Контракт

Это было субботнее утро, и это снова означало поездку в тюрьму Азкабан, чтобы навестить братьев Лестрейндж. Верный предложению, Волдеморт остался в поместье Лестрейндж в качестве гостя. Он не верил, что сможет вынести присутствие мальчика Поттера. Он никогда не мог терпеть детей, даже когда сам был ребенком. Однако мальчик был спокоен, нетребователен и обладал жаждой знаний, которая в этом возрасте, возможно, даже превосходила его собственную. Прошла всего неделя, но он понял, что не просто терпит присутствие мальчика. Это его несколько раздражало, он даже не хотел его терпеть, на самом деле, после клятвы вначале он решил по большей части игнорировать мальчика. Однако теперь он не только ему очень понравился, но и обнаружил, что Гарри Поттер — это крестраж, и его определенно нужно защищать любой ценой.

Он обсудил мальчика с Корвусом и обнаружил, что мальчик, скорее всего, вернется в Хогвартс на «второй» год обучения. Разумеется, он будет сдавать экзамены в Министерстве, когда придет время, если оно окажется безопасным. Волан-де-Морт не был уверен, устраивает ли его это, но он не мог запретить это, даже если бы и сделал, он сомневался, что Корвус позволит ему вмешаться, когда дело касается Гарри, и Клятва предотвратит любые действия с его стороны.

Для этого ему просто потребуется отправить в Хогвартс одного из своих самых преданных, без опознавательных знаков, и было жизненно важно, чтобы он оставался инкогнито. Чем больше у него будет людей, способных защитить Поттера, тем лучше. Пусть даже им удастся устроиться туда на работу. Ему нужно будет позаботиться об одном из профессоров и убрать его с поля боя как можно незаметнее. Квириний продолжал преподавать, обнаружив, что ему скорее нравится преподавать защиту от темных искусств. Дамблдор остался в неведении о том факте, что Квириниус позволил ему хозяйничать на затылке. Итак, между двумя своими и, без сомнения, в некоторой степени Снейпом, Гарри должен оказаться… защищенным.

— Доброе утро, Гарри, — вежливо сказал Корвус, когда одиннадцатилетний мальчик присоединился к ним за завтраком, все еще одетый в ночную рубашку, халат, обернутый вокруг его худощавого тела, не позволяя холоду беспокоить его. Пожары пылали, но поместью потребовалось некоторое время, чтобы по-настоящему нагреться из-за того, насколько большими и сквозняками были такие места и насколько они велики.

— Доброе утро, — сказал Гарри, шаркая ногами и скользя внутрь, его боли все еще преобладали, пока он не взял со стола обезболивающее и с благодарностью не выпил его содержимое.

Корвус наблюдал, как Гарри принимает зелья, ожидая, пока он закончит и пустые флаконы исчезнут, прежде чем он заговорил: «Нам нужно обсудить, что происходит, когда мы навещаем мальчиков», - сообщил он мальчику.

Гарри озадаченно посмотрел вверх: «Почему?» Нахмурив брови, им никогда не приходилось ничего обсуждать перед отъездом, никогда. Им не нужно было ничего обсуждать, кроме того, что получить Рабастан, что уже было сделано, все было упаковано, включая еще горячий для них вкусный бранч. Так что да, в данный момент он был довольно растерян.

— Вы не можете обсуждать с ними крестражи, — сказал Корвус мрачным и серьезным тоном.

— Но мы не храним секретов, — возразил Гарри, это было условием соглашения, никакой лжи. Он не хотел лгать, он бы разозлился, если бы ему лгали. Он не хотел, чтобы Рабастан или Родольф злились на него, когда узнали об этом.

— Они не должны узнать об этом, пока находятся в Азкабане, — мягко объяснил Корвус, понимая дилемму Гарри. — Они поймут, я тебе это обещаю. это будет не первый раз, когда Темный Лорд потребует секретности, и не последний.

Гарри явно не определился с этим заявлением, его зеленые глаза были полны беспокойства.

— Чем больше у них информации, тем большей опасности они подвергаются, — хладнокровно сообщил мальчику Волан-де-Морт, решив присоединиться к разговору. «Просто помните, что во время допроса им могут дать Веритасыворотку. Что вполне может произойти в попытке добиться того, чтобы их не выпустили на свободу. После этого это подвергнет нас гораздо большей опасности, чем вы можете себе представить в данный момент. И это, безусловно, была ситуация «нас». Он не был уверен, как много знал Дамблдор, что вызывало беспокойство, но он надеялся, что старый дурак не знает о его крестражах. Если бы он узнал… он устроил бы убийство мальчика, в этом он нисколько не сомневался. Сам он, вероятно, не сделал бы этого, у Дамблдора не хватило на это смелости.

«Помешает ли клятва им отвечать на любые вопросы, на которые вы не хотите, под Veritaserum?» Гарри спросил: — Если это хорошо сформулировано, и ты следишь за тем, что они должны сказать, если их спросят… — его брови нахмурились, возможно, он не совсем знаком с Веритасерумом и зельем, но он понимал, что имел в виду Веритас, правда, сыворотка правды, которая ставил под угрозу все, что он пытался сделать, а это означало, что он должен был убедиться, что все поверят в свою невиновность, если им это дадут. К счастью, это уже было в его списке дел, но, насколько он понял, Веритасерум использовался очень редко.

Корвус издал сдавленный звук: «Лучше бы клятва», с клятвами нельзя было шутить, и он не хотел бы, чтобы его сыновья составляли клятву в такой неизвестной ситуации. Он сделал бы все, чтобы его сыновья были освобождены, даже клятвы и клятвы были бы задействованы в игре. Он бы предпочёл клятвы.

