part 10
Когда Найл пришел во вторник в школу, он был слегка растерян. По привычке Хоран пошел к Зейну, но того не оказалось в кабинете. Более того, кабинет вообще был закрыт. А когда пришло время урока, в класс пришла какая-то учительница. Вчера Малик не очень хорошо себя чувствовал и даже отменил дополнительные занятия. А сейчас, по всей видимости, его и вовсе не было в школе.
Весь школьный день мысли не покидали голову. Найл был почти уверен, что учитель заболел. Дабы подтвердить свои догадки, после урока химии он подошел к Лиаму.
Время. Оно тянулось слишком медленно. Медленнее всяких улиток. Уроки шли невыносимо долго, что просто сводило с ума. Хоран готов был просто сорваться с места, наплевав на все, и уйти из чертового кабинета. Он бы так и сделал, но вовремя прозвенел звонок, оповещающий о долгожданном конце занятий. Найл закинул рюкзак на плечо и быстрым шагом пошел на улицу, заранее прощаясь с друзьями.
Погода была снежная. Зима принесла с собой не только прохладу, но и белый снег, который усыпал не только улицы, но и крыши самых высоких зданий.
Найл шел быстро. Он и не заметил, как набрал скорость, погружаясь в мысли и записывая этот день в память, как один из худших в году. Хоран поежился, когда подул легкий ветер и крепче завязал шарфик на шее. Кажется, от этого он пошел еще быстрее. Буквально через минуту он уже стоял напротив дома Зейна и звонил в дверной звонок. На пару секунд появилось неприятное чувство сомнения, что ирландец даже не предупредил учителя о своем визите, как внезапно дверью открылась. На пороге стоял хозяин квартиры.
– Найл? – не сказать, чтобы Малик сильно удивился, но приход парня был неожиданным. – Привет.
– Привет. Прости, что не позвонил, а сразу пришел. Просто тебя не было в школе, и я подумал, что...
– Проходи.
Хоран прошел в квартиру и стал снимать верхнюю одежду. Когда он, наконец, остался в штанах и серой легкой кофте с Микки Маусом, посмотрел на Зейна. Вид был у него слегка потрепанный. Волосы торчат в разные стороны, на щеках легкий румянец, уставшие глаза. Он был в одет в клетчатые штаны и белую майку.
– Как ты? Заболел? – короткий кивок. – Температура есть? – Найл приподнялся на носочки и дотронулся губами до лба учителя. – Эй, да ты весь горишь!
– Не волнуйся, Ни, я выпил жаропонижающее. Скоро станет лучше... Надеюсь, – Зейн обреченно выдохнул. – Как прошел школьный день? Ты наверняка голоден.
– Немного. Так, иди, лежи. И не смей даже зарекаться о готовке, – Малик слегка улыбнулся и поплелся в комнату.
Хоран залетел на кухню и включил чайник. Желудок требовал пищи, но мозг понимал, что съесть половину содержимого холодильника Зейна – не лучшая идея. Но, в конце концов, ему ничего не мешает приготовить еду на двоих, так?
В холодильнике было совсем не много продуктов. Из содержимого можно было приготовить только что омлет. Решив, что это вполне подойдет, Хоран достал яйца, ветчину, единственный помидор и начал готовить.
***
– Зейн? – парень лежал на кровати с тетрадкой в руках. – Ты что, проверяешь тетради?! – для Хорана это было уму непостижимо. Тебе плохо, но ты все равно нагружаешь себя непростой работой.
– Мне же надо делать что-то, когда я лежу.
– Ты всегда их проверяешь. Пора отдохнуть, – Найл подошел к кровати и сел на край. – Я омлет приготовил. Пойдем, покушаем, – блондин аккуратно убрал челку с глаз учителя и провел рукой по его щеке. – И твой любимый чай, – парень все лежал, просто смотря на своего мальчика.
– Ты такой красивый.
Хоран смущенно улыбнулся и опустился к Зейну так, что едва касался своими губами его губ.
