Глава 3
Приятный запах цитруса вперемешку с лавандой окутал комнату, находившуюся в полумраке. Плотные, медноватого цвета шторы небрежно свисали с гардин, защищая двух парней от назойливых лучей солнца. Луи, уже несколько минут назад проснувшись, все еще лежал с закрытыми глазами, вспоминая прошедшую ночь и с неким блаженством вдыхая приятные ароматы. Услышав, как рядом с ним ругнулись, Томлинсон усмехнулся, открывая сначала правый глаз, замечая чуть напряженную спину Гарри, который, сгорбившись, увлеченно тыкал пальцем в планшет, а затем и левый, осматривая всю комнату, которая почти никак не изменилась с ночи. На тумбочке лишь горели свечи, видимо, и излучающие этот чудесный запах.
- Что ты делаешь? – тихо спросил он, лениво садясь и, прикусив нижнюю губу, пытаясь посмотреть, что там делает Гарри.
Стайлс нахмурился, скорее закрывая свою игру и откладывая технику под кровать. Прежде чем повернуться к Луи, он глубоко вздохнул, затем, стараясь не смотреть в глаза своему клиенту, цокнул, удобнее устраиваясь на кровати. В эту минуту, замечая, как Луи тянется к нему, нежно улыбаясь, он в очередной раз пожалел, что не мог уйти из этой комнаты.
- Да ничего, - ответил он на вопрос Луи, неловко пожимая плечами и стараясь выглядеть более серьезным и холодным. Гарри отсел дальше от Луи, когда тот уже практически сократил между ними расстояние, желая поцеловать кудрявого мальчика, и, желая скорее покончить с этим и пойти домой, безучастным голосом произнес:
- Вы стали банкротом всего за ночь. С Вас две тысячи семьдесят евро.
Томлинсон невозмутимо пожал плечами, возвращаясь на своё место и с поджатыми губами смотря на тумбочку с ароматическими свечами, так же не желая встречаться с Гарри взглядом. Он просчитал эту сумму уже вчера, ну, быть точнее, он предположил эту сумму, так что сейчас это не было для Томлинсона великим откровением, и уж тем более он не жалел об этом «банкротстве».
- Хорошо, - сказал Луи, глазами ища на полу свою одежду, которой там не было. Заметив взгляд Томлинсона, направленный на пол, а затем и огорченный вздох, Гарри не спеша достал из-под кровати стопку и робко положил ее перед Луи. – Спасибо.
- Ага, - все таким же холодным и отстраненным тоном ответил Гарри, отворачиваясь от Луи. Со стороны было бы смешно за ними наблюдать: словно два надувшихся друг на друга ребенка сидели они врознь. Гарри, время от времени грустно вздыхая, смотрел на однотонную стену перед собой, ожидая ухода Луи, а Томлинсон, чуть выпятив нижнюю губу, что свидетельствовало о его «небольшой» обиде, быстро одевался, иногда ругаясь себе под нос, когда, например, нога путалась в узких джинсах. Но на самом деле у каждого была своя причина: у Гарри появилось чувство использованности, которое бывает каждый раз после «клиентов» и которое он пытается подавить с помощью грубости, у Луи – чувство обиды за несправедливое отношение к себе.
- И где мне платить? – спросил Луи, застегивая ремень и с готовностью поворачиваясь к Гарри, который медленно встал, подтягивая свои свободные серые штаны, и направился к двери, рукой указывая Луи идти за ним.
Пока они шли по длинному коридору, Луи старался изо всех сил не говорить и слова, но, когда Гарри остановился возле двери и положил свою ладонь на ручку, с готовностью открыть дверь, Томлинсон резко схватил его за запястье, заставляя его посмотреть на него.
- Какого черта? – выпалил он, раздраженно перекидываясь с одной ноги на другую.
- И правда, какого черта? – насмешливо переспросил Гарри, взглядом указывая на сильно сжавшуюся вокруг запястья Стайлса руку Луи.
