Артефакты любви

Лаита.

Звезды сияли в эту ночь особенно ярко, но Лаита не разделяла их энтузиазма. Она, Корвус и Ирма заняли место на бревне. Инчар Малу не поднимал глаз от собственных ботинок, будто видел в них то, чего не видят другие. Он стоял у самого входа во дворик и уже не казался таким грозным и холодным. Лаита почти не злилась на него — сама она, вероятно, поступила бы так же, если бы Ирма закрутила роман с подозрительным типом.

— Итак, вы хотите услышать мою историю, инчар Малу, а я хочу попытаться хоть немного отбелить своё имя перед Корвусом. Я не плохой человек и не делала зла намеренно. — Проговорила она слова, набившие оскомину. — Это случилось в Крете. Инчар Рами, о котором вы наверняка слышали из криминальных сводок, был моим мужем пять долгих лет. За это время из обходительного и нежного мужчины он превратился в чудовище, но всё происходило так постепенно, что я не сразу осознала: моя жизнь далека от той, что я рисовала себе в воображении. Я была талантливой накопительницей и, не буду скрывать, очень гордилась силой своего дара. Рами как раз открыл свой первый магазинчик артефактов в тот год, когда мы познакомились. Очень скоро мы стали сотрудничать, а потом наши отношения переросли в нечего большее.

Лаита замолчала, переворачивая в памяти страницы собственной истории.

— Лаита, мы замнём это дело. — Сказал Малу.

— Вы не перестанете презирать меня, инчар. Возможно, вы не перестанете и тогда, когда узнаете всё, но я хотя бы попытаюсь. — Лаита сжала ладонь Корвуса ледяными пальцами. — Сначала я выполняла простые заказы, наполняла бытовые артекафты, ничего необычного. Бизнес Рами пошёл в гору, он стал расширяться и выкупать новые торговые площади. А затем он предложил мне поработать над боевыми артефактами. Конечно, я задавала вопросы, но Рами умел отвадить моё любопытство. Он говорил, что это госзаказы и правительство Крета платит ему хорошие деньги. У меня не было поводов не верить до тех пор, пока Рами не стал вести себя странно, скрытно. Всё чаще пропадал по ночам; в наш дом стали заявляться какие-то подозрительные люди, дела с которыми велись строго за закрытыми дверьми кабинета, в который меня не допускали. Рами нервничал, стал раздражительным, срывался на мне и требовал всё больше, больше, больше артефактов. Тогда я поняла, что мы, мы оба, делаем что-то противозаконное.

Лаита снова остановилась. Малу выглядел озадаченным, Корвус — совершенно разбитым, словно боль Лаиты была их общей болью.

— Спустя некоторое время на меня вышел инчар Валес. Он предложил сделку: меня впишут в программу по защите свидетелей взамен на мои показания против мужа. Я согласилась.

— Негодяй он! — Воскликнула Ирма, которая хоть и знала эту историю, но совладать с эмоциями не смогла. — Гореть ему в огне феникса.

— Я не знал. О программе. — Сказал Малу. — Откопал ваше настоящее имя, чара, и сломя голову бросился спасать друга.

— Моё настоящее имя Лаита. Чары Далии больше не существует. — Сказала Лаита, не глядя ни на кого из присутствующих. — В день, когда я дала показания, с моей души будто упал камень. Я чувствовала себя счастливой. Новая жизнь маячила на горизонте. Новая жизнь далеко от Рами. Оставалось лишь дождаться его задержания и ничем себя до того момента не выдать. Но, как вы верно сказали, инчар Малу: связи творят чудеса. Кто-то слил всё Рами и он, выцепив меня прямо в центре города, решил скрыться. Отпускать и не думал — я приносила ему слишком много денег. Эта поездка стала последним разом, когда мы виделись. Магмобиль на большой скорости влетел в столб. Когда я очнулась то узнала, что мой позвоночник собрали по частям, а Рами не выжил. Мне, как и обещали, вынесли оправдательный приговор и отправили в Дейдру с условием, что не буду нигде отсвечивать. Конец.

— Ещё не конец. — Сказала Ирма и поджала губы. — Расскажи им.

— О чём? — Спросил Корвус, переводя вопросительный взгляд с Ирмы на Лаиту.

— О Рами. — Ответила Ирма, поняв, вероятно, что Лаита ничего говорить не собирается. — Она думает, что Рами жив.

— Это просто мои страхи. — Лаита пожала плечами.

— Страхи, которые мешают тебе жить. — Ирма помахала в воздухе пальцем. — Раз уж у нас теперь целых два друга из ведомства, то мы можем расчитывать на некоторую помощь?

— Можете. — Заверил Корвус.

— Я займусь. — Встрепенулся Малу, став вдруг бодрее. — Сейчас же займусь. Чара Лаита, я должен принести вам извинения.

— Ничего страшного. — Лаита отмахнулась. Постаралась придать голосу небрежности, но он всё ещё звенел от напряжения.

— Нет, пусть извинится. — Корвус сжал пальцы Лаиты в своей большой ладони. — Чуть не загубил мою чару.

— Он прав. — Инчар, приложив руку к сердцу, громко произнёс: — Я прошу у вас прощения, и пусть бешеная мантикора сожрёт мои внутренности, если я говорю не искренне.

