Приквел
Профессор Снейп с упоением наблюдал за темной мальчишечьей макушкой, прилежно склоненной над пергаментом и усердно строчащей. Всегда было некое удовольствие в раздаче отработок для гриффиндорских первокурсников, но этот год, давший ему возможность наградить ею Отродье-Которое-Выжило, был в особенности сладок. Знание, что именно он был ответствен за первое наказание этого мелкого чудовища, будет согревать его вечерами долгое, долгое время.
Макгонагалл, что не удивительно, была против, уверенная, что отработки после первого занятия первокурсникам — варварство, это еще учитывая то, что ее маленькие львята-ябеды нашептали, что Гарри в действительности ничего не сделал, но Дамблдор, смерив Северуса пустым взглядом, неторопливо сказал:
- Уверен, Северус никогда бы не воспользовался своими полномочиями непорядочно, дабы беспричинно дать кому-то наказание.
Минерва замолчала после этого высказывания, но Северус смог расслышать скрытый подтекст и предупреждение в словах директора.
Это было в духе старого дурака. Выставлять Поттера в любимчики. Брать его сторону, а не Северуса. Ох, это будут долгие семь лет, когда Директор так очевидно выдвигает мальчика в личные фавориты, даже если это подразумевает вставать на сторону студента и игнорировать позицию преподавателя. Конечно же для Снейпа, скрипящего зубами, было не нова тенденция Дамблдора вставать на сторону Поттера. Северус даже подумал, что является счастливчиком, раз уж этот Поттер еще не пытался его угробить. Хотя, если уж так порассуждать, может если он запугает мальца с самого начала, то он не доставит ему никаких проблем? Только потому что Северус поклялся защищать мелкого уродца, не значит, что он будет добр к нему, а уж тем более он не собирался — какая нелепица! - симпатизировать ему.
Снейп перевел свое внимание на клочок домашней работы пред собой. Посмотрим-ка, как пацан справился. Если у него осталась капля везения, то мальчишка унаследовал материнские способности в учебе.
Гарри скованно поерзал на твердом деревянном стуле и рвано выдохнул. Мог ли профессор наложить заклинания на сиденья, просто чтобы сделать их неудобными? Нет, если быть честным, то Гарри не мог спокойно сидеть с последней встречи с Дядей Верноном и его «прощальной» встряской. Ему пришлось столкнуться с кучей угроз на тему «что происходит с уродцами, не уважающих свои семьи», а порка оставила за собой зуд на всю заднюю сторону, а отработка состоялась в конце долгого дня, где Гарри был вынужден сидеть на своей чрезмерно пострадавшей попе.
Ну, хорошо, что есть такие предметы, как то же Зельеварение, где студенты могут некоторое время стоять, ведь профессора требуют стоять неподалеку от них, чтобы взглянуть на демонстрацию или же самим попытаться колдовать. Но на отработке Снейп лишь указал на парту с ожидающим мальчика пергаментом и пером, а потом хладнокровно приказал ему начать списывать строки, написанные на доске. Если Гарри не испишет четыреста к концу наказания, то ему придется прийти сюда вновь, пригрозил ему тогда Снейп, так что мальчику пришлось поспешно сесть — ауч! — и начать писать. Сейчас, когда прошло около двух часов от начала отработки, на боль внизу становилось невозможно закрывать глаза. Он перенес вес на другую половину своего тела, стараясь не морщиться.
Гарри толком не мог понять, почему Рон был возмущен. В конце концов, Снейп не сделал чего-то необычного. Он привык к пренебрежению к себе — после собрания, где тете Петунье удалось проинформировать учителей о его любви к созданию проблем, о том, какой он лжец и обманщик, персонал всегда был подозрителен к нему. Добавьте к этому то, что Дадли всегда перекладывал ответственность за свои проступки на него, и уже через месяц-два он был самым нелюбимым учеником, забирая на себя все желчные высказывания и незаслуженные наказания. Сейчас он уже привык и подобные случаи его мало волновали. Он даже удивился, что Снейп был единственным учителем — на данный момент — кто поступал столь обыденно.
Снейп кинул работу на стол с тихим проклятием. Да даже домовой эльф справился бы в сто раз лучше, чем этот сопляк Поттера, а уродливая крыса Уизли наверняка имела бы лучший почерк. Никто не мог быть настолько несмышленым — очевидно, малец создал подобное безобразие с целью показать его неуважение к предмету… и самому преподавателю.
Снейп заставил себя успокоится. Просто потому что мальчишка был похож на Джеймса Поттера, вел себя так же, не значило, что… ох, да пошло оно все нахер. Конечно же оно то самое и значило. Мальчик был клоном своего папаши и был готов пойти на все, дабы Снейп страдал. Единственная разница, которой обладал Снейп сейчас — возможность защитить себя. Теперь он не одиночка-неудачник, которого можно с легкостью пинать и задирать. Это отродье Поттера увидит, насколько сладка месть терпеливого слизеринца. Дамблдор был не всесилен со своей помощью к Поттеру, особенно, если старик хотел, чтобы Северус продолжал быть шпионом. Должен же он, бывший Пожиратель Смерти, ненавидеть Мальчика-Который-Выжил, верно? Если Дамблдор что-то заподозрит, всегда можно скинуть все на то, что он всего лишь отыгрывает свою роль слишком умело.
