Контракт

Прошло три недели с тех пор, как Альбус Дамблдор был отстранен от должности директора Хогвартса вместе со своей заместителем директора Минервой МакГонагалл. Не то чтобы в школе был кто-то, кто был бы возмущен этим, нет, все подробности они слышали из «Ежедневного пророка», по крайней мере, те, кто получает газету. Большинство первокурсников не получили волшебную газету, поэтому были в значительной степени в неведении обо всем этом, за исключением писем, которые массово раздавались родителям, чтобы держать их в курсе того, что происходит с закрытием Хогвартса, и давать им информацию. им заверения и идеи о том, как тем временем давать образование своим детям, и какие у них были идеи, чтобы позволить своим детям вернуться в «школьную среду», так сказать.

— Я верю, что у меня есть идея относительно школьного обучения детей, — произнес лорд Слизерин мягким и успокаивающим голосом, глядя на визенгамот и магический совет с видом королевской власти. Что вполне соответствовало его имени, Аврелиус Адамос-Слизерин, сменивший свою фамилию, когда он «официально» получил свои слизеринские титулы. В противном случае он не смог бы претендовать на этот титул, нужно было использовать фамилию поместья, которое он взял.

— Тогда вам слово, лорд Слизерин, — раздался голос главного колдуна, любезно позволившего волшебнику высказать свои идеи. Сам он немного растерялся, так как в одной комнате собралось так много людей, споры были ужасными, и у него болела голова. К тому времени, когда они закончат сегодня днём, у него уже будет мигрень.

«Временная комната, устроенная в Дырявом Котле, или здание, временно возведенное в Косом переулке», — сообщил им лорд Слизерин, — «Те, у кого уже есть репетиторы, могут иметь возможность разрешить своим детям посещать эту своего рода начальную дневную школу». Непосредственная близость к магловскому Лондону позволит магглам оставлять своих отпрысков в Дырявом Котле на день и возвращаться ночью, чтобы забрать их. Я уверен, что профессора Хогвартса не будут несогласны с новым режимом, каким бы временным он ни был». Ничто из его явной неприязни к магглам не проявлялось, он делал это отчаянно, чтобы предотвратить дальнейшее огорчение чистокровного и его сдерживание еще больше.

"Одна комната? Какая польза от этого?

«Согласен, бесполезно»

«Нам понадобится не менее двадцати комнат!»

«В Косом переулке вряд ли найдется место, чтобы вместить это!»

«У нас есть возможность расширять комнаты, вы все думаете, как маглы», — усмехнулся Люциус, не совсем способный скрыть свое отвращение, но на самом деле он никогда этого не делал. Он не чувствовал необходимости сдерживать свое отвращение к маглам.

«Он совершенно прав, — согласилась мадам Боунс, — мы думаем слишком узко, мы не можем продолжать отвергать все идеи, иначе мы ничего не добьемся». Сняв монокль и устало протерев глаз, все они в какой-то степени утомились. Они просто хотели, чтобы встреча закончилась, чтобы они могли пойти домой и немного поспать.

«А как насчет одного из пустых магазинов?» Корвус предположил: «Это даст как минимум пять комнат, и это без учета каких-либо чар расширения». Он выдвинул свою собственную «идею», как будто только что об этом подумал, но на самом деле это была коллективная манипуляция на разных фронтах. Визенгамот и магический совет были чрезвычайно предсказуемы, было поистине удивительно, насколько их можно было предсказать.

«Я уверен, что в Косом переулке в настоящее время пустуют два магазина, а в Лютном переулке еще больше, но я думаю, мы все можем согласиться, что это не подходит для студентов». Корнелиус выдвинул собственное предложение, пыхтя, как будто ему пришла в голову эффектная идея, заслуживающая аплодисментов.

— Действительно, — криво ответил Люциус, его губы дернулись, небрежное замечание, сделанное ранее, конечно же, возвестило о собственной идее Корнелиуса.

«То, что рядом с кондитерской, самое большое, а другое непригодно», — прозвучало замечание из секции совета магов. «Раньше это была старая станция «Ежедневного Пророка», а это означает офисы, возможно, два или три?» только для вышестоящих, чтобы куда-то позвонить в офис, пока остальные писали в одной комнате.

«Я забыл об этом, это более чем идеально!» другой голос согласился из секции Совета магии.

