14.
Я сижу с широко открытыми глазами, пока полуодетая блондинка закрывает дверь.
Я встаю на ноги и слышу голос Гарри из-за двери. Я медленно иду к двери и прижимаю к ней ухо, чтобы услышать, о чём они спорят. Их голоса затихают, пока не становятся едва слышными.
Я медленно открываю дверь и не вижу никого из них в коридоре. Я медленно иду по коридору, стараясь не издавать ни звука. Я дохожу до конца коридора и вижу дверной проём на нижнем уровне.
-Гарри, я не подглядывала! - кричит она, когда вся её одежда оказывается свёрнутой в комок в её руках.
-Убирайся нахуй, - спокойно говорит он, стоя в своих серых спортивных штанах.
-Господи, Гарри, ты вообще знаешь моё имя? - Она закатывает глаза.
-Похоже, что мне не всё равно? - бормочет он и открывает дверь, выталкивая её.
Он хлопает дверью и оборачивается, чтобы увидеть меня, стоящую, положив руки на перила второго уровня.
-Какого хрена ты это слушаешь! - Он смотрит на меня и кричит.
-Кто она? — спрашиваю я.
-Не твоё собачье дело! — снова кричит он.
-Зачем ты её выгнал? На ней почти не было одежды! — спорю я.
-Я почти уверен, что все в этом подпольном обществе видели, что у неё под одеждой. Это наименьшая из её проблем. - Он закатывает глаза.
-Это ужасно! — кричу я в гневе.
-Я бы следил за тем, что ты говоришь! Это ты подслушивала наш разговор! — говорит он с нижних ступенек.
-Потому что цыпочка вошла в мою комнату полуголой! Ты спал с ней? — спрашиваю я.
-Нет, Амелия, мы играли в грёбаную монополию! — говорит он тяжёлым саркастическим тоном.
-И ты не знаешь её имени? - Я расширяю глаза.
-Нет, я не спрашиваю их имён, прежде чем привожу их домой. Это бессмысленно, — говорит он.
-Как это может быть бессмысленно? - Я скрещиваю руки на груди.
-Я «общаюсь» с ними всего час в своей жизни, а потом больше никогда с ними не разговариваю. - Он объясняет.
-Ты отвратителен! — кричу я в обиде.
-Мне тоже напомнить тебе, с кем ты говоришь! — кричит он, поднимаясь по лестнице.
-Ты думаешь, что можешь просто спать с кем хочешь, а потом обращаться с ними как с дерьмом! - Я стою на своём, чтобы донести до него свою точку зрения.
Он поднимается на второй уровень и хватает меня за бёдра, усаживая на небольшие перила, которые разделяют второй и первый этажи.
Я задыхаюсь, когда он держит меня на перилах, это будет болезненная поездка, если я случайно упаду с них назад и в стеклянный бар с пятьюдесятью видами алкоголя внизу.
Он стоит между моих ног, впиваясь пальцами в мои бока.
-В том-то и дело. Девушки знают, кто я, и они знают, что я отношусь к ним как к дерьму... - Он начинает, хватая меня за горло и наклоняя меня назад, всё дальше и дальше.
Вот оно. Он собирается столкнуть меня с этих перил, и я сломаю себе спину или погибну. Я в полном ужасе от высоты, это мой постоянный страх. Его зелёные глаза в миллиметрах от меня прожигают мои, пока он наблюдает, как я медленно всё больше и больше паникую.
-Гарри, пожалуйста. - Я бормочу в страхе, отклоняясь всё дальше и дальше.
Я тихонько ахаю, когда он продолжает, так что вся моя верхняя часть тела висит в воздухе, как доска, над перилами. Мои ноги крепко обхватывают его торс, чтобы устоять, цепляясь за свою жизнь, когда я чувствую, что начинаю соскальзывать.
Его тело слегка наклоняется вперёд, так что его глаза зависают надо мной.
-Но всё же они всегда приходят ко мне, — почти шепчет он.
Он отпускает моё горло, и на долю секунды я чувствую, что падаю. Его быстрый рефлекс хватает меня за затылок, когда я лежу в воздухе совершенно горизонтально.
Он тянет меня за затылок, так что я снова сажусь на перила. Я задерживаю дыхание от полного страха. Его пальцы запутываются в моих волосах, когда он приближает моё лицо к своему, одновременно зависая губами над моим ухом.
Его волосы в спутанных кудрях, которые выглядят немного влажными от пота. Его челюсть снова выдается вперёд и сжимается, пока его одеколон воздействует на мои чувства.
-В следующий раз не думай, что я этого не сделаю. Ты не будешь первой, кто «упадёт» с этих перил, — шепчет он, заставляя мой желудок скручиваться.
Гарри проводит левой рукой по моему бедру, пока я всё ещё крепко обнимаю его ногами за талию. В ту секунду, когда я понимаю, что они всё ещё цепляются за него, я быстро отпускаю.
-Пожалуйста, отпусти меня, — говорю я дрожащим голосом.
Я пытаюсь вернуть себе гордость, но каждый раз, когда он ставит меня в такие ситуации, она исчезает.
-Вот в чём дело, Амелия Джойс, ты не боишься говорить грубо, но как только я прикасаюсь пальцем к твоему хрупкому телу, всё твоё достоинство просто исчезает, — почти шепчет он мне.
-Гарри, пожалуйста, я боюсь высоты. - Я бормочу, вцепившись в перила своими потными руками.
-Подумай об этом в следующий раз, когда захочешь заговорить о моей личной жизни. - Он хватает меня за подбородок и бормочет сквозь сжатые зубы.
С этими словами он разворачивается и уходит. Я спрыгиваю с перил как можно быстрее и становлюсь на колени. Слёзы катятся по моему лицу, а руки трясутся. Не могу поверить, что он удерживал меня на перилах, ну, на самом деле... меня это ничуть не удивляет. Я больше удивлена, что он просто не отпустил меня.
Я заправляю волосы за ухо, пытаясь отдышаться. Высота всегда пугала меня.
Когда мне было 10, я каталась на колесе обозрения с братом. Когда мы добрались до вершины, колесо остановилось, и мы застряли там на некоторое время. Мне было всего 10 лет, и я была достаточно напугана, чтобы застрять на вершине двадцатифутового (прим. переводчика: примерно 6 метров) колеса обозрения, но когда тележка под нами упала и рухнула на землю вместе с людьми... Я была травмирована. Я видела, как пара кричала, падая и разбиваясь о мучительную смерть.
С тех пор я не выношу высоты.
————————————————————————
Адреналин, конечно, зашкаливает от их действий, но травма Амелии действительно грустная((
бедные люди