5 глава
Глава пятая. В которой все - кроме одного - спят и видят сны.
В эту ночь почти все спали плохо.
Гарри заснул сразу же, едва успев донести голову до подушки, однако события минувшего дня не отпускали даже в сновидениях, он снова и снова проживал их до мельчайших подробностей - от обеда, за которым черноглазая племянница Крума Стана закидала его насмешливо-любопытными взглядами и хлебными шариками, до вечерней экскурсии в библиотеку, войдя в которую, они с Гермионой едва удержали вздох восторга.
Библиотека - судя по её обозримой части - немногим уступала Хогвартсовской. Даже Запретная секция в ней была, что они заключили по запертой на огромный висячий замок двери.
«Там литература по тёмной магии и много такого, что не стоит знать неокрепшим детским умам. На вход наложено возрастное ограничение - туда может войти только тот, кому уже есть шестнадцать лет, - улыбнулся Виктор, и Гарри почувствовал, что его словно облили холодной водой. Ему снова напомнили - да ещё в присутствии Гермионы - что он ещё маленький. Это было ужасно обидно и оскорбительно. - Однако я могу сделать для вас исключение...»
Во сне Гарри снова ощутил металлический холод замка, которого они с Гермионой по очереди коснулись. Крум произнёс заклинание, и дверь, чуть скрипнув, послушно открылась.
«Вы можете пользоваться всем, чем захотите - в любое время. Мой дом в полном вашем распоряжении. Однако советую не засиживаться в библиотеке по ночам, её почему-то облюбовали прокуды, после полуночи они чувствуют себя совершенно безнаказанно, и могут вас здорово напугать...»
А вот опять светит солнце, и он летит, всё набирая и набирая скорость, закладывая немыслимые виражи, словно беря реванш за все те недели, когда задыхался, сидя взаперти на Приват-драйв, и не мог и помыслить о том, чтобы взмыть в небо. Аплодирующая смеющаяся Гермиона...
Крум одобрительно-удивлённо похлопывает его по плечу:
«Ты отличный ловец и прекрасно летаешь, Гарри. Если хочешь, я мог бы тебе показать пару интересных приёмов...»
И даже во сне его разрывает противоречие между нежеланием быть хоть чем-то обязанным Круму и осознанием, какой редкий шанс ему выпал: один из лучших ловцов в мире предлагает свою помощь и готов дать несколько уроков...
Гермиона ворочалась в своей неудобной постели - она не привыкла к таким высоким и мягким подушкам. В конце концов, с трудом вырвавшись из липких объятий неуютного сна, она кулаком спихнула подушку на пол и снова погрузилась в беспокойную полудрёму, в которой мелькали формулы, почему-то сияющие зеленоватым фосфоресцирующим светом, моргали чьи-то глаза, слышались шаги и глумливое хихиканье. Разлепив веки, Гермиона увидела мутную белёсую тень, висящую над ней, вяло погрозила ей кулаком, покрепче завернулась в одеяло и повернулась на другой бок.
У неё перед глазами снова встало лицо матери Крума, госпожи Леи, - худой, навсегда сожжённой солнцем женщины с чёрными, как черешни, глазами и сухими руками со вздувшимися венами. Как странно она взглянула на неё... Что-то было спрятано за этой вежливой доброжелательностью - то ли недовольство, то ли придирчивость... То ли...
Гермиона отогнала от себя эти мысли, зевнула и заворочалась, устраиваясь поудобнее.
А толпа племянников... И племянниц... - улыбка тронула её губы, когда она вспомнила, как краснел Гарри под напором черноглазой Станы. - Ему ещё повезло, что она почти не знает английский язык, а то заболтала бы его до смерти... Как там говорил Малфой? «Не можешь войти в книжную лавку, чтобы не попасть на обложку?» Я бы добавила: «Не можешь никуда приехать, чтобы в тебя не влюбилась какая-нибудь юная девочка...»
Гермиона начала проваливаться в дрёму.
Интересно, что там запел этот племянник... Как там его - Витомир, кажется? - да что у них всех за имена, как их запомнить?.. И почему Виктор покраснел и дал ему подзатыльник?.. Наверное, какая-то дразнилка...
Косолапсус прокопал себе лапкой ход к ней под одеяло, торжественно и удовлетворённо заурчав где-то под боком. Она спросонок лягнула его коленкой, ей было жарко и без этой возящейся мохнатой грелки. Обиженно фыркнув, кот спрыгнул на пол и по-хозяйски устроился на валяющейся у тумбочки подушке, возмущённо поблёскивая в темноте зелёными светящимися глазами.
Он и не подозревал, что благодаря его приезду одной персоне придётся немедленно покинуть замок...
Луна медленно совершала свой путь по чёрному, почти осязаемому бархату неба. Мрачный тёмный замок, вознёсшийся на горе, казался мёртвым и безжизненным.
Крум спал, уронив голову на стопку книг в библиотеке. Несгорающая свеча у его головы отбрасывала на тёмные деревянные стены пляшущие тени. Было тихо и пустынно; даже прокуды не занимались своими обычными проказами - вроде выдёргивания стульев из-под садящегося человека, задувания свечей или швыряния книгами.
Некому было заметить маленькую тень, неожиданно появившуюся на стене у самого пола. Тень начала расти, расти...Вот она бесшумно скользнула к полкам с книгами, начала что-то искать, перебирая пальцами тиснёные тёмные корешки... Нашла...
С удовлетворённым хмыканьем фигура скользнула к столу, на котором устало склонился Крум, зашелестела ломкими страницами, раскрыв том в нужном месте, осторожно подложила юноше под руку и начала на глазах уменьшаться и таять, пока не исчезла у самого пола в непроглядной темноте, которую не мог разрушить неверный свет одинокой свечи.
Одна Стана спала беспробудным сладким сном и улыбалась. В кулаке она сжимала пустой фантик от последней шипучей мармеладки, пол у кровати был усыпан разноцветными искрящимися бумажками. Ей снилась зелёная поляна, на которой они с сёстрами играют в догонялки. Хотя больше всего на свете она хотела увидеть во сне Гарри Поттера.