Часть 9
Огромная собака черного цвета рычала и скалила зубы, перекрывая путь большому серому волку. Желтые глаза волка на миг прищурились, а потом раздалось грозное утробное рычание дикого зверя. Несколько секунд и они сцепились в драке. Извернувшись, волк отбросил пса, схватил непонятный предмет в зубы и помчался из комнаты на другие этажи особняка Блэков. Пес преследовал дикого зверя и почти нагнал, но волк в один огромный прыжок увеличил между ними расстояние. Наконец, оборотень добрался до гостиной, в которой спорили Целитель и зельевар. Предмет, оказавшийся книгой, тут же перекочевал на колени Раймунда. Пес опоздал, а довольный оборотень растянулся на ковре у камина.
Обиженный рык пса волк проигнорировал. А Раймунд с удивлением стал рассматривать книгу, которую принес Люпин. Прочитав название и пролистав пару глав, Раймунд укоризненно посмотрел на своего любовника, не сменившего еще форму. В последнее время Сириус загорелся проведением различных обрядов для Гарри. Он хотел помочь Крестнику побыстрее. Беда была в том, что многие обряды требовали слишком большую плату, с чем Целитель никогда бы не согласился. Был бы риск минимальный, он бы еще подумал. Но все же Сириусу совсем скоро ритуал Ограждения нужно провести, поэтому Эдвард не понимал необдуманные порывы своего любовника.
Раймунд никогда бы не подумал, что вот так внезапно на шестом десятке жизни обретёт вдруг партнёра по магии, и, хотя это далеко не старость, все же не верилось. И даже не предположил бы, что его партнером окажется Лорд Блэк, широко известный всей Магической Британии своей кобелиной натурой... Впрочем, сам он кобелем и оказался в прямом смысле. А еще Сириус оказался страстной увлеченной натурой, верным себе и друзьям, взбалмошным, с противоречивым характером, и не менее вредным, чем мальчишка Снейп. Сириусу было тяжело находиться в четырёх стенах, но долг Крёстного отца помогал справиться с его стремлением к свободе. И Эдвард, несмотря ни на что, был благодарен Магии за встречу с бывшим узником Азкабана. Подумать только, просидеть невиновным в Азкабане в окружении дементоров двенадцать лет! Сам Эдвард точно бы сошел с ума в ситуации Сириуса.
Раймунд не знал, как ему быть дальше. Буквально на днях они проведут ритуал Ограждения, и через каких-то полгода он вернется к своей жизни до... До пылкого горячего Сириуса, способного вывести его из равновесия за пару минут, до интересных споров на различные темы с ехидным циником Снейпом, до совместных посиделок с азартным и проказливым Люпином, который обычно создавал впечатление правильного пай-мальчика (Эдвард никогда не забудет выражение лица язвы-Снейпа, узнавшего, что все проделки мародеров, за которые четвёрка друзей не попались — результат гения Люпина). В той жизни ДО: опостылевшая супруга в отдельной спальне и взрослые дети — почти ровесники Сири. Эдвард дома был только на семейных праздниках, а в остальное время частенько пропадал на работе. Взял себе Ученика, чтобы поменьше оставаться с завистливой и недалёкой женщиной, которую выбрали ему в жены родители.
Родители, не допустившие Эдварда до воспитания собственных детей, так как у его старшего брата, Наследника Раймунда, своих детей не предвидится, а значит его детей ждет ответственность перед Магией и Родом. Оба его сына практически с ним не общаются с детства, и в этом Эдвард тоже винит только своих чёрствых родителей, не уделявших ему необходимого внимания с детства, и не допустивших его к воспитанию сыновей. Их никогда не заботили чувства Эдварда, его мнением никогда не интересовались. И если бы родители точно так же вели бы себя с его братом и сестрой, Эдвард бы просто принял все как есть. Однако, даже переданная в другой Род сестра до сих пор получает от них больше внимания и поддержки, чем он.
