Сети

«Как хорошо...» - думаю я, нежась на мягкой перине. Шелк ласкает тело, и так не хочется вставать и окунаться в суетный мир... Я заворачиваюсь в одеяло, как в кокон, и снова погружаюсь в дрему.

Меня гладят по голове. Прикосновения легкие, почти невесомые, хочется мурлыкать от удовольствия.

Я улыбаюсь, поворачиваюсь и вижу прямо перед собой темно-голубые, почти синие глаза. Они смотрят внимательно и настороженно, будто чего-то опасаясь.

В голове вдруг вспыхнула боль. Я не понимаю, что происходит.

- Том? Это ты?

Он тоже улыбнулся. Но как-то натянуто, словно улыбался он до этого редко, очень редко...

- Добрый день, - говорит он.

- День? Почему я так долго спала? – спрашиваю я и резко сажусь. Голову пронзает боль, и я со стоном ложусь опять.

- Тебе пока рано вставать. Ты еще не поправилась.

- Что со мной? – уже испуганно спрашиваю я.

- Всё уже хорошо, - он осторожно гладит меня. – Ты просто упала и стукнулась головой.

Моя рука взметнулась к затылку. Задеваю шишку, шиплю от резкой боли и осторожно убираю руку.

- Тебе надо выпить зелья, и все пройдет, - говорит Том, протягивая мне стакан.

Залпом осушаю его. Какая-то чуть сладковатая сложная смесь. Странно, не помню такого зелья.

- Что это? – с интересом спрашиваю я.

- Болеутоляющее. Я его усовершенствовал, надоело пить всякую гадость.

Я смеюсь, у меня кружится голова...

- Теперь спи. Я приду вечером.

Том поцеловал меня, едва касаясь, в лоб и вышел из комнаты.

Закрываю глаза и пытаюсь вспомнить, что же произошло. Мысли как кисель, медленные и тягучие. Может быть, это действует зелье.

«Что произошло?» - я пытаюсь заставить себя думать, и это помогает. Спать пока не хочется.

Взгляд блуждает по комнате. Комната в светлых тонах, за исключением мебели и занавесок. Мебель черного дерева, громоздкая. У кровати столик, единственная ножка вырезана в виде змеи. Она тянется от пола и обхватывает столешницу, сжимая ее в тиски. Занавески, как и балдахин на кровати, из тяжелого темно-зеленого бархата. Всегда ненавидела балдахины. Они давят. Но из большого приоткрытого окна дует ветерок и светит солнце.

- Что же со мной было?

Мысли все же ускользают, и я чувствую, что засыпаю...

---

Тома снова нет дома. Я сижу в гостиной и читаю «Теорию высшей трансфигурации». Весело трещит камин. Старинные часы отбивают полночь. Понимаю, что Тома я опять не дождусь и откладываю на столик книгу.

«Пора спать», - думаю я, и, встав с дивана, иду в холл. Палочка моя лежит в спальне, забытая - вот дурная привычка!- на столике. Но я ведь дома и в безопасности...

Я встаю на первую ступеньку лестницы, чтобы идти наверх, и слышу за спиной страшный грохот. Я поворачиваюсь. Дверь снесена, и в меня летит луч проклятия...

Пустота.

Я вспоминаю, как мне было страшно, как я оказалась в какой-то камере... Помню, как пришел Поттер и начал меня пытать... Как я ударилась головой... Помню, как мышцы сводило от «Crucio».

Боль, страх – все смешалось с воплями Поттера...

Почему Поттер? Я его почти не знаю. Учились мы на разных факультетах. Я с ним говорила от силы два раза в жизни. Почему он кричит про какое-то предательство и дружбу?

«Что ему от меня надо?» - пульсирует в голове одна-единственная мысль.

- Где Том? – кричу я.

- Он мертв!

- Я так не думаю, - доносится до нас спокойный, холодный голос, и я вижу, как зеленый луч несется к Поттеру.

- Том?!

Я отвожу взгляд от мертвого тела и вижу моего любимого.

Я спасена!

Всхлип – и опять пустота.

---

- Тихо, тихо. Успокойся, - слышу над головой знакомый голос.

Открываю глаза и чувствую на щеках сырые дорожки от слез.