«Дополнительным преимуществом является то, что проход короткий, поэтому Косой переулок не будет постоянно переполнен студентами». Мадам Боунс, как и Сладкое королевство, размышляла о том, что старая станция «Ежедневного пророка» находится в трех дверях от входа в Косой переулок. «Нам придется придумать время, когда им будет разрешено выходить на улицу, чтобы это не создавало большого беспокойства другим посетителям Косого переулка».

«Поскольку студенты покупают вещи на перерыв и обед, вы обнаружите, что их доходы резко возрастут, а не снизятся». Люциус протянул: — Даже если некоторые посетители начнут избегать Аллеи, когда студенты выйдут на отведенное им свободное время. Во всяком случае, когда Хогвартс возобновит работу, они окажутся разочарованными отсутствием доходов, которые приносят студенты. Их самым большим преимуществом был период с августа по сентябрь, когда студенты готовились вернуться в Хогвартс к началу семестра. Хогсмид определенно был лучшим местом для тех, кто открывает магазин, так было всегда.

«Сотни студентов не поместятся в этом здании даже с расширяющимися чарами», — заметил Доге, как обычно, раздражённо, но на этот раз его слова действительно имели смысл. Действительно, места для сотен студентов не хватало.

«Может быть, пятого-седьмого курса стоит поступить в Министерство магии?» Лорд Слизерин предположил: «Это чрезвычайно важные годы, и им понадобится вся возможная помощь, чтобы они могли сдать экзамены, которые станут ближе, прежде чем мы это узнаем».

— Ну… есть комнаты, которыми мы не пользуемся… — признал главный колдун, нахмурив брови, — но профессора не могут находиться в двух местах одновременно. Просить их постоянно ходить туда-сюда было слишком много. «У нас нет подходящих помещений для зелий и тому подобного». По крайней мере, никто не мог ими воспользоваться, никто не мог потревожить тех, кто работает в лабораториях.

— Как насчет того, чтобы передать его будущим младшим полевым агентам аврорам? прозвучало предложение: «Им пока не разрешено выходить на поле, это можно считать еще одной задачей?» Это позволило бы нам оценить, как они справляются с давлением, делают неожиданные поступки и общаются с подростками?» обычно их нужно было учить, что это дало бы идеал двух зайцев.

«За исключением, конечно, зелий», какими бы успешными они ни были, они не могли научить подростков зельям, для чего требовался опытный мастер зелий, который действительно был в Хогвартсе.

«Они могут сходить в магазин на урок зелий, — высказал свое мнение Корвус, — поскольку это один из классов, который на самом деле невозможно обслужить и переместить». Создавать временные лаборатории зелий было бы неосторожно. Им нужно было поставить палаты на случай несчастных случаев, а несчастных случаев следовало ожидать, пока студенты еще учились.

«Для проникновения в Министерство потребуются портключи, поэтому у многих людей, пытающихся проникнуть в Министерство маггловским путем, возникнет слишком много вопросов». — добавил главный колдун, — Огден почувствовал надежду, что они наконец-то чего-то добились.

«Мы также не хотим, чтобы так много магглов приходили и уходили, не дай Мерлин, если они заблудятся», — иронично добавил Гринграсс, все знали, что магглы слишком любопытны для их же блага. «Особенно, если они доберутся до Отдела Тайн». Соответствующим образом запугивая их, заставляя их следить за тем, чтобы семьи не приводили своих детей в министерство.

«Создание портключей для повседневного использования — не проблема», — прозвучало внезапное согласие, вообще никаких проблем, все согласились, и, учитывая, что в комнате находились сотни людей, это было своего рода сюрпризом. Тем более, что многие из них были любовниками-маглами, но, в конце концов, в этом заявлении была доля правды, и большинство любителей-маглов согласились предотвратить любые неприятные происшествия с ними.

— Значит, мы согласны? Огден крикнул им: «С первого по четвертый курсы будут каждый день ходить в Косой переулок и обучаться там, а с пятого по седьмой будут преподавать в Министерстве магии?»

Было несколько перешептываний, но большинство согласились, в зажженных палочках содержались все соглашения, а это было больше половины, намного больше, что позволило им принять законопроект так же временно, каким он был.

«Есть какие-то опасения? Если у вас есть что сказать сейчас! Огден громко крикнул, глядя в обе стороны.

«Как мы собираемся найти квалифицированного Мастера Рун? Или кто-то, кто может научить студентов арифмантике? Алхимия? эти предметы были чрезвычайно трудными.