Снейп взглянул на мальца, пытаясь понять, о чем тот думал. К этому моменту, его отец или крестный замышляли бы ужасающую кару. Как он заметил, мальчик ерзал на месте уже в сотый раз, а его выражение лица слегка кривилось. Вот и оно. Поттер, очевидно, планировал некую проказу, а не концентрировался на своем задании. Учитывая, что он был наказан за разговоры во время лекции и за невнимательность, и он так же извивался и ерзал на занятии — очевидно, пацан был упрямым чудовищем, неспособным учиться на своих ошибках.
Гарри приостановился, чтобы подсчитать готовые линии. Едва он насчитал сто пятьдесят. Дело было в пере — даже с неловкими объяснениями Рона он не мог разобраться, как работать им. Если бы только у него был карандаш или шариковая ручка, да та же авторучка подошла бы! Но, нет, тут были перья и пергаменты, а магглорожденные ( или воспитанные магглами) должны были смириться и сидеть смирно. Гарри тяжело вздохнул и вновь с помощью своих рук переместился, изменяя точку опору. Если б он только мог встать — может, если он попросит, профессор позволит закончить работу у доски? Но он же потом захочет узнать, почему, а Гарри просто-напросто не сможет ответить на этот вопрос. Так что он просто дожидался очередного момента, придерживая себя на стуле, пытаясь уменьшить боль от рубцов хоть чуть-чуть.
- И почему же мы не пишем? - разгневанный шепот раздался у него в ушах, и, с вскриком удивления, Гарри вздрогнул. Он приземлился обратно на стул и едва сдержал очередной вскрик, в этот раз уже от боли.
Снейп навис над учеником, довольный тем, что ему удалось подкрасться к нему незаметно. Он предполагал, что мальчишка ушел далеко в себя, но и ожидать не смел, что сможет напугать его так сильно. Огромные зеленые глаза уставились на него с ужасом на секунду, а потом мальчик опустил взгляд.
Ну, замечательно. Последнее, чего желал Снейп — напоминание того, что этот пацан был и сыном Лили. Хорошо хоть, что у мальчишки была надоедающая и грубая привычка смотреть всегда в пол, словно ему плевать на окружающий мир — тогда он был в точности, как Джеймс, и такой облик было легче презирать.
- И как вы это назовете? - ледяным тоном указал Снейп, удерживая домашнюю работу мальчика между пальцами, словно ему было неприятно касаться такого грязного предмета.
- М-моей домашней работой, сэр, - Гарри смог сказать это спокойно. Он всегда нервничал, когда люди подкрадывались к нему сзади. Дяде Верному не удавалось делать это часто, благодаря избыточному весу, но Дадли, несмотря на свои габариты, был довольно неприметным. Он из всех сил пытался не дрожать, когда профессор схватил его за плечо и ткнул в пергамент перед собой. Бумага была полностью исчеркана красными чернилами.
- Вы, должно быть, предполагаете, что я способен прочесть столь безобразный почерк? - усмехнулся Снейп.
- Ну, вы оставили замечания, - заметил Гарри неуверенно, а затем подпрыгнул, когда Снейп ударил по краю стола и скинул пергамент.
- Я не потерплю неуважения, Поттер! - голос Снейпа походил на угрожающее шипение, и Гарри отодвинулся назад. Когда дядя Вернон становился таким же, это было очевидным знаком того, что дальше последует что-то плохое и очень болезненное.
Снейп заставил себя сделать глубокий вздох. Он опасался этого дня, зная, что рано или поздно он увидит сына Джеймса Поттера в своем классе. Зная, что ему придется учить маленького уродца. Зная, что мальчонка будет два сапога пара со своим отцом. И, вот оно, подтверждение всех ожиданий Снейпа.
Никаких извинений за свое поведение. Никаких мук совести за свое нечеткое исписание. Только непозволительные пререкания и придирчивые возмущения мальца выводили отталкивающего слизеринца из себя. Снейп чувствовал, как последние капли его самоконтроля утекают, стоило ему взглянул на пергамент мальчишки.
Этого было достаточно, чтобы придушить ребенка на месте.
Он понятным языком написал «Я должен вести себя подобающе в классе» на доске для Поттера. Этот же паршивец написал «Я должен быть подобающим другим в классе». Не единожды, если бы он ошибся один раз, но сто с лишним раз. Он намерено и дерзко отказывался нести свое наказание.
Еще ни разу за всю свою карьеру Снейпу приходилось сталкиваться с таким непослушанием. Поттер даже не скрывал своих помыслов. Более того, линии были неаккуратными и смазанными, как и на домашней работе. Мальчонка даже разлил чернила повсюду — что это вообще за чувство юмора? Никто не мог запачкаться так сильно волею случая, хотя Снейп был уверен, стоит ему указать на это, как мальчишка невинно возмутится и обвинит во всем перо.