- Слушай, обычно мне всегда на все похуй, - начал шатен, ослабляя хватку на запястье кудрявого, – но меня бесит, что ты ведешь себя как обычная продажная шлюха после обычного траха на ночь!
Не жалея о своих словах, Томлинсон стоял, вглядываясь в глаза Гарри, который сжал кулаки и раздраженно ответил:
- А я и есть обычная продажная шлюха! Очнись! Ты в борделе, тут все шлюхи, которые вынуждены были прийти сюда работать из-за нищеты, - на секунду парень замолчал, вырывая свою руку из хватки Луи и надвигаясь на него, - в то время такие ублюдки, как ты, подтирают свои задницы позолоченной бумагой и тратят огромные деньги на то, чтобы всунуть свои маленькие члены в зад таким шлюхам, как я!
Закончив, Гарри шокировано отступил на шаг назад, тяжело дыша после своей речи и пытаясь найти в своей голове слова извинения, иначе, как боялся Стайлс, Луи мог запросто пожаловаться, и Гарри лишили бы его части денег. Томлинсон усмехнулся, опуская свой стыдливый взгляд на пол и водя носочком по незамысловатым узорам на плитке.
- Прости, - тихо произнес Гарри, на глаза которого уже набегали слезы унижения, ведь… почему он должен извиняться за правду?
- Ничего. Ты в каком-то смысле прав… - Луи хмыкнул и на его лице появилась полуусмешка, впрочем, которая не смогла затмить заметного огорчения на его лице. Затем, когда он догадался о причине таких поспешных извинений от такого красноречивого Гарри – на самом деле, это было лишь одно из его предположений, - поспешил добавить:
- Не волнуйся, я никому не скажу, что ты…
- О, в этом нет никакой необходимости, - прервал Луи голос совсем рядом, из кабинета, возле которого они стояли. Прислонившись к двери, девушка с легкой улыбкой на губах рассматривала парней, главным образом сверля взглядом Гарри.- Думаю, Гарри, тут обычных слов не достаточно. Я права?
Закусив губу, Гарри закатил глаза и кивнул.
- Мистер… - девушка запнулась, обращаясь к Луи и ожидая, пока тот не скажет ей свою фамилию.
- Томлинсон.
- Мистер Томлинсон, наш Гарри слишком вспыльчив, простите его, - медленно, растягивая гласные, сказала она. – Мы готовы возместить Вам нанесенный ущерб.
- Оу, не стоит, все отлично, - пробормотал Луи, начиная качаться на пятках, внимательно исследуя пол.
- Я настаиваю, мистер Томлинсон, - спокойно ответила девушка, но в ее тоне были слышны нотки раздражения.
Чувствуя себя неловко, Луи поджал губы, стараясь скрыть заметное смущение, и притворно кашлянул в кулак, поглядывая на Гарри.
- Я не знаю… Как бы… Ну, я…. – начал мямлить он, но строгий, слегка раздраженный голос Гарри перебил его:
- Если мистер Томлинсон не возражает, то этим «возмещением» могу быть я, - произнес кудрявый и, когда девушка повернулась к нему, вопросительно смотря, пожал плечами.
- Я полагаю, это отличная идея. Мистер Томлинсон, если Вы свободны сегодня ночью, то мы предлагаем Вам бесплатные услуги нашего… сотрудника, - спокойно сказала девушка, затем, цокнув языком, направилась в свой кабинет, показывая рукой, чтобы Луи и Гарри шли за ней.
Луи надеялся, что он быстро оплатит свой должок и тут же уйдет к себе в отель, но, опять же, строгий взгляд этой деловитой девушки отменил все его планы. Слишком громко выдохнув и нахмурившись, он плюхнулся на диван, скрещивая руки на груди и рассматривая однотонный ворсистый ковер. Гарри сел рядом с ним в менее развязной позе, изредка поглядывая на своего босса.