— Настоящий придурок! — Корвус впервые за этот разговор улыбнулся, и Лаита заметно расслабилась. — А теперь катись отсюда и выясни всё об этом Рами. Мы ещё поговорим.

— Провожу Инчара. — Улыбнулась Ирма и поспешила за удаляющимся Малу.

Лаита и Корвус остались наедине, если не считать Уголька, свернувшегося клубочком под столиком.

— Поэтому ты была против видоскопов? Боялась, что если бывший муж жив, то сможет выследить тебя?

— Глупо, да. Но я старалась обезопасить себя любыми способами. Пыталась... Не отсвечивать.

— Отлично у тебя получилось. По два выезда ищеек в месяц. — Сказал Корвус, убирая прядь волос с лица Лаиты.

— Напомни, давно мы перешли на «ты»?

— Дай подумать. — Корвус приложил палец к подбородку. — Хм, пожалуй, в тот момент, когда ты сказала что я милый, когда сержусь, а потом пригрозила никуда меня не отпускать.

— Не может такого быть, ты явно меня с кем-то путаешь!

— О, моим же оружием! — Корвус схватился за бок и театрально осел с бревна на траву, потянув за собой Лаиту. Потревоженный шумом Уголёк открыл глаза и навострил уши.

— Кота разбудили. — Хихикнула Лаита, сидя на коленях у Корвуса.

— Кстати... — Корвус сунул руку во внутренний карман пиджака и достал какие-то бумаги. — Я, кажется, нашёл нашего вора.

— Правда? И кто это?

— Даю подсказку: он среди нас.

— Корвус, я ведь говорила, что мне нет смысла воровать свои артефакты, они не застрахованы.

— Ты не угадала. Можешь попробовать ещё, но за вторую попытку будешь должна мне поцелуй. — Корвус притянул её ближе.

Лаита закусила губу. Игра казалась ей заманчивой.

— Это ты всё это время обворовывал мой магазин?

— Что? Нет! — Корвус засмеялся, откинув голову назад. — Ещё попытка? Условия те же.

— Ирма?

— Чара Лаита, скоро я начну подозревать, что вы намеренно перебираете варианты, чтобы побольше мне задолжать.

— Серьёзно, Корвус, кто?!

Корвус метнул взгляд на Уголька, который лениво намывал лапы, даже не догадываясь, что в этот самый момент его обвиняют в воровстве.

— Уголёк? — Лаита открыла рот от изумления.

— Взгляни. — Корвус ткнул пальцем в бумагу, на которой были распечатаны результаты анализов магии. — Мы не обращали внимания на этот след, потому что это простая бытовая магия. Но гляди, он прослеживается в результатах каждый раз, когда были совершены кражи. Угадай, что это за след?

— Зелье от блох. — Догадалась Лаита. — Не может быть!

— Рокуэл заподозрил оборотней, у них подобное в ходу. Но в Дейдре давно нет оборотней, зато есть один очень пронырливый парень, не брезгующий сверкающими вещицами.

— Не могу поверить! Но где нам искать пропавшие артефакты?

— На это счёт у меня тоже есть идея. Над магазином ведь чердак?

— Мы им не пользуемся, там всё завалено хламом от прежних хозяев. Руки не доходят выбросить. Думаешь, там он и прячет награбленное?

— Я видел, как он удирает с куском сыра на горграсс. Я ещё тогда подумал, что наверняка у него есть какой-то ход на чердак — вряд ли такой умный кот, как Уголёк, не догадался бы найти себе уютное гнёздышко.

— Вот почему охранные артефакты его не засекли! — Просияла Лаита, внеся свою лепту в расследование. — Они ведь установлены только на людей.

— Обдурил по всем фронтам.

— Ну, Уголёк! Сейчас я тебе устрою допрос с пристрастием. — Лаита собралась встать, но с хохотом повалилась обратно, когда Корвус дёрнул её за руку.

— Сначала оплатите долг, чара Лаита. Итого я насчитал шесть штрафных поцелуев.

— Я, ты, Ирма, — перечисляла Лаита, загибая пальцы, — это три! Нет, постой: первый раз был не в счёт. Итого...

Лаита не успела договорить. Корвус, обхватив ладонями её лицо, приблизился настолько, что горячим дыханием обжигало кончик носа. Собственный участившийся пульс Лаита ощущала так остро, будто сама стала одной пульсирующей веной, полной бушующей от желания крови. Губы Корвуса прижались к её губам мягко, но настойчиво, а потом чуть приоткрылись, приглашая Лаиту присоединиться к игре. Она не возражала: закрыв глаза, расслабилась и обмякла в руках инчара; сделалась податливой и мягкой, как глина. Пальцы Корвуса скользнули в её волосы и запутались в длинных прядях. Лаита гладила мышцы на его руках и спине, теряясь в ощущениях давно забытых и почти нереальных — настолько глубоко Корвус проник в её жизнь, что всколыхнул то, что она успела в себе похоронить.

Корвус резко отстранился, тяжело дыша. Смотрел на Лаиту так, словно читал её, как открытую книгу. Видел её насквозь. Он снова придвинулся вперёд и его губы остановились в миллиметре от её всего на один короткий миг, чтобы шепнуть тихо:

— Я тоже не собираюсь тебя отпускать.