Ну, в его силах этого избежать. Снейп развернулся на своих каблуках и понесся в середину комнаты. Где-то в каморке за доской должно было остаться герметичное перо, оставленное магглорожденным учеником давным давно. Где же оно было…?
Гарри следил за отходящим от него профессором, сердце его билось сильнее. Почему Снейп внезапно ушел? Он что-то забыл? Что именно он хочет достать? Профессор явно дал понять, что недоволен и домашней, и отработочной работой Гарри, но мальчик понятия не имел, что он должен или обязан делать по этому поводу.
Он старался как только мог. Отсюда, из конца комнаты, мел казался ему размазанным пятном на доске; очки, забранные тетей Петуньей на благотворительности еле-еле, но помогали, но и их было недостаточно, чтобы разглядеть комнату. Неужели он ошибся в предложении? Обычно в классе Рон нашептывал ему, что написано на доске, но сейчас на отработке Гарре не был уверен, мог ли он уточнить. Снейп явно не был расположен к разговорам, и Гарри казалось, что лучше сразу приступить к работе, чем дальше рисковать, спрашивая разрешение присесть поближе.
Как же ему хотелось сейчас спросить у Рона, позволено ли профессорам бить учеников в Хогвартсе. Рон бы точно знал, куча его братьев уже учились здесь. Дома учителя никого не били, но может так было только из-за того, что они знали, что он вернется с выговором к Дурслям и они позаботятся о том, чтобы Гарри полностью охрип и не позволял себе вольности. На самом деле, главной проблемой мальчика был Дадли, и как же хорошо было, что его кузен не поступил в Хогварст. Но разницы особой не было — Гарри самостоятельно удалось наткнуться на неприятности, хоть и толком не понять, почему Зельевар сразу его не взлюбил. Да, он не смог ответить ни на один вопрос, но и остальные, кроме Гермионы, не могли.
Звук щелчка впереди заставил мальчика перевести свое внимание в глубь комнаты, пытаясь вглядеться и увидеть, что там делал Снейп. Он находился около своего стола, доставая что-то оттуда— Гарри едва мог дышать.
Там лежала трость.
Сердце мальчика сделало кульбит. О, нет, его собирались отлупить палкой! Но чем он это заслужил? Если они били тростью за плохой почерк, что профессора делали, когда дети действительно шалили?
Незаметно для себя, Гарри поднялся и отпрыгнул от своей парты, тихие всхлипы срывались с его губ. Он не мог вынести очередную порку, только не тростью, только не после ремня дяди Вернона. У него не было ни единого шанса не кричать, а крики стояли на одном уровне с разговорами и хныканьем. Никаких соплей, такого правило, так же, как и держаться прямо, поблагодарить после и… если он нарушит правило, все будет только хуже, но Гарри знал, он не сможет держатся прямо, даже если будет стараться во всю.
- Прошу вас, пожалуйства… - шептал он, не уверенный, говорил ли он что-то на самом деле. Ужас заполнял все его тело, и только стоя перед дверью, он понял, что делал.
Снейп оглянулся на мальчишку, издающего шум. Пока что ему удалось найти только мешалку для котла. Отполированная деревяшка была привлекательно, но будем честны, оловянные были куда удобнее. Неудивительно, что он забросил все это сюда на хранение, пока ему не надо пользоваться этим при варении коррозионных зелий, дабы потом сломать саму палку. Он мог поклясться, что видел это перо именно здесь, но Гриффиндурский ребенок не хотел давать ему времени на поиска. И куда он испарился за пару минут?
А вот и он. Пытающийся сбежать с отработки пораньше, только-только приступив к ней. Он откинул свои линии и оттирался около двери. Глупый ребенок, неужели он правда думал, что Снейп не запирал и заколдовывал двери во время отработок? Не удивительно — Поттер был так же плох, как и те близнецы Уизли, который пришлось проклясть склеивающим заклятьем, дабы они сидели смирно и молчали. К этому моменту профессор был слишком рад, чтобы утруждаться.
- Нет, нет, пожалуйста, пожалуйста не надо. Только не это, прошу, - задыхался Гарри, паника его усилилась, стоило профессору нависнуть над ним. - Прошу. Я буду хорошим. Только не… - он замолчал, стоило профессору грубо схватить и сжать его за плечо.
На самом деле, боль помогла ему взять себя в руки. Она помогла ему сконцентрироваться, а неконтролируемый ужас испарился. Ожидание всегда было хуже всего; когда начинали бить, Гарри знал, чего ему ожидать.
Снейп усмехнулся, смотря вниз. Видимо Поттер пренебрег правилами, установленными Дамблдором и Глава факультета мальчишки, или попросту их забыл. Ученики могут покинуть отработку только после того, как их отпустили. Непослушание принесет лишь очередную отработку.
- Забыл правила, мальчишка? - фыркнул он.