Губы Волдеморта дернулись, глаза сверкнули злобной гордостью. — Наследник Поттер… очень хороший вопрос. Его разум обдумывал, как лучше всего позаботиться о том, чтобы это было проверено, и очень многие из его последователей были заключены в группы, а это означало, что, если мальчику удастся провести с ними все индивидуальные испытания, что ж, это означало, что он вполне может получить многие из них были освобождены и оказались как бы «невиновными», что могло бы оказаться полезным в долгосрочной перспективе. Это означало бы бросить некоторых под автобус, например, Беллатрису, к сожалению, и это ненадолго. В конце концов, он освободит их всех, но в данный момент это было нелегко сделать: ему нужно было снова заручиться поддержкой дементоров, а также собрать то, что осталось от его Пожирателей Смерти, прежде чем организовать атаку на остров, но он предпочел бы мир не знает о его возвращении.

Это означало, что нельзя совершать открытое нападение на остров до тех пор, пока он не обретет достаточный контроль, чтобы широкая общественность в значительной степени не знала о том, что происходит что-то неприятное.

Учитывая неослабевающее желание Поттерса увидеть братьев Лестрейндж свободными… он знал, что лучше согласиться с этим и контролировать результат, чем пытаться его предотвратить. Это была действительно любопытная вещь: мальчик знал, что сделали Лестрейнджи, но они все еще нравились ему, он все еще любил их и все еще желал, чтобы они вернули себе свободу. Мальчик не был похож на обычного одиннадцатилетнего ребенка, и, конечно, его знания определенно были выше, чем у обычного одиннадцатилетнего ребенка.

Возможно, именно по этой причине Волдеморт быстро полюбил мальчика. Он не видел мир черно-белым, светлым и темным, но он не был таким… жажда власти не в том смысле, в каком он был, он хотел власти только для того, чтобы улучшить свою собственную жизнь, его не особо заботила власть над другими, даже несмотря на свою… славу. Возможно, он был слишком молод, чтобы по-настоящему понять пользу, полученную от его славы. Он был уверен, что Корвус научит его этому с годами, без сомнения.

Под опекой Корвуса он процветал, он почти завидовал последователям, которые будут у мальчика. Почти.

«Нераскрыть информацию — это не то же самое, что солгать, — добавил Корвус. — Я очень сомневаюсь, что они конкретно о чем-то спросят, так что вам не о чем беспокоиться». Кроме того, там было оговорка, которая позволяла им не отвечать на конкретный вопрос, если у них все равно не было желания его обсуждать. Он не ожидал, что Гарри будет с ним спорить, но он был еще молод, ему предстояло пройти много путей, прежде чем он по-настоящему понял мир, будучи взрослым, таким зрелым, каким он был в данный момент. Однако его желание быть честным было… очень показательным и хорошим, особенно когда дело касалось семьи, а он действительно считал Гарри своей семьей.

— Им скажут, когда они выйдут? — спросил Гарри с выражением решимости на лице. По крайней мере, он не отказался бы рассказать об этом Рабастану, его не волновало, насколько это разозлило Волдеморта. Однако он никому больше не сказал бы, он знал, что если бы он это сделал, то просто вынес бы этому человеку смертный приговор. Смертный приговор перед лицом разъяренного Волдеморта.

Когда нет, Корвус слегка улыбается, мальчик был полон решимости добиться освобождения своих сыновей. Поначалу, как он считал, это произошло из-за него, но Гарри стал заботиться и любить Рабастана и Родольфа за их собственные заслуги. Он этого не ожидал, да, надеялся, но его сыновья могли быть немного резкими с людьми, которых они не знали или о которых не заботились. учитывая, что они, вероятно, провели десять лет в тюрьме, проклиная само его существование… да, это было зрелище.

«Они могут быть проинформированы в подходящей обстановке», — признал Волдеморт, видя, что это не то, что он выиграет. Таким образом, будут приняты меры для того, чтобы они усвоили информацию, но не могли никому ее повторить.

Корвус взглянул на Волдеморта с нескрываемым удивлением: он не привык, что его старый друг был таким… любезным. Вопрос был в том, почему… потому что он понимал необходимость защитить Гарри и дать им знать, как лучше всего это сделать? Или потому, что он чувствовал необходимость контролировать откровение, понимая, что Гарри расскажет Рабастану независимо от любых приказов, которые Волан-де-Морт пытался выполнить. Он заставил себя вспомнить, что Том уже не тот, крестражи испортили его во многих отношениях. Он видел упадок, но не мог поверить, что так забыл о причине теперь, когда узнал об этом. Все внезапно приобрело смысл.

— Хорошо, — согласился Гарри и, достигнув соглашения, начал завтракать, его желудок жадно урчал. Совершенно не осознавая абсурдности момента, но это был единственный Волан-де-Морт, которого он когда-либо знал, так что имело смысл, что он в значительной степени не осознавал, насколько… смущен был Корвус тем, насколько разумным он был и насколько он позволял Гарри диктовать свои действия… чего не происходило, никогда.

«Есть ли что-нибудь, что вы хотите, чтобы я передал?» — спросил Корвус, промокнув рот салфеткой.

«Чтобы выздороветь, выздоравливайте настолько, насколько это возможно, распространяйте информацию, но только среди тех, кто сохранил хорошие способности». Волдеморт сообщил Корвусу, что его утро снова будет посвящено просмотру книг. Но до сих пор он не нашел ничего полезного, но пока его крестраж не был в опасности… он не был обеспокоен до незначительной паники. Это была бы серьезная паника, если бы не тот факт, что у него их было больше одного. Не так много, как раньше, но он чувствовал себя гораздо более стабильным и не стал бы рисковать своим рассудком и жизнью, создавая еще больше. Не с его рациональным и ясным мышлением, нет, он не заработал бы больше. Он сохранит те крестражи, которые у него сейчас есть, в полной безопасности.

