Демон

Лишь спустя десяти минут беготни и в нескольких шагах от портрета Полной Дамы Том понял, что не знает, зачем ищет Грейнджер. Он остановился и прислонился к стене. Действительно, зачем он это делает? Что ему даст нахождение грязнокровки в школе, когда он её убить не может? Наверное, не стоит останавливать её. В конце концов, он всё равно собирался устранить её после школы, и тогда никто и ничто не сможет помешать ему. Переборов себя и согласившись с логичностью данного вывода, Риддл собрался уйти, но в последний момент из гостиной Гриффиндора вышла Грейнджер. Конечно, она не заметила слизеринца. Он в то время смотрел на неё и пытался понять, почему… Он даже не знал, как описать эти чувства. Самым подходящим было бы «почему он не хочет отпускать её», но это было бы слишком романтично, а романтика и Риддл — это практически антонимы. Помассировав виски, он долго наблюдал за удаляющей девушкой и разрывался — он мог припугнуть её и оставить в школе, а мог отпустить и убить позже. Опять же, второй вариант был оптимальным, но он по какой-то причине совсем не хотел этого. В конце концов, он принял решение. С тяжёлым сердцем смотря на Грейнджер, скрывающуюся за поворотом, он сдерживал себя и оставался на месте. Но когда звук её шагов стих окончательно, он не выдержал и сорвался, понимая, что он, Том Риддл, наследник Слизерина, слабак. И это она сделала его таким. И он отомстит. Спустя пару минут он догнал гриффиндорку и без предупреждения развернул к себе. Она вскрикнула от неожиданности, испуганно смотря на своего персонального демона. Гермиона застыла и даже не пыталась вырваться, ведь его хватка была железной. Она с обречённостью подумала, что Риддлу нравится оставлять на её теле синяки. — Ты с дуба рухнула? — прошипел Том. Гермиона осторожно покачала головой и предприняла попытку выдернуть руку, но у неё, конечно, не вышло. Её не испугала ненависть в каждом его жесте, ведь он всегда был таким с Гермионой. — Тогда с чего ты взяла, что можешь просто взять и смыться? Сбежать вздумала? Так вот знай, что никуда ты от меня не убежишь! Я тебя везде достану! — он осознанно сжал её хрупкую руку ещё сильнее, отчего девушка всхлипнула от боли. Отчётливее всего остального выделялась мысль — он знает. Значит, Парвати и Лаванда рассказали… Как они могли? И самое главное — как она могла поверить им? Довериться и поверить в то, что они не побегут разносить сплетни по школе? Глупая, наивная Грейнджер. Грязнокровка. Невольно по её щекам потекли слёзы. Риддл, увидев это, тут же откинул её от себя и отошёл на пару метров, с отвращением морщась. Он ненавидел, когда другие плакали, даже если это девушки. Слёзы — это признак слабости, а больше всего на свете он презирал слабых людей. — Перестань! — грубо приказал он, а когда девушка продолжила плакать, он занёс ладонь и залепил ей пощечину. Признаться, когда он это сделал, ему стало намного легче. Он даже немного успокоился. Гермиона посмотрела на него, как на убийцу её кота, но от шока рыдания прекратились. Пощечина отрезвила её, но оставлять это так просто девушка не собиралась. — Ты! — вскрикнула она со злостью в голосе. Однажды он уже поднял на неё руку, но делать это постоянно — уже перебор. — Кто дал тебе право бить меня? Она могла распаляться ещё долго, но лицо Тома потемнело и он сказал равнодушным голосом, но она-то знала, что скрывается за этим показным спокойствием: — Заткнись. И Гермиона не посмела ослушаться. — Объясняю один раз и советую тебе слушать внимательно, потому что неповиновение может очень дорого обойтись твоим мерзким родителям-магглам, — он позволил себе холодную усмешку, а Гермиона была вне себя от понимания того, что он не шутит. Она знала, что этот монстр действительно может причинить вред её самым дорогим людям. Нет, нет, нет. Это невозможно, неправильно. — Даже если ты сможешь доказать мою причастность к чему-либо, я устраню твоих родителей. И пусть меня посадят в Азкабан, но это будет того стоить, потому что этих магглов вернуть ты не сможешь. Это ясно? Гермиона кое-как нашла в себе силы слабо кивнуть. Том продолжил: — Думаю, мои условия тебе ясны. Ты никуда не уезжаешь. Если ты это сделаешь — я убью твоих родителей прямо у тебя на глазах. Надеюсь, тебе всё ясно и ты сделаешь