Разговоры.
Такие ублюдки, как он, всегда ломают жизнь, таким хорошим девочкам, как ты Д.Д.
В последнее время мое утро всегда начинается с того, что в мое окно стучит сова либо с письмом от Гарри, либо с «Пророком». Вот и сегодня за моим окном маячила не привычная сипуха Гарри, а красивый филин, и было достаточно одного взгляда, чтобы понять, кто является хозяином этого красавца. «Грейнджер! Нам нужно срочно встретиться и поговорить. Выбирай время и место. Драко Малфой»
Недолго думая, я написала ответ на обратной стороне пергамента:
«Малфой, нам не нужно ни встречаться, ни говорить. Мы уже давно все сказали друг другу. Г.Г.»
Прости, Малфой, но я все решила: тебе нет места в жизни моего сына. Так же как и в моей. Он был прав тогда — все было ошибкой.
***
Сразу же после завтрака я с Натаниэлем спустилась в подземелья. — Северус, можно?
— Да, проходите.
— Мне нужно по делам в Аврорат. Гарри требуется консультация, а Нейт изъявил желание остаться у тебя.
— Хорошо, я присмотрю за ним.
— И, Северус, прости за вчерашнее.
— Я понимаю, — кивок в мою сторону, и он уже вовлечен Нейтом в разговор.
***
Зайдя в лабораторию крестного, я не удивился, когда увидел там Натаниэля.
— Северус, Нейт, — я кивнул им.
— Здравствуйте, сэр, — вежливо ответил мальчик.
— Драко, ты по делу или соскучился? — помешивая что-то в котле, спросил крестный.
— Хочу поговорить с Грейнджер.
— А мамы нет, она уехала к дяде Гарри, — поведал мне малыш, старательно выговаривая слова.
— Тогда я ее подожду, — пожал плечами я.
— Присмотри за Натаниэлем, мне нужно закончить зелье для Больничного крыла.
— Хорошо, мы в кабинете, — сказал я и протянул руку Нейту. Смерив меня высокомерным взглядом, малыш слез с высокого стула и вальяжной походкой отправился в кабинет. Я посмотрел на Северуса, он лишь усмехнулся и вернулся к прерванному делу, а я пошел за мальчиком. Нейт сидел в кресле у камина, и я направился к соседнему креслу, чтобы быть поближе к нему.
— Сэр, скажите, а почему у вас такие же красивые волосы, как и у меня? Я больше таких ни у кого не видел, — хмурясь, спросил Нейт, дождавшись, пока я сяду в кресло.
— Почему бы тебе не называть меня Драко? — спросил я, рассчитывая выиграть время.
— Хорошо, сэр, — согласился мальчик и закусил губу, обдумывая следующий вопрос:
— Драко, вы искали мою маму, зачем? Откуда вы ее знаете?
— Мы вместе учились в Хогвартсе, только на разных факультетах, — ответил я и обрадовался тому, что вопрос о волосах был благополучно забыт.
— Мама никогда не говорила про вас, только про дядю Гарри, дядю Рона и тетю Джинни. Но я их никогда не видел, только дядю Гарри. Он хороший, только иногда они с мамой из-за хорька спорят, — он задумался, а я весь напрягся.
— Дядя Гарри говорит, что хорек испортил маме жизнь, а мама говорит, что он подарил ей самое дорогое, что у нее есть. И что он не так уж и плох, как дядя Гарри думает. И я с мамой согласен, мне хорьки нравятся, они забавные. А вы любите хорьков? Значит, хорек? Ну, ладно Поттер, с тобой я еще разберусь! А между тем Нейт, не дождавшись моего ответа, продолжал:
— Мама не любит говорить о хорьке с дядей Гарри. Она после этого грустная ходит, а еще после такого разговора я слышал, как мама плачет. Я не хотел за ней подсматривать, просто я не мог заснуть и пошел к ней в комнату, а она плакала, и в руках была фотография, — рассказывал мне Нейт, а я сидел, то бледнея, то краснея от его слов.
— Мне кажется, что там был хорек. С каждым словом мальчика мне становилось все гаже и гаже, и я чувствовал себя последней сволочью. — А еще мама не любит говорить про папу, — обиженно проговорил Нейт, и у него в глазах заблестели слезы. Мне захотелось прижать его к себе, попросить прощения за то, что я такой мерзавец, и никогда не отпускать, но между тем я продолжал сидеть в кресле напротив собственного сына, не вправе даже обнять его.
— Разговоры о нем расстраивают ее больше, чем о хорьке.
— Почему? — хриплым и словно чужим голосом спрашиваю я, но Нейт, кажется, не замечает моей реакции на его слова.
— Не знаю, —Натаниэль пожал плечами. — Мама говорит, что папа хороший, и что с ним она была счастлива, хоть и недолго. И что она благодарна ему за то, что после него у нее остался я, — он улыбнулся, и я, не сдержавшись, улыбнулся ему в ответ. — Я его никогда не видел, но мама говорит, что я такой же красивый, как и папа. Мы некоторое время молчали, а потом Нейт сказал то, что я боялся услышать:
— Если я увижу папу или хорька, то обязательно накажу за мамины слезы. — Думаю, они это заслужили, — ответил я и немного ослабил узел на галстуке.
— Драко, скажи, а почему люди расстаются?
— А почему ты спрашиваешь?
— Просто бабушка говорит, что мой папа трус и что из-за этого они с мамой не вместе. А я вот считаю, что люди расстаются из-за того, что не любят друг друга. Но я не успел ответить мальчику, как его позвал крестный:
— Натаниэль, Гермиона скоро зайдет за тобой.