Гарри отшатнулся. Дядя Вернон тоже любил напоминать про правила в такие моменты. А Гарри только что сделал то, что было запрещено. Мог ли он хныкать еще более убого? Хныканье делало таких людей, как он и дядя, злее, прямо как и слезы. Это означало, что ты думаешь, что наказание незаслуженно, а значит надо прибавить еще несколько ударов или еще несколько дней без еды. Гарри знал, что его ожидает, но понимал, что ничего не мог с этим поделать, так что он сделал глубокий вздох и начал:
- Никаких сопл—
Раздался удар.
- Забыл правила, мальчишка? - Снейп посмотрел на мальчика с отвращением. Поттер забросил свою работу в попытке уйти, и теперь просто стоял здесь, прожигая взглядом обувь, проявляя следующий уровень неуважения. Снейп собирался схватить мальца и вернуть его на место, но его прервало бормотание ребенка.
- Никаких сопл…
Звук ненавистного ему прозвища, данного отцом этого мелкого отродья, был подобен красной тряпке для Снейпа. Да как он смел! Как смел этот самодовольный болван, это эгоистичное, избалованное чудовище думать, что имел право использовать то же унизительное слово, которое использовал его папаша, дабы сделать школьную жизнь Северуса невыносимой? Мальчишка даже не успел закончить предложение, как рука Снейпа поднялась сама собой, словно не он был ее обладателем, и ударила мальца.
Она опустилась прямо на щеку ребенка с такой силой, что тот не удержался на своих ногах. Он ударился, сначала головой, об стену, а затем упал на колени, осматривая все пустым взглядом. Оправа очков оказалась между головой ребенка и непоколебимой стеной, ломаясь под ее давлением, а остатки едва висели на кончике уха, пока порез на виске мальчика кровоточил.
Снейп замер.
Он мертвец. Покойник. Наряду с Волдемортом в аду. Внезапно страх перед Темным Лордом уступил место тому, что ему уготовит Дамблдор. Уродливый шпион только что ударил Золотого Гриффиндорца. Дамблдор прикончит его.
Нет, поправил он себя язвительно. Дамлдор его уволит и — скорее всего — уберет из Ордена. Минерва его прикончит.
Вся его ярость исчезла в ту же секунду, как голова Поттера врезалась в стену. Нет, по правде, она исчезла как только он соединил свою руку со звуком треска у челюсти мальчика, и он увидел большие испуганные глаза — глаза Лили — смотрящие на него.
Ох! Перед глазами Гарри пронеслись звезды. Прошло время, прежде чем его зрение восстановилось в нужной мере, чтобы он мог хотя бы болезненно, но подняться на ноги. Он кинул остатки от своих очков на ближайшую парту и стер линию крови со своего подбородка. Щека и челюсть болели именно там, куда пришелся удар от Снейпа, а внутри он чувствовал железный вкус крови, там, где он прикусил щеку. Он мог чувствовать, как на его голове появляется очередная шишка, там, где он ударился об стену.
Он осторожно моргнул, сдерживая слезы. Никаких слез. Это было частью правил.
Ему не стоило так удивляться. Просто потому что дядя Вернон позволял закончить предложение, не значило, что все так делали. Тетя Петунья, например, тоже спрашивала о чем-то, а потом ударяла сковородой, когда он пытался ответить. Он должен был это предугадать. Хоть он не мог сопротивляться — это бы привело к ПО-НАСТОЯЩЕМУ ужасающей боли — он мог хотя бы держать себя достойно, дабы не упасть в обморок. Ему следует радоваться, что это всего лишь шишка, а не сотрясение.
Снейп понесся вглубь комнаты, предположительно, чтобы достать трость. Гарри последовал за ним, едва держась на ногах. Удивительно, но несмотря на удар об стену и ноющую спину, он смог идти прямо. Он расположился у доски, снимая с себя мантию. Может быть, если ему повезет, если он сразу встанет в нужную позу, показывая каким послушным может быть, Снейп не будет жесток к нему.
Снейп буквально подбежал к своему столу вглубь комнаты. Как он мог так поступить? Этим поспешным, необдуманным движением он уничтожил все, что у него было. Не было ничего, что он мог предоставить Альбусу.
Снейп был хладнокровным мастером зельеварения, мужчиной, никогда не выходящим из себя. Годами он сдерживал свой характер перед студентами, даже перед близнецами Уизли, несмотря на их вызывающие провокации: да никто в жизни не поверит, что Поттер мог сделать что-то настолько невообразимое в свою первую отработку, чтобы заслужить это, даже если игнорировать ужасную, физическую сущность его поступка. Да даже Пуффендуец поймет, что он просто избил мальчишку. Иными словами, он поступил, как Пожиратель Смерти, ненавидящий Поттера, как тот, кем его подозревали. Учитывая пострадавшего, даже невероятная защита Альбуса Дамблдора не могла его спасти.
Если бы он ударил его сзади, только тогда бы он мог бы выкрутиться. Но яркий синяк на лице Поттера, удар об стену подземелья - не то, что Дамблдор в жизни бы простил. Будем честны, Снейп бы тоже.