Еще в молодости он смирился со своим положением ненужного сына, от которого одна польза — продолжение Рода из-за стерильности брата. Но нырнув в другой поток времени, оторвавшись от предыдущей жизни, Эдвард вдруг получил возможность глубоко вздохнуть от облегчения. Он даже не понимал, как на него давила аура его родного Дома. И только теперь понял, что так не должно быть.
У Эдварда, второго сына Лорда Раймунда, осталось только горячее желание замедлить здесь время еще раз. Порой он не мог надышаться своим Сириусом, особенно когда вспоминал о неумолимости времени даже в этом странном коконе. Совсем скоро — какие-то полгода — и они вновь пойдут в ногу со временем. Осталось еще придумать как официально развестись с супругой, благо, брак у них не магический, чтобы в итоге остаться в плюсе.
Наверное, все его переживания отразились на обычно невозмутимом лице, Эдвард даже не заметил, как он остался в комнате наедине с Сириусом. Книга, что лежала на коленях, была крепко стиснута в руках. Блэк подошел к нему, заглядывая в глаза, и опустился на пол, обхватив руками колени любовника.
— Прости меня, Эдди, я не думал, что так сильно тебя расстрою. Но мне так сильно нужно защитить Гарри...
— Не нужно, Сири, — мягко улыбнулся Эдвард заботе о нем. Для него это было непривычно, а осознание этой немыслимой заботы о его чувствах ощущалось теплым комком в районе солнечного сплетения.
— Сириус, неужели ты думаешь, что меня расстраивают твои попытки найти решение более эффективного лечения Гарри? Я ведь тебе уже говорил, что если ты найдешь что-то стоящее и неопасное для нас и Гарри, то мы обязательно этим воспользуемся.
— Тогда что тебя расстроило?
Раймунд отвел взгляд от Сириуса, он не был готов выложить все свои переживания. Никогда этого не делал ранее, некому было его выслушать.
— Ты переживаешь за обряд Ограждения? За этот год я достаточно окреп для его проведения, сам же меня лечил, Эдди.
— И за это тоже переживаю, — вздохнул Эдвард, вновь посмотрев на Сириуса. — Тебя после этого обряда пару месяцев лечить придётся.
— Эдди, я помню, что мне об этом обряде рассказывал отец. После него восстановление неделя максимум длится.
— Ты забываешь фактор Азкабана, Сири. Твои жизненные силы восполняются очень медленно. И я, надеюсь, что ты будешь соблюдать все мои рекомендации. Не забывай, что нужен своему Крестнику здоровым.
— Как-то мы плавно перешли к моему здоровью, Целитель Раймунд, — усмехнулся Сириус. — Может, расскажешь?
Эдвард потянул на себя Сириуса и нежно поцеловал. Впервые это было так нежно. Обычно их ночи были переполнены страстью и похотью. Потом Эдвард почти с благоговением провел пальцами по щеке и губам. Сириус растерянно замер, ощущая всю эту нежность. Даже неудобная поза ему не особо мешала. Раймунд невербально увеличил кресло, в котором сидел, и разместил рядом любовника, не выпуская того из рук, обнимая крепко, он все не мог надышаться им.
— Ты же знаешь, что я женат?
— Нет, не знал, — настроение Сириуса резко меняется. Его тело напряглось, что прекрасно почувствовал Эдвард.
— Я никогда не делал из этого тайны, — хмыкнул Целитель. — Супругу мне нашли родители в моей беспечной молодости, заставили жениться, «заделать» пару отпрысков, и больше я Роду не нужен. Мои дети меня видят только во время торжественных собраний, и воспитывать их мне не доверено. Как же, один из них станет будущим Лордом Раймундом, какой-то второй ненужный сын не достоин их ни лицезреть, ни воспитывать. Я и работу себе выбрал, чтобы быть подальше от так называемых родных и близких. Я привык жить, как жил, Сири... А потом в моей жизни появляешься ты, и я понимаю, что больше не хочу возвращаться к былому. Я не понимаю, как мне выпутаться из ситуации, параллельно обретя свободу выбора.
— Брак магический?
— Слава дядюшке Оскару, нет! — с чувством сказал Эдвард.
— Ты же выполнил свои обязательства, почему не инициируешь развод?