— Вы, должно быть, отстали от времени, леди Смит, — с жалостью объяснил лорд Слизерин. — В Хогвартсе больше не преподают алхимию, более того, после долгих раскопок за последние несколько десятилетий многие предметы были исключены из учебной программы. Включая продвинутые занятия по искусству, музыке, алхимии и беспалочковой магии, я мог бы продолжать… — он намеренно замолчал.

«Но алхимия — чрезвычайно важный предмет, конечно, это не всегда был самый популярный предмет из-за того, насколько он труден, но…» Леди Смит раскрыла глаза от недоверия, потрясенная, узнав, что так много занятий было отменено, она прочитала это в газету, но не веришь всему, что пишут в «Ежедневном пророке». Однако, по-видимому, на этот раз они поняли это правильно.

«Действительно, — согласился лорд Слизерин, — именно поэтому я очень хочу, чтобы этот предмет снова преподавал в Хогвартсе».

— Я начинаю понимать, почему Хогвартс так сильно пришел в упадок, — раздался явный бормотание недовольного отвращения из секции совета магии.

«Я выберу себе кого-нибудь, кто будет обучать студентов древним рунам, алхимии и арифмантике», — заявил лорд Слизерин. «Мне нужно будет найти больше профессоров, независимо от того, какие классы я собираюсь вернуть». Отмахнуться от этого, считая, что ему все равно придется это сделать, чтобы не вызвать ничьих подозрений.

«Как скоро мы сможем это запустить?» — спросил лорд Адам Гринграсс, его дочь доводила его до стены, даже с репетиторами, ей не нравилось оставаться в поместье после такой свободы в Хогвартсе.

«Как я уже сказал, я уже ищу потенциальных профессоров для Хогвартса… У меня всю неделю запланированы собеседования», — сказал лорд Слизерин, выглядя слегка раздраженным, как будто это было не то, чего он с нетерпением ждал, а это было противоположный. Все, кого он наймет, будут более чем квалифицированы, но наверняка будут на его стороне. Он был весьма благодарен за предусмотрительность не отмечать абсолютно всех. Во всех своих безумных, пронизанных мыслях он отмечал только тех, кого считал… достойными Темной Метки. Он должен был сделать так, чтобы это выглядело законно, ведь эти люди не были полными идиотами. По крайней мере, не на всех из них он отвел взгляд, встретившись с Дожем, который явно знал, кто он такой. Дамблдор сказал ему, что в этом нет ничего удивительного. Судя по взглядам, старик не был уверен, прав ли старый дурак, ведь он делал «столько добра» для волшебного мира. Кроме того, его личность была надежной, никто никогда не поверил бы, что он был кем-то другим, кроме того, кем он себя назвал. Деньги определенно творили чудеса в волшебном мире и с его связями.

«Смогут ли профессора Хогвартса сразу начать работать с первыми-четвертыми курсами?» Леди Эбботт поинтересовалась: «Ханна очень хочет вернуться к учебе». Ее отец полностью выздоровел и учил ее, когда не работал. «Я бы сделал пожертвование на временную школу и меры, необходимые для ее запуска».

«Пожертвования не потребуются, здание «Ежедневного пророка» принадлежит Министерству», — заявил Люциус, прежде чем Корнелиус успел открыть рот и охотно согласиться на любые пожертвования. Он смазал достаточно денег в свои карманы, при этом ничего подобного не было задействовано. К тому же, если бы у него было более чем достаточно денег… ну, подкупить его было бы гораздо сложнее. «Все остальное, что нам нужно, можно привезти из Хогвартса, а у студентов все еще есть книги и оборудование».

«Это правда, нам это ничего не будет стоить», — согласился Корнелиус, еще больше воодушевляясь этой идеей, теперь, когда это не будет стоить Министерству дополнительных расходов. Хотя он был весьма раздосадован Люциусом за то, что тот отказался от идеи увеличения пожертвований, это могло бы пригодиться, сумма, которую они могли бы сделать, могла быть существенной.

«Должен ли я сообщить моим профессорам, что они вернутся к работе завтра?» — спросил лорд Слизерин, его глаза блестели от удовлетворения.

«Думаю, это вполне осуществимо. Я прикажу нескольким аврорам очистить здание и сделать его пригодным для проживания студентов». Корнелиус подскочил, чтобы согласиться, нетерпеливо кивнув: «Все будет готово через несколько часов». Он позаботится о том, чтобы там было и несколько репортеров, это будет хорошо для его имиджа. Особенно, если он участвовал в оказании помощи студентам в обучении, в конце концов, это было самое важное.

«Лаборатория займет больше всего времени», — размышляла Амелия, — «В конце недели нам придется проводить уроки зельеварения».