правильный выбор. Он быстро скрылся, не оборачиваясь. Девушка не могла поверить в то, что услышала. Когда её жизнь стала такой ужасной? Когда она потеряла способность самостоятельно принимать решения и почему она пропустила этот злополучный момент? Утерев слёзы, Грейнджер отправилась собирать вещи. Несмотря ни на что, этот мерзавец не может лишить её удовольствия пребывания с семьей. И что бы ни случилось, она не позволит ему тронуть их хоть пальцем. Через пару часов всё было собрано и обессиленная Гермиона думала о реакции родителей на её приезд. Она не покажет им своего беспокойства и не расскажет о Риддле, ведь она уже взрослая девочка и может помочь себе сама. Да и родители в данной ситуации бессильны, ибо они всего лишь магглы. Кто они против такого, как Риддл? Правильно, никто. Значит, и знать им необязательно. Ночь прошла беспокойно — её снились кошмары, которые она не запомнила, но почему-то гриффиндорка была уверена в том, что там фигурировал Риддл, потому что он сам как ночной кошмар. Из-за этого она проснулась рано и посетила кабинет директор ещё тогда, когда все ученики ещё спали. После вежливого стука и удивлённого «входите» Гермиона подумала о том, что ранние визиты к директору у неё входят в привычку. Она смогла оправдаться тем, что родители, узнав, что она не собирается возвращаться в школу, взбунтовались и были категорически против того, чтобы их дочь — талантливая волшебница, ушла из школы, получив только лишь среднее образование. По взгляду Диппета Гермиона поняла, что она не слишком хорошая лгунья, но директор всё равно был рад тому, что она остаётся, и быстро отпустил девушку. В Хогвартс-Экспрессе она села в одном купе со своими подругами и рассказала им о том, что её решение изменилось. Девочки, чуть ранее унылые, обрадовались этому известию. «Гораздо больше, чем я сама, » — грустно подумала она и улыбнулась, чтобы подбодрить девушек. Несмотря на то, что теперь она остаётся в Хогвартсе и у неё всё ещё есть подруги, Гермиона чувствовала себя невероятно одинокой. Некому было рассказать об угрозах Риддла, ведь если он узнает об этом, то убьёт всех, кто в курсе того, какая он сволочь. В случае со Слизнортом она допустила большую ошибку, больше её не повторит. В конце поездки девушки тепло попрощались и Гермиона отправилась к маггловской части платформы, откуда её пообещал забрать отец. Они ехали в молчании, но девушка знала, что даже если они виделись всего лишь несколько дней назад, её отец скучал по ней, как и всегда. Она помнит ту радость, которую испытали родители, когда наконец увидели свою малышку после первого полугодия в школе. Она, захлёбываясь словами, стремилась рассказать им всё, по её мнению, самое интересное, а они, даже если и не слушали половину, были рады оттого, что их дочь была счастлива. Сейчас такого, конечно, нет. Она уже не сможет быть такой же честной с родителями, а в особенно с мамой, как полгода назад. Теперь у неё были тайны, и до этого момента Гермиона даже не догадывалась, какую они причиняют боль. Миссис Грейнджер, в отличие от мужа, не сдерживала свои порывы и крепко обняла дочку при встрече. Лишь только оказавшись дома, согреваемая теплом батареи и чёрного чая, обласканная нежным взглядом матери, она поняла, насколько на самом деле скучала по дому. Рождество было близко и за эти несколько дней Гермиона смогла наконец на время забыть о проблемах и расслабиться. Они с мамой и иногда даже с папой ходили по магазинам, выбирали ёлочные игрушки, подарки и всякие безделушки, символизирующие грядущий год. Конечно, они не забывали о платьях и различных украшениях. На Новый Год Гермиона выбрала себе превосходное красное платье до колен. Возможно, оно и было немного откровенным, но мама настояла, да и там не будет никого, кроме её родителей — кого стесняться? Рождество наступило так быстро, что Гермиона даже моргнуть не успела. Она ведь только недавно приехала, а они уже стоят на кухне и готовят салаты. Они почти закончили и теперь, когда основной этап пройден, наступило время поболтать. Сначала всё было безобидно — школа, друзья, учителя. Она с удовольствием рассказала о своих подругах и миссис Грейнджер была очень рада тому, что её дочь теперь не одна. В итоге речь зашла совершенно не в то русло.

