Глава 1
ВНИМАНИЕ! СРОЧНОЕ УВЕДОМЛЕНИЕ
ОТ ВИЗЕНГАМОТА
Уважаемая Гермиона Джин Грейнджер!
Настоящим уведомляем вас о том, что Визенгамот, в соответствии с Древним Законом о Восстановлении Магического Наследия, обнародовал указ о браках по магической совместимости.
Данное решение было принято в связи с тревожным снижением числа заключенных браков и рождаемости в магическом сообществе, что, безусловно, ставит под угрозу наше общее будущее.
Вы, как маг или волшебница в возрасте от 17 до 30 лет, попадаете под действие данного закона и обязаны сотрудничать в полной мере.
Для определения вашей наиболее подходящей пары необходимо провести анализ вашего магического ядра.
Для этого вам потребуется следующее:
Внимательно ознакомьтесь с условиями Древнего Закона, прилагаемыми к данному письму (Приложение А).
Своей подписью в нижней части данной страницы вы подтверждаете свое согласие на участие в процедуре определения совместимости.
Подписанный пергамент необходимо отправить в Министерство Магии, где будет проведен анализ вашего магического ядра.
Важно: Пожалуйста, подписывайте пергамент исключительно своей волшебной палочкой.
Использование иных средств лишает подпись юридической силы.
О дате и месте проведения ритуала, необходимого для окончательного подтверждения совместимости, вам будет сообщено дополнительно.
По результатам анализа вам будет определена наиболее подходящая пара.
Свадьба должна состояться в течение месяца со дня получения уведомления.
Внимание!
Отказ от подписи данного уведомления или воспрепятствование проведению анализа будет расцениваться как прямое неповиновение законам магического сообщества и повлечет за собой самые серьезные последствия.
В соответствии с параграфом 7 Древнего Закона, неповиновение влечет за собой немедленное изгнание в мир маглов без права возвращения в магическое сообщество.
Надеемся на ваше понимание и сотрудничество в столь важном для нашего мира вопросе.
Искренне ваш, председательствующий Визенгамота Деклан Кроуфорд.
Гермиона яростно отбросила пергамент на стол.
— Как это могло произойти?! — вырвалось у нее, кровь в жилах закипала от возмущения.
Она, всю жизнь посвятившая борьбе за справедливость и свободу, последние годы упорно продвигала прогрессивные законы в Министерстве.
Её кабинет был тому ярким свидетельством: строгий, утонченный, отражающий её безукоризненный вкус. Темные деревянные панели, сдержанные картины в тонких рамах, лаконичная мебель из благородных пород дерева, минимум декора, максимум функциональности. Свет, проникавший сквозь высокие панорамные окна, заливал комнату, подчеркивая порядок и выверенность каждой детали.
Как этот указ, архаичный пережиток прошлого, мог пройти мимо неё?
Не в силах усидеть на месте, она обошла стол, взмахом палочки наколдовала напольное зеркало и, взглянув в него, ощутила прилив еще большей ярости.
Полупрозрачная кремовая блузка, подчеркивающая изящную шею и ключицы, кожаная юбка миди, безупречно облегающая бедра, демонстрирующая длинные, стройные ноги на изящном каблуке, красивый, но ненавязчивый макияж, подчеркивающий глубокий цвет глаз, и аккуратные, волнистые локоны, обрамляющие лицо...
Да, с возрастом она становилась только прекрасней, умнее и увереннее в себе. И уж точно не для того, чтобы какие-то старики из Визенгамота, сидя в своих пыльных кабинетах, решали её судьбу.
Она вышла из кабинета, резко захлопнув за собой дверь и взмахом палочки запирая её. Министерство вовсю гудело, наверняка обсуждая этот абсурдный закон. Гермиона почувствовала, как волна гнева прокатилась по коридорам, отражаясь в каждом встречном взгляде.
Стук каблуков уверенно отлетал от полированного пола, пока она шла прямо в кабинет Министра.
Его помощница, молодая волшебница с паникой в глазах, пыталась оттолкнуть всех от кабинета Кингсли, отчаянно жестикулируя и шепча что-то вроде: "Сейчас нельзя!" Видимо, недовольных, жаждущих объяснений, было предостаточно.
Но Гермиона не собиралась стоять в стороне. Она шла уверенно, решительно, пока перед ней расступалась толпа обеспокоенных сотрудников, освобождая ей путь.
— Госпожа Заместитель Министра, Министр сейчас занят, — выдохнула помощница, пытаясь преградить ей дорогу.