— Я обязательно передам это, — сообщил ему Корвус, прихлебывая кофе теперь, когда его тарелка с завтраком опустела.

Волдеморт кивнул. — Хорошо, — удовлетворенно заявил он.

— Ах, прекрасно, — пробормотал Корвус, когда совы с его обычными письмами и ежедневным пророком пролетели в столовую через маленькое окно в стропилах, которое было доступно для них. Легко сняв ношу с сов, Гарри и Том проделали то же самое со своими письмами и посылками.

— Интересно, — прокомментировал Волан-де-Морт, глядя на заголовки газет. — Кажется, мистер Поттер, новости узнали о действиях Дамблдора против вас.

Корвус немедленно отказался от всех других посланий, требовавших его внимания, и развернул собственную газету, чтобы посмотреть, о чем Том говорит.

Гарри продолжил есть, отложив письма, чтобы закончить, но с любопытством наблюдал за ними обоими, надеясь, что они расскажут ему, что происходит. Он также начал размышлять о последствиях статьи. Интересно, будет ли этого достаточно, чтобы отстранить Дамблдора от должности директора… если быть честным, ему очень понравилась эта мысль. Возможность посещать Хогвартс, не беспокоя Дамблдора? Да, это звучало хорошо, но Гарри также знал о силе, которой обладал Дамблдор, и о том, как трудно будет на самом деле избавиться от него.

«У них нет всех фактов, но их достаточно», — прокомментировал Корвус, читая статью. «Интересно, как она узнала об этом. Я очень сомневаюсь, что Флитвик заговорил бы с ней, а здесь у нее есть прямые цитаты».

«Действительно, и это было бы до того, как на нем присутствовали студенты, Дамблдор, я уверен, не допустил бы такого публичного зрелища». Волдеморт уступил, отложив бумагу и обдумывая только что полученную информацию.

«У нее есть свои пути, у нее есть склонность проникать в такие места, куда ей быть не следует». Корвус размышлял: «Ее статьи всегда драматичны и ярки, часто вырваны из контекста, но, тем не менее, в них есть доля правды, что люди действительно ее слушают». Рита Скитер была довольно хитрой, особенно для рейвенкло, которой она наверняка была, пока училась в школе. Она училась в школе с его мальчиками, конечно, ровесниками Родольфа, на год старше его, если он правильно помнит. За последнее десятилетие она перешла от написания небольших статей к большим страницам.

Не без того, чтобы разозлить многих людей, но она с легкостью избегала тех, кто представлял реальную опасность для ее работы и жизни. Его всегда это забавляло и впечатляло. Однако теперь он не знал, что чувствовать.

Статья явно была нацелена на Дамблдора, в центре внимания был Гарри, который использовал юношу, чтобы раскопать Дамблдора. Если бы он позволил этому продолжаться, она могла бы стать проблемой в будущем, но у него не было бы «проблемы» отправить ее с крайним предубеждением, если бы она зашла слишком далеко.

«Мне очень не нравится, как они могут просто написать в газете любое имя, которое им нравится», — проворчал Гарри. не упоминайте имена детей в газетах».

— Действительно, так и должно быть, — согласился Волан-де-Морт. — К сожалению, твой магический опекун позволил это безоговорочно, во всяком случае, он был бы рад каждый раз, когда тебя упоминали. В конце концов, у него были планы на тебя, планы, которые ты, похоже, разрушил. — добавил он с немалой долей удовлетворения. Дамблдор понятия не имел, насколько далеко он их уничтожил, и все по своей собственной воле. Без сомнения, Дамблдор думал, что все дело в таинственном новом опекуне ребенка. Не дай бог, чтобы одиннадцатилетний мальчик мог думать о чем-то большем, чем просто о том, когда придет следующий обед.

Гарри вздохнул: «Ну, я полагаю, статья неплохая», особенно если она выставляет Дамблдора в плохом свете и позволяет всем увидеть его таким, какой он есть на самом деле. «Что может быть лучше, чтобы разрушить Дамблдора, чем репутация добросердечного благодетеля, которую он зарабатывал десятилетиями?»

Волан-де-Морт проницательно взглянул на мальчика. — Действительно, — задумчиво пробормотал он, обдумывая потенциальные планы… возможно, ему следует поговорить с этой Ритой Скитер и заставить ее полностью сосредоточиться на Дамблдоре и уничтожить его любым возможным способом. Он должен признать, что это был бы удивительно забавный способ избавиться от старого дурака. С его репутацией в клочья, когда и если старый дурак поймет, что он снова у власти… они, возможно, будут менее склонны слушать его, полагая вместо этого, что он просто пытается захватить власть и облегчить путь общественности увидел его, снова желая стать могущественным защитником.

Корвус поджал губы, чтобы они не дергались. Это был не первый раз, когда Гарри пришла в голову эта идея. Если бы он не знал ничего лучшего, он бы подумал, что намеренно сказал это таким образом, чтобы заставить Темного Лорда обратить на это внимание. Возможно ли это? Может ли Гарри Поттер тонко манипулировать Темным Лордом, заставляя его действовать? Темные глаза скользнули по Гарри, который сидел так невинно, как вам будет угодно.

"Теперь мы можем идти?"