– Я не буду тебя целовать, Найлер. Ты можешь заболеть.
– Не заболею.
– Я не буду, – повторил старший, не отводя шоколадных глаз от любимых голубых.
– А я буду.
Блондин чуть подался вперед и мягко дотронулся до желанных губ. Нежный, ленивый, очень медленный поцелуй сбивал с каких-либо мыслей каждого из парней. Они не углубляли его, оба лишь продолжали движения губами.
Им нравилось чувствовать. Чувствовать сердцебиение друг друга, горячее сбитое дыхание на своей коже, эти невесомые и нежные прикосновения. Моменты. Таких моментов было очень много, но каждый по-своему отложился в памяти, потому что каждое было чем-то особенным для них. Одни воспоминания – горячие, где желание было выше культуры, где оба смотрели друг на друга так, будто на Земле засуха, а перед тобой последнее ведро воды. Другие воспоминания – тихие, нежные. В такие моменты казалось, что все вмиг может разрушиться. Все казалось хрупким, словно хрусталь. Каждое прикосновение было аккуратным, едва ощутимым.
– Найл, – Зейн медленно разорвал их поцелуй и стал смотреть на блондина.
– Да.
– Скажи, когда будешь готов, хорошо?
– Готов к чему? – ирландец нахмурился, не понимая, о чем идет речь.
– Стать моим парнем.
***
Парни лежали на кровати и целовались. Они, как обычно, не могли насытиться друг другом. Каждому хотелось большего. Хотелось обнимать, дотрагиваться, целовать каждый сантиметр любимого тела. Зейн зарылся руками в мягкие блондинистые волосы Найла и покрывал его шею поцелуями, иногда оставляя там следы. Второй лишь томно выдыхал воздух, наслаждаясь происходящим. Глаза сами закрылись, а из губ вырвался тихий стон, когда Малик поцеловал Хорана за ушком. Секунда – и блондин легонько тянет старшего за волосы, заставляя вернуться к своим губам. Жаркий и мокрый поцелуй, который позволяет думать о чем-то запретном. Мысли вновь заполняют голову ирландца, но они вмиг исчезают, когда старший вновь начинает целовать его шею.
Зейн, не отрываясь от своего занятия, медленно перекинул ногу через парня и сел на него сверху для удобства. Руки медленно оголили живот младшего, чувствуя приятную на ощупь, горячую кожу. Внезапно Хоран напрягается и отворачивается от поцелуев.
– Зи, ты же не собираешься...
– Нет, не волнуйся, – шоколадные глаза встретились с голубыми, и пакистанец улыбнулся. Он не спеша нагнулся к уху Найла и прошептал: – Ты у меня еще маленький, – блондин недовольно фыркает и скрещивает руки на груди.
– Вообще-то мне семнадцать.
– Это не меняет дела.
***
На следующий день учителя так же не было в школе. После долгих и скучных уроков Хоран выбежал из здания и направился к Малику. Сегодня Найл чувствовал себя не так прекрасно, как вчера. Пожалуй, целоваться с больным человеком – не лучшая его идея.
Парень, как и вчера, делал домашнее задания на уроках, пока учителя не видели. Это позволяло ему сразу же идти к Зейну, не задумываясь о невыполненных уроках, которые точно не давали бы ему спокойно отдыхать. Все же привычка остается привычкой.
Ирландец как всегда оделся слишком холодно для зимы и замерз, пока шел к Малику домой. Он уже заметил, что у него першит горло и немного болит голова, в придачу сейчас еще трясло от холода.
Стоя на пороге квартиры Зейна он медленно согревался. Теплый воздух приятно окутывал тело, и от этого дрожь стала еще более сильной.
Учитель не спеша открыл дверь, приветствуя гостя доброй улыбкой. Однако улыбка быстро сменилась на волнение, когда он заметил, насколько сильно дрожал парень.