— Значит, освободится, — отчеканила Гермиона, не останавливаясь, и, игнорируя все попытки остановить её, вошла в кабинет.
Гермиона уверенно вошла в кабинет Кингсли, не постучав и не дожидаясь приглашения.
Не теряя ни секунды, она села в кресло напротив, демонстрируя, что не собирается тратить время на пустые формальности.
— Гермиона, я... — начал Бруствер, пытаясь подобрать нужные слова и избежать неминуемого шквала вопросов.
— Кингсли, что за хуйня? — не выдерживает она, отбрасывая в сторону всю вежливость и субординацию. — Мне тут пришло одно занимательное письмо, как и, наверняка, многим другим. Ничего не хочешь объяснить? Или ты считаешь, что подобные "сюрпризы" входят в мои должностные обязанности?
Кингсли тяжело выдохнул, откидываясь на спинку кресла. В его глазах читались усталость и бессилие.
Он молча достал из нижнего ящика стола початую бутылку огневиски и два бокала, наливая себе и Гермионе щедрую порцию.
— Гермиона, — начал он снова, уже более спокойно, но с грустью в голосе. — Я узнал об этом указе так же, как и ты, когда он уже был принят. Ты же знаешь, у Визенгамота есть право принимать во время десятилетия после войны законы без моей подписи, если они связаны с безопасностью и восстановлением магического мира. Они использовали эту лазейку.
— Какие же уебки, — почти рычит Гермиона, и, не дожидаясь, пока Кингсли что-то ответит, делает большой глоток.
Алкоголь обжигает горло, но не смягчает кипящий внутри гнев. Она ставит бокал на стол с таким стуком, что чудо, что он не треснул.
— Что мы будем делать? — спрашивает она, глядя Кингсли прямо в глаза.
Бруствер опускает взгляд, стыдясь собственных слов, и залпом осушает бокал, в попытке заглушить горечь бессилия.
— Я не знаю, — горько признается он. — Но я хочу тебе сказать... что это еще не все, — он поднимает взгляд, и в его глазах Гермиона видит искреннее сожаление и тревогу. — Я видел весь указ полностью... — он делает паузу, словно собираясь с духом, — ...и остальные его пункты огласят, когда пары будут сформированы, — он замолчал, подбирая слова.
— Кингсли, не томи, — обрывает его Гермиона, не в силах выносить эту тягостную паузу.
Она чувствует, как внутри нарастает паника, как гнев смешивается с тревогой и страхом перед неизвестным. Каждое его слово бьет как молот, и она хочет, чтобы все это закончилось как можно скорее, даже если правда окажется ужасной.
Кингсли тяжело вздыхает и, глядя ей прямо в глаза, произносит:
— Из тех пунктов, которые непосредственно коснутся населения... — он снова делает паузу, — ...консуммация брака в первый месяц... а также... рождение ребенка в первые три года брака.
— Блять! Они издеваются, — Гермиона вскакивает со стула с такой яростью, что он с грохотом опрокидывается на пол. — Они хотят контролировать кольцо на моем пальце и залезть ко мне в трусы? А жопу им подтереть не нужно? — она произносит это с такой ненавистью и отвращением, что в кабинете становится холодно.
Ей кажется, что ее, и, наверное, половину населения, лишили всего, что так дорого: свободы, независимости, права выбора. И все это ради какой-то абсурдной идеи о восстановлении магического мира.
— Я понимаю твои эмоции, Гермиона, — Кингсли пытается успокоить ее, но в его голосе сквозит фальшь.
Он прекрасно понимает, насколько это тяжело, но он не может полностью прочувствовать ее ярость и бессилие.
— Нет, не понимаешь! — взрывается она, и в ее словах звучит не только гнев, но и горечь. — Ты женат на работе, и не входишь в возрастной диапазон. Ты лишь сторонний наблюдатель, Кингсли, а я... я в самом центре этого дерьма!
— Еще? — Кингсли, понимая, что сейчас лучше не спорить, лишь молча указывает на бутылку огневиски.
— Да!
Гермиона не дожидается, пока он нальет ей в стакан, берет бутылку и делает жадный глоток прямо из горла. Жидкость обжигает изнутри, но это хоть как-то помогает ей справиться с бушующими эмоциями.
— Какие варианты для отмены этой хуйни? — хрипло спрашивает она, опуская бутылку.
В глазах — решимость. Отчаяние осталось где-то на дне бутылки.
— Пока никаких, — отвечает Кингсли, его голос по-прежнему тих. — Но я уже наметил план. В ближайшие дни я соберу ближний круг, не поддерживающих Визенгамот.