«Этот мальчик», — подумал Корвус, глаза которого были чуть шире обычного, в нем струились восхищение и обожание. Он только что манипулировал Темным Лордом и не мог не задаться вопросом… осознал ли Темный Лорд, что с ним играли, или он был слишком доволен возможным направлением, преподнесенным ему на серебряном блюде, чтобы заботиться или осознавать? ? — Действительно, — весело протянул Корвус, — мы можем уйти. Портключ в любом случае должен был скоро сработать, так что им не нужно было торопиться, иначе они рисковали прийти слишком рано.

— Коробка «Акцио», — пробормотал Гарри, используя свою палочку, чтобы вызвать коробку для Рабастана и, конечно же, Родольфуса.

Корвус попрощался с Томом, и вскоре мужчина и мальчик покинули поместье Лестрейндж, готовые перенести ключ на остров, где жили преступники волшебного мира.

Гарри больше не реагировал на присутствие дементоров, которые, как всегда, присутствовали, но уже не так часто. Теперь было незаконно держать дементоров в тюрьме дольше отведенного им времени. На данный момент дементоры находились далеко, что позволяло заключенным думать, а не постоянно отвлекаться от своих худших воспоминаний, чтобы сохранять их «податливыми», как любило говорить в Министерстве.

Гарри умело передал коробку, позволив охранникам обыскать все, что внутри.

«Это запрещено», — объяснил один из них, пристально взглянув на одиннадцатилетнего мальчика без всякого гнева, предполагая, что мальчик ничего не знает. — «Ты сможешь забрать его, как только закончишь». Возраст и стройное телосложение Гарри творили чудеса, заставляя людей его недооценивать.

Включая Темного Лорда, который знал манипуляции как лучший из них.

Корвус взглянул на то, что это было, и не был по-настоящему удивлен, увидев одну пару двусторонних журналов. Гарри не протестовал и не извинялся, но на его лице была небольшая гримаса, как будто он был расстроен тем, что план был сорван. Ему было интересно, какие заклинания и руны Гарри пытался получить незамеченным. Обойти заклинания обнаружения было непросто, Невыразимые старались быть в курсе новых способов обхода заклинаний, создавая свои собственные и контрмеры.

Чтобы стать Невыразимым, нужно было быть лучшим из лучших. Их личности также были по большей части неизвестны, он знал только одного, и он был последователем Темного Лорда.

— Следуйте за мной, — сказал охранник, спрятав дневник, мальчик мог бы забрать его, когда будет уходить, но он не собирался позволять мальчику взять его, ведь это было запрещено.

С этими словами пара направилась в обычный зал заседаний, хотя, к их удивлению, он был довольно… чистым и теплым. Кажется, тюрьму начали обживать, это было хорошо. Он был рад, что они не тянули с делом и соблюдали принятые новые законы.

Они не разговаривали, пока дверь не закрылась и не вспыхнули заклинания молчания. "Привет!" — сказал он со своим обычным выражением лица. Уже роется в своей коробке и достает еду и напитки, приготовленные специально для них. «Ты выглядишь лучше», — добавил он Родольфусу, и это была правда, он действительно выглядел намного лучше.

— Да, — согласился Корвус, уже садясь, — Дементоры на острове всего несколько часов? убедившись, что дементоры вели себя так, как должны.

— Да, — Родольфус кивнул в знак согласия, но это не было причиной, по которой дементоры оставили его в покое. Это было маленькое украшение, которое Гарри подарил ему на Рождество, и которое, похоже, никто не заметил. За что он был благодарен, мысль о его потере была ужасающей. Это не только остановило воздействие дементоров… оно также согрело его, и это было настолько щадяще в тюрьме, что он наверняка не хотел этого терять. тюремная одежда, в которой его надели, когда его перевели сюда, нисколько не спасала его от холода.

— Как Хогвартс? — спросил Рабастан, как всегда войдя в привычку разговаривать с Гарри, с благодарностью копаясь в красивой горячей тарелке с едой, а его брат копировал его действия и правильно питался. Было время, когда здесь не было таких манер. К счастью, теперь регулярное питание не позволяло им реагировать с дикой потребностью, когда дело касалось еды.

— Я не вернулся в школу, — признался Гарри, позволяя им поесть. — Я решил взять отпуск на остаток года, но вернусь, чтобы начать второй год обучения. Дамблдор не впечатлен, он написал мне.

Корвус при этом сел. — Он это сделал? — спросил он с обманчивой мягкостью.

«Я еще не читал, поэтому не знаю, чего он хочет. Я отвлекся, — ответил Гарри. — Но да, оно дома. Он тоже не спешил читать это. Должно быть, он действительно в отчаянии, и он не мог не задаться вопросом, были ли на нем какие-либо заклинания у Дамблдора, прежде чем чары поместья сняли бы их, прежде чем он смог бы безопасно с ними справиться.

— Понятно, — ответил Корвус, не впечатленный вмешательством старого дурака. — Тогда нам придется узнать это позже. Не то чтобы это имело значение, что бы старый дурак ни предпринял, ну, он будет противостоять этому, и, без сомнения, Гарри в любом случае знал, что лучше не верить Дамблдору. Это недоверие существовало еще до того, как они встретились в первый раз, и тогда Гарри почти ничего не знал о волшебном мире. Он справился с этим очень быстро и, да, чрезвычайно умно.

Не то чтобы он когда-либо стал высмеивать эти умственные способности, даже если они не принесли ему никакой пользы.

«Жалкий старик», — усмехнулся Рабастан, — «Всегда задыхающийся от людей, которых, по его мнению, он может использовать». И это было правдой: он видел, насколько Дамблдор отдавал предпочтение некоторым гриффиндорцам, в первую очередь Эвансу, Поттеру, Блэку и Люпину. Его отец часто говорил, что даже в его дни Дамблдор делал то же самое.

