Изгой

- Ты же не предлагаешь мне отправиться в Мэнор прямо сейчас? – с недоверием протянула Гермиона, наблюдая, как быстро он одевается.

Застыв с задранным воротником пальто, Малфой уставился на неё.

- А что, у тебя есть какие-то неотложные дела? – обманчиво вежливым тоном поинтересовался он, серые глаза сузились.

- Вообще-то да, Малфой, кое-какие есть, - скрестив руки на груди, ответила она.

Девушка и сама не знала, почему вдруг заупрямилась. Ей очень хотелось помочь Скорпиусу, но то, как самонадеянно вёл себя его отец, выводило из себя. Ему нужна была её помощь, но складывалось такое впечатление, будто она обязана ему помочь.

- И неужели они важнее.. – он не договорил, отвлекшись на свой мобильник. – Да, говори, - он закрыл рукой микрофон трубки и снова обратился к ней, прожигая гневным взглядом. – У тебя есть пять минут на раздумья и сборы, пока я общаюсь с юристом, а потом сама будешь придумывать, как увидеться со своим студентом.

И он демонстративно отвернулся от неё, резкими движениями поправляя воротник. Просто невероятная наглость. И тем не менее, он был прав. Гермиона, подавляя в себе желание выставить его из квартиры сию же секунду, быстро прошла в спальню и с размаху уселась на пуфик перед зеркалом. Злость улетучилась, стоило девушке увидеть своё отражение, она прыснула и поспешила в ванну. Насколько же Малфою нужна её помощь, что он молчал всё это время. Хотя, нет, один раз высказался, но она решила, что едкое замечание относится только к её костюму.

Мерлин. Всё лицо было чумазым, волосы спутаны, на висках подтёки от пота. Красота! Так, он сказал, у неё есть пять минут? Конечно, она отправится к Скорпиусу в Мэнор, но уж точно не в таком виде! Гермиона уже скидывала спортивный костюм и залезала в душ, под струи тёплой воды. Но не было времени расслабляться, она одновременно пыталась намыливать волосы и тело, стараясь не расхохотаться, эта ситуация была жутко смешной. И потом, она не понимала, отчего так спешит, Малфой же не сумасшедший, чтобы с таймером стоять у неё под дверью и, по истечении времени, врываться в спальню. Нет ведь? И всё же, не хотелось заставлять его ждать, судя по всему, нервы у него были ни к чёрту.

Она как раз закутывалась в белоснежное полотенце, как в ванную комнату ворвался Патронус Джинни, и её громкий нервный голос разнёсся по комнате, отражаясь от кафеля: «Гермиона! Я проболталась Гарри! Прости, дорогая, он направляется прямиком к тебе! Я, как смогу, задержу его, но ты же понимаешь, это ненадолго! Прости!!»

Что? ЧТО?! Гермиона схватилась за мокрые волосы. Какое-то безумие! Она скинула полотенце на пол и подбежала к шкафу. Достала первое попавшееся бельё и бежевое трикотажное платье. Быстро натянула его через голову, схватила с прикроватной тумбочки волшебную палочку и, дёрнув на себя дверь, крикнула:

- Малфой, живо сюда!

Драко, пролистывавший от скуки список контактов, остолбенел от такого обращения. Он вскинул на неё взгляд, что эта ненормальная Грейнджер себе позволяет. Видок у неё был тот ещё, но хотя бы переоделась. Вся мокрая, взъерошенная, с красными щеками, она подзывала его рукой, как какого-то пса.

У Малфоя на лице заиграли желваки, но он и с места не сдвинулся, только сжал руки в кулаки. Гермиона отчаянно махала ему, чувствуя, что вот-вот в её гостиной появится Гарри, и тогда неизвестно, что тут вообще произойдёт. Она прекрасно помнила, чему именно стала свидетелем Джинни Поттер у неё дома. Тогда Гермиона совершила то единственное, что пришло ей в голову: она в два прыжка преодолела разделявшее их расстояние и, крепко обхватив Малфоя за талию, крикнула:

- Аппарирую!