Как бы он ни ненавидел, терпеть не мог, презирал и проклинал Джеймса Поттера, они были сверстниками. Они дрались, проклинали и оскорбляли друг друга годами, но они, так или иначе, были наравне. Поттер даже не прибегал к помощи Мародеров так часто, предпочитая сражаться один на один. Но когда Снейп ударил Гарри Поттера, ненависть в его глазах стала необъяснимой. В этот момент осознание вернулось к нему: Гарри не был своим отцом, он был маленьким мальчиком, который был невыносимо избит взрослым в два раза больше него самого.
Не имело смысла, что малец хотел сказать, он был взрослым. Он был тем, кто обязан соблюдать спокойствие и контроль, даже если ураган пронесется мимо его ушей. И вот, одно крошечное словечко, и Снейп полностью и бесповоротно теряет остатки самообладания.
Где мальчишка мог узнать об этом оскорблении? События предыдущих минут все еще оказывали влияние на Снейпа, и его мозг не мог установить проблему: очевидно, любой, кто мог поделиться историей о вражде Северуса и Мародеров мертвы или находятся в заключении давным давно, когда мальцу не было и двух лет, чтобы запомнить все детали. Ну, может быть, он может получить ответ на этот вопрос, прежде чем шпана побежит с криками к Дамблдору. Он обернулся, чтобы успокоить ребенка, но отшатнулся назад, ведь шок от увиденной картины застал его врасплох.
Поттер избавился от своей мантии и наклонился над стулом в позе, идеально подходящей для порки.
- Что? Что? - крякнул Снейп, сердце его едва не выпрыгивало из груди. Да если бы Волдеморт возродился из соседнего котла и начал распевать любовные песенки, даже тогда он не был бы так поражен увиденным. Что, во имя Мерлина, Поттер вытворял? Почему Мальчик-Который-Выжил, Сияющий Ребенок вообще знал эту позу, даже если забыть про то, что он стоял так, будто давно приучен к этому?
Ребенок пробубнил что-то себе под нос. Снейп нерешительно подошел поближе.
- Что такое, Поттер? - спросил он с такой же непривычной для себя неуверенностью.
- Правила, - послушно отозвался Гарри, надеясь — или типа того — что профессор наконец решит приступить к наказанию. Он продолжал «стоять» в этой позе, будучи полностью неуверенным, ударят ли его во время ответа. - Никаких соплей, никакого плача, никаких попыток побега, никаких криков, никаких попыток вывернуться.
Он замолчал. И все еще никаких ударов. Это ведь хорошо, да? Может, если он быстренько принесет свои извинения, то это поможет?
- Мне очень жаль. Этого больше не повторится. Не знаю, почему вообще решил сбежать от вас. Я просто не ожидал трости. Мне жаль. Я буду послушным, клянусь.
Гарри ждал и ждал, вновь удивленный тем, что Снейп не начал его лупить. Да что опять не так?
Снейп смотрел вокруг себя пораженно. Какая, к черту, трость? О чем малец вообще говорил? Где он— а. Мешалка. Да, она конечно своим видом походила на школьную трость, в некоторой степени. Но это все еще не объясняло, почему мальчик взаправду решил, что он использует ее, особенно на нем, из всех возможных людей.
Так же профессор осознал, утопая в стыде, что он вырвал слова мальчика из контекста. Гарри не пытался использовать оскорбление прошлых лет против него, он старался повторить некие ужасные правила. Откуда он мог этого понабрался?
- Кто рассказал тебе об этих правилах? - потребовал он, когда неприятное предчувствие вместе с чувством вины заставили его голос звучать куда злее, чем обычно.
- Мой дядя, сэр, - ответил Гарри, слишком напуганный, чтобы лгать. Неужели он ошибся? В Хогвартсе что, другие правила? О, нет, должно быть так и есть. Все было по-другому, с чего он вообще так нелепо предположил, что правила для наказаний остались прежними, как дома? - Мне очень жаль, сэр, - проговорил он быстро. - Я не знал, что в Хогвартсе есть другие правила. Если вы скажете, я запомню их, клянусь.
Он повернулся к Снейпу, надеясь, что искренность отразиться на его лице, но, увы, боль в спине пронзила его и он повернулся, шипя от боли.
- Поттер, - медленно и почти приглушенно отозвался Снейп. - снимайте свою кофту вместе со штанами.
Гарри резко закрыл глаза. Он надеялся, надеялся и надеялся — но нет. Он ведь знал. Коль пытаешься убежать, все будет в два раза хуже. И вот, его ждала трость по голой коже. Его уже так наказывали, не часто, и никогда после порки, как в день отъезда с Прайвет-Драйв. Но у него не было выбора, чем больше он сопротивляется, тем больше он получит. Так что без сопротивления и умоляющих взглядов на профессора, он припустил штаны и избавился от верха. Ему не хотелось снимать трусы, пока ждал очередного приказа для этого, и он решил, что лучше сделать все полностью, нежели получить больше ударов. Он стянул вниз трусы, съеживаясь, так как резинка прошлась по чувствительной коже, скинул подол рубашки и принялся ждать удара трости.
