Понимание любви

На вокзале было оживленно, впрочем как и всегда на первое сентября. Платформа девять и три четверти была забита учениками и их родителями. Повсюду слышались голоса, переходившие в сплошной шум. Тележки противно лязгали по камням, а взбешенные животные то и дело издавали задушевные звуки.

Гермиона впервые за несколько лет почувствовала себя неудобно. Послужило ли то, что на ее пальце красовался огромный по ее меркам перстень, или то, что она с этого года отказалась быть старостой девочек Гриффиндора, или то, что они шли вместе. Рядом с ней шел Том Реддл. Гордость своего факультета. Красавчик школы и просто любимец учителей. Кто же, черт возьми, знает? Однако косые взгляды не отпускали их даже в вагоне.

Своих друзей — бывших друзей — она не заметила, однако макушку рыжей Уизли все же увидела прежде, чем зайти в поезд. Реддл быстро нашел свободное купе и завел туда Гермиону.

— Вот это лица у всех, — произнесла она, наблюдая как молодой человек ставит заглушающие чары. — Мне почудилось или Малфой стукнулся головой о колонну, когда хотел повернуться?

— Все просто удивлены. Нечего на них внимания обращать. Они просто никогда не видели нас вместе. А теперь, — Реддл вальяжно откинулся на спинку. — Сколько слухов будет. М-м-м. Ставлю десять галеонов, что будет версия, что ты опоила меня приворотным зельем, — подмигнул он.

— Пятнадцать на то, что ты меня, — подмигнула она в ответ и рассмеялась. Но трель ее голоса тут же оборвалась и Том заметил ее взгляд. Неловкость переплеталась с болезненным переживанием, сменяясь напускным безразличием и жалостью в карих глазах. Пальцы вцепились в край сидения, а спина вмиг выпрямилась, будто в ней был штырь. Он проследил за направлением взгляда и улыбнулся. За прозрачным окном купе стоял Гарри Поттер и смотрел на девушку жалостливо, будто умоляя впустить. Как побитая псина, Поттер склонил голову в приветствии и через мгновение его не стало, снесло толпой студентов.

— Вот так видок у Поттера. Интересно почему, а, Гермиона? — Реддл сложил руки на груди и посмотрел на девушку. На ее лице все еще были остатки чувств, что были адресованы не ему.

— Долгая история, Реддл.

— Том, — поправил ее он. — Мы с тобой обручены, милая. Не забыла?

— Том, — повторила она за ним. — Тебе разве не нужно в вагон старост?

— Я уйду как только тронемся, — пояснил он. — Негоже оставлять свою невесту одну, а то ходят тут всякие, — кивнул головой на дверь, там где стоял ее бывший друг.

— Учитывая, как мы прошлись по платформе, думаю все уяснили, что мы вместе. Никто и пальцем меня не тронет, а если и подумает, — она подняла руку, — я узнаю, — кольцо сверкнуло будто от солнечного луча.

— И все-таки мне хочется знать, почему твой друг, нет, бывший друг, смотрит на тебя как на ангела дающего всепрощение.

— Откуда мне знать? Мы не разговаривали больше четырех месяцев.

— Это я знаю. Хочу другое — причина. Ну же, Гермиона, мы же сотрудничаем.

— Сотрудничаем, а не изливаем друг другу души, — настойчиво произнесла девушка. Поезд загудел, что означало скорое отбытие. Студенты, проходящие мимо, все еще заглядывали в купе. Девушки восторженно пищали, а парни угрюмо или заинтересованно посматривали на них. — Тебе пора.

— Да, только, — Реддл выпрямился и в шаг преодолел между ними расстояние. Гермиона дернулась от резких движений и вжалась в обивку спинки. В карих глазах были маленькие искорки гнева от их несерьезной перепалки и чуточку заинтересованности действиями Тома. — поцелую свою невесту, — в доказательство словам он это сделал. Легкое касание губ, которое не должно было перетекать в страстный поцелуй, таким и было, и вызвало у девушки легкую улыбку, когда сбоку послышались радостные визги. Улыбка появилась и у парня, когда он чуть отодвинулся от ее лица, но не слишком далеко.

— Если они не прекратят так реагировать на наши поцелуи, я не сдержусь и начну смеяться, — оповестила она его. На что он хмыкнул и выпрямился.

