился своими губами в её. Поначалу она не колыхалась, будто всё ещё сомневаясь, а потом горячо ответила на поцелуй.
Когда парень, наконец, оторвался от неё, Гермиона тяжело дышала. Её щеки густо покраснели (интересно, часто теперь с ней будет такое случаться?).
— Ч-что это было? — еле слышно шепнула она. — Мы на войне. Тут дорога каждая секунда, а ты...
Обычно в такие моменты девушка предпочитала полностью контролировать ситуацию и не позволять кому бы то ни было брать верх, но тут она должна была признать — вот так, спонтанно, без предупреждения или даже намека... так было ещё приятнее.
— Я хотел... не знаю, — Гермиона заметила, что Фред не находит нужных слов. — В смысле, когда через секунду ты можешь умереть, даже не попрощавшись... не высказав все до конца... Гермиона, — твёрдо произнёс Фред. Было видно, что он долго готовился к этому моменту и, наконец, решился. — Гермиона, я люблю тебя.
— Фред...
Волна нежности вдруг затопила сердце Грейнджер, заставив его бешено стучаться о ребра. Казалось бы, это давно понятно, но всё же о заветных словах мечтает каждая девушка. Волнительным оказалось и то, что ни о какой романтике из мыльной оперы здесь не шло и речи — Фред лишь пытался перед возможной смертью прояснить всё до конца, и это... Это было достойно восхищения.
— Я тоже люблю тебя, — легко ответила она, постаравшись вложить в три простых слова все чувства, переполнявшие её душу.
***
Пустота. Боль. Отчаяние.
Это была лишь малая часть тех мук, которые терзали недавно счастливое сердце Гермионы. Всё не должно было закончиться так, всё должно было быть иначе...
Они могли построить семью. Обзавестись детьми и внуками. Прожить долгую и счастливую жизнь вместе.
А вместо этого его безжизненное тело лежит на носилках... Рыжие волосы, взъерошенные и торчащие во все стороны, перемазаны щебёнкой. Присохшая к виску кровь, неплотно прикрытые глаза, а на губах всё ещё витает улыбка... Должно быть, Фред был счастлив, когда умирал. Казалось, он просто спит и вот-вот поднимется с носилок, радостно вскричав: «Я тебя разыграл!». Так почему же ты не делаешь этого, Фред?
Теперь он там, где ему будет хорошо. Где ему ничего не потребуется.
Гермиона стиснула мертвенно-бледные пальцы Фреда. На её глазах выступили предательские слёзы.
— Прощай, Фред. Надеюсь, теперь ты по-настоящему счастлив.
Она встала и, не глядя, пошла прочь из зала, изо всех сил удерживаясь, чтобы не обернуться. Её нагнал Джордж и молча приобнял за плечи. Он понимал её, как никто другой, ведь Уизли потерял не только брата, но и лучшего друга. Конечно, Джордж прекрасно знал о том, что творилось сейчас в душе у Гермионы.
Он чувствовал то же самое.