Томлинсон, на самом деле, весь монолог этой девушки успешно прослушал, заворожено глядя на Гарри, который сидел, сгорбившись и обнимая себя одной рукой, и иногда нахмуренно кивал головой в знак соглашения со словами своего начальника. Луи считал Гарри очень красивым парнем, да, черт возьми, он готов был боготворить его, потому что не бывает таких красивых людей. Конечно, в его мыслях мелькая мысль, что Гарри может быть таким идеальным только для него, а для других же он обычный парень, но для Луи…
- … мистер Томлинсон? – похоже, что в очередной раз девушка позвала Луи, и, когда Гарри его пихнул в бок, широко и немного смущенно улыбаясь, он удивленно огляделся, вглядываясь в размытый силуэт девушки – у него было плохое зрение, - и вопросительно промычал, требуя повторить вопрос.
- Вы согласны на эти условия, мистер Томлинсон? – спросила она. Томлинсон и понятия не имел об этих «условиях», но видя, как девушка нервно стучит ручкой по столу, он понял, что времени на повтор ни у кого нет. Не зная, что его ждет – впрочем, парень сам хотел быть непредсказуемым, и чтобы каждый его шаг был сюрпризом для него, - Луи кивнул, вставая и подходя к столу.
Оставалось самое простое – заплатить, и эта задача продлилась еще на десять минут, в течение которых Томлинсон практически весь извелся, все пытаясь найти удобную позу, чтобы еще чуть-чуть простоять. Он был уставшим, слегка разраженным, его голова раскалывалась, а мышцы тела болели, так что единственной его мечтой на ближайшие часы была удобная кровать в его номере. И когда девушка с доброжелательной улыбкой вернула Луи его карту, он поспешил попрощаться и скорее пойти в отель. Выйдя из кабинета, Луи краем глаза заметил, как Гарри шел за ним, какой-то слишком довольный, чем был до этого, что не могло насторожить Томлинсона.
- Ты довольный из-за этих условий, так? – спросил он, поворачивая голову, и, когда Гарри утвердительно кивнул, продолжил:
- И что же это за условия?
- И где же Вы были, когда Шелли рассказывала их? – с заметной иронией в голосе спросил Гарри, исподтишка поглядывая на Луи, пытаясь скрыть свою улыбку, что, впрочем, не ускользнуло от наблюдательного Томлинсона.
- На тебя пялился, - буркнул он, прибавляя ходу. Вытащив наушники и натянув на голову капюшон, Луи подумал, что просто сегодня никуда не пойдет. И забудет этот бордель. И этого Гарри, который был слишком красивым и сексуальным, чтобы его забывать. И вообще, он сейчас уже планировал никуда больше не выходить до отъезда в Новый Орлеан. Последнее было бы справедливо, ведь теперь, после такого развязного отпуска, ему вновь нужно копить и копить деньги.
- Хей! – Луи от мыслей прервал громкий голос Гарри рядом. Тот, положив ему на плечо руку, развернул к себе, выглядя при этом довольным котом. Черт, Луи просто ненавидел такое поведение, когда несколько минут назад человек метал молнии и гром, а сейчас вел себя как милое и невинное существо. – Приходи в полночь, - произнес парень и, увидев в Луи сомнение, продолжил, - тебе понравится, я тебе даю слово.
- Конечно, - ответил Луи, еле сдерживаясь, чтобы не закатить глаза. Его уже начало раздражать такое поведение Гарри, и он думал, что лучше было, когда тот был сексуальным злым парнем.
Гарри подмигнул ему, чуть сжав плечо, затем быстрыми шагами направился внутрь здания. Не зная зачем, Луи обвел взглядом публичный дом и, засунув наушники, скорее пошел в сторону отеля, все время широко зевая и стараясь не закрывать глаз.
