Глава 5.
Ваш блудный автор вернулся. Ему помогли комментарии, которые пнули его под ленивую жопку, и он написал главу. Надеюсь вы дождались. Ваш преданный автор.
P.S. Спасибо, что не забыли и оставляете комментарии. Это очень стимулирует писать. Очень приятно понимать, что ты кому-то нужна. Люблю вас, мои пирожочки с клубничным повидлом.
Всю неделю они не могли поговорить. Малфой отсутствовал на занятиях, его не было в Большом зале, никто, даже слизеринцы, не говорили о нем. Поттер страшился этого молчания, неизвестности. В сознании постоянно всплывала та сцена в гостиной старост. Что случилось с Малфоем? Никаких подколов, скандалов, драк не было, по которым, если говорить честно, Гарри скучал. Он скучал по глазам Малфоя, наполненным озорной искрой, скучал по ухмыляющемуся голосу, по искренним эмоциям, злости, которые он, не ведая показывал. В конце концов он просто скучал по этой смазливой белобрысой мордашке, которая вечно одаривает его презирающими взглядами. Всю неделю настроение было отвратительным. На уроке Снейпа он взорвал свой котел, что было больше присуще Невилу или Сумусу, который, кстати говоря, вернулся из Больничного крыла. И естественно нарвался на отработку. Снейп не будет самим собой, если не назначит Поттеру отработку. У МакГонагал случайным образом трансфигурировал книгу по теории в туалетную бумагу. Оскорбленная до глубины души учительница лишила Гриффиндор десятка баллов. И к счастью для Поттера, на этом ограничилась. Все остальные уроки проходили так же гадко, не считая историю магии. На ней незадачливому гриффиндорцу удалось поспать. Завтрак, уроки, обед, ужин, сон и все снова повторяется. День сурка, гипогриф ему в задницу. И наконец суббота. Такая долгожданная, такая любимая. А за ней воскресенье, по качествам еще лучше. Каждую субботу гриффиндорская команда играла в квиддич, и эта суббота не исключение. После раннего подъема завтрак, а потом шесть долгих и убивающих часов тренировки. Если повезет с погодой, то состояние в конце дня будет получше, а если не повезет... То твое грязное и уставшее тело поплетется в гостиную, потому что мозг уже спит и видит десятый сон. Так вот, в эту субботу с погодой не повезло. Дождь лил с самого утра, часов в 12 послышался первый удар грома, после 3 часов дня погода превратилась в сущий ад. Но гриффиндорцы, как известно, упертые до невозможности, и, естественно, в этот ужасный день вся команда находилась на поле. Капитан орал, вышибалы махали битами, ловец пытался что-то разглядеть в непроглядной стене дождя, вратарь усиленно вглядывался в темноту. Гарри сидел на метле и, мокрый с головы до пят, гонялся за, казалось, несуществующим снитчем. Он никак не мог найти смысл в этих тренировках под дождем. Что тут тренировать, разве что выносливость и упертость? Никакой пользы, просто шесть бессмысленных часов мучений. Но в эту субботу, не смотря на погоду, Гарри повезло. Где-то на втором часу тренировки в неудачливую голову Национального-Героя-Всея-Британии прилетел бладжер. Бедный лоб! То Авада от съехавшего волшебника-полукровки, то красный летающий мяч. Бессознательное тело Гарри вместе с метлой понеслось вниз к мутной густой жиже, которая раньше вроде была твердой площадкой. Громкий хлюп, грязные брызги и тело валяется на жидкой земле, очки съехали на лоб, шрам ярко выделяется на бледной коже лба. Через пару минут паникующая Джинни отнесет его в больничное крыло, где мадам Помфри громко вздохнув начнет пичкать его зельями и лечебными заклятиями. Когда придет время обеда, Поттер очнется на пару минут, чтобы, ничего не поняв, выпить три бутылочки зелья и опять погрузится в сон. Потом придет его команда, положит гостинцы и уйдет, оставляя грязные следы.
Гарри проснулся в полной темноте. На тумбочке виднелись какие-то темные неясные силуэты. Гриффиндорец нащупал очки и, нацепив их на нос, палочкой осветил тумбочку. На ней лежали пачки конфет, шоколадные лягушки, какие-то странные палочки розового цвета и еще много чего вкусненького. Так же Гарри нашел записку от Гермионы. Она приходила, когда он спал и попросила сообщить, когда проснется. И наш Герой решил не писать ей ничего ночью, ведь она, наверное, спит. Хотя, зная свою подругу, он мог предположить, что она сидит в гостиной и волнуется за него, коротая время за книгами. Тело ломило, голова внезапно отдала резкой болью, и Гарри аккуратно опустился на подушку. Свет на кончике палочки выключился, и в ту же минуту к постели гриффиндорца быстрым шагом подошла школьная целительница. Легкое покалывание от диагностических заклинаний и облегченный вздох мадам Помфри.
