Глава 7. Искусство защиты
Глава 7. Искусство защиты
Утро в Тераморе встретило Гарри бодрящим прохладным ветром, доносившимся с моря. Небо было чистым, только на горизонте медленно плыли перистые облака, окрашенные в нежно-розовые и золотые оттенки. Он проснулся легко, почти без усилий, будто сам воздух поднимал его с постели. За прошедшие дни он начал привыкать к ритму Академии — к её тишине, наполненной магией, к порядку, царящему в расписании, и к уважению, с которым здесь относились к знаниям.
Сегодня был первый урок по Защите. Гарри предвкушал его с лёгким волнением. В Хогвартсе защита была важнейшим предметом, и он многому научился — от заклинаний до дуэлей. Но Азерот снова и снова доказывал, что привычные правила здесь не действуют.
Занятие проходило в зале с высоким куполом, открытым для света. Огромные арканы над входом сияли магической вязью, и Гарри почувствовал, как его мана слегка отозвалась на эти руны — будто они приветствовали его.
Наставницей была эльфийка по имени Линариэль. Высокая, с серебристыми волосами, собранными в сложную косу, и лёгким голосом, напоминающим шелест листьев. В отличие от строгих профессоров Гарри, она говорила мягко, почти поэтично.
— Защита, — начала она, — это не броня. Это понимание. Чтобы защититься, нужно не отталкивать угрозу, а принять её как часть мира. Научиться быть устойчивым, а не непробиваемым.
Гарри слушал внимательно. Стиль преподавания отличался от всего, что он знал. Вместо того чтобы сразу начать с заклинаний, Линариэль повела учеников в сад, примыкающий к залу. Там стояли каменные плиты с высеченными на них древними текстами и плавно журчал ручей, извивающийся между цветущими кустами.
— Встаньте босыми на землю, — сказала она. — Почувствуйте поток маны. Она течёт сквозь землю, через воду, через нас. Ваш щит должен быть продолжением этого потока.
Гарри с сомнением снял сапоги, но, ступив на холодную плиту, действительно ощутил, как по ногам прошла лёгкая вибрация. Мана здесь была живой, и чем дольше он стоял, тем яснее становилось ощущение, что он — часть чего-то большего.
— А теперь, — продолжила наставница, — попытайтесь вызвать простой барьер. Не силой, а вниманием.
Ученики расставили руки. Гарри сосредоточился, чувствуя, как энергия собирается внутри него. Он не приказывал ей, как делал раньше, а просил — мягко, спокойно. И на мгновение перед ним возникла полупрозрачная вуаль света, колеблющаяся, как пламя свечи.
Он открыл глаза. Это был не «протего». Это было нечто большее.
Линариэль кивнула:
— Хорошо. Это и есть первое понимание. Щит не снаружи — он внутри.
После практики они вернулись в класс, где Линариэль показала им, как можно усиливать щит эмоциями — спокойствием, волей, даже добротой. Магия Азерота не подчинялась сухой формуле — она требовала участия всего существа.
В конце урока каждый должен был продемонстрировать простейший защитный импульс. Когда дошла очередь до Гарри, он закрыл глаза, вдохнул и позволил мана потечь сквозь него. Его щит вспыхнул мягким голубым светом и, к удивлению самого Гарри, отразил небольшой импульс наставницы с идеальной стабильностью.
— Вижу, ты уже многое понимаешь, — сказала она тихо. — Но не спеши. Путь защиты долог, и он начинается не со щита, а с сердца.
После урока студенты разошлись. Сирион нагнал Гарри в коридоре:
— Ты впечатлил Линариэль. Это не так-то просто.
— Просто попытался… почувствовать, — ответил Гарри.
Сирион усмехнулся:
— Вот видишь, ты уже начинаешь говорить, как настоящий ученик Азерота.
Они пошли вместе к библиотеке. Там Гарри хотел найти свитки об истории защитной магии, а Сирион — просто полюбоваться на редкие артефакты в витринах. Гарри всё больше ощущал: здесь ему не нужно быть Избранным, чтобы быть ценным. Он мог учиться, развиваться, ошибаться — и это воспринималось как путь, а не как слабость.
Позже, в своей комнате, он снова открыл дневник. Сегодня он не писал отчёт, а записал всего одно предложение:
«Истинная защита — не от врага, а от страха в себе.»
Он положил перо, откинулся на спинку кресла и ещё раз прочёл строчку, только что выведенную на странице:
«Истинная защита — не от врага, а от страха в себе.»
Эти слова не были заученным афоризмом или формулой — они родились изнутри. Из напряжения и облегчения, которое он испытал сегодня. Из ощущения, будто он не просто исполнил упражнение, а сделал шаг к пониманию самого себя.