— Что же, придется их немного пошугать, — префект повернулся к выходу, увидев толпу студентов, которые сбились в кучу, а теперь пытаются разбежаться в разные стороны. — А ну пошли вон отсюда, — грозно рявкнул Реддл, открыв дверь. — Браун забыла, где вагон Гриффиндора? Данбар, тебе тоже напомнить?

Девчонки с визгом разбежались, а парни быстрее них ретировались с места подглядывания.

Гермиона вздохнула, да, она определенно чувствовала неловкость. Но воздушное чувство внутри дарило успокоение. Теперь ей не нужно бояться возвращения в школу. Реддл ее огорошил новостью о том, что Рон такой может быть не один. Она, возможно, догадывалась, что являлась завидной невестой, но не в плане привлекательности, хотя прошлый год оспорил это, а в плане финансовом. Умная, в меру привлекательная и богатая. Лакомый кусочек, как выразился Том. За то время, что они провели вместе, он показал ей, что видел и слышал. Она видела все своими глазами. В воспоминаниях был и Маклагген, пытавшийся ее соблазнить в прошлом году, и Рон, ворчавший, что это Гермиона сама виновата во всем, и Теодор, который спрашивая у нее конспекты, любовно таскался с ними до поры, когда их приходилось отдавать. А уж что он сделал с пером, которая она ему одолжила… Уф, даже Реддлу было противно вспоминать об этом. К слову, перо он так и не вернул.

Грейнджер была удивлена предложением Тома, однако, взвесив все за и против, согласилась. Все-таки блестящий аналитический ум перерабатывал информацию очень быстро. Что лучше? Быть под защитой Тома Реддла, которого боятся и уважают большинство студентов, и отдать ему свое будущее в руки, причем достаточно свободное, или быть пойманной в углу замка, опоенной зельями, и обесчещенной каким ни то чистокровным выродком, желающим получить ее, как выгодное приобретение?

Наверное первый вариант был лучше. Реддл был не настойчив, достаточно любезен, но коварен. Чего стоит это кольцо. Она ему до сих пор припоминает. В тот вечер их родственнички упились Огдена, а молодая пара проговорила почти до ночи, обсуждая все нюансы последующей жизни. Гермиона вспомнила, что так и не рассказала ему о родителях, хотя он это сделал. Девушка не была особо удивлена рассказом, хотя намерения его матери, немного поражали. У нее все еще оставалось много секретов от него, но она не торопилась. Их так называемое партнерство пока что не перешло на уровень доверительных отношений. Но Грейнджер уверена, что перейдет. Она вздохнула полной грудью. Осознание того, что они похожи било в виски. И тут основным критерием был не ум. Они просто были будто из одного теста слеплены. Подумав об этом сейчас, волшебница предположила, что если бы не дружба с Гарри и Роном, и их предвзятым отношением к зеленому факультету, были бы они с Реддлом друзьями? Или чем-то большем намного раньше, чем сейчас? Время не терпит сослагательного наклонения, однако подумать стоило.

Гермиона не заметила, как около купе опять возник студент, ведь их проходило уйма. Стук привел ее в сознание, а открытие дверей в оцепенение.

— Привет, — прохрипел он. Да, действительно похож на побитую собаку. Гарри всегда был таким, когда чувствовал вину. То ли воспитание было такое, то ли еще что, он просил прощение всегда, когда был не прав. Но не сейчас, не тогда…

— Нам не о чем разговаривать, Гарри, — с нажимом произнесла Гермиона, отвернувшись к окну.

— Я думаю есть, — да, еще одна его замечательная черта, доставшаяся от отца — упертость. Он присел напротив нее, где несколько часов назад был Реддл, который, к слову, все еще исполнял свои обязанности префекта. — Я хочу сказать, что был полным идиотом, Гермиона.

