Очень важное зелье (автор - Erebia Brimo)
Северус покосился на часы. До прихода Поттера оставалось все меньше времени. Паршивец никогда не опаздывал на их встречи. Такое бы рвение — да во время обучения в Хогвартсе! Зачарованный черпак аккуратно помешивал булькающее варево, а Снейп методично нарезал лирный корень. От осознания, что не успевает, у него немного дрожали руки. Черт бы побрал их с Поттером договор! Как-то Северусу понадобилась помощь Главного Аврора Поттера. Какая именно помощь — не суть. Тот почему-то за это захотел с Северусом секса.
Нож громко звякнул о край котла, выдавая нервозность зельевара. Пришлось опустить его и пару минут стоять, не шевелясь, унимая сердцебиение. Три. Два. Один. Часы пробили ровно семь раз, и с седьмым ударом сработал камин, пропуская в комнату Главного Аврора и, по совместительству, Мальчика-который-выжил-и-победил. Именно того человека, который несколько месяцев назад оказался единственным, способным помочь. Взявшим за свою помощь высокую плату и превратившим Снейпа в раба. Дважды в неделю на три часа. — Здравствуй, Северус, — голос Поттера обманчиво мягок, но он явно был недоволен, что его встречают булькающим котлом и набором неаппетитных ингредиентов. — Поттер. Это очень важное зелье, его приготовление нельзя отложить, — прозвучало твердо и уверенно, как и должно было быть. — Вопрос жизни и смерти. Только так. Только равнодушно, убежденно, авторитетно. Давно пора определить границы их странных взаимоотношений. Поставить наглого Поттера на место. Показать, что есть вещи важнее похотливых фантазий. Те слишком глупы и поверхностны, чтобы для уважающего себя человека стать необходимыми, как воздух. — Чьей жизни? — спокойно уточнил Гарри, пристально вглядываясь в своего визави, словно что-то решая. — Моей. Твоей. Драко Малфоя.
Поттер предсказуемо поморщился, услышав имя своего главного оппонента на политической арене, но протестовать не стал. — Хорошо. Раз очень нужно. Но… Я тоже хочу кое-что получить. Гарри бегло осмотрел разложенные ингредиенты и, убедившись, что опасных нет, взмахнул палочкой — и вся одежда Северуса вдруг исчезла. — Ты ведь не против? Семь уже пробило. Голый Северус досадливо покачал головой, ощущая себя не в своей тарелке. И все же многолетняя практика варки зелий не прошла даром, удалось вернуться к процессу и успешно продвигаться к завершению до тех пор, пока по обнаженной пояснице не прошлись горячие руки. — Поттер! — Шипение было достойно самой Нагайны. — Сосредоточься, Северус. — Ухо опалило дыханием. — Это ведь очень важное зелье. Пробирающий до мурашек шепот заставил поджаться пальцы на ногах и предвкушающее дернуться член. — Шшшш… Я тихонько, — успокаивающе пробормотал Гарри, медленно ввинчивая в тугой анус любовника два скользких пальца. Он двигал ими в такт помешивающим движениям черпака в котле. Пол-оборота вправо, пол-оборота влево, постоянно задевая чувствительную точку. Северус с ужасом осознал, что возбуждается. Стремительно, невыносимо, стыдно и сладко. И никак не может это скрыть. Сложно держать лицо, когда на теле нет и нитки, в заднице хлюпает, а член уже прилип к животу. Пришлось отвлечься от помешивания, чтобы судорожно втянуть воздух в легкие, на миг сосредотачиваясь на ощущениях. Из-за этого Снейп чуть не проворонил смену консистенции своего зелья. — Поттер! — возмутился он, откладывая черпак. — Теперь ясно, почему у вас были проблемы с зельеварением. Вы просто вносите хаос во все, чего касаетесь, никакая тонкая наука не выдержит. — Не злись. Больше не буду. Пальцы действительно исчезли. Но отходить далеко Гарри не собирался. И его дыхание овевало чувствительную, покрывшуюся испариной от их недавнего взаимодействия, кожу. Снейп проворчал что-то неразборчивое и потянулся за миской с цветками Козлобородника. У них нужно было оборвать прицветники. Очень мягко и осторожно, чтобы не повредить остальное соцветие.
