Глава 10
Малфой аппарировал с Поттером к огромному поместью, мрачно возвышающемуся на прибрежных морских скалах. Кроме того, что вокруг было море, а не озеро – пахло йодом и солью – Гарри ничего не смог определить в местонахождении особняка Паркинсонов.
Они тихо поднимались вверх, в сумерках стараясь не оступиться. Ночь стояла теплая, но порывистый ветер с моря продувал насквозь.
- Хорошо, что ветер северный, - заговорил Малфой, неожиданно останавливаясь. Гарри чуть не врезался ему в спину.
- Что же в нем хорошего? – недовольно переспросил он, доставая волшебную палочку из рукава своей мантии.
- Это дает нам больше шансов подобраться к поместью незамеченными.
- Незамеченными кем?
- Тс-с-с, тихо! – приказал Малфой. – Ты слышишь?
До их слуха донеслось волчье завывавание. Гарри крепче сжал в руке палочку.
В дальних кустах послышался треск, и через минуту на фоне темно-синего неба показался черный силуэт огромного волка. Драко оглянулся – сзади к ним приближалось еще трое.
- Поттер, на них магические ошейники, они защищены от многих заклинаний. Мы должны воздействовать на окружающие предметы, чтобы сбить или оглушить их. Например, так!
Он направил палочку на тяжелое бревно и обрушил его на ближайшего к ним волка.
Тотчас его сородичи тронулись со своих мест и понеслись на чужаков.
- И это все, на что ты способен, Малфой? – с иронией переспросил Гарри, уворачиваясь от крупного хищника.
Он молниеносно выстреливал заклятиями в разные стороны, пока все одиннадцать волков не оказались запертыми в стальных клетках.
- Я впечатлен, Поттер, твоим мастерством и смекалкой, - язвительно протянул Малфой. – Бедный Темный Лорд, у него не было ни единого шанса справиться с тобой.
Гарри увидел озорные искорки в глазах Драко и тоже усмехнулся.
- Волдеморт. У Волдеморта не было шанса. Надо не бояться называть врага по имени.
- Может, и меня захочешь называть по имени? Учти, этого я тебе не позволю.
- Твое имя не очень-то красивое, чтобы его часто хотелось произносить, Малфой. К тому же, по-настоящему я тебя никогда не считал своим врагом.
Они переглянулись и продолжили движение. Через несколько минут Драко остановился и вытянул обе руки вперед.
- Что случилось? – Гарри недоуменно смотрел вперед, но ничего особенного там не увидел.
- Это барьер. Вот теперь настало время проверить, действует ли мой привилегированный статус.
Приглядевшись повнимательнее, Гарри заметил прозрачную пленку, будто поверхность мыльного пузыря, переливающуюся в свете их палочек синими и зелеными цветами.
- Возьми меня за руку, Поттер, - скомандовал Малфой. – Если допуск закрыт, скорее всего, заклинание нас прикончит.
- И ты готов рискнуть своей жизнью? – Гарри с удивлением увидел на лице аристократа решимость идти до конца и взял его за руку. – Черт, Малфой, за последние два часа мы уже дважды держались за руки. Определенно, мир сходит с ума. Лишь бы об этом обстоятельстве не пронюхала Рита Скитер.
- Мир начал сходить с ума с момента твоего рождения, Поттер, - ехидно отозвался Малфой. – А бедняжка Рита вообще лишилась бы рассудка, увидев нас вместе. Так и вижу заголовок статейки в Пророке: «Мальчик-который-выжил сменил ориентацию» или «У национального героя, наконец, появился вкус».
Против воли Гарри улыбнулся:
- А мне представляется более шокирующий заголовок: «Чистокровный аристократ наплевал на фамильную честь и влюбился в полукровку» или что-то в этом роде.
Малфой не стал пререкаться, а очень серьезно сказал:
- Ты себе не представляешь, как близко к истине твое предположение.
И не дожидаясь вопросов, потянул гриффиндорца за собой в неизвестность.
Ничего не произошло. Открыв глаза (и когда только успел зажмуриться?), Гарри увидел, что вокруг, словно по волшебству, появились деревья, цветы и садовые беседки. Они стояли недалеко от стен высокого здания, только что казавшегося не ближе нескольких сотен ярдов.
- Получилось! – удивленно прошептал Малфой. – Теперь будь осторожен: стоит нам применить магию, как о нашем вторжении узнают хозяйские эльфы.
