2.
Я очень скучаю по Северусу Снейпу.
В тот день, сидя в его кабинете, где
каждая вещь напоминала о своем
бывшем владельце, я заливался
беззвучными рыданиями. Я до сих пор
не могу поверить, что пережил весь тот
ужас, творившийся несколько часов
назад. Боль пронзала грудь. Понимание того что произошло лается еще хуже. В глазах у меня давно нет жизни. Как так? Был человек, раз, и нет. Я не верю в это. Не верю Мерлин! Да нет.
Может это имитация? Может нам наврали. Нет, нет. Он жив. Он жив..?
Слабость и тяжесть далеко не от физической силы,а от моральной.. встать я даже не могу
Я смог его спасти, мне выпал шанс. Но я же умнее,да? Это твоя вина Малфой. Твоя!
Мысли крутились ураганом, по щекам потекли слезы, глаза так и не изменились. Сжав палочку в руках мне так хотелось крикнуть, выговорить кому-то. Но нет. Я сам. Я сильнее. Я должен быть холоднокровным и плевать на всех, я должен
Когда я поднял мокрые от слез
глаза, увидел ее. После стольких
лет издеваний над ней, я проникся
к этой девочке с непослушными
каштановыми волосами и теплыми
карими глазами, пропитаны какой-то нежностью.
Я ожидал, что она уйдет, бросив
презрительный взгляд на прощание,
но она осталась. Подошла и села рядом,
молча глядя куда-то вперед. Тогда я
решился:
- Грейнджер... - я немного запнулся от
волнения. - Ты простишь меня?
Почему-то сейчас так нужно было ее
прощение, словно я был виноват лишь
перед ней. Ожидая отрицательного
ответа, я собрался было встать и уйти,
но она задала лишь один вопрос:
- За что, Малфой?Я понял, что она уже не злится. В ее
голосе, в ее взгляде уже не было того
презрения к хорьку, которого все
знали. Она обняла меня, и я обнял ее
в ответ. Обнял так крепко, как никого
никогда не обнимал. Я чувствовал,
как от этих объятий мое израненное
сердце заживает, а по телу разливается
приятное тепло.
Мы встречались с ней каждый день
в том самом кабинете. Я чувствовал,
как профессор Снейп помогал нам
сблизиться. И сейчас я ему очень
благодарен. Я до сих пор помню его
слова, сказанные мне еще на четвертом
курсе: «Не дай лишь одному слову
все уничтожить, Драко». Тогда я не
понимал к чему это, не понимал что
это за слово. А теперь понял. Это слово -
«грязнокровка».
В один день я решился с ней
заговорить. После коротких фраз она
положила голову мне на плечо, и это
окончательно уничтожило пропасть
между нами, увеличивавшуюся на
протяжении семи лет. Когда пришло
время расставаться, я просто не мог
сдерживать себя. Переломив себя изнутри. Адреналин смешался с кровью. Я наклонился к, из-за своего роста. Ее щенячий взгляд который проникал в мои глаза, пронзил меня наконец. Своими руками я притянул её за щеки, сливаясь с ней в одно целое. Ее мягкие губы. Ее вкус. То чего мне не хватала. По тому как она целовалась я понял что я первый кто украл ее нормальный поцелуй. Я притянул её ближе, а её руки я положил сам себе на плечи, она догадалась их скрепив в замок за моей шеей. Она такая маленькая.. Боже мой. Мерлин я готов её расцеловывать каждую секунду. Поцелуй был мягкий,нежный. Я не в коем случаи не буду груб с ней. Нет. Она сейчас мала для этого
Целуя её так, будто она одна была
моим спасением, единственным
шансом на жизнь в этом ублюдском бесцветноммире. Мир был бесцветен до того самого момента. Я запомнил это ощущение на всю жизнь. Настолько это было сложно и мягко что то ощущение лучше любого оргазма в тысячи раз. Моя фиксация была только на ней. Мир вокруг остановился. Я не слышал ничего. То что не она мне было неинтересно. Когда я открыл глаза и увидел
ее так близко, с той самой счастливой улыбкой на милом лице и маленькими руками на моих
плечах, все вокруг преобразовалось:
мир вокруг стал ярким, живым. Она
позволила мне почувствовать себя
живым. Но в тот момент я понял еще
кое-что не менее важное: отныне она
моя.
Было очень странно общаться с ее
друзьями. Но более странным мне
показалось то, что мы быстро нашли
общий язык. И они были рады за нас...
За нас с Гермионой.
Лишь сейчас я понимаю, что очень
благодарен этой войне. Конечно,
она забрала много хороших людей, о
которых мы скорбим и по сей день, но
именно она подарила мне мою семью.
Мою настоящую семью.
После долгих препираний, угроз о
лишении наследства и тому подобное,
отец все же разрешил взять в жены
грязнокровку. А мать без всяких слов
тепло и нежно улыбнулась, вручая
мне фамильное серебряное кольцо с
большой буквой «М»