Снейп смотрел на покрасневшую и избитую кожу, чувствуя, как очередная волна убийственной ярости захватывает его. Ярости и невероятной для него жажды защитить крохотного мальчика перед собой, стоящего так несчастно и одиноко. Было понятно, что мальчик не только перенес жестокую взбучку, но и был давно знаком с ней. Ребенок даже не воспротивился, когда ему приказали обнажить свою пятую точку. А теперь еще было понятно, почему он подумал, что на нем используют трость во время отработки. Единственное, что оставалось непонятным — как мальчик находил в себе силы сидеть? Внезапно он увидел ерзанье ребенка в новом свете.
Взмах палочки, и Поттер вновь был одет. Он смотрел на него, пораженный, но оставался на месте.
- Поднимайтесь, Поттер! - выкрикнул Снейп. Что же ему делать? Его открытие разорвет магический мир на части.
Гарри приподнялся, не понимая, что происходит. Рана на его голове больше не кровоточила, не так сильно уж точно, он прикусил губу, опасаясь, что профессор решил приложить его головой об стену еще несколько раз, прежде чем вернуться к трости. Он ждал, плечи его поникли, стоило мальчику почувствовать яростный и прожигающий взгляд, направленный на него.
- Присядьте, Поттер! - потребовал Снейп, а затем, когда мальчик незаметно поморщился, поменял свои слова. - Нет, ничего не делайте. Просто стойте здесь. Посмотрите на меня. Прямо в глаза!
Гарри понять не мог, правильно ли он все расслышал. Он хотел визуального контакта? Во время наказания? Но ведь Снейп уже был в ярости. Гарри медленно приподнял взгляд, встречаясь с яростными обсидиановыми.
Снейп на секунду задумался о чтении мыслей мальчика, но Дамблдор явно бы убил его за это. Кроме того, не похоже, что ребенок лгал ему. Видимо, в этом даже нужды нет.
- Как я погляжу, ваши дядя и тетя были…строги... с вами, Поттер.
Гарри не знал, что он должен был на это ответить. Он знал, что говорить о наказаниях запрещено, но Снейп вел себя так же, как и дядя Вернон, так что, может все нормально?
- Да, сэр, - сказал Гарри с опаской. - Они убедились, что я не принимаю вещи, как нечто собой разумеющееся.
- Например?
- Н-например то, что они взяли меня под свою опеку после смерти родителей. То, что я живу с ними под одной крышей и не должен скитаться по детским домам. Вещи подобного характера. Так что, когда я веду себя неподобающе — или ненормальные вещи происходят — они делают все, чтобы я понял свою ошибку.
- Чем вы заслужили метки, которые находятся на вашей коже сейчас? - безэмоционально спросил Снейп.
Гарри вздрогнул, чувствуя себя не в своей тарелке.
- Слишком сильно желал попасть в Хогвартс. Это было крайне вызывающе с моей стороны. Дядя Вернон сказал, что таким образом я не забуду про них и не погружусь в школьную жизнь полностью.
Ублюдки! Снейп силком заставил себя стоять на месте, а не аппарировать прямо к Прайвет-Драйв, дабы задушить эту семейку магглов-садистов. Только осознание того, что защита Хогвартса его не пропустит, и жажда видеть ребенка пред собой, удержала его.
- Что насчет непонятного почерка? Неужели ваша рука тоже пострадала? - почти перед тем, как саркастичные слова вырвались из его уст, мужчина надеялся забрать из обратно. Ему стоило навести на ребенка диагностические чары — что если мальчик действительно был ранен?
- Не думаю, сэр, - уверенно отозвался Гарри. Он понять не мог, когда же допрос закончится, а наказание начнется, но он решил, пока все продолжается, отвечать так честно, как только мог. Он ничего не понимал, даже не осознавал, какие ответы — правильные, так что решил говорить на чистоту и посмотреть, что из этого выйдет. - Я просто совсем не знаю, как писать пером. Я никогда этого не делал перед приездом сюда.
- А глава вашего факультета даже не пыталась обучить вас? - Снейп застыл. Да он бы выпотрошил своих старост, если бы они не давали первогодкам нужные знания. Слизерин, конечно, не привлекал к себе много магглорожденных или рожденных у магглов в эти дни, но всегда попадалось парочка таких учеников…
Гарри выглядел полностью сбитым с толку. Снейп закатил глаза — ах, да, типичный Гриффиндор. Сплошная бравада и отвага, и ни капли мозгов. Даже предположение того, что новым студентам надо тренировать некоторые навыки и привычки, даже прижиться здесь.
- Что насчет строчек? Здесь-то что не так?
- Эм, я где-то ошибся? - неуверенно поинтересовался Гарри, а затем прикусил свою губу. Тупица! Конечно же он где-то ошибся, в ином случае профессор Снейп бы не спрашивал. - Эм, мне очень жаль… Я правда не могу видеть отсюда, что написано на доске, так что…
- Что не так с вашими очками? - Снейп покраснел от глупости своего вопроса и, прохрипев Репаро, протянул очки обратно мальчику. Гарри нацепил их на себя и прищурился, а затем побледнел.