– Малыш, ты замерз. Почему ты одеваешься так легко, когда на улице зима? – Зейн уже обнимал младшего. Найл глухо стучал зубами из-за сильного контраста температур и крепче прижимал к себе Зейна. Оба парня вздрогнули, когда Хоран коснулся холодным носом горячей шеи Малика.
– Все, быстро в дом.
Пока блондин снимал с себя верхнюю одежду и кеды, старший заварил ему клубничный чай. Он молча взял ирландца за руку и повел его на кухню.
– Это я должен о тебе заботиться, ты же болеешь.
– Молчи, горе луковое. Ты не задумывался о том, что на улице зима?
– Не начинай читать мне лекцию, Зейни, – делая большой глоток чая, сказал Хоран. – Лучше давай придумаем быстрый способ согреться.
– Есть один способ, но тебе он не понравится, – старший усмехнулся.
– Почему?
– Потому что. Давай, допивай чай и иди ко мне в комнату, закутаю тебя в одеяло.
Зейн устало улыбнулся и, шаркая тапочками, отправился в другую комнату. Хоран лишь пожал плечами и продолжил пить обжигающий чай.
Через минуту, когда в кружке не осталось жидкости, блондин вымыл чашку и плюхнулся на кровать рядом с Зейном, накрываясь одеялом. Тот мигом обнял его, зарываясь носом в шелковые волосы.
– Так что за способ? – Найл медленно повернулся к шатену. Тот хитро улыбнулся и похотливо взглянул на своего «друга».
– Ты бы мог догадаться, Найлер, сам же говорил, что уже взрослый, – рука старшего начала поглаживать внутреннюю сторону бедер ирландца.
– Зейн, – парень вновь начал краснеть и вырываться из объятий.
– А что? Согреешься и получишь удовольствие.
– Зи, нет, пожалуйста... – парень уже начал брыкаться.
Малик внезапно начал громко смеяться, чем напугал блондина. И пусть этот смех был искренним, а не каким-нибудь злым, все равно это настораживало.
– Чего это ты смеешься?! – Хоран пребывал в шоке от всего происходящего. Ситуация не казалось ему забавной.
– Прости, Ни, не удержался. Ты просто всегда так смешно реагируешь.
– Что? То есть ты не собирался...
– Нет, конечно.
– Ты меня разыграл? – темноволосый кивнул, все еще смеясь. – Да ну тебя! – ирландец не больно стукнул парня и наиграно надулся.
– Только не обижайся, – Зейн притянул блондина ближе к себе и чмокнул его в щеку.
– Только не обижайся, – передразнил его младший, от чего тот шире улыбнулся.
– Я влюбился в ребенка, – Хоран взглянул в шоколадные глаза.
– Не на много уж ты меня старше.
– Это не меняет сути дела.
Ирландец лишь закатил глаза и, потянув на себя Зейна, сладко поцеловал его.
***
Было уже восемь вечера, когда Найл шел домой. Настроение было превосходное, но головная боль портила всю идиллию. Было вполне возможно, что у парня температура.
– Привет, мам, я дома! – блондин не спеша снимал с себя верхнюю одежду, думая, что надо бы выпить лекарства.
– Где ты был? – в коридор вышла миссис Хоран.
– Я? У Гарри.
– Найл, Гарри приходил к нам и искал тебя, – ирландец замер. – Где ты был?
– Я... Я был у друга.
– У какого еще друга? Почему ты меня обманываешь? Почему ты пришел так поздно?
Парень растерялся и не знал, что ответить. Он вмиг лишился дара речи и просто стоял столбом, смотря на свою маму.
– Я, правда, был у друга. Ты его не знаешь... Его зовут Зейн.
– Почему ты мне не рассказывал о нем?
– Так получилось. Ма, давай потом поговорим, я так устал, – Хоран притворно зевнул и обошел женщину.
– Найл, – твердо сказала она. Блондин закатил глаза и остановился, глубоко вздыхая.