- Кстати, Малфой! – не смог промолчать Гарри, медленно и осторожно ступая за слизеринцем. – А почему мы не попросили перенести нас сюда одного из твоих домовиков?
- Да по той же самой причине, дурья твоя голова! Об этом тут же узнали бы домовики Паркинсонов, и нас бы мигом обнаружили. А нам надо еще выяснить, где конкретно Панси держит Грейнджер.
Гарри проглотил и «дурью голову», и «Грейнджер» благоразумно решив, что сейчас не лучшее время для пререканий и спросил только, есть ли у Малфоя идеи по поводу местонахождения Гермионы.
- Одно из трех: подземелья, чердак и фамильный склеп, -получил он лаконичный ответ. - Вряд ли Панси собиралась рассказывать о своих планах родителям.
- А почему же она живет с родителями? Где ее муж? – снова не сдержал любопытства Гарри.
- Развелись четыре года назад. Кто в своем уме смог бы терпеть Паркинсон?
Они понимающе переглянулись и одинаковые усмешки осветили их лица.
- Тогда начнем с подземелий?
- Я бы начал со склепа, - ответил Малфой. – Видишь ли, с тех пор как Клавдия Паркинсон умерла, ее муж Сивард запретил домовикам там появляться, дабы не мешали ему предаваться горю своей уборкой в любое время суток. Так что идеальнее места не сыскать. У тебя, кстати, нет аллергии на пыль?
О том, что у него раньше всегда была аллергия на Малфоев, Гарри промолчал.
Они беспрепятственно дошли до склепа, находящегося в тени высоких сосен, но как только Гарри вступил на мраморную плиту перед входом, его окутала огненная сеть.
- Ловушка! – воскликнул Малфой.
Гарри извивался в горящих веревках, его палочка выпала у него из рук, кожу обжигал огонь, а веревки, казалось, сжимаются вокруг его тела все сильнее, намереваясь задушить.
- Aguamenti! – Драко попытался окатить его водой, но это не принесло результата.
Он бросился руками помогать скинуть веревки, но только обжог себе руки.
- Малфой, сделай что-нибудь! – хрипел Гарри.
- Ну, Поттер, не считай это местью! Sectumsempra! – Путы, сжимающие Гарри, оказались разрубленными и, словно лишившись магической силы, свисали лохмотьями на его теле.
- Спасибо, Малфой, - он был в копоти и крови от порезов.
- Ты как, в порядке? – спросил Малфой, заживляя ему ожоги и порезы.
- Словно по мне танк проехал, - устало протянул Гарри.
- А что такое «танк»? – с любопытством переспросил Драко.
Гарри усмехнулся, скривившись от боли.
- Долго объяснять. Как-нибудь свожу тебя на парад, если выберемся.
Малфой даже подскочил от удивления:
- Что значит «если выберемся»? Паркинсон всего лишь избалованная баба, у которой в голове только мужики и шмотки…
- Petrificus Totalus! – оба оказались обездвиженными, застыв в нелепых позах. – Значит, я сдвинута на мужиках? Я?! А чем ты занимался с грязнокровкой? Вы что, в постели в квиддич играли? А, Поттер, и ты здесь? Даже не знаю, что с вами делать. Просто стереть память или сначала помучить? А ты, Поттер, ничего, симпатичный. Не зря за тобой на шестом курсе полшколы бегало.
Она провела рукой по взъерошенным волосам Гарри и приподнялась на цыпочки, чтобы его поцеловать.
- Фу, неинтересно, - протянула она, отстраняясь. – Малфой-то потемпераментнее был несколько прошедших ночей.
Привязав обоих спасателей к огромной сосне и отобрав палочки, Панси вернула им подвижность.
- Эй, Паркинсон, кто это тебе глаз подбил? – воскликнул Драко. – Я бы оплатил воздвижение его памятника!
Гарри ощутил легкое дежавю – перед шестым курсомМалфой произнес подобную тираду Гермионе, когда та исследовала подзорную трубу близнецов и получила синяк. Но его возникшая улыбка сменилась выражением ужаса, когда он услышал следующие слова Панси.
- Грейнджер исхитрилась ударить меня. За это я сломала ей парочку ребер.
- Паркинсон, отпусти нас сейчас, и мы не сдадим тебя Министерству, - предложил Малфой.
- Смешно. Вы и так этого не сделаете, потому что даже не вспомните, что произошло. А смерть грязнокровки спишут на несчастный случай.