Успел он к этому подготовиться или нет, она не знала. Но когда они оказались в подворотне недалеко от «Дырявого котла», он выглядел, как вполне себе целый человек. Целый и злой, как дьявол, человек.

- Какого хера ты вытворяешь? – рявкнул он так громко, что у неё зазвенело в ушах. Она прикрыла их ладонями. – Что это было?

Он смотрел на неё и ни черта не понимал. К чему такая спешка? Девушка стояла перед ним в одном платье, с босыми ногами, начиная подрагивать от холода и пряча глаза. Неужто кто-то собирался заявиться к мисс-всезнайке? Драко фыркнул, оглядывая её, в то время, как она наклонилась к валявшейся на земле газете и трансфигурировала из её страниц пару балеток.

- Даже не вздумай! - от его грубого оклика она остановилась, не донеся ступню к обуви на какие-то сантиметры, и раздражённо воззрилась на него.

Малфой достал из кармана кожаные перчатки и, тяжело вздохнув, трансфигурировал их на раскрытой ладони в пару изящных чёрных лодочек. Он поставил их на землю и, пока она обувалась, отмечая, что туфли немного велики, и заклинанием подгоняла их по ноге, снял пальто и накинул его ей на плечи. Это было словно дежавю, Гермиона вздрогнула, поднимая на него взгляд. Малфой стоял с абсолютно безучастным видом, едва смотрел на неё. Как и тогда, перед рестораном.

- Спасибо, - тихо сказала она, окутанная его теплом и его запахом.

Это было странно, раньше она не обращала внимания на то, как он пахнет. Равно как и на то, что он явно больше не тот Драко Малфой, которого она помнила. Неожиданно она осознала, что этот Малфой – взрослый, успешный мужчина, и у них приличная разница в возрасте. Она перед ним – всего лишь девчонка, которая, конечно, старше, чем его сын. Но всё ещё девчонка. Она покрылась мурашками, какое счастье, что он этого не знал. И просто держал её за наркоманку на эликсирах. Что ж, пусть и дальше так думает.

- Ну что, теперь отправляемся? – спросила Гермиона, преодолев смущение. Какой же идиоткой она себя выставила.

Драко напряжённо размышлял. Что-то здесь было не так. Грейнджер явно вела свою игру, но он пока не понимал её мотивов. Да и сложновато было сосредоточиться, когда она такая хрупкая и растерянная дрожала, утопая в его пальто. Он пообещал себе, что как только вопрос со Скорпиусом будет решён, он поднимет все свои связи, но выяснит, что с ней произошло за последние годы, и что она принимает. Невозможно в их возрасте так выглядеть.

Услышав её вопрос, Малфой молча пошёл ко входу в «Дырявый котёл». Хотя аппарировать в поместье было гораздо логичнее, нежели появляться в очередной раз в баре, вызывая любопытство Тома и посетителей, но чёрта с два он бы приблизился к ней сейчас.

Гермиона подняла воротник пальто и, скрыв лицо, последовала за ним.

*

В отсутствие отца Скорпиус с любопытством исследовал замок. Что-то было таким, как он помнил, а что-то – нет. Например, кухня осталась прежней, на ней трудилась целая армия домовых эльфов. Они готовы были выполнить любой его каприз, с обожанием заглядывая в глаза, но ему это было не нужно.

Наскоро позавтракав оладьями и кофе, он отправился в комнаты, в которых раньше жила мама. Они-то как раз полностью изменились. Ребёнком он часто играл в них, рассматривал её вещи и колдографии. Так назывались движущиеся фото, которые так же оказались не бредом его воображения. Он отправился туда в надежде найти их, но увидел только полупустые комнаты с накрытыми тканью предметами обстановки и гуляющими сквозняками.

Эта часть замка даже не отапливалась. Ходившая за ним по пятам миссис Хендерсон подсказала, что альбомы с колдографиями могут храниться в библиотеке. Он делал вид, что не замечает её. Столько лет она была подле него, видела, как он страдает. И ни слова, ни намёка.