— Потому что на это имеет право только Лорд Раймунд. Отец в очередной раз скажет, что ему некогда заниматься моими делами.
— Не понимаю, почему ты смирился?
— А вариантов не было, Сири. Либо так, либо отлучение от Рода. Я не наивный магглокровка, чтобы верить в лозунги о равенстве. Без Рода в этом возрасте — я сквиб. Если бы отлучение произошло в детстве, то можно было бы что-нибудь сделать без особых последствий, но тогда у меня не было нынешних связей, опыта и знаний, чтобы решиться на подобный шаг. Да и наивная детская вера в лучшее тогда остановила бы от подобного шага.
— Значит, тебе нужно не только развестись, но и получить вольную от Главы Рода? — хитро спросил Сириус.
— Да. Ты уже что-то придумал?
— Придумал. У нас рядом два умных опытных интригана. Один — пай-мальчик, водящий за нос самых проницательных личностей, а другой — опытный слизеринец, наверняка, пропитанный духом самого Салазара! Вместе найдем выход!
Оптимизм Сириуса вновь поднял настроение до небес, от чего Эдвард даже рассмеялся. Впрочем, Сириус поднял не только настроение. Возбуждение Целителя и горячий отклик Лорда Блэка не оставили равнодушными и портреты Блэков. Кричер без указаний переместил обоих любовников в хозяйскую спальню и довольно вздохнул. Род возродится совсем скоро, Кричер уже это чувствовал.
***
Ремус опять перечитывал выписки Сириуса о различных ритуалах, но это его никак не отвлекало от тяжелых дум. Сейчас его друг проводил ритуал Ограждения, и он не мог не волноваться. Люпин знал, что ритуал пройдет как надо, но вот его последствия для Сириуса были непредсказуемы. Эдвард и Северус находились рядом с Гарри, занимаясь его лечением. Раймунд проводил массу дополнительных диагностик для Гарри, пытаясь отвлечься от мыслей о проводящем ритуал Сириусе.
Год, что прошел с момента его первого добровольного перевоплощения в зверя, выдался тяжелым, и, можно сказать, богатым на события. Имея массу свободного времени и богатую библиотеку Древнейшего и Благороднейшего Магического Рода, четверо магов учились, даже смело можно говорить, что прикасались к тайнам мироздания. Сириус даже сам благоразумно подал идею об отсрочке проведения ритуала Ограждения для Гарри, когда прочитал несколько фолиантов по этой теме.
Они все стали мудрее и даже мыслить немного иначе, особенно после того, как Сириус разрешил им почитать ценную и весьма редкую книгу под названием «Основы сущего магом рекомого». Информация из этой небольшой рукописной книги оказалась откровением. Магия — действительно божественная сущность, имеющая право влиять на этот мир. Сириус со смущением признался, что в детстве всегда сомневался в этом, услышав от отца, однако сейчас сомневаться написанному не получалось. Да и автор вызывал доверие — Ровена Рэйвенкло. Она обстоятельно описала становление мага и ведьмы, рассказывая об отличиях, особо останавливаясь на том, как правильно воспитать ребенка, чтобы Магия не покарала Род.
Сначала Ремус решил, что в IХ веке все так или иначе верили в различных богов, и упоминание о Магии, как о божественной сущности, было естественным. Но позже они прочитали реальный случай воплощения разгневанной Магии, свидетелем которого случайно оказалась Рэйвенкло, после чего Ровена решила взять учеников для обучения. Эту книгу она написала после просьбы помочь некоторым ученикам обучить их младших братьев и сестер, которых ей не могли привезти. Рэйвенкло обучала детей еще до задумки постройки Хогвартса.
Ремус еще раз тяжело вздохнул и подумал о Гарри. Вчера он был свидетелем странной сексуальной активности находящегося в коме юноши. Это довольно сильно озадачило Раймунда. Впрочем, реакции тела юноши никак не влияли на выражение его лица. Оно оставалось все таким же бесстрастным.