*
Проснулся Томлинсон только к вечеру от назойливого стука в дверь своего номера. Лениво потянувшись, он встал, затем, взлохматив волосы, медленными шагами пошел открывать дверь. Назойливыми «стучателями» оказались его друзья, которые с порога накинулись обнимать его и уверять, что они думали о том, будто бы Амстердам забрал его. Конечно, эти двое уже были нетрезвыми, так что Луи, слыша все их догадки на счет его исчезновения, только устало кивал, иногда сонно зевая и желая снова лечь в свою постель. Последнее он сделал нескоро, когда уже полностью проснулся и, как верный друг, отправил друзей спать.
Когда спустя несколько минут после того, как он лег постель, в его голове быстро начали мелькать мысли, переходя от одной темы в другую, Томлинсон понял, что сегодня ему уже не удастся еще поспать. Как обычно это и бывает, Томлинсон вдруг осознал, что в данный момент он думал о Гарри, и ненароком взглянул на часы. Было около восьми вечера, так что Луи решил, что пора бы и поужинать. Заказав себе еды в номер, он удобно устроился на своей кровати, включая телевизор, и, противореча самому себе, начал думать о последних словах Гарри. Он все равно не откажется от своего желания просидеть в отеле до отъезда, но что если Гарри будет ждать его?
Томлинсон отрицательно махнул головой, ухмыляясь и думая, что уж очень глупо предполагать, будто бы шлюха, у которой предостаточно клиентов, будет ждать одного единственного. Луи Томлинсон не принц на белом коне, и тем более не великий спасатель. Нет.
- Срань, - пробормотал он, вставая и направляясь к креслу, где был его рюкзачок, а на нем лежал телефон с наушниками. С долькой остервенения надев наушники, Луи лег на кровать, широко раскинув руки и бессмысленно глядя в потолок, и прибавил громкости на телефоне, услышав первые нотки мелодии.
Закон подлости гласит, что если запрещать себе думать о чем-то, то выходит совсем наоборот, что происходило с Луи. Как бы он не хотел, но мысли его все равно возвращались к тому борделю и развратному шлюху, а в его голове крутился вопрос: «Идти?». С одной стороны, Луи же в Амстердаме, черт его дери, и это почти то же самое, что Вегас с лозунгом: «Все, что было в Вегасе, останется в Вегасе», но с другой стороны в Новом Орлеане его поджидает одна особа в розовом халате и со скалкой в руках, имя которой – совесть. Пообещав себе, что подумает об этом в одиннадцать – скорее всего, это было, чтобы успокоить рой мыслей, - Томлинсон снял наушники, решив, что иначе он может не услышать официанта с его едой.
Время, как показалось Луи, пролетело слишком быстро. Не успел он ничего осознать, как настал одиннадцатый час, что означало время принятия важного, по мнению Луи, решения. Бесцельно он ходил по номеру взад-вперед примерно двадцать минут, нервно куря и что-то бормоча себе под нос. Окончательной его мыслью, которая и сподвигла его принять положительное решение, было: «Я слишком молод, мне можно трахаться везде и всегда».
Из-за волнения его руки сильно дрожали, он одевался больше пяти минут, три раза переодеваясь, и хотел было даже принять душ, но, увидев, что время поджимает, как можно скорее собрался и выбежал из номера, на ходу печатая сообщение друзьям, чтобы они его не искали.
Проносясь мимо улиц, наполненных множеством неоновых огней и разными прилавками, Луи с наслаждением вдыхал этот воздух, казалось бы, пропитанный свободой, и усмехался про себя. Конечно, он вообще не был уверен в своем решении – было ли это решением? – и поэтому несколько раз он успел остановиться, оглядываясь и качая головой, не веря своему безрассудству. Но он не жалел о том, что ноги понесли его в сторону публичного дома. Совсем нет. Луи в какой-то степени казалось, что этот поступок был протестом из-за его заточении на работе в Новом Орлеане и однотонных будней. И это определенно стоило всех его сомнений, но, наверное, все-таки вернее будет сказать, что Гарри стоил всего этого.