— А что насчёт мальчиков? — нарочито беззаботно спросила миссис Грейнджер. Гермионе вспомнился её недавний поступок и она густо покраснела. Это не укрылось от внимательного взгляда женщины и теперь она даже не стала скрывать свою явную заинтересованность. — Рассказывай! Девушка замялась. Она не была уверена в том, что может рассказать об этом маме. Несмотря ни на что, ей всё ещё было немного стыдно. К тому же, тогда она была уверена, что уезжает и больше не увидит Рона, но сейчас, когда они будут сидеть недалеко друг от друга часами на занятиях… В общем, Гермиона жалела об этом. Миссис Грейнджер не собиралась отступать, грозно смотря на девушку, которая сжалась под этим взглядом. В конце концов она прочистила горло и всё же рассказала: — Я поцеловала Рона. Сама. Внимательно выслушав подробности данного инцидента, женщина виновато посмотрела на Гермиону. Та в свою очередь подозрительно спросила: — Мама? Что-то не так? Именно в этот момент послышался звук, оповещающий о приходе гостя. Гермиона сказала настороженно, внимательно смотря на мать: — Мы же никого не ждём. Миссис Грейнджер переступила с ноги на ногу. — Это ты никого не ждёшь, а вот я жду, — вдруг она взмолилась. — Дочка, только не злись на меня, я и подумать не могла, что ты до сих пор влюблена в Рона! Гермиона не поняла, как это связано между собой, и прищурилась. Женщина, чуя скорую расправу, поспешила открыть дверь. Девушка последовала за ней. Предчувствие чего-то неладного не давало покоя. Миссис Грейнджер распахнула дверь и поздоровалась с гостем. Гермиона приоткрыла рот и подумала о том, что ещё пара таких неожиданностей и её хватит удар. Том Риддл же был полностью доволен собой. Признаться, она впервые видела, как он улыбается. Возможно, всё дело в том, что он впервые улыбается ей. Прошла уже минута, а она всё никак не могла отойти от шока. Этого не может быть. Это всего лишь страшный сон. Том Риддл, монстр, вовсе не стоит рядом с её матерью и не пожимает руку отцу. По недоброму взгляду отца она поняла, что это рукопожатие вовсе не было лёгким и едва уловимым, но ни один мускул не дрогнул на смазливом лице слизеринца. Ей показалось или на лице её отца и правда проскользнуло уважение? Когда она наконец пришла в себя и вновь обрела способность говорить и двигаться, Гермиона мило улыбнулась родителям и пропела: — Вы не будете против, если мы с Томом поговорим тет-а-тет? Мистер Грейнджер выдавил из себя кривую улыбку, а его жена, сказав «Да, конечно!», утащила мужа на кухню, чтобы не мешать. Гермиона, уже не сдерживаясь, начала бить ухмыляющегося Тома кулачками по груди и приговаривать: — Что ты здесь делаешь, а? Через пару секунд ему это надоело и Риддл схватил её за обе руки, но не так сильно, как в прошлый раз. Когда он сжал ещё не сошедшие синяки, девушка зашипела и брыкнулась, пытаясь вырваться. — Успокойся, ненормальная, — весело сказал парень и слегка встряхнул её, чтобы успокоилась. Как ни странно, это сработало и девушка посмотрела на него с яростью, но дёргаться перестала. Он, воспользовавшись ситуацию, бегло осмотрел её и нагло прокомментировал: — Если бы ты одевалась так в школе, то поклонников у тебя было бы намного больше, чем сейчас. То