***
Гес рассказывал историю Магического мира. Гарри ясно представлял мрачный четырнадцатый век, впитывая интересный рассказ своего учителя. Гарри всегда слушал наставника с большим вниманием, куда там зануде Бинсу, когда Гес так красочно рассказывал историю, основываясь на воспоминания о жизни осужденных им преступников. И все же, в какой-то момент Гарри понял, что не слышит ничего, а только завороженно смотрит на говорящие губы Геса. Невнимательность Гарри Гес заметил сразу.
— Гарри! Если ты не хочешь слушать, сказал бы прямо, — в голосе наставника звучал укор.
— Извини, Гес, — стыдливо сказал Гарри. Его щеки покраснели, а взгляд был опущен. Гес слишком хорошо ощущал эмоции Гарри, поэтому для него не было секретом то, чего юноша еще сам не понял.
— Посмотри на меня, Гарри, — мягко сказал Гес. Гарри до сих пор не мог увидеть Геса целиком. Он мог рассматривать отдельные части лица, но собрать общий облик воедино пока не смог. Юноша часто рисовал, пытаясь передать видимый образ наставника из запомнившихся ему элементов, но каждый раз облик получался другим, непохожим на предыдущую версию и, по словам Геса, очень далеким от его настоящего образа. Поэтому Гарри сосредоточился только на глазах Геса. Эти глаза он смог увидеть не сразу — темные, без белка, с вытянутым горизонтальным зрачком более светлого оттенка. Это были глаза демона, как считал Гарри. И в этот момент, демона-искусителя. Потому что живой интерес и небольшое возбуждение Геса ощущались самим Гарри прекрасно, а похотливая улыбка еще раз подтвердила мысли юноши. Щеки подростка еще сильнее покраснели.
— Не нужно стесняться своих желаний, — проговорил старший маг завораживающим, чуть хриплым голосом. Гес вдруг оказался за спиной Гарри, и его руки обхватили тонкое тело, большие ладони оглаживали тело юноши, а Гарри захлебывался в своих ощущениях. Рука Геса дотронулась до его вставшего члена поверх одежды, отчего Гарри простонал. А потом вдруг одежды на Гарри не оказалось, и рука Гессиана продолжала ласкать член подростка без всяких преград. Очень быстро Гарри только сильнее застонал и выплеснулся в руку старшего мага.
Юноша пришел в себя достаточно быстро, от осознания случившегося он был смущен. Гес не отпускал Гарри из своих объятий, прижимался сзади возбужденным членом, старший маг был еще в одежде. Небывалый коктейль эмоций, ни разу не испытываемый ранее, казалось, затопил Гарри. Ему хотелось убежать, прижаться попой к возбужденному члену, повернуться и поцеловать наставника, повторить то, что произошло минутой ранее — и все это одновременно. Действовать ему не дал возможности Гес. Гарри вдруг понял, что оказался лежащим на спине, Гес был сверху, не давая возможности юноше пошевелиться.
— Ты, кажется, хотел этого, Гарри, — проговорил Гес и поцеловал подростка.
Этот поцелуй стал для Гарри еще большим откровением. В нем было больше похоти и чувств, чем в предыдущем удовлетворении юноши. Поцелуй был глубоким и долгим, Гессиан потирался своей плотью о плоть Гарри, который не сразу понял, что маг тоже обнажен. Его член вновь стоял, и он самозабвенно ответил Гесу в новом поцелуе. Обхватив двумя ладонями оба члена, Гессиан доводил их до кульминации. Гарри, кончив второй раз, выгнулся, он тяжело дышал, а старший маг довольно рассматривал подростка. Руку, испачканную спермой, Гес поднес к лицу и дождался пока Гарри вновь на него посмотрит. Пробуя сперму с ладони на вкус, а потом облизывая и посасывая палец, Гес внимательно следил за реакцией Гарри.
Гарри вновь возбудился, и когда рот Гессиана накрыл его плоть, облизывая и посасывая, а потом и ритмично насаживаясь на его член, мыслей не осталось никаких. Новый оргазм был еще более ярким, от чего подросток потерял сознание. Очнулся он, лежа в объятиях Геса, все еще обнаженный. Смущение не успело появиться, вопросы Гессиана отвлекли его.