Тонкие пальцы профессионального зельевара смыкались на нежном листочке и ловко оттягивали его в сторону, прежде чем аккуратно отщипнуть. И так же сжимали, чуть оттягивали и пощипывали пальцы Гарри темные соски на груди Северуса. Восхитительно мозолистые, горячие пальцы! Раз за разом, доводя до края, до стона, до хриплого крика, похороненного в горле. Хотелось просто откинуть голову на плечо любовнику и ни о чем не думать, только чувствовать. Отбросить наконец гордость и позволить себе… Все. Какая тонкая наука? Какое зелье? Когда разум уже околдован, а чувства до предела обострены. Когда Поттер тяжело дышит и едва удерживается от того, чтобы прижиматься всем телом. Соцветия закончились. Изящные пальцы Северуса чувственно скользнули по краю миски, оглаживая прохладный гладкий фарфор. Гарри отчаянно застонал, но руки опустил. Было какое-то извращенное наслаждение в том, чтобы играть по им самим установленным правилам. — Что дальше, Северус? — Замолчи, раз не можешь занять свой рот чем-то более полезным! — огрызнулся Снейп. Ему было почти страшно, — следующий ингредиент и его подготовка… Возможно, стоило отступить сразу. Сдаться и позволить о себе позаботиться. И зачем он только выбрал именно это зелье? Небольшая ступка и пестик ждали своего часа на краю стола. — Чешуя дракона? Это действительно важное и дорогое зелье. — Без тебя знаю, Поттер! Северус не стал отступать, надеясь, что злость придаст ему сил, и взялся за ручку пестика. Тяжелого, продолговатого, отлично скругленного на конце пестика. Трансфигурация давалась Гарри легко — ему не составило труда создать точную копию. И протолкнуть ее внутрь хорошо смазанной задницы. Экономным уверенным движением, именно таким, какое и нужно при дроблении твердой чешуи.
Их руки двигались синхронно, и почти синхронно вздымались грудные клетки, дрожали ноги, языки скользили по губам, стараясь унять жажду близости. Кому приходилось тяжелее?
Северус слизнул каплю пота с верхней губы, его кадык судорожно дернулся от очередного жесткого толчка, чуть не вынудившего опуститься животом на стол для наилучшего проникновения. Он мог достичь оргазма прямо сейчас. Стоило только ускорить движения пестика. Но тогда он бы раздробил чешую в тончайшую пыль вместо необходимых крупинок. Загубил бы зелье. Но как же сложно остановиться! Сделать ровно столько, сколько нужно, отказывая себе в самом необходимом сейчас.
Еще удар, и крупинки станут идеальными. Член протестующе заныл, мышцы промежности свело, когда Снейп отбросил пестик, не заметив, что тот ударился о банку с сушеными златоглазками и заставил ее треснуть.
— Оно ведь должно пятнадцать минут настаиваться? — уточнил Поттер. Вот теперь он отошел, оставив спину Снейпа бессовестно прохладной, и бесстрастно наблюдал за высыпающим крупинки зельеваром с другого конца комнаты. Свое орудие пытки он оставил на прежнем месте, — в заднице Снейпа. — Не урони пестик, пожалуйста, — хладнокровно добавил он, прекрасно зная, как раздражало, если не получалось вывести собеседника из себя так легко, как раньше.
И Снейп протестующе застонал, потому что после таких слов не поджать машинально задницу было невозможно. И твердый предмет в ней ощущался теперь необыкновенно остро!
А Гарри сидел и, не мигая, смотрел на Северуса голодными глазами. Его твердый член провокационно торчал из расстегнутых штанов, и это ничуть не помогало сосредоточиться.
Северус мог пойти к Поттеру. Северус мог бросить зелье. Да просто попросить, и тот сделал бы все для их обоюдного удовольствия. Они бы уложились в пятнадцать, даже в десять минут запросто — так велико было желание. А можно было плюнуть на зелье. Но это означало признать, что Пот… Гарри и даримое им удовольствие важнее, чем все котлы мира. Честно признать перед собой, что с радостью уцепился за непристойное предложение и ждет встреч, как не ждал сову из Хогвартса.
Самые долгие пятнадцать минут в их жизни. Губы были искусаны в кровь, а глаза слезились от поединка взглядов. Но все имело свойство заканчиваться — зелье в очередной раз поменяло цвет, став абсолютно прозрачным, но густым, как смола. Можно было гасить огонь под котлом.
Северус впоследствии не мог сказать, чья палочка послала нужный импульс и куда делся пресловутый пестик. Он был слишком занят, прижимаясь ближе, яростнее насаживаясь на член Гарри и глубже засовывая свой язык тому в рот. Было до одурения хорошо.
Так хорошо, что совершенно не волновали ни уставшие от непривычной нагрузки ноги, ни оставшиеся от пальцев Поттера синяки на ягодицах, ни, тем более, давно опостылевшие гордость и холодность.
А сидеть на коленях Гарри, намертво склеившись залитыми спермой животами, и вовсе было самым лучшим переживанием в его жизни. Старой жизни. В новой он планировал многое наверстать.
— Северус, может ты уже прекратишь притворяться, что я тебя мучаю, и признаешь, что хочешь наших встреч так же, как и я? — слегка насмешливо спросил Гарри, но тут же сбился с тона и почти жалобно попросил: — И я, кстати, не претендую, чтобы быть столь же важным, как зельеварение, но прошу, хоть немного, хоть иногда давай понять, что я желанен.
— Ты гораздо важнее, Гарри.