Скорпиус блуждал по коридорам, водя пальцами по гобеленам, по встречающейся мебели, и тактильные ощущения пробуждали в нём всё новые и новые воспоминания. На этой лестнице он едва не упал и расплакался от испуга, отец тогда чуть не прибил бедного домовичка, хотя Скорпиус совсем не поранился. В этом зале он стянул у гувернантки клубок ниток, когда она вязала, и с визгом убегал по коридору, разматывая его. А когда клубок внезапно закончился, он разревелся.

А за этой портьерой он любил скрываться, когда они с бабушкой играли в прятки. Бабушка Нарцисса... Сердце юноши заныло от тоски, как ему не хватало её ласковых рук и доброго голоса. Он обнаружил себя в портретной галерее. Он пробежался мимо вереницы дремлющих портретов, кто-то проснулся от непривычного звука и заворчал, но Скорпиусу было всё равно. В самом начале галереи по соседству висели два портрета, при виде которых всё внутри затрепетало.

- Мама? – дрожащим голосом позвал он. – Бабушка?

Женщины, изображённые на холсте, понемногу зашевелились, открывая глаза и внимательно присматриваясь к мальчику перед ними.

- Это я, Скорпиус, - выдохнул он.

Сердце билось, как сумасшедшее, в горле пересохло. Бабушка Нарцисса с портрета понимающе улыбнулась ему. Она выглядела превосходно в тёмно-изумрудной мантии и с замысловатой высокой причёской, крупные драгоценные камни оттягивали нежные мочки ушей. Прекрасная женщина в расцвете лет, Скорпиус ощутил неловкость, назвав её бабушкой.

- Здравствуй, дорогой, - она понимающе улыбнулась ему. – Ты стал совсем взрослым, и так похож на своего отца.

Он и сам не знал, чего ждал от общения с портретами, но с жадностью вглядывался в знакомые черты лица. Он был так счастлив, что его узнали! Скорпиус перевёл взгляд на мать.

С искусно заплетёнными серебристыми нитями волосами и в небесного цвета мантии, совсем юная Астория Малфой продолжала вглядываться в него. Крутя небольшой букет фиалок в тонких кистях, она хмурилась и время от времени косилась на свою соседку.

- Драко? – наконец, глухо спросила она.

Скорпиус отшатнулся от портрета, стараясь унять разочарование, стянувшее жгутом все внутренности. Он отошёл к противоположной стене и, прислонившись к ней, продолжал сквозь ресницы разглядывать девушку перед собой. Он не мог уйти оттуда, у него было чувство, что он никогда и не существовал. Он сполз вниз по стене и прикрыл глаза. Через какое-то время портреты снова впали в сонное состояние, позабыв о своём необычном госте.

В детстве он не обращал внимания на картины, был слишком маленьким. К тому же, бабушка была жива, а портрет его матери, вполне возможно, висел в каком-нибудь другом месте, подальше от его глаз. Рядом с характерным хлопком появился домовой эльф, выводя его из задумчивости.

- Хозяин Скорпиус! Вы просили сообщить, когда хозяин Драко вернётся.

- Хорошо, Минди. Перенеси меня в комнату, - бесцветным голосом ответил Скорпиус и, не поднимаясь, подал руку обеспокоенной эльфийке.

За поворотом стояла миссис Хендерсон и беззвучно рыдала, прижав ладони к лицу. Госпожа Астория не знала своего сына.

*

Спустя несколько минут послышался тихий стук в дверь. Скорпиус даже голову не поднял от подушки. Он лежал в кровати и делал вид, что спит, на случай, если отец всё же решит зайти. Стук повторился, более настойчиво.

- Уходи! – простонал юноша, натягивая одеяло на голову.

- Скорпиус, - он подпрыгнул на кровати, услышав этот голос, и сбросил с себя одеяло. – Это я, профессор Грейнджер, - Скорпиус уже мчался к двери. – Мы можем поговорить?

Дверь распахнулась. Взъерошенные светлые волосы, мятежный взгляд, та самая белая футболка с синим карманом, которую она ему купила...

- Здравствуй, - сдавленно проговорила Гермиона в его крепких объятиях.