– Ну вот чего ты? Я жив, здоров, я дома. Все же хорошо. Да, я не говорил о нем, неужели это что-то меняет? Он хороший. А я, правда, устал.
Хоран развернулся и ушел в свою комнату. Он еще легко отвертелся. Благо, не пришлось ничего рассказывать про Зейна. Парень лег в кровать и сразу же уснул, забывая о плохом самочувствии и прошедшем дне. Сейчас главное отдых. Возможно, завтра он будет чувствовать себя чуточку лучше.
***
Когда Найл открыл глаза, он понял, что крупно влип. Все тело ломило, а горло болело на пару с головой. А еще беднягу атаковал зловещий насморк. Весь этот набор заставил пожалеть парня о том, что он целовался с Зейном. Пусть он ему нравится, и, когда они целовались, было нереально хорошо, но сейчас поистине хреново.
Блондин перевернулся на спину и резко зажмурился от сильной боли в висках. Что ж, день обещает быть длинным.
Когда пришло время вставать и собираться в школу, Хоран, хлюпая носом, пошел к маме за таблетками. Та, конечно же, оставила парня дома, давая указания, какие из лекарств надо выпить.
Найл просто ненавидел такие дни. Чувствуешь себя так, словно был вареным овощем, которому не остается ничего, кроме как лежать и надеяться, что скоро станет легче. День пройдет по одному и тому же сценарию, включая приход Гарри и Луи вечером. Они всегда приходили к парню в первый день болезни и разряжали обстановку.
***
Первый день болезни прошел так, как и предполагал Найл. Он нехотя посмотрел пару фильмов, не садился за уроки, плохо ел, а вечером его навестили его друзья. Еще он созвонился с Зейном, который сказал, что уже завтра выйдет на работу.
Сегодняшний день должен был быть почти таким же, только Найл чувствовал себя чуть-чуть лучше. Хоран лежал на кровати с ноутбуком на коленях и смотрел очередной фильм, который ему посоветовали еще очень давно. Парень нахмурился, когда услышал, что его зовет мама, и вяло поплелся в сторону звука. Ему пришлось спуститься с лестницы, что было очень сложно из-за боли в висках. Найл уже хотел спросить, в чем дело, как увидел на пороге своего дома Зейна. Темноглазый улыбнулся, увидев друга, и перевел взгляд на маму Найла.
– Привет, – скромно сказал блондин, пытаясь угомонить свое сердцебиение. Когда он увидел Малика рядом с мамой, почему-то стало дурно.
– Привет, Найл. Как ты себя чувствуешь? – учитель все еще стоял на пороге, не раздеваясь и держа в руках какой-то пакет.
– Нормально. Мам, впусти его, – Хоран понял причину неудобства Зейна: женщина все еще стояла и оглядывала шатена с ног до головы. Миссис Хоран отошла от двери и выжидающе взглянула на сына.
– Эм... Это мой друг, – взгляд женщины заставил Найла продолжить. – Его зовут Зейн, я тебе рассказывал о нем... Вчера. Короче, Зейн, это моя мама, мама, это мой Зейн, – парень запнулся и немного покраснел. – То есть, это Зейн, – Хоран закрыл лицо рукой, желая, чтобы кто-нибудь оторвал у него язык и стер это странное выражение лица его мамы вместе с улыбочкой учителя, которого явно забавляло происходящее. – Да... – многозначительно сказал парень и почесал затылок. – Пойдем в мою комнату, – отрезал он и, дождавшись, пока учитель снимет с себя верхнюю одежду, пошел в комнату.
Закрыв дверь, Найл плюхнулся на кровать, отодвигая ноутбук подальше. Старший усмехнулся и сел на край, смотря на блондина.
– Да, Ни, ты зажег.
– Не начинай, – Зейн широко улыбнулся и прилег рядом с парнем. – Ну, как ты?
– Сносно, – ответил тот в подушку. – Ты меня заразил, – Хоран перевернулся лицом к парню.