— Ты им и остался, — огрызнулась она. — Я зла на тебя и это не исправить…

— Гермиона, прости, прошу, — он чуть нагнулся и взял ее за руки, не давая вырваться. — Послушай, я не знал, нет, наверное, не хотел знать. Думал, что Рон на такое просто не способен, думал, что ты заставляешь ревновать, эм, меня к нему, не знаю. Я не предполагал, что наша дружба может быть настолько хрупкой, я виноват, признаю. Не хочу тебя терять, честно. Я хочу, чтобы наши отношения наладились. Рон, — он вздохнул. — мы с ним немного в разладе. Я, хм, набил ему морду. И немного проклял. Думаю он обижен, но он поймет, что совершил ошибку. Я все еще не могу до конца принять того, что случилось, но я вел себя как дурак, не замечая основного. Знаю, ты не хочешь общаться теперь, Джинни говорила, что ты отказалась от места старосты. Говорила ты замкнулась в себе. Я должен был оказать тебе поддержку, должен и хочу, — он немного помолчал, собираясь с мыслями. — Если Реддл это лишь замена… нас, то я верну все как было, прошу тебя, дай мне шанс, я все исправлю, я…я.

За задушевным монологом Гарри не заметил, как дверь купе бесшумно открылась, как вошел тот самый Реддл и бесшумно наблюдал, как Гермиона звереет на глазах.

Воистину, прекрасное зрелище.

— Убирайся, Гарри Поттер, пошел вон! — Яростно бросила Гермиона. Она не всепрощающий ангел, не кроткая девушка, не беззлобная ведьма. — Что ты черт возьми сделал, когда это случилось? Встал на сторону Рона! Ты так делал всегда, и это стало последней каплей. Ты думал, ты хотел, а что сделал? Обвинил меня, нет, не так, не защитил меня! Мальчишка, которого я вытаскивала из самой задницы, бросил меня в бездну! Ты бросил меня, когда я нуждалась в тебе больше всего, не в Джинни, а в тебе! Мы с первого курса были вместе, ты был самым родным мне человеком, а кто я для тебя? Умная подружка, которая даст списать конспект? К которой можно прийти и поплакаться? Где ты был, когда был так нужен?! — В глазах стояли злые слезы. — Катись к своему пустоголовому другу, который чуть не убил меня, — глаза Реддла расширились. Он знал примерно о том, что произошло меж Золотыми гриффиндорцами, но чтоб на столько?

— Гермиона, прости, прости, молю тебя, прости, я…- Гарри присел перед ней на колени, все еще держа ее руки. Прижимал их к своему лбу в знак искренности. Поттер действительно был честен с ней. Он сожалел, его мучило это.

— Поттер, — холодный голос прозвучал над ними. — Неужели ты ее не слышал? Тебя не хотят тут видеть.

Гарри вмиг встал, но не отпустил Гермиону.

— Какое тебе дело, Реддл? Это только между нами, — зло произнес парень.

— А вот тут ты не прав, — Том подошел ближе и приобнял Гермиону за плечи, одергивая из захвата ее руки. — Мы помолвлены, и теперь все, что касается ее, касается и меня.

— Какого черта? Что значит помолвлены? Гермиона? — Гарри был ошарашен, но когда увидел, как Реддл поднял ее правую руку. На безымянном пальце сверкнуло кольцо. — Я не верю. Что могло изменится за четыре месяца, Гермиона? Мы всегда ненавидели слизеринцев!

— Это делали вы с Роном. Мне было все равно. Ты даже этого не знаешь, — жалостливо просипела Гермиона. — Уходи, прошу…

Гермиона всхлипнула, и Том, поняв к чему это приведет, прижал ее к своей груди.

— Ты слышал ее, — угрожающе рыкнул слизеринец. — Пошел прочь, Поттер. Иначе я за себя не отвечаю.

Поттер сверкнул зелеными глазами за блестящими стеклами. Ему категорически не нравилось, что Реддл вольготно прижимает к себе девушку, однако понимал, если сцепится с ним сейчас, ничего уже не поможет восстановить отношения с ней.

Гарри ушел и Том, наложив чары сокрытия на дверь и закрыл ее. Честно говоря, он не предполагал, что так все обернется. Утешать он не умел, да и не знал как. Но не будь Гермиона Грейнджер собой, если бы не успокоилась в считанные минуты. Парень все еще прижимал ее к себе, когда почувствовал, что спина перестала содрогаться, а звучные всхлипывания утихли.

— Можешь отпустить, я в порядке, — шептала она. — Правда, — Гермиона завозилась и чуть отстранилась от него. Но Том все еще придерживал ее. Глаза, сверкавшие яростью минутами ранее, были на мокром месте, но слез не было видно. Лицо чуть покраснело и было абсолютно расслабленным.