- Ох! Я-я не знал, сэр. Мне очень жаль. Я все переделаю. Я… - Снейп взмахнул рукой, прерывая череду извинений.
- К чему эти нелепые гримасы? Не хотите же вы сказать, что и с очками у вас проблемы с чтением с этого расстояния?
Гарри стыдливо покраснел.
- Мои глаза очень плохи.
Господи помилуй. В таком случае, им только и остается, что надеяться, что Волдеморт подойдет прямо к Поттеру и похлопает того по плечу. Если он будет стоять хотя бы в десяти шагах от мальчика, Поттер едва заметит его, забудем уже про сражение.
- Когда в последний раз вас осматривали?
- Осмотр? Но я не болен, сэр.
- Идиот. Ваши глаза. Когда ваше зрение в последний раз проверяли?
Гарри съежился.
- Не думаю, что когда-либо такое происходило, сэр. Может у магглов нет таких проверок.
Северус тихо выругался. Если б не знал лучше, решил, что мальчик издевается над ним.
- Не глупите. Когда вы получили эту пару?
- Около двух лет назад. Мои старые стали мне малы, школьный персонал пожаловался, так что тетя Петунья вернулась домой с этими.
Снейп издал гневный хрип, и Гарри отшатнулся в большем ужасе. Не важно, что он скажет — все делает мужчину злее. Может он решит просто отправить Гарри домой, дабы не возиться с ним больше? Нет, конечно нет, только директор мог исключить ученика.
Словно читая мысли мальчика, Снейп резко повернулся.
- За мной, Поттер. Мы идем к директору.
Гарри вскрикнул:
- Но, сэр… прошу вас, я буду послушным. Не надо… - Снейп лишь пробурчал что-то злобное, повернулся обратно, схватил Гарри за руку и потянул его с собой, - сэр, молю вас, не заставляйте меня возвращаться к Дурслям. Я хочу остаться. Пожалуйста, прошу вас, позвольте мне остаться. Не исключайте меня, - молил он мужчину весь путь от подземелий до офиса директора, но Снейп даже не смотрел на него. Он просто ворвался внутрь, волоча Гарри за собой. Остановился профессор лишь единожды, чтобы сказать горгулье нужный пароль. Мальчик замолк, когда они приблизились к двери Дамблдора, очевидно, в его мольбах не было смысла.
Снейп боролся с собственным ужасом. Будущий допрос окажется крайне неприятным, но — как и обычно — он забыл про собственную безопасность для лучшего. Или же, если говорить честно, для Гарри. Он мельком взглянул на мальчика у себя под боком. Теперь, когда он видел Гарри, а не крохотного Джеймса, он понять не мог, каким образом мог принять неуверенность за самодовольство и проворонить знаки боли и страданий.
- Альбус, - начал он, врываясь в кабинет и не давая старику шанса предложить лимонных долек. - Я настаиваю, чтобы ты немедленно вызвал Поппи и Минерву.
Дамблдор удивлено приподнял брови, но без лишних слов подошел к камину и вызвал женщин к себе. Лишь тогда он толком разглядел Гарри… и огромный кровавый след ладони на его щеке. Глаза старика перестали мерцать.
- Гарри, - спросил он очень тихо и нежно. - что произошло?
Ой-ей. Ему следовало привести мальчика в порядок сперва, прежде чем тащить сюда. Снейп был так поражен обращением Дурслей к Гарри, что полностью забыл о собственном проступке. Он знал, что Альбусу удалось бы вытащить всю историю из него спустя некоторое время, но он мог быть умнее — намного умнее — он мог смыть кровь с лица мальчика.
Гарри послал Снейпу неуверенный взгляд, и Дамблдор нахмурился. Снейп задыхался в панике, замечая выражение лица старого волшебника. Было не трудно забыть о истинной сущности старика, когда сталкиваешься с его поведением «полоумного дедушки», но сейчас это маска спала и перед ним находился разгневанный и невероятно могучий колдун.
Прежде чем директор мог что-то сказать, Помфри и Макгонагалл прибыли.
- Что такое, Альбус? - спросила Минерва, запоздало заприметив Гарри. - Мистер Поттер, сейчас почти полночь, что— ЧТО С ТОБОЙ СЛУЧИЛОСЬ?
Поппи уже вытаскивала палочку, когда Снейп встал между ней и мальчиком.
- Секунду, - потребовал он, понимая, что у него будет только один шанс. Если он правильно все не расставит, то удачей его будет провести дни в Азкабане, учитывая грозные взгляды трех магов перед ним.
- Вперед, Северус, - тихо позволил ему Дамблдор, без капли добродушия на этот раз. Гарри почти перестал дышать, чтобы про него забыли.
- У Мистера Поттера была сегодня отработка со мной. Во время нее я узнал про некоторые — аспекты — которые и вы должны знать.
- Включая то, как мальчик получил эти увечья? - промурлыкал Альбус. Если бы не ситуация, Снейп бы гордился стариком. Минерва и Поппи вытащили свои палочки, сжимая кулаки, пока они грозно смотрели на него.