— Пока, Драко, — он пожал мою руку. — А ты еще придешь?
— Конечно, Нейт, — кивнул я ему. Сейчас я был не готов ни к встрече с Грейнджер, ни к разговору с ней.
***
— Привет, мамочка, — сказал Нейт, выходя из кабинета Снейпа и счастливо улыбаясь, и я улыбнулась ему в ответ.
— Мамочка, а у меня появился новый друг.
— Да, и как его зовут? — я удивленно посмотрела на Северуса; тот невозмутимо помешивал свое зелье. — Его зовут Драко, и у него такие же красивые волосы, как и у меня, — радостно поведал мне Нейт, и улыбка исчезла с моего лица.
— Сынок, иди к тете Минерве, она тебя ждет, а я приду попозже, мне нужно поговорить с профессором.
— Хорошо, мамочка. До встречи, дядя Северус, — сказал Нейт и вышел из лаборатории.
— Ты обещал!
— Гермиона, успокойся.
— Малфой ясно дал понять мне, что все было ошибкой, и чтобы я все забыла.
— Дай ему шанс все исправить.
— У него нет этого шанса! — рявкнула я и, взявшись за ручку двери, продолжила:
— И Северус, сделай так, чтобы Драко Малфой больше не приближался к моему сыну. Слышишь, моему? Хлопнув дверью, я вышла и осталась стоять на месте, пытаясь перевести дыхание, когда услышала за дверью приглушенное:
— Наверное, я старею, раз позволяю гриффиндорцам так со мной разговариват.
***
После разговора с Нейтом я через камин вернулся домой. Ни о какой работе не могло быть и речи. Как только я оказался в кабинете отца, на меня накинулась мама:
— Драко Малфой! Ты пропустил обед с Гринготтсами, что настолько важное тебя задержало? — мама стояла посреди кабинета, уперев руки в бока, и больше походила на Молли Уизли, чем на обычно сдержанную леди Малфой. Мама гневно сверлила меня взглядом, а отец, отложив газету, с усмешкой наблюдал за сценой, разыгранной его обожаемой Цисси. Мама всячески пытается меня женить, и каждую среду к нам на обед приходит очередная чистокровная семья с дочерьми. Нарцисса страсть как хочет внуков.
— Я был с сыном, — просто сказал я. К чему врать? Но на всякий случай я достал палочку из кармана. Мама схватилась за сердце и, в лучших традициях жанра, рухнула в кресло, причитая, — как же так могло случиться? Отец сцепил руки в замок и выжидающе посмотрел на меня.
— Драко Люциус Малфой! Я жду объяснений. Немедленно, — все еще держась за сердце, сказала мама.
— У меня есть сын, его зовут Натаниэль, и ему пять лет, — поведал я родителям, садясь в кресло напротив мамы.
— Красивое имя, как и должно быть у чистокровного мага, — кивнул довольный отец.
— Когда ты нас с ним познакомишь? — И кто его мать? — добавила Нарцисса.
— И почему ты только сейчас нам об этом сообщаешь?
— Видишь ли, отец, мой сын… — начал я осторожно, — мой сын полукровка, — и я на всякий случай применил к себе невербальное Протего, мысленно поблагодарив Министра Магии за то, что сейчас за применение непростительного лишают права пользоваться палочкой, а не сажают в Азкабан.
— Мой внук полукровка? — прошипел отец, нависая надо мной. Еще раз повторив это, он рухнул в свое кресло, достал палочку, призвал к себе бутылку огневиски и налил себе и маме.
— Люциус, успокойся, — прошептала мама, обмахиваясь кружевным платочком, а потом в один глоток осушила стакан. Где же ваши манеры, леди Малфой?
— Кто его мать? — повторил вопрос отец и налил еще.
— Героиня Войны Гермиона Грейнджер, — тихо, но четко проговорил я, а отец со стоном осушил еще один бокал. Несколько минут в комнате стояла тишина; было слышно, как отец наливает себе виски и как своими наманикюренными коготками стучит об подлокотник мама.
— Так когда же ты познакомишь нас с внуком? — спросила мама: ее, как всегда, интересовало только одно.
— Все не так просто… Гермиона не хочет меня видеть, и мальчик не знает, что я его отец.
— Как же ты виделся с ним?
— На правах его друга.
— Подробнее, — попросил отец.
— Гермиона ненавидит меня, — сказал я и рассказал о том, как началась наша дружба с Грейнджер, о том, что было наутро после выпускного и о встрече с сыном вчера и сегодня.
— Мой сын идиот, — подытожил отец. — Люциус…
— И Северус тоже хорош! Знал и молчал!
— Ты должен извиниться перед , — повернувшись ко мне, велела мама.
— Я…
— Не перебивай меня! — воскликнула Нарцисса и продолжила:
— Ты извинишься перед девочкой и познакомишь нас с внуком. Он должен расти в мэноре!
— И тяжело вздохнув, закончила:
— Я уже и не надеялась увидеть внуков.
— Мам?!
— Цисси?
— Мы и так пропустили пять лет жизни мальчика, — сказала мама, промокнула глаза кружевным платочком и, опять повернувшись ко мне, воскликнула:
— Драко Малфой! Почему ты все еще здесь, а не ищешь способ извиниться? Я посмотрел на отца, но он лишь сочувственно посмотрел на меня и пожал плечами. Он-то знал, что когда Нарцисса в таком состоянии, с ней лучше не спорить. Она не побоялась соврать Темному Лорду, а тут уж… От греха подальше я ушел к себе — подумать о том, как заставить Грейнджер поговорить со мной.