– Значит, нам не стоит целоваться, пока болеешь ты, чтобы не продолжить эту цепочку болезней, – ирландец кивнул, соглашаясь. – Скорей выздоравливай, Ни. Мне жаль, что так вышло.
– Все хорошо, – Хоран нащупал руку старшего и перепел их пальцы.
– Я не просто так пришел, знаешь? – блондин покачал головой в разные стороны, немного расстраиваясь этой фразе. Малик слез с кровати и взял пакет, с которым пришел. – Я принес тебе задания, ведь в среду у тебя олимпиада, – старший вынул из пакета листы и протянул их ирландцу. – Еще я принес твой любимый чай. И... Знаю, ты любишь пиццу, поэтому... – парень достал чай и коробку с пиццей. – Твоя любимая. Я подумал, что может это хоть немного скрасит твое самочувствие и мою вину перед тобой.
Хоран просто сиял от счастья. Зейн уже понял, насколько этот малый любит поесть, поэтому решил порадовать его одним из любимых блюд, если пиццу вообще можно назвать этим словом. Впрочем, он не промахнулся. Найл действительно обрадовался небольшому сюрпризу. Младший широко заулыбался и крепко обнял парня напротив.
***
Была пятница, когда Хоран подумал, что пора что-то менять. Вчера, когда он лежал с Зейном на кровати, они обсуждали их отношения и то, как к этому отнесутся его родители. Малик уверял блондина, что все будет хорошо. Да, может сначала они могут разозлиться, но потом им не остается выбора, и они примут его таким, каким он есть.
Найл не был уверен в хорошем конце, но ему оставалось только поверить Зейну. Ночью он думал, как лучше сказать это родителям. Сначала в голову пришел вариант спросить: «Мам, чтобы ты выбрала? Чтобы я встречался с учителем или же с парнем?», но решил, что этот вариант никуда не годится. Даже если мама ответит, конечный итог ее не обрадует. Потом в голову начали закрадываться множество других идей и мыслей, но в итоге он решил, что просто скажет ей. Без всяких наводящих вопросиков или примеров. Главное, выжить после ее реакции...
Весь день Хоран провел в нервном состоянии. Он уже искусал свою губу до крови в ожидании прихода мамы с работы. Но даже когда та пришла, он не смог. Решив, что сделает это завтра, Найл, весь бледный, пошел спать.
Наступили тревожные выходные. Блондин уже с час крутился возле кухни, где была его мать. Он решился, что скажет ей сегодня. Но нервы, нервы, нервы. Ирландец нервничал так, что по телу ходили неприятные мурашки, что была одышка, что кишечник будто бы свернулся в тугой узел, который сильно давил на остальные органы.
Было уже восемь часов, но парень все еще мялся, боялся рассказать родителям всю правду. Хоран глубоко вдохнул воздух в легкие, нервно сглотнул и подошел к маме. Сердце бьется, как у испуганного кролика загнанного в угол. Казалось, что прямо сейчас он растворится в своем волнении.
– Мам, я хотел поговорить, – Найл не спеша подошел к женщине и сел напротив нее в кресло. Она отложила книгу и ласково взглянула на своего сына.
– Конечно.
– Эм... Это может тебя шокировать... – женщина вмиг нахмурилась. – В этом нет ничего плохого, я думаю. Не переживай. И не перебивай, пожалуйста, – отчаянно произнес он. – С чего бы начать то?.. Зейн... Эм, он мой учитель английского языка, – Хоран видел, как округлились глаза у мамы. Казалось, что у нее даже отпала челюсть. – Мы как-то подружились... Это не все. Еще я влюбился. Очень сильно. И это не совсем нормально, но...
– Найл, – с опаской сказала женщина.
– Я гей, – Хоран действительно пытался не умереть прямо тут от реакции его мамы.
Она готова была заплакать от всех новостей, которые с каждой фразой Найла становились все хуже и хуже. Тем не менее, он продолжил.
– Ну, скорее бисексуал, но вот. А еще у меня есть парень... И это Зейн.