— Как ты сейчас ощущаешь окружающее пространство, Гарри? Прислушайся к своей магии.
— Магия... доступнее? Проще ее чувствовать.
— Твое тело приходит в норму. Для юного волшебника очень важно правильно развиваться, и чем раньше наступит половое созревание, тем раньше произойдет его становление. Твое проклятие заморозило развитие твоего тела, ты ранее ведь не испытывал такого яркого возбуждения. Да и такая... скорая реакция твоего тела и гиперчувствительность — не норма, хотя является следствием проклятия. Твой организм, как бы... добирает то, чего у тебя не было.
— Но, Гес, меня смущает, что мы...
— Говори, как есть. Тебе стыдно?
— Да... Я ведь не люблю тебя в том самом смысле, — сумбурно сказал Гарри.
— Ты не воспринимаешь меня как родственника, скорее, как друга, поэтому нет ничего удивительно в произошедшем, — чуть улыбнувшись сказал Гес. — Относись к сексу между нами проще. Как к откровенным снам и фантазиям. Я тоже сейчас в тебе не вижу родственника или ребенка, уже воспринимаю, как молодого юношу, с которым можно вспомнить о радостях плотской любви. Да и то, у тебя сейчас все не только на ментальном уровне происходило. Твое тело сейчас, наверняка, уже очищенное домовиками, также получило море удовольствия.
— А у тебя? — любопытно спросил Гарри, заметно расслабляясь.
— Что у меня?
— Как у тебя это происходит? Что с тобой в этот момент?
— Только то, что здесь — и происходит, — усмехнулся Гес. — А там — ничего, до нового преступника.
— То есть, у тебя сейчас отпуск? — улыбнулся Гарри.
— Да, отпуск, — рассмеялся Мордред.
Гарри давно утратил наивность, толчок этому дало проведение Суда Магии. По его собственным ощущениям он провел с Гесом восемь лет, вырос рядом с ним, и, конечно, многому научился. Гессиан открыл ему тайну своего настоящего имени, ожидая неприязни, но в ответ лишь получил искреннее любопытство. Пожалуй, то, от чего Гарри никак не избавился — именно любопытство. А еще у него проснулась любовь к обучению, чему Мордред был только рад.
Гессиан сильно изменил мировоззрение юноши, теперь Гарри мыслит с позиции выгоды, прежде всего. И кроме любопытства у Гарри остались чистый восторг и благоговение перед Магией. Эти чувства только укоренились в выросшем юноше.
Мордред получил многое благодаря Гарри. Восемь почти счастливых лет. И пусть уже давно нет тех, ради которых он когда-то преступал законы магов, возможность наставничества, а потом и простое общение в сознании тогда еще ребенка оказались истинным счастьем. Он с момента заточения помнил только нескончаемый поток магов, преступивших Законы Магии. И понимал сколько прошло времени с момента заточения по воспоминаниям судимых.
И теперь он помог своему мальчику с очень сложным моральным аспектом. Однополая любовь в Магическом мире — норма, вот только, выросший у своей тетки юноша впитал запрет на однополую любовь. Не факт, что Гарри в итоге выберет себе партнера мужского пола, но он сам не должен чувствовать к этому отвращение. И вполне, вероятно, что с таким потенциалом Гарри подойдет только мужчина, а Магия карает тех, кто оспаривает ее решения. И если кто-то думает, что Магия — нематериальна, это его проблемы. Ведь сам Гес, как никто другой, знает, что Магия — божественная сущность со скверным характером.
Гарри удивил своего наставника еще раз сегодня. Гес решил, что после соблазнения... да, скорее, развращения, Гарри сбежит и закроется от него, однако подросток спокойно лежал рядом голышом и смотрел на... татуировку. Воистину, сегодня — день открытий. Гарри смог разглядеть еще одну часть его прошлого облика. Любопытство мальчика поражает — отбросить все мысли про первый сексуальный опыт, пусть и в своем сознании, и переключиться на всего лишь татуировку.