Игроки поменялись, но игра осталась прежней. Без сомнения, он будет искать новых членов Ордена, готовый снова начать гражданские беспорядки. А война, которую Дамблдор действительно хочет развязать, — это гражданские беспорядки. Мало того, что темная фракция нарушила закон, но и светлая тоже, вместо того, чтобы позволить властям разобраться с этим. хотя, без сомнения, Дамблдор предпочитал героев или что-то в этом роде, а не то, чем они были на самом деле, линчевателей, которые на самом деле доставляют больше проблем Министерству, что в конечном итоге действительно помогло их делу.

Гарри нахмурил брови, наиболее заметно выражая замешательство, он не совсем понимал раскопки Рабастана. Не то чтобы кто-то мог его винить, это было довольно вульгарное описание, каким бы точным оно ни было. Возможно, это было что-то слишком вульгарное, чтобы Гарри мог понять, насколько это на самом деле унизительно и вульгарно. он прошел через многое, но были некоторые вещи, которые Гарри еще не понимал, к счастью, учитывая тот факт, что Дурсли сделали все, кроме этого. Секс был одним из них, а также всеми тонкостями способа его обсуждения.

Корвус, увидев замешательство Гарри, начал объяснять, позволяя своим мальчикам есть с обычным удовольствием. «В каждом поколении Дамблдор очень сильно отдает предпочтение определенным ученикам, так было с тех пор, как я учился в Хогвартсе. С годами он превратился из простого фаворитизма в целенаправленный фаворитизм». Он терпеливо объяснил: «Все, кого он любил в детстве в Хогвартсе, в конечном итоге стали членами Ордена, могущественные, умные и достаточно отвратительные, почти все они были гриффиндорцами».

— А мои родители? — спросил Гарри, поджав губы. Нисколько не расстроенный и не опечаленный их кончиной, это ничего бы не изменило, вместо этого он цеплялся за то, что у него было.

«Им… отпустили гораздо больше, чем следовало бы любому студенту. В том числе и к пагубному эффекту для многих студентов, которых Дамблдор считал неважными. Корвус мрачно объяснил, что это не лучший способ взросления детей, им нужны строгие правила и соответствующие наказания за совершенные преступления. Однако никогда не применял телесных наказаний, он не был поклонником этой веры. Именно поэтому оскорбления Гарри так разозлили его, особенно учитывая, что это маглы подняли руку на волшебника своими недостойными лапами.

Гарри тяжело сглотнул, он знал, каково это, когда тебя считают неважным, и он все еще боролся с последствиями этого сегодня. Дурсли всегда говорили, что он и его родители бесполезны и он никогда ничего не добьется. Возможно, именно им он обязан своей решимостью как можно скорее найти хорошую работу и жизнь вдали от Дурслей. Просто это произошло раньше, чем он предполагал, он думал, что ему придется подождать, пока ему исполнится шестнадцать, чтобы уйти, прежде чем произойдет все волшебное откровение. Так что его воображению не составило труда понять, каково было, когда их образование в Хогвартсе оказалось невыносимым из-за фаворитизма Дамблдора.

— Ты, наверное, заметишь это, когда подрастешь, — прокомментировал Рабастан, облизывая губы, это было как всегда вкусно. «Он по-прежнему будет чувствовать людей, и это будет становиться все более очевидным, чем старше они станут». сначала посмотреть, действительно ли они достойны его внимания, прежде чем уделять им все больше и больше внимания, призванного заставить их чувствовать себя особенными, привлечь их и думать о Дамблдоре как об этой замечательной фигуре, которая не может сделать ничего плохого. Многие из них дураки.

— И они на это клюнут? — с сомнением спросил Гарри. Ну, очевидно, они так и сделали. С другой стороны, если бы он не отчаянно пытался выбраться из дома Дурслей… его бы тоже потянуло к Дамблдору? Что-то в нем ужасалось при одной лишь мысли о том, что он будет поглощен личностью Дамблдора.

Родольфус засмеялся, это был холодный, отвратительный звук, было ли это из-за его простуды – он говорил так, как будто он у него был, – или он всегда так говорил, Гарри не знал. «Конечно, они это сделали, и большинство из них мертвы», — проворчал он. — «Заплатили за это своей жизнью, не так ли?»

Корвус уставился на своего старшего сына, его глаза сияли разочарованием, зная, что он снова злится на Гарри. Честно говоря, иногда он его не понимал… но опять же, у Родольфа не было той свободы, которая была у Рабастана, возможно, его разуму нужно было сделать больше исцеления. Он должен был помнить об этом, ведь лишь недавно он обрел полную свободу от присутствия дементоров.

— Он не единственный, — вздохнул Гарри. Сколько последователей Волан-де-Морта погибло за дело, в которое они верят? Обе стороны считали, что их варианты лучше. Гоблины ему все объяснили, может быть, не очень подробно, времени не было, но достаточно, чтобы кое-что объяснить, остальное Гарри догадался сам. Дрожь пробежала по его телу: «Я просто рад, что знаю». — добавил он, честно говоря, не попадаясь на удочку Родольфа. Иногда он был угрюм и злился на мир, но не то, чтобы он мог его винить… добавление простуды не помогло делу. Иногда это означало, что он принимал на себя всю тяжесть ударов и зачастую отдавал столько, сколько получал. Корвус всегда не давал ему зайти слишком далеко, да и Рабастан, если уж на то пошло. Он понимал, что делают дементоры, и Мерлин не мог представить себе длительное пребывание в их присутствии. Хотя, если бы Родольфус попробовал что-нибудь физическое, Гарри определенно подвел бы черту, он отказался снова быть чьей-либо боксерской грушей.

Это, конечно, лишило Родольфа ветра из-за этого, как и взгляд его отца.