«Я действительно считаю, что вам следует оставить эту подготовку на усмотрение Северуса Снейпа, у него действительно чрезвычайно высокие стандарты, и я сомневаюсь, что то, что он согласился обучать студентов, было бы некачественно». — объявил Люциус, его дружба с волшебником была хорошо известна, в его словах никто не сомневался. «Защита учеников его класса всегда была его высшим приоритетом».

«Не похоже на Снейпа», — раздался озлобленный голос, раздались ропоты согласия. Все они слышали, каким был Снейп, будучи профессором в Хогвартсе, от своих детей и внуков.

«То, что он мало заботится о похвалах или о том, чтобы понравиться студентам, не делает его плохим профессором. Зелья — крайне нестабильный предмет, и за время его пребывания на посту Мастера зелий ни один студент не пострадал, ни один другой профессор зелий не может сказать то же самое». Его краткий ответ последовал незамедлительно, защищая своего друга и крестного отца сына. Напоминая ему, что он был мастером зелий, да еще и одним из лучших. Несмотря на свое обучение, он все же создавал новые зелья и делал существующие чрезвычайно более мощными.

Это сразу же заткнуло ворчание.

«Совершенно верно», — заявил Гринграсс, полностью соглашаясь. «Слагхорн был профессором, пока я учился в Хогвартсе, и даже у него были свои несчастные случаи». И все они знали, как сильно любили Слагхорна во время его пребывания на посту профессора Хогвартса.

— Я сам сообщу эту новость мастеру Снейпу, — заявил лорд Слизерин, делая вид, что не собирается ему приказывать или что он знает его полностью. Оказав ему уважение, которого заслуживает его титул. Запишите эту новую «задачу», которую нужно выполнить, пока у него уже так много дел на тарелке.

Никто с ним не спорил, на самом деле все они стравливали лорда Слизерина, Снейп был не самым дружелюбным из всех волшебников.

«Я прикажу аврорам выехать сразу после встречи», — добавил Корнелиус, благодарный за то, что встреча закончилась.

«Могу ли я спросить, что стало с расследованием в отношении Дугласа Доджа и Криса Армитиджа?» — спросил Корвус, его взгляд сосредоточился на Эмили Монтегю, которая была главным лидером совета магов, первой женщиной, занявшей этот пост. Расследование было передано магическому совету, а визенгамот занялся, так сказать, «более крупной рыбой».

«Это все еще продолжается, но мы обнаружили множество блоков в воспоминаниях Криса Армитиджа. Он должен быть сегодня в больнице Святого Мунго, чтобы снять блоки, в сопровождении авроров. Мы считаем, что его воспоминания были изменены и он может быть на самом деле невиновен». Эмили говорила от имени группы: «Что касается Дугласа Дожа… Боюсь, таких блоков не найти, и он, скорее всего, останется в тюрьме».

Дож поморщился, ведь они так бессердечно говорили о его племяннике, и в Азкабане ему не преуспеть. Он сказал ему хранить молчание, это была его единственная надежда, хотя и не такая уж и большая. До сих пор он хранил молчание, но не был уверен, как долго это продлится. Все боялись Азкабана, и не зря.

— Понятно, — кивнул Корвус, поблагодарив за информацию.

— Говоря о расследованиях, прежде чем мы отправимся сегодня вечером, как проходит расследование финансов Хогвартса? Эмили спросила в свою очередь. Прошло уже две недели, а они до сих пор ничего об этом не слышали, учитывая, что пришлось перекопать десятилетия информации, и никто особо не удивился, но это не помешало им желать получить ответы, которые они могли получить.

«Это будет мое расследование», — поправил Люциус мнение Эмили, что Корвус руководил этим конкретным расследованием. Это было понятно, Корвус, вероятно, лучше всего подходил для этого рядом с ним, но у него было слишком много дел, чтобы согласиться взять на себя это.

— Мои извинения, — сказала Эмили, опустив голову, уделяя Люциусу все свое внимание. Все остальные тоже подозрительно молчали, всем хотелось знать, как обстоят дела в Хогвартсе и сколько работы потребуется, чтобы это исправить.

Люциус поджал губы, но признал их право знать: «Я еще далеко не закончил свой отчет, но то, что у меня есть, довольно… отвратительно». Заставив всех пошатнуться от отвращения в голосе Люциуса, что бы ни вызвало это, должно быть, это было плохо. «Со счетов Хогвартса до сих пор снимаются «зарплаты» профессоров, которых там нет, или классов, которых больше не существует, и это имело место на протяжении десятилетий. Например, у профессора Биннса, которому не нужны комнаты, еда и оплата, с него до сих пор снимают деньги, как ни странно, они идут прямо в хранилище, принадлежащее Дамблдору.