— Теперь ты не выйдешь из этого купе, пока не расскажешь, что произошло между вами. И никаких но, Гермиона, — строго сказал он. Но и у девушки не было сил пререкаться. Лишь кивнула. — Давай сядем, — он сел рядом с ней и взял ее за руку успокаивающе поглаживая запястье и внутреннюю часть ладони. — Говорят так проще справится со стрессом.

— Все хорошо, я уже успокоилась. Просто, это было неожиданно. Гарри… Я знаю он говорил искренне, он не умеет врать. Думала вычеркнула их уже из своей жизни, но как только он появился, стал разговаривать со мной, просить прощения, Мерлин, я не сдержалась.

— Он идиот, забудь о нем, и я все еще жду, — напомнил ей маг, сидевший рядом. Честно говоря, он был в гневе. Если он чего-то не знал, ему хотелось узнать. А эту информацию тщательно скрывали от него. Забраться бы в голову к тому брюнету, да все рассмотреть в деталях. А забраться в голову к рыжему еще проще, но хотелось, чтобы сама Грейнджер ему рассказала. Это бы многое значило. Если расскажет значит доверяет. Ему это и нужно было. Ее доверие — это все равно что мост, который строится между ними сейчас. Мост отношений. Ведь влюбленность или страсть не то, на чем он хочет строить отношения с ней. Открытость, честность, благоразумие, и, вероятно, преданность. Она должна подпустить его слишком близко, но не к телу, а к душе.

— Сейчас-сейчас, — Гермиона кивнула и сделала пару глубоких вдохов и выдохов. Реддл почувствовал как магия вокруг нее изменилась. Если раньше это был непробиваемый кокон, крепкая защита, то теперь ее магия аккуратно растекалась по помещению, ласкала его волшебство. — Я сняла блоки, будь аккуратен, пожалуйста, — девушка не смотрела ему в глаза, отвернувшись к окну.

Том взял ее за подбородок и повернул к себе лицом. Ресницы трепетали, а в шоколадных глазах читалась уязвимость. Слабая боль в висках резанула по сознанию и почти сошла на нет, когда они переплели свои взгляды.

Реддл увидел все то, что ему хотела рассказать Гермиона, но не могла. Эти слова не хотели срываться с ее языка. Боль от потери единственных лучших друзей, заполняла ее разум, не давая сосредоточится ни на чем. Предательство с их стороны было еще хуже.

Видел то, что Гермиона не замечала.

Видел, как Рональд Уизли смотрел на нее. Похабный взгляд не соответствовал дружескому. Как оказалось, рыжий парень спаивал ее приворотным зельем с начала шестого курса. Вот только как дар от деда ей досталась невосприимчивость почти ко всем зельям. Но волшебник не знал этого. Друг уверенно подбивал к ней клинья, а девушка оставляла его во френд зоне. Постепенно увеличивая дозу, он отравлял Гермиону. Плохое самочувствие сопровождало ее каждый день. Гарри интересовался, что с ней, но она и сама не знала. Зато знал рыжий, и ничего не делал, лишь увеличивал дозу. Грейнджер начала присматриваться к нему, когда доза Амортенции в крови была близко к фатальной. Ей нравилось, что он заботился, когда спрашивал, как ее дела или нужна ли ей помощь. Простые слова, простая дружеская поддержка, а в ответ был влюбленный обезумевший взгляд и красное лицо. Но Рону было мало и для пущего эффекта решил подлить девушке зелье похоти. Мол один раз все случится, и они будут вместе навсегда. Ведь с такой как Грейнджер ему не нужно было бы беспокоиться за свое будущее. Он прекрасно помнил как год ее спаивал Амортенцией, а значит зелье похоти нужно давать в большем объеме, наравне с приворотным.

Вот только все пошло по пизде.