— Ты нашел репетиторов? — спросил Рабастан, меняя тему. Это было несложно, они никогда не зацикливались на одной теме. Хотя в последнее время вся эта напряженность становилась все реже.

«Я связался с некоторыми, кто, по моему мнению, подойдет лучше всего», — кивнул Корвус, но по большей части он будет отвечать за большую часть образования Гарри. В конце концов, это был всего лишь материал первого года обучения, любой мог научить одиннадцатилетнего ребенка тому, что ему нужно было знать. Для простого образования репетиторов не требовалось, но он, тем не менее, поинтересовался о том, чтобы нанять как минимум троих и всех из них за пределами Великобритании, очень дискретных и определенно с честью оправдавших все его ожидания. «Однако я буду учить Гарри почти всему остальному, включая языки, искусство и музыку».

Ни один из братьев на это не отреагировал, их отец тоже учил языку, искусству и музыке. Языки были сложнее, чем искусство и музыка, хотя ни один из них не был хорош в рисовании или живописи, но они могли назвать каждое произведение классической живописи, артефакт и рисунок, имевший какое-либо значение в магическом мире.

«Мастер Станислав Хаушка — один из них, — продолжил Корвус, — лучший мастер древних рун, которого может предложить мир. Он согласился заниматься с Гарри три раза в неделю по два часа — для начала шестимесячный контракт». Контракты им еще предстоит подписать, но он не предвидит никаких проблем в этом отношении.

«Это будет дорого — туда и обратно отсюда в Германию…» — размышлял Родольфус, и это была правда, будь то через Портключ или через камин, это будет дорого.

«У Хаушки есть недвижимость по всему миру, он очень избирательно выбирает, кого обучать», — сказал Рабастан, слегка благоговея. . Он не может мириться с представлением о том, что Руны в Хогвартсе — всего лишь второстепенная мысль. Лорд Кэрроу нанял его на короткое время, прежде чем он потерял большую сумму денег при разводе. После этого он не мог позволить себе непомерную сумму денег на обучение рунам своих близнецов – детей, которых он, по сути, почти не видел, и поэтому, как только контракт закончился, все было кончено. Он не продлил его, но говорил о Хаушке с уважением, что нелегко сделать с лордом Кэрроу.

Лорд Арамис Кэрроу также был известным мастером рун и хотел, чтобы его дети знали о его страсти. Его надежды не принесли особых плодов, поскольку ни один из них не выносил этой темы, что делало ситуацию еще более неловкой, когда к ним приезжали близнецы, теперь, к счастью, взрослые, но это не означало, что им больше не нужны были деньги, они нуждались в них, и они не удержались ни на одной работе и не уволились. их мать не заключила брачных контрактов ни с одним из них, и поэтому они оба все еще были одиноки и вряд ли могли иметь наследников. К счастью, его второй брак оказался более… подходящим и счастливым. У него был второй сын, мальчик, которого он серьезно подумывал о том, чтобы после его смерти стать лордом Кэрроу и избавиться от двух своих неблагодарных первенцев. Независимо от того, как он выглядел.

«Итак, у него, скорее всего, будет здесь недвижимость», — легко понял Родольфус, признавая эту точку зрения. С другой стороны, у некоторых наставников действительно было множество владений, разбросанных по всему миру, так что во время путешествий у них было собственное жилье или они оставались в собственности в качестве гостя на время своей работы. Не каждый мог позволить себе собственное жилье, чтобы договориться о месте проживания со своим работодателем, пока они работают. Учитывая, что Рабастан знал, кто это такой, и что он обучал элиту, он мог позволить себе быть придирчивым и владеть более чем одной недвижимостью.

«Это то, что я, без сомнения, выясню, пока мы будем дальше переписываться», — сообщил им Корвус. Спрашивать было грубо, к счастью, пока они вели переговоры, он узнает о планах Мастера Хаушки. Единственное, что он мог спросить, что можно было бы счесть грубостью, но это не так, — это сколько волшебник взял за свои услуги. «Я поговорю с Кэрроу и узнаю больше информации, без сомнения, он все знает». Несмотря на то, что основное место жительства Кэрроу находилась во Франции, они общались довольно часто.

«Это хорошая идея», — согласился Рабастан, — «Итак, что еще произошло?» ему хотелось знать, что происходит на острове, насколько это было возможно. Здесь не было ничего нового, так что да, ничего достойного обсуждения, кроме книг, о которых он часто только болтал с Гарри, потому что его отец был слишком занят всем остальным, чтобы читать недавно опубликованные книги, некоторые из которых Гарри уже читал. явно читал. Однако руны были тем, что они оба любили и обсуждали много времени.

— Дамблдор был арестован за пренебрежение служебными обязанностями и вызван в визенгамот, — вмешался Гарри, меняя тему, настолько же захватывающую, насколько он нашел «Древние руны»… о реальных рунах речи не было. «К сожалению, он признал себя виновным, а это означало, что его только оштрафовали. Хотя это означает более пристальное внимание в Хогвартсе. Единственный плюс всей этой катастрофической первой попытки избавиться от Дамблдора. Под избавлением он имел в виду удаление из Хогвартса, чтобы он мог беспрепятственно продолжить свое образование в Хогвартсе.

«Есть еще кое-что, что я должен вам сказать: на Антонио напали, его сначала поместили в больницу Святого Мунго, а затем перевели в поместье Эбботтов, чтобы он выздоравливал наедине с целителями и ведьмами-медиками, которые ему помогали». Корвус объяснил, его тон стал мрачным, глаза затуманились искренними страхами и тревогами: «Его портфель не был найден, поэтому мы предполагаем, что он был украден, к счастью, леди Эбботт знала заклинание, чтобы вернуть его, поскольку Антонио дал ей пароль. Он показал значительные повреждения, но это было не так.