«Это может составлять сотни тысяч галеонов в год, сколько зарплаты выдают несуществующим профессорам?» Лорд Слизерин притворился разгневанным, он был хорошо осведомлен о результатах и ​​не был по-настоящему удивлен. Небольшие «раскопки» Гарри были весьма точными, и они попросили Люциуса специально изучить их, и неудивительно, что им об этом сообщили.

— Шесть, — с отвращением сообщил Люциус, — все они помещены в одно хранилище под именем Дамблдора. он не особо пытался это скрыть, но считал себя вне подозрений и не имел в этом необходимости.

Все они воцарились в ужасающем молчании, поскольку открывались все новые и новые шокирующие новости о характере Дамблдора.

— Что-нибудь осталось? — прохрипел Корнелиус, потрясенный до костей. Он всегда знал, что Дамблдор не такой легкий, как ему хотелось изображать, но это? Это выходило за рамки его воображения, когда дело касалось проступков Дамблдора.

«В личном хранилище или в казне Хогвартса?» – криво спросил Люциус.

— Н-оба, — заикаясь, пробормотал Корнелиус, все еще широко раскрыв глаза, поскольку он не мог сдержать шока.

«Я связался с Гринготтсом, ответа пока не получил, но это очень маловероятно, насколько я понимаю, ему пришлось поехать в Гринготтс, чтобы выплатить полученные штрафы. Очень вероятно, что у Дамблдора ничего не осталось.

«Либо так, либо он не хотел к этому прикасаться», - последовало предположение. «Мы можем только надеяться, что это так!» учитывая, сколько лет он был директором… их всех ужаснуло то, что он, возможно, воровал десятилетиями, пока школа приходила в упадок.

«Существует также проблема того, что профессора не получают даже близко к должной заработной плате, особенно для их профессии и должности». Люциус резко нахмурился, признался, что обычно его черты лица были бесстрастными, но его действительно беспокоило то, как мало они получают за свою работу. «Они едва получают больше десяти галеонов в год за дополнительные обязанности главы дома». Да, у них есть проживание и питание, да, они получают всю свою еду, но они все равно должны получать больше денег, чем были, потому что каждого профессора там обворовывали.

«Когда вы закончите свой отчет?» — спросила леди Эбботт, ее глаза значительно потемнели. «Мой муж хочет все увидеть сам».

— Я считаю, что мне следует закончить полный отчет где-нибудь завтра вечером, если не считать каких-либо дальнейших чрезвычайных ситуаций или перерывов, — сообщил Люциус леди Эбботт.

— Что-нибудь еще, прежде чем мы закончим? — Огден, — спросил главный колдун, оглядываясь по сторонам, более чем готовый увидеть завершение этой встречи. К сожалению, это был еще не конец его дня, ему предстояло посетить еще несколько встреч, Дамблдор действительно привел их всех в правильное состояние.

«Да», — сказал Доге, говоря громче, глядя на них всех, закрыв один глаз больше другого.

— Тогда говори, — подсказал Огден волшебнику, взглянув на время, давая понять, что они спешили. Они были двадцать минут назад, надеюсь, его вопрос будет быстрым.

«Я расспрашивал, адвокат Сириуса Блэка теряет терпение из-за всех возражений, я хочу, чтобы была назначена дата суда над ним, и я хочу, чтобы ее сохранили». Доге кисло сообщил им: «Вы знаете, сколько нам могут предъявить иск за неправомерный арест? Особенно такому чистокровному, как Сириус Блэк? Если мы продолжим отталкивать это, это создаст впечатление, будто нам есть что скрывать».

«Кто именно ТАКОЙ адвокат Сириуса Блэка?» — спросил лорд Слизерин с выражением нежного вопроса на лице, что противоречило тому, кем он был на самом деле. Чаще всего он делал это с Доджем, просто чтобы увидеть выражение его лица, смесь отвращения и удивления. Было ясно, что он спорил, стоит ли верить в то, что он тот самый большой злой Волдеморт, с которым он сражался десятилетиями.