Зелье подействовало. Но Рон не предусмотрел когда. Гермиона как староста шла на патрулировании и за ней увязался Маклагген. Стало жарко. Невыносимо душно. А внутри горел пожар. Возбуждение накрыло и на легкое прикосновение к своему плечу, Грейнджер ответила страстным поцелуем, чем и воспользовался парень. Его руки изучали ее стройное тело в свете факелов, а она не отдавала отчет себе. Если бы не зелье, которое ей заменило кровь, то все закончилось животным совокуплением у стены замка. Гермиону начало рвать в какой-то момент. Кровь с желчью не самое приятное, и Кормак испугался. И, черт возьми, оставил ее там. И если бы не старосты Когтеврана, которые услышали ее стоны боли, проходя соседний коридор, девушка бы отправилась на тот свет прямо там. Быстрая транспортировака в Больничное крыло и ночь борьбы за жизнь. Как только она очнулась, тут же попросила никому не говорить об этом инциденте. Медсестре сразу стало понятно, что это отравление не простыми зельями, но пообещала, что не расскажет. А студентам Гермиона лично подправила память. Маклагген пытался несколько раз пофлиртовать с ней, но неприступная крепость выросла вокруг девушки, на что он распространил не совсем правдивые слухи. Рон поверил и…

— Том! — его выбросило из воспоминаний. Гермиона тяжело дышала, а по щекам катились бусинки слез, хотя по виду не сказать опечалена ли она.

— Это реакция на боль, прости, — девушка вытирала большим пальцем свободной руки слезы. — Ты слишком быстро просматриваешь, не могу больше.

— Извини, но я еще не до конца…

— Я не могу больше, — она начала закрывать блоки. — Лучше расскажу и поставлю галочку, что тебе в голову залезать больше не дам, — слабо улыбнулась девушка.

— Я знал, что рыжий обвинял тебя в предательстве, он думал, что ты отдалась Маклаггену, что его зелье похоти сработало против него. Но, черт возьми, каким надо быть идиотом, чтобы спаивать тебе… сколько кстати говоря?

— В общей сложности как я выяснила, он увеличивал дозу постепенно, и к концу года дошел до… одной пинты, — Грейнджер вздохнула пару раз и восстановила барьеры. Том дернулся, сжимая ее запястье. — Когда Гарри узнал, что я была в больничном крыле, он … он встал на сторону Рона.

— Почему? Это же Поттер, побитый жалкий пес!

— В то время Гарри был увлечен отношениями с Джинни, сестрой Рональда, и Рон сам ему рассказывал, как я влюблена в него и всякое.

— Но спросить правда ли это забыл?

— Возможно, сейчас это не важно.

— Почему он сказал, что ты ревнуешь его?

— А, это из-за Джинни. Мы с ней хорошо ладим, но одно время она думала, что Гарри мне интересен не как друг. Но мы с ней поговорили и все выяснили. Потом… я наврала тебе, что никто не знает. Я рассказала Джинни, а она Гарри. Но за их пределы ничего не вышло.

— Можно ли ей было это доверять, возможно она и помогала своему братцу?

— Нет, не помогала, я спросила.

— Гермиона, — начал серьезно Том. — Неужели ты не понимаешь, что нельзя доверять никому, кроме себя?

— До того как попала в больничное крыло, думала можно. Но потом… Я заставила выпить ее сыворотку правды, — усмехнулась грустно девушка. — Поверь, она отвечала честно.

В голове Реддла пронеслась одна единственная мысль: «Моя девочка»

Доверяй, но проверяй. Наверное, если бы раньше их связала бы подобная ситуация, было бы сложнее. Но Гермиона, которая теперь сидит с ним бок о бок, прошла нужные метаморфозы, которые сделали ее такой.

Реддл был уверен встреться они раньше, намного раньше, были бы прекрасным тандемом, без ее соплежуев друзей.

— Ладно, — он расслабился, — нужно успокоиться, все в прошлом, — чуть приобняв ее, Реддл поцеловал ее в висок. Это не было проявлением той фиктивной любовной истории, это было похоже на поддержку родного человека. — Я буду оберегать тебя сколько смогу.

— Спасибо, — кивнула она.

Нет, сердце не трепетало от близости. Совсем не билось, как ей кажется. Но она уверена, что сейчас в эту минуту нашла покой своей души. Будто Реддл тот, что забрал боль с собой. Унес ее туда, где никто не достанет и не увидит. Ей казалось это странным, ей не нужно было так доверять человеку, ей будет опять чертовски больно от потери, но сейчас она хотела бы насладиться минутами тишины в своем сознании.