— Что, черт возьми, произошло? Родольфус взорвался: «Антонио был мастером защиты! Его нелегко победить!» он одновременно работал над своим мастерством защиты и чрезвычайно усердно работал, чтобы стать юристом. Легче, потому что его родители позаботились о том, чтобы у него были деньги на все необходимое, и ему не нужно было искать работу во время учебы. Тем не менее, он очень много работал и, откровенно говоря, вдохновлял Родольфа. Его отец сохранил за собой титул лорда Эбботта – что было необычно, но не полностью – так что ему не нужно было идти по политическому пути, получая при этом два титула.

Корвус кивнул в торжественном согласии: «Действительно, чем бы его ни ударили, оно не оставило никаких следов, и они не могут найти причину».

— Мерлин, — пробормотал Рабастан, пораженный, — тогда Дамблдор нашел кого-то, кто сделает его грязную работу, — ему надоел этот старый дурак.

«Да, я так считаю, — вздохнул Корвус. — Его состояние не улучшилось, но он не ухудшился, так что надежда есть». И он цеплялся за это, мысль о том, что Антонио платит за то, чтобы быть его адвокатом, откровенно беспокоила его, но дело было не в этом, это было так. Надеюсь, Министерство рассмотрит это и, по крайней мере, допросит Дамблдора и, возможно, выльет на него какой-то подозрительный свет. Возможно, анонимная записка попала к Рите Скитер? Ее статья была довольно забавной в том смысле, как она говорила о Дамблдоре… несмотря на то, что она втянула в нее Гарри.

«Есть ли шанс на выздоровление?» — мрачно спросил Рабастан, огорченный случившимся. На секунду ему стало очень больно, только потому, что он больше не привык к этим эмоциям. Это заставило его на долю секунды пожелать полного оцепенения, которое вызывают в нем дементоры Азкабана. Эта мысль была немедленно отброшена, а затем последовало осознание. Для него это был хороший знак, был шанс, что он полностью восстановится как эмоционально, так и физически, когда покинет эти стены, будь то свободный человек или беглец, когда их прорвал Темный Лорд. Ему не собирались постоянно мешать десятилетие в тюрьме Азкабана.

«Я не знаю, — ответил Корвус, — я могу только горячо надеяться на лучшее». Если бы он был человеком веры, он бы молился о его выздоровлении, но он не молился, но искренне надеялся на лучшее. Его жена была безутешна, но оставалась сильной и стойкой, и он трепетал перед ней. Она заботилась не только о своем муже, но и о маленьких детях. Он полагал, что Ханна уже была в Хогвартсе, но младшим еще не исполнилось одиннадцати.

«Ты заставишь его заплатить, — сказал Рудольф отцу, — любым доступным способом».

«Поверьте, я сделаю это», — поклялся Корвус, он заставит Дамблдора заплатить за это, даже если на это у него уйдут годы. Он уже пообещал заплатить специалистам, которые приедут к Антонио, и его жена позволила ему сделать все, чтобы вернуть мужа. Он очень надеялся, что лучшие в своих областях – по сравнению с которыми целители в церкви Св. Мунго выглядят инфантильными – смогут дать ответ там, где его не последовало. Дамблдору нужно было за многое ответить, и между Гарри и Антонио… ну… у него была очень веская причина преследовать Дамблдора. Если бы он не был всегда так хорошо защищен, не говоря уже о подозрительности и осторожности, он бы уже расправился со стариком.

— Хорошо, — выдавил Родольфус, его охватила ярость.

"Что это?" — спросил Рабастан, тупо глядя на конверты, все они содержали его имя, на самом деле они были адресованы ему.

«Ах, я же обещал, не так ли?» Корвус сказал с лукавой ухмылкой на лице: «Теперь ты гордый ученик Кэрроу, он согласился на… по общему признанию, весьма неортодоксальные средства для тебя, чтобы выучить то, что тебе нужно пройти». Самодовольное удовлетворение исходило от каждого его слова.

Рабастан тяжело сглотнул, открыл первое из писем и начал их читать, и, верный слову отца, он полностью согласился стать учеником. Второе послание было очень толстым. Открыв его, он обнаружил, что в нем содержится более дюжины тестов, от элементарных рун до более сложных для освоения. Это было сделано для того, чтобы проверить, в чем заключаются его познания в области древних рун, чтобы он знал, с чего начать свое образование.

Это действительно происходило.

«На вашем реальном медосмотре Кэрроу будет сопровождать Гарри, чтобы навестить вас, что позволит ему пройти или не пройти вас в зависимости от того, насколько хорошо вы справитесь. Учитывая то, на что я знаю, что ты способен, я не сомневаюсь, что ты сдашь экзамен. Корвус сказал, что доволен и совершенно удовлетворен. Не весь этот визит обещал быть мрачным.

— Только если ты еще не вышел, — сказал Гарри, продолжая разговор, довольный тем, что его идея была серьезно рассмотрена и что Рабастан сможет заняться чем-то, что ему действительно понравится. «Я купила несколько книг, чтобы ты мог освежиться! Они только из моей коллекции». — добавил он, блестя зелеными глазами. В конце концов, чтобы пройти Мастерство, потребовались годы, но учитывая, что все, что Рабастан мог делать, это читать, и количество купленных для него книг по рунам… ну, возможно, он был лучше сведущ, чем обычно, когда они становились учениками. Это может занять год, а может и три, в зависимости от того, насколько умен Рабастан и умеет ли он создавать свои собственные руны.