«Билл Клируотер взялся за это дело», — ответил Додж, его губы слегка изогнулись. Он работал над этим делом на общественных началах. Дамблдору потребовалось все, что у него было, чтобы вовлечь волшебника в это дело. Используя то, что волшебник ему должен, в качестве компенсации. Что, честно говоря, Додж счел весьма оскорбительным, ему следовало сразу согласиться, это спросил Альбус Дамблдор, и он бы не спросил без веской причины.

«Я слышал о нем, — признался лорд Слизерин, — он хорошо справляется со своей работой, и если Блэк невиновен, он сможет ему помочь». он согласился с оценкой Доджа, отбросив его в сторону.

«Действительно», — ответил Корвус с пустым лицом, скрывая растущее беспокойство за чистокровным фасадом. Он ошибочно предположил, что из всех адвокатов это должен был быть он, и тому, кто взялся за дело, было наплевать. В любом случае, не было похоже, что он что-то делал, только не для своего клиента. Черт, Гарри не будет рад услышать эту новость. Билл Клируотер был довольно безжалостен, просто выиграл меньше дел, чем Антонио, из-за чего все предпочитали Антонио. Шансы Антонио Эбботта ему нравились больше, чем Клируотера, который просто не был достаточно безжалостным или хитрым.

— Очень хорошо, в среду, в три часа, — главный колдун объявил дату суда над Сириусом Блэком. Информация записывается в книгу рядом с ним, она будет отображаться на всех экземплярах, и это было единственное открытие, которое у них было в течение следующих нескольких недель. Им придется изменить даты других судебных процессов, если чрезвычайная ситуация снова заставит их изменить графики, что ему очень не нравилось и происходило слишком часто.

Корвус поджал губы: даже находясь в тюрьме, Дамблдор все еще умел управлять делами. Это было неприемлемо, нужно было хотя бы вывести Доге из визенгамота. Он был стар, он полагал, что старому дураку можно что-нибудь устроить, сердечный приступ или что-то в этом роде. Его взгляд остановился на Темном Лорде и увидел отражение такого же раздражения, возможно, ему не нужно было бы действовать.

Как только Огден поднял палочку, изнутри нее раздались три длинных удара, вылетевшие красные искры. Это было официально, встреча закончилась, почти все встали, желая выбраться из зала. К счастью, они были взрослыми людьми, и дверей было больше, чем одна, что позволяло им всем выйти с приличной скоростью, и при этом слишком много людей не проявляли нетерпения или раздражения настолько, чтобы начать толкаться.

----0

Гарри поднял голову, когда услышал, как открывается дверь, и поставил закладку на свою страницу. Его зеленые глаза наблюдали за Волдемортом и Корвусом: «Что случилось?» Затем Гарри спросил Корвуса, забыв книгу и ожидая, скажут ли они ему или нет. Он не видел их весь день, завтракал и обедал сам, а ужин был почти готов, судя по запахам, доносившимся из кухни.

«Боюсь, что с Сириусом Блэком ситуация только усложнилась», — объяснил Корвус. Он никогда не относился к Гарри снисходительно и не собирался начинать сейчас. Да, ему нужно дать шанс иметь детство, освободиться от бремени, которое иногда тянет вниз даже самых стойких взрослых. К сожалению, это время уже давно прошло, и скрывать информацию от Гарри означало бы просто отступить, вместо того, чтобы довериться кому-то, кто прикроет его спину. Возложите на него большее бремя, чем просто раскрытие этой информации.

— Хорошо, почему? — спокойно спросил Гарри. Последние несколько недель он почти не думал о нем. Корвус объяснил, что постоянные потрясения привели к тому, что многие судебные процессы, которые считались неважными, были отложены, чтобы с другими, более важными, можно было покончить, общественный резонанс гарантировал это. Кипящая ярость, которую пережили родители, когда узнали, насколько небезопасно было их детям под крышей Хогвартса… они жаждали крови. Министерство совершенно справедливо направило его прямо на дверь Дамблдора и его потенциальных сообщников. Он верил, что Корвус будет держать его в курсе событий, и это доверие не оправдалось.

«Суд над ним назначен на среду», — сказал ему Корвус, садясь на диван напротив него, позволяя Гарри продолжать лежать, раскинувшись на диване, и впитывать тепло огня. «Я очень сомневаюсь, что его снова перенесут, Дож указал, кто является адвокатом Сириуса Блэка и сколько министерство потеряет, если они подадут иск. Особенно учитывая, что это один из последних наследников Блэков. Он всегда будет Блэком, если только Гарри, конечно, не откажется от него, но он никогда не станет Лордом Блэком, этот титул, который Гарри полностью и искренне получил. Он поступил умно и сделал это на встрече как с СОМ (Советом магии), так и с Визенгамотом. Они были бы слишком обеспокоены, чтобы осмелиться упомянуть о предложении отодвинуть это предложение.