- Панси, ты с ума сошла! Давай договоримся, - увещевал Драко. – Отпусти ее, и я останусь с тобой.
Он с ужасом смотрел на свою бывшую подругу и не узнавал ее. Глаза ее, полные ненависти и обиды, метали молнии, в нее словно вселился дьявол.
- Заманчивая перспектива, но нет! Сейчас я хочу только мести! И у меня есть план.
Она злорадно усмехнулась.
- Ты на глазах Грейнджер займешься со мной любовью. Imperio!
Глаза Малфоя остекленели. Панси левитировала из склепа израненную Гермиону. Гарри не мог сдержать стона, когда он увидел, в каком та находилась состоянии. Панси обездвижила ее, заставив широко открытыми глазами смотреть на развивающиеся события.
Повинуясь мысленным приказам Панси, Драко подошел к ней и начал целовать. Она закрыла глаза, наслаждаясь его ласками, а также наблюдателями в лице приличных гриффиндорцев, и даже начала постанывать.
Ее расслабленностью и воспользовался Малфой, выхватив ее палочку и оглушив ее.
- Я же говорил тебе, Паркинсон, что ты тупая избалованная баба. Сопротивляться заклинанию Imperio меня научили еще на седьмом курсе.
Он освободил Поттера и подбежал к потерявшей сознание Гермионе.
- Держись, Грейнджер, теперь все будет хорошо, - поднимая ее на руки, прошептал он.
- Рон… - в полузабытьи простонала она.
Гарри увидел, как Малфой побледнел, но никак не прокомментировал произошедшее.
* * *
Ей снилась мешанина событий и разговоров. Синее шелковое платье, серые могильные плиты и крики, крики, крики… Ее собственные и той, другой, которая приносила с собой страдания и боль. Потом снились белые стены больницы и обрывки из разговоров целителей.
Кажется, приходили ее дети. Они говорили, как сильно ее любят и обнимали ее. А потом ее еще кто-то обнимал. Во рту уже несколько дней был вкус костероста и восстанавливающих зелий.
Впервые ей захотелось бросить все: работу, детей и оказаться где-нибудь на необитаемом острове с ее любимым мужем, который сразу вернулся из Парижа, получив известие о произошедшем.
Он сидел у ее кровати днями и ночами, пока Молли насильно не увела его поесть и поспать. Рон рассказал о том, как его секретаршу Меган чуть не изнасиловал магл, и он полночи успокаивал ее в каком-то баре. Что Паркинсон обнаружили со следами Crucio, и что в Азкабан ее не отправили немедленно только потому, что лечат здесь же, в госпитале Святого Мунго. Он обещал, что как только она поправится, увезет ее на несколько месяцев к морю отдохнуть и набраться сил.
А однажды Гермионе почудился ЕГО голос. Нет, она давно решила раз и навсегда покончить с сумасшествием по фамилии Малфой, еще находившись в плену у Паркинсон. И даже не потому, что она замужем, а он женат, и все это не правильно, нет. Она поняла, что у них нет и не может быть будущего, и что она все-таки очень, очень сильно любит своего простого, доброго и преданного мужа.
Но все же сердце предательски сжалось от звука его притягательного голоса.
Второй голос принадлежал Гарри, ее дорогому и любимому, самому близкому после Рона другу. Он заботливо поправил на ней одеяло и погладил по щеке.
От Драко не скрылся этот заботливый жест и та нежность, с которой Поттер смотрел на девушку. В памяти тотчас всплыла та готовность немедленно ринуться спасать подругу, даже ценой собственной жизни.
- Ты никогда не думал о том, чтобы рассказать ей о своих чувствах? – он посмотрел Поттеру прямо в глаза и увидел в них отражение собственных эмоций.
Гарри вздрогнул, но не стал скрывать очевидного.
- У меня был шанс зимой на седьмом курсе, когда мы прятались от пожирателей… Рон тогда ушел, и я подумывал… но в конечном итоге я не воспользовался этим шансом.
- И все-таки, хотелось бы тебе это изменить? – Малфой смотрел на него с каким-то болезненным любопытством.
- Что ты, я люблю свою жену. Но иногда я действительно представляю себе, как бы это могло быть, если бы я тогда…
- Да, понимаю… - вздохнул Драко, глядя на спящую Гермиону. – Как это могло бы быть…
И, обменявшись взглядом, полным понимания, с Поттером, он ушел домой, к жене.
А, впрочем, возможно, последняя часть разговора Гермионе только приснилась…