есть, больше, чем никто. Гермиона задохнулась от возмущения, даже не обратив внимание на то, что это был своеобразный комплимент. Наверняка Риддл даже не понял, что сказал, ибо Риддл и комплименты несовместимы. Успокоив себя таким образом, она решила продолжить свой допрос с пристрастием: — Откуда ты здесь? На этот раз он решил быть благосклонным и ответить на вопрос: — Диппет прислал мне письмо, в котором сообщил, что твоя мать позвала меня на Рождество, чтобы отблагодарить за дочь, и что отказ не принимается. Девушка выдохнула и успокоилась, поняв, что это всё её мама. Ну она ей всё выскажет! Как можно было так сделать, даже не предупредив её заранее? Хотя, она определённо хотела сделать ей приятно, ведь почему-то думала… Что ей нравится Риддл. Но это ведь глупость? Кому вообще может нравится Риддл, кроме слизеринок-идиоток, гриффиндорок-идиоток, учителей-женщин и… Хорошо, она признала это — Риддл нравится всем представительницам женского пола. С презрением взглянув на демона с ангельским ликом, девушка выдернула руки и направилась следом за родителями. Поганец пошёл за ней, и Гермиона почувствовала его ухмылку. Вот бы стереть этот кошмар с его лица! Рождество прошло хуже, чем она предполагала часом ранее. Она была напряжена, как натянутая струна, но это не увидел никто, кроме Риддла. Из-за прямой спины и гордо поднятого подбородка Грейнджер ему стало ещё веселее, а Гермиона наоборот разозлилась. Несмотря на то, что Гермиона ясно дала понять то, что она любит Рона, а не Риддла, миссис Грейнджер была полностью и бесповоротно очарована красивым юношей и теперь была уверена в том, что сделает всё для того, чтобы её дочь бросила этого своего рыжего, ведь он такое солнце! Гермиона, которая и не догадывалась о коварных мыслях матери, пыталась справиться и не сорваться, чтобы не придушить этого усмехающегося мерзавца. Она его убить была готова за один почтительный взгляд в сторону отца и скромный — в сторону матери. Как можно быть таким очаровательным и таким ужасным одновременно? К счастью, ужин длился не так долго, как казалось Гермионе изначально, и спустя час Риддл встал из-за стола, вызвав еле слышный облегчённый выдох девушки. Он улыбнулся и сказал: — Думаю, мне уже пора. Большое спасибо за ужин. Вдруг в голове миссис Грейнджер созрел план. Она вдруг замахала руками и воскликнула: — Нет, нет! Уже поздно, оставайся на ночь. У нас прекрасная гостевая комната. Риддл нарочито замялся и промямлил нерешительно: — Я не уверен… Миссис Грейнджер была настроена решительно. — Никаких «но»! Пошли, я покажу тебе твою комнату. А потом вместе посмотрим «Один дома». Риддл согласился не сразу, но через пару минут всё-таки подчинился и поднялся наверх. Всё оставшееся время девушка кусала губы, ожидая тот момент, когда она сможет поговорить с мамой наедине. Наконец, когда фильм закончился, все представители мужского пола ушли и она смогла высказать своё «фи». — Мама! — прошипела девушка, на что миссис Грейнджер примирительно подняла руки. Женщина добродушно улыбнулась. — Не злись, дорогая. Том — лапочка, и я уверена, что скоро ты это поймёшь, — подмигнула она, и скрылась, хихикая, пока возмущенная дочь не успела опомниться.