— Дож сделал? — спросил Гарри, в его зеленых глазах проецировалось сомнение.

«Вы совершенно правы в своих подозрениях, да, более чем вероятно, что Дамблдор все еще работает внутри Азкабана. Жаль, что он будет продолжать это делать, он не откажется от контроля так просто». Волан-де-Морт согласился с подозрениями Гарри, что он мог сказать, мальчик был умен, к счастью, не так, как обычно были Рэйвенкло. Была причина, по которой у него на службе было не так много Рейвенкло. Книжная сообразительность не имела значения по большому счету, особенно когда ему требовалась уличная смекалка.

«Как он может принимать посетителей, не являющихся членами семьи?» — спросил Гарри явно расстроенный.

«Вполне возможно, что Додж был проинформирован о том, что сказать, через Аберфорта Дамблдора, но необходимо будет навести справки, чтобы узнать, посещает ли его именно этот человек». Волдеморт уступил.

«Но наши источники предполагают, что ни один из волшебников не ладит и что Альбус будет последним, кого Аберфорт захочет навестить в тюрьме». Корвус заявил: «На самом деле ходят слухи, что они ненавидят друг друга и делали это десятилетиями. Однако мы не смогли ни от кого узнать, что именно произошло. Знать об этом было бы чрезвычайно полезно. Особенно, если это было чем-то, что можно было бы использовать.

Гарри сжал кулаки: «Я не хочу жить с ним», в очень редком проявлении гнева, его магия реагировала на его сильные эмоции, вызывая вспыхивание огня, как если бы кто-то использовал сеть каминов, но это было более опасно.

Пламя вырвалось из камина и ударило бы Гарри прямо в спину, если бы не очень быстрая реакция Корвуса, который немедленно потушил пламя. Корвус был бледен и измучен, явно потрясен тем, что только что произошло, никогда в жизни он не видел такой яростной вспышки случайной магии.

Гарри после целой жизни реакции на «неожиданные» вещи, происходящие вокруг него, настолько укоренился, что он действовал, прежде чем думать. Он свернулся калачиком, застыв, тело просто готовилось к удару, который, он был уверен, приближался.

"Гарри!" Корвус двинулся ему на помощь, неужели огонь добрался и до него? Был ли он ранен? Ему нужно было зелье? «Что за…» смутился и довольно рассердился, когда почувствовал, что Том тянет его назад. Волшебника даже отдаленно не беспокоила демонстрация случайной магии, ее быстрота, но на его лице было выражение, говорящее о глубоко укоренившемся понимании… Корвус не был уверен, что когда-либо видел такое выражение. на лице Тома раньше.

— Он не пострадал, ты бы это почувствовал, — резко заявил Волан-де-Морт. Запах горелой плоти был очень характерным, слишком резким, но он знал, что это будет единственное, что сможет достучаться до Корвуса прямо сейчас. Если ему нужны были какие-либо дополнительные доказательства того, что Корвус считал Гарри сыном… что ж, это было прояснено. Он видел только такую ​​панику Корвуса из-за Родольфа и Рабастана. «Посмотрите на него, он замкнулся в себе, поговорите с ним, но не трогайте его». да, он был знаком с тем, что могло вызвать воспоминания и что заставило Гарри еще больше уйти в себя.

Корвус напрягся в объятиях Тома, когда слова наконец проникли в его перепуганный разум о том, что Гарри сгорел. Миллисент, конечно, сообщила ему, что у Гарри могли быть провалы, вещи, которые напоминали ему о прошлом, но он по глупости думал, что у Гарри не будет подобных эпизодов, до сих пор с ним все было в порядке. Однако это был его первый приступ случайной магии с тех пор, как он присоединился к магическому миру… так что, возможно, ему следовало этого ожидать.

Корвус коротко кивнул, показывая, что он услышал и понял. Хватка Волдеморта ослабла, и он попятился, предоставив им уединение в редком движении самоотверженности. По правде говоря, это удивило и Волан-де-Морта и заставило его задуматься о своем детстве так, как он не делал со времен своей юности.

"Гарри?" — тихо сказал Корвус, стоя на коленях перед диваном, слова Тома крутились у него в голове. он ни на секунду не думал о том, чтобы получить от целителя какие-то «а что, если», поэтому он действительно понятия не имел, как с этим справиться. Желание прикоснуться к нему было настолько сильным, что у него чуть не перехватило дыхание. Однако он понял, что это была очень плохая идея. — Гарри, ты можешь сказать мне, кто я?