Том...

Мерлин! Я выпутываюсь из одеяла и обнимаю его. Крепко-крепко, что есть сил...

- Том... - голос мой охрип от слез и от сна.

- Успокойся, - повторяет он. - Ты дома. Это только кошмар.

Он шепчет и гладит меня по спине. Я отчаянно трясу головой.

- Это Поттер! Но как...?

- Ты вспомнила, что произошло?

- Да... Но как ты туда попал?

- На, выпей, - протягивает он мне стакан.

Пахнет успокоительным. Жадно глотаю спасительную жидкость, и тепло разливается по всему телу.

– У Поттера была слишком слабая защита на доме.

- Ты ведь его убил? – спрашиваю я, но голос до сих пор дрожит.

- Да, - говорит он с презрением. – Я не мог ему позволить убить тебя.

- Спасибо! - говорю я и целую его, вкладывая в этот поцелуй всю свою любовь и благодарность.

Поцелуй становиться все более страстным...

«Это все, что мне сейчас нужно», - успеваю подумать я перед тем, как меня покидают последние мысли.

---

Я прикасаюсь к ней и тут же хочу отдернуть руку, но справляюсь с собой. С трудом, чуть касаясь, я начинаю гладить ей голову. На лице Гермионы появляется улыбка, а морщинки на лбу пропадают.

Она открывает глаза.

- Том? Это ты?

Я через силу улыбаюсь. Все-таки мне еще сложно показывать обыкновенные человеческие эмоции...

- Добрый день, - говорю я.

- День? Почему я так долго спала? – спрашивает Гермиона и резко садится на постели, но со стоном падает обратно.

- Тебе пока рано вставать. Ты еще не поправилась.

- Что со мной?

- Всё уже хорошо, - осторожно продолжаю гладить её по голове. – Ты просто упала и стукнулась головой.

Гермиона тянется к затылку и, зашипев, быстро убирает руку.

- Тебе надо выпить зелье и все пройдет, - говорю я, протягивая тщательно приготовленное зелье.

Она послушно выпивает.

- Что за зелье?

Вопрос звучит неподдельным любопытством.

- Болеутоляющее. Я его усовершенствовал, надоело пить всякую гадость.

Гермиона смеется. И её смех мне нравится больше, чем крики боли.

- Теперь спи. Я приду вечером.

Едва касаясь, я целую её в лоб и выхожу из комнаты.

---

Гермиона Грейнджер, Гермиона Грейнджер...

Она ничего не помнит из прошлой жизни, зато она помнит жизнь придуманную мной, где есть только я. Оbliviate сделал свое дело. А зелье высвобождает поддельные воспоминания и одновременно притупляет боль.

Не думал, что все окажется так просто. Хотя за эти годы я прекрасно изучил человеческий разум и чувства. Поэтому у меня всё получилось.

Мелкие бунты, которые неизбежно пройдут по стране, меня не интересуют, этим занимаются Пожиратели. В мире всегда есть несогласные, и я знаю, что с ними делать.

А ещё я теперь знаю, что такое дом. Это место, куда приятно возвращаться. Там меня ждут.

Вернувшись в Риддл–мэнор я сразу поднимаюсь на второй этаж и слышу всхлипывания. Зелье подействовало и выпустило воспоминания.

Я иду не спеша. Торопиться некуда. Пусть зелье подействует в полную силу.

Тяжелые портьеры на окнах не пропускают солнечный свет. В коридоре царит полумрак. Я привык к темноте. Она давно стала моей спутницей.

Повернув металлическую голову змеи с открытой пастью, я захожу в комнату Грейнджер.

Вижу её, такую хрупкую и беззащитную...

Она сбрасывает одеяло и приникает ко мне, твердя мое имя. Я шепчу обычные успокаивающие слова, глажу ее по спине, протягиваю стакан...

- Ты ведь убил его? – спрашивает дрожащим голосом, жадно выпив зелье.

- Да,- киваю я, на лице усмешка, но она не видит, дышит мне в шею. – Я не мог позволить ему убить тебя.

- Спасибо! - благодарит она и целует. Я не отказываюсь, и поцелуй становится настойчивее.

«У меня всё получилось», - думаю я.