- Мистер Поттер, вчера вы упали с большой высоты. Хорошо, что мисс Уизли принесла вас, еще пять минут промедления и лишь несколькими переломами вы бы не отделались. Ну вот и зачем вы занимаетесь в такую погоду? Ничего же не видите дальше своего носа! – мадам Помфри продолжила тихо бранить команду. Она всегда недолюбливала этот вид спорта. Только синяки и переломы, ну вот кто придумал этот квиддич. Хотя в школьные годы она как-то играла в сборной. После тяжелой травмы спины желание летать на метле и перебрасывать мяч, как не странно пропало.
Медиковедьма влила в Гарри какие-то зелья, вкуса которых он не почувствовал, потом наказав не вставать до утра, ушла к себе, по пути вздыхая по школьным годам. Гриффиндорец повернулся на бок, насколько позволяла ушибленная рука, и попытался заснуть. Но как на зло старый Морфей не приходил, а только злобно хихикал. Гарри опять перевернулся на спину, в плече закололо, и он перевернулся на другой бок. Так лежать было удобнее, и он снова попытался закрыть глаза. Ничего не изменилось: сна так же не было ни в одном глазу. Поттер открыл глаза, выдохнул и стал вглядываться в темноту впереди. Он где-то прочитал, что одно из средств борьбы с бессонницей – лежать с открытыми глазами. Постепенно темнота стала рассеиваться, и гриффиндорец рассмотрел впередистоящую кровать. И на ней определенно кто-то лежал! Причем этот кто-то был подозрительно похож на слизеринца, о котором целую неделю мечтал Национальный Герой. Гарри поднял очки и протер глаза, опасаясь, что это его сон или мираж. Но этот кто-то не пропал, а остался лежать, мило сопя. Его грудь спокойно колыхалась, прикрытая легким одеялом, ноздри слегка расширялись, вбирая потоки холодноватого воздуха Больничного крыла, платиновые пряди рассыпались по подушке. Аристократичный профиль, тонкие, немного раскрытые губы, так и притягивали взгляд. Гарри очень захотелось провести рукой по светлым волосам, невесомо прикоснуться поцелуем к его губам, обвести пальцем едва заметную родинку на шее. И он решил не останавливать свои желания. Наплевав на запреты мадам Помфри, Гарри спустился с кровати. Ноги ощутили мягкий ворс ковра, который очень предусмотрительно положили на холодную плитку. Маленькими шагами Поттер пошел в сторону постели слизеринца. Тот спокойно спал, не подозревая, что к его кровати движется зеленоглазое лохматое чудовище. Парень подошел к Малфою, поднес немного дрожащую руку к его лбу. Пальцы прикоснулись к молочно-белой коже, идеальной, без единого пятнышка. Ресницы Слизеринского Принца дернулись, брови нахмурились. Гарри испугано замер, вглядываясь в изменения на лице Драко. Тот вроде успокоился, на лице застыло расстроенно-сердитое выражение. Пальца Национального Героя нежно разгладили морщинки между бровей и на лбу. Подушечки почти невесомо скользили по бледной коже, по кончику прямого носа, по впалой щеке. Потом они прошлись по острой скуле и остановились на нижней губе. Поттер разрывался от желания поцеловать эти тонкие ровные губы, обычно искаженные в усмешке, сердце быстро стучало где-то в районе шеи, эти расхваленные бабочки в животе носились там с быстротой Флэша. И гриф все же не сдержался и поцеловал его. Это так странно выглядело, в темноте Больничного Крыла один парень целует другого. При этом это два школьных врага, а один из них спит. Мягкие губы, которые не раз являлись Гарри во снах, наконец стали реальными. У них был еда ощутимый вкус...шоколада. Да, несомненно вкус горького шоколада. А какой запах! Мерлин, если бы эти губы сейчас ему отвечали Гарри отдал бы все на свете! Он отстранился и, не сдержавшись, поцеловал еще раз. Потом ощутил прикосновения на лице и щекотавший язык на верхней губе. «Какой сон, - сладко подумал Гарри, мысленно застонав». Стоооп! Это не сон, а реальность. Гарри открыл глаза и уставился в темно-серые пятна, что при дневном свете должны быть глазами Драко Малфоя. В них, словно солнечный зайчик, прыгали нотки озорства. Гарри почувствовал, как его притянули ближе и, буквально, впились в его губы. Их языки пустились в дикий танец, прикосновения ладоней горели, как от огня, а в головах билась одинокая мысль «ЧТО ПРОИСХОДИТ, СОЖРИ МЕНЯ МЕРЛИН?!»
Поцелуй оборвался так же неожиданно, как и начался. Малфой внезапно перестал двигаться и отпрянул на подушки. Гарри секунд пять стоял с закрытыми глазами и ничего не соображал, а потом распахнул свои зеленые очи. Сначала он не понял, что происходит, а потом охренел. Драко Малфой спал. СПАЛ! Поттер нахмурился, он и не думал, что так плохо целуется. Хотя... Чжоу вообще плакала. Гарри, надув губы, отвернулся от блондина и быстро подошел к своей кровати. Он юркнул под одеяло, завернулся в него, как кокон и повернувшись в другую сторону от Малфоя, заснул, с обиженной миной на лице.