Корвус не получил ответа.

— У тебя нет проблем, случайное волшебство случается с каждым, — продолжил Корвус, как будто у него не было одностороннего разговора. «Вы знаете, что Рабастан на самом деле вызвал свою метлу в дом и в итоге разбил мраморную статую, которая стояла у нас на лестнице в качестве подходящей пары? О да, он двигался достаточно быстро, чтобы превратить его в пыль. К счастью, его легко починить, поскольку на нем использовалась не сама магия.

Корвус заметил, что Гарри слегка дернулся, поэтому начал потчевать напуганного подростка множеством историй о магических проявлениях своего сына. Выбирать было из чего, так что недостатка в предметах для разговора у него не было.

— Ты снова с нами? — спросил Корвус у Гарри, чьи глаза постепенно становились все более настороженными, а также гораздо более застенчивыми и смущенными.

Гарри тяжело сглотнул. — Прости, — пробормотал он, глядя на диван так, как будто это была самая очаровательная вещь в мире.

"О чем?" — спросил Корвус, он не хотел совершать здесь никаких ошибок, ему нужны словесные подсказки, как действовать дальше. Он не хотел сказать что-то не то, и Гарри снова отреагировал негативно.

Гарри вздрогнул от этого, взглянув на Корвуса, нахмурив брови, задаваясь вопросом, не смеются ли над ним.

«За твою случайную магию? Как я уже сказал, Гарри, это случается со всеми, только не так драматично, как у тебя, — криво сказал Корвус, ухмыляясь подростку. — Но ты никогда не прибегаешь к полумерам, не так ли? пытаясь показать Гарри, что он не сделал ничего плохого, единственный способ, которым он мог, очевидно, это был правильный путь, когда Гарри расслабился еще больше, его щеки покраснели.

«Что касается ущерба, то я всегда хотел отремонтировать здесь», — сказал Корвус, оглядываясь по сторонам. «Это ничто, что нельзя заменить. Я бы предпочел, чтобы огонь получил материальные ценности, чем ты.

Гарри улыбнулся, это было дрожаще, но, как всегда, очень легко доставить удовольствие.

«Вы не будете наказаны за случайное волшебство в любой форме, теперь я думаю, возможно, вам следует пойти принять ванну. Ты можешь надеть пижаму на ужин сегодня вечером или положить ее в постель только один раз». Корвус успокоил подростка. «Нушала?»

"Да сэр?" Перед ними появилась Нушала, ее глаза даже не расширились от повреждений, которые она могла одновременно видеть и чувствовать.

— Принеси мне успокаивающее лекарство, — попросил Корвус, Гарри определенно нуждался в нем. К счастью, это было одно из зелий, которые он мог принимать, несмотря на назначенный ему режим.

Нушала поклонилась и с хлопком исчезла, выполняя просьбу своего Учителя.

«Теперь ты хочешь поужинать с нами или мне пришлют?» — спросил Корвус, сжимая руку подростка в своей и успокаивающе сжимая ее, давая понять, что все действительно в порядке. Что это не был какой-то трюк, и он не собирался оборачиваться и наказывать его, когда тот меньше всего этого ожидал.

Гарри облизал пересохшие губы. — С тобой, — он не хотел оставаться один, это было последнее, чего он хотел, он провел слишком много времени в одиночестве, застряв в чулане.

— Очень хорошо, — Корвус кивнул в знак согласия, а когда Нушала снова появилась, он взял напиток без благодарности или подтверждения, повернулся обратно к Гарри, откупорил зелье и передал его.

Гарри выпил, не сказав ни слова протеста.

— Прими ванну для Гарри, а затем положи пижаму на его кровать, когда он выберется, — коротко сообщил ей Корвус. — Придержи ужин на полчаса.

«Да, сэр», — с этими словами она снова ушла.

«Теперь тебе нужна моя помощь или ты думаешь, что сможешь пойти сам?» — спросил Корвус, готовый сделать все, что нужно Гарри, чтобы оправиться от страха.

— Я смогу это сделать, — заверил Гарри Корвуса, ему просто нужно было несколько минут, чтобы понять, что, черт возьми, произошло и почему это произошло. Это было так неловко, что ему нужно было убедиться, что это не повторится.

К сожалению, для Гарри подобные вещи были вне его контроля.