Гарри взглянул в окно. Ночь уже окончательно вступила в свои права. За стеклом медленно плыли светлячки, оставляя после себя короткие всполохи. Внизу, во внутреннем дворе Академии, почти никого не было — только одинокий страж в серебряной броне, прохаживающийся мимо фонарей, освещающих мощёную дорожку.
Он собирался уже погасить свечу, когда кто-то постучал в дверь.
Гарри замер. В такое время визиты были редкостью. Он встал, подошёл к двери и приоткрыл её. На пороге стояла Алия — дренейка, которую он замечал ранее в Большом зале и на занятиях. Она была в повседневной мантии ученицы, волосы заплетены в тонкие косички, глаза — мягко светились, словно впитывали в себя отблески ночи.
— Прости, что так поздно, — тихо сказала она. — Мне… сказали, что ты интересуешься геомагией.
Гарри удивлённо поднял брови:
— Кто сказал?
Алия немного смутилась, но всё же ответила:
— В библиотеке. Я иногда помогаю архивариусу классифицировать свитки. Сегодня вечером он просил разложить новые записи студентов — и среди них были твои. Он заметил, как ты подробно выписывал формулы потоковых щитов, и… я заинтересовалась. Я тоже изучаю защитную геомагию. Не так давно, но мне это кажется важным. И редким среди первогодков.
Гарри чуть смутился, но отступил в сторону, открывая дверь шире.
— Заходи. Я как раз читаю трактат о пространственной вязи.
Алия прошла внутрь, осматривая комнату с интересом. Её взгляд задержался на разложенных пергаментах, где схемы и зарисовки Гарри были исписаны мелкими примечаниями, линиями и символами.
— У тебя очень ясное восприятие, — сказала она после паузы. — Не формальное, а… как будто ты чувствуешь ткань магии на ощупь.
— Может, потому что в моём мире магия была проще. Или, наоборот, совсем другая. Мы действовали через волю, через намерение, не вдаваясь в потоки и фундаменты. Здесь же всё пронизано системой. Потоками. Ритмом.
Алия кивнула, присаживаясь на край скамьи у стола:
— Азерот живёт маной, как люди дышат воздухом. Но мало кто учится слушать её по-настоящему. Большинство просто использует, не понимая. Поэтому я… пытаюсь учиться иначе. Вслушиваться. Ощущать. Не только читать.
Некоторое время они молча просматривали схемы. Гарри показал ей один из недавних набросков — структуру защитного поля, основанного не на сфере, а на гибкой волне, повторяющей движение атакующей энергии. Вместо того чтобы сопротивляться, щит должен был перенаправлять удар в безопасную траекторию.
— Это… необычно, — прошептала Алия, проводя пальцем по линиям. — Ты думаешь не как заклинатель. Ты думаешь как поток.
Гарри впервые услышал такое сравнение. Ему понравилось.
— Я просто пытаюсь найти что-то, что работает. Я чувствую, что здесь я могу стать не тем, кого ждали. А тем, кем хочу быть сам.
— Именно, — сказала она. — Здесь ты свободен от прошлого. От имени, от ожиданий. Здесь ты это просто ты. И магия отвечает на это.
Так прошёл час, потом другой. Они спорили, записывали идеи, чертили линии на пергаменте и даже наложили пробные конструкции — слабые, дрожащие, но работающие. В какой-то момент они начали смеяться: когда одна из моделей, созданная Алийей, вместо отражения импульса вызвала вспышку с ароматом лаванды.
— Похоже, я смешала энергетический узел с рунной стабилизацией, — виновато хихикнула она.
Гарри улыбнулся шире, чем за все предыдущие дни. Это было… по-настоящему хорошо.
Когда за окном забрезжил первый рассвет, Алия поднялась. На её лице читалась усталость, но и удовлетворение.
— Спасибо, Гарри. Это была самая интересная ночь за долгое время.
— Мне тоже. И… спасибо, что пришла.
Она уже выходила, когда обернулась:
— Завтра рано утром будет практикум на плато. Наставник попросил провести демонстрацию защитных техник, и я хотела бы… если хочешь, поработать в паре. Думаю, мы могли бы показать нечто нестандартное.
Гарри не раздумывал:
— Я приду.
Алия кивнула и исчезла в коридоре.
Он стоял в тишине ещё несколько секунд, потом снова посмотрел на свои записи. Но писать не стал. Он просто сидел, прислушиваясь к себе. Где-то глубоко, на самом краю сознания, начала зарождаться мысль:
"Может быть, я здесь не просто для того, чтобы учиться. Может быть, чтобы принести что-то новое этому миру ?"
Он лёг спать, когда солнце уже касалось горизонта, окрасив башни Терамора в золото.
Утро будет насыщенным. Но Гарри чувствовал: он готов.