«Это…» сказал Рабастан, потеряв дар речи, он никогда не ожидал, что что-нибудь выйдет из этого улетающего комментария, хотя это было совершенно правдиво, он любил Древние Руны, это был его любимый предмет, помимо Защиты.

Родольфус закатил глаза на своего младшего брата в раздражении, свойственном брату и сестре. «Лучше не потерпеть неудачу сейчас», - поддразнил он его, и его настроение значительно улучшилось. Просто видеть своего брата счастливым было… ему достаточно, особенно в этой адской дыре. Он знал, что Рабастан беспокоится о нем, а он, в свою очередь, постоянно беспокоится о своем брате. Они были очень близки, всегда были и всегда будут.

«Показывает ли Беллатриса какие-либо признаки последовательности?» всего лишь пять часов с дементорами вместо двадцати четырех, некоторое улучшение наверняка начало проявляться? Подумать только, он когда-то надеялся, что у нее будет следующее поколение, следующий наследник Лестрейнджа и, возможно, Лорд.

«Нет, но это хорошая работа, что у нас есть только сочувствующие на нашем уровне, иначе слух уже дошел бы до широкой публики». Родольфус насмешливо фыркнул: «Она с визгом рушит стропила при любой возможности, утверждая, что наш Господь вытащит нас отсюда в любой день». Дамблдор знал, что они рассчитывали, но держал это в тайне, а Министерство совершенно не обращало на это внимания. Как всегда.

Потребность Дамблдора в секретности в долгосрочной перспективе пойдет им только на пользу.

И все же Беллатриса представляла опасность для них всех.

"И др?" — спросил Корвус, ничуть не удивившись, услышав слова сына, просто… действительно смирившись.

Родольфус покачал головой: «Это займет время, больше, чем у них было до сих пор… особенно из-за недостаточного отопления, здоровья и еды». которых у них было в изобилии каждую неделю благодаря Гарри и его отцу. В горячем шоколаде, который они потребляли, было все, что помогает им оставаться здоровыми и сильными, тот, который принимает сам Гарри, витамины и тому подобное, зелья творят чудеса.

— Да, отопление и целитель — следующие в списке, — согласился Корвус. — Если ты что-нибудь найдешь… немного поправишься, тебе придется объяснить, что ты можешь.

— О сроках? — спросил Родольфус, как всегда осторожно, даже здесь, особенно сейчас, когда вокруг этого этажа патрулирует больше волшебников/охранников.

— Действительно, — кивнул Корвус, немного расслабившись теперь, когда Рудольф понял.

«Вот», — сказал Рабастан, передавая пять разных плиток шоколада, они были нормального размера, не слишком большие и не слишком вычурные, какими могли бы быть. «Сладкие королевства» считались лучшим шоколадом, и иногда из-за этого они создавали плитки шоколада размером больше груди, что на самом деле было прожорливым.

"Что это?" — спросил Рабастан, заметив, что это была не совсем страница книги, и как только ее открыли, ответ появился сам собой. — Я полагаю, это дракон? глядя на него, ему удалось сделать отличный снимок, это было красиво, среднее фырканье, огонь вырывался из ноздрей. «Это довольно скучно, не так ли?» он никогда раньше не видел, чтобы шкура дракона выглядела так. — Что с ней не так?

«Никогда не знаешь, но на самом деле это выглядит лучше», — поспешил сказать Гарри, сияя от волнения. «Чешуйка дракона становится немного ярче и красочнее, всю свою жизнь из яйца он подвергался пыткам и дрессировке со стороны гоблинов, которых он никогда раньше не видел снаружи». Нахмуренное выражение лица сочеталось с его чертами, ему не нравилась мысль о том, что гоблины делают что-то с существом, которое может чувствовать вещи, не больше, чем гоблин заслуживает пыток со стороны орды драконов.

«Да, это скоро произойдет и с себе подобными», — сказал Корвус. Он был бы благодарен, если бы ему вернули свой сад за домом. Домашние эльфы больше не любили выходить на улицу, даже чтобы добыть продукты для еды. «Резервист Дракона, с которым я разговаривал, предложил еще один месяц, и к тому времени он резюмировал, что его цвет появится… они даже не знают, что это за дракон из-за отсутствия цвета… и уродств из-за того, что он никогда не выходит наружу, и отсутствие рогов». С этим существом была проведена работа, это было чудо, оно не было безумным и просто убивало все, что попадалось ему на глаза. Любой человек, переживший нечто подобное, раньше этого сломался бы и стал совершенно диким.

Гарри слегка надулся: у него не было никакого желания видеть, как дракона увозят в Румынию, но он понимал, что не сможет держать прекрасное существо в плену, вдали от себе подобных. Это было бы то же самое, что и с гоблинами, хотя можно было бы утверждать, что они были пленниками в заповедниках Драконов, но на самом деле это было ради их собственной безопасности и благополучия, и там с ними обращались почтительно, оберегали от воздействия магии на мир маглов и что еще более важно, они были в безопасности от волшебников, которые хотели убить их, чтобы продать их части с целью получения прибыли. Кажется, волшебники были в некоторых отношениях столь же испорчены, как и маглы.

Рабастан подавил ухмылку, задаваясь вопросом, удастся ли Гарри добиться по-своему дракона, навсегда помещенного в сад за домом. Обычно он был бы уверен, что его отец сказал бы «нет», но у него была чертовски слабая точка к Гарри длиной в милю, точно так же, как и к нему и его брату. Оглянувшись назад, он начал перелистывать остальные фотографии, знакомый фон вызывал в нем приступы тоски и боли. Как он скучал по своему дому, своей постели, своей жизни. некоторые существа были знакомы – они жили там до того, как его посадили в тюрьму, – но многие были новыми, и он понял, что их было намного больше.