Северус с трудом глотнул.
- Вина за видные раны лежит на мне, - признался он и поспешно отступил назад, когда Минерва бросилась на него. - У меня нет ни единого оправдания своему поступку, - вырвались слова из его уст, пока Дамблдор удерживал анимага. - Но, к сожалению, это меньшая из проблем.
- Позволь-ка уточнить, что ты имеешь в виду, - безэмоционально поинтересовался Дамблдор.
Снейп повернулся к мальчику, понимая, что ему надо все аккуратно провернуть. Он не самый сочувствующий мужчина, но ему приходилось сталкиваться с детьми, над которыми издевались, на своем факультете годами, так что понимал, насколько глубокими могут быть раны. Ну, он не был слизеринцем просто за красивые глаза.
- Поттер, - тихо начал он, заставляя испуганного ребенка взглянуть на него, - вы ведь понимаете, о чем просили меня по пути сюда? - Гарри кивнул, не смея надеяться. - Если вы выполните все, о чем я вас попрошу беспрекословно, и ответите на все вопросы честно и полно, то я обещаю исполнить ваше желание, - глаза мальчика — глаза Лили, черт бы их побрал — распахнулись. - И я прощу вам часть отработки.
Гарри не мог сдержать улыбки на своем лице. Даже понимая, что все это могло быть лишь уловкой, он не мог не радоваться. Внезапно, даже после криков и угроз, Снейп стал его любимым профессором.
- Обещаете? - прошептал он в ответ.
- Даю вам магическую клятву, - ответил Снейп серьезно. В этот момент остальные взрослые молчали, понимая, насколько редко предложение Снейпа.
- Тогда хорошо, - сказал Гарри, кивая. Он все еще не понимал, что происходит, но если таким образом он избежит исключения и порки, к тому же еще и линии, то он всеми руками «за».
- Готово, - Снейп взмахнул палочкой, и в ту же секунду Гарри увидел на себе один только больничный халат. - Повернись.
Так как крепкая рука профессора удерживала его, у Гарри было мало выбора, так что он повернулся спиной к взрослым.
До того момента, как он услышал вскрики позади, а потом осознал, что его одеяние, как и многая больничная одежда, мало что скрывала сзади. Он подпрыгнул и попытался схватить половины одежды, соединить их, но Снейп хлопнул его по рукам, так что мальчик был вынужден светить собой перед директором, его главой факультета и школьной меди-ведьмой. Стоило ярости перевесить страх, он грозно взглянул на профессора Снейпа.
- Прекратите! Верните мне мою одежду!
Снейп взглянул на него с блеском удивления, но через секунду смягчился, и второй халат появился на нем, закрывая собой заднюю часть тела.
- Я бы предпочел сказать все напрямую, - Снейп предупредил его. - Может тебе стоит подождать снаружи?
Гарри замер. О нем сейчас будут говорить, так зачем ему уходить? Он устал от людей, говорящих у него за спиной. На самом деле, его бесило много вещей.
- Я остаюсь, - гневно ответил мальчик. Снейп лишь приподнял свои брови.
- Как пожелаете, - он повернулся к остальным. - Мальчик является явной жертвой повторяющегося насилия и халатности. Он был избит своим дядей за энтузиазм от посещения Хогвартса и, учитывая его поведение в классе после, - он приостановился, едва находя в себе силы произнести хоть что-то, - моих неподобающих решений, я могу с уверенностью сказать, что Поттер часто и сознательно был бит своими родственниками. Его зрение ужасно, как минимум потому что его никогда не обследовали. Как я понял, его тетя схватила первые попавшиеся под руку очки и притащила их мальчику. Он не способен видеть в них доску с третьего ряда. А учитывая его хрупкость и тощее тело, не удивлюсь, что эти безумные магглы, к которым ты подселил ребенка, морили его голодом, а так же не давали остальных базовых и необходимых вещей. Альбус, кровная защита или нет, но даю тебе мое слово, мальчик не окажется с ними наедине вновь.
Остальные взрослые лишь испуганно вздыхали. А затем Дамблдор тихо спросил:
- Гарри, это правда?
Гарри не нашел в себе силы ответить. Откуда Снейп все это узнал? Неужели он не понимает, какие неприятности ждут Поттера, если дядя Вернон узнает? Но, с другой стороны, Снейп пообещал, что Гарри туда не вернется. Значит ли это, что все в порядке? Но разве Снейп не собирался его проучить так же, как и дядя Вернон? Есть ли разница, если он останется здесь, но Снейп встанет на место его дяди? С другой стороны, здесь есть еда, куча еды, друзья, которых у него до этого не было, а гриффиндорская башня была в сто раз лучше каморки под лестницей, и…
- Поттер! - прикрикнул на него Снейп, заставляя Гарри подпрыгнуть. - Отвечайте директору!
- Что? Ах, да, сэр. Это правда.
- Гарри, что именно профессор сделал с тобой во время отработки? - прервала его профессор Макгонагалл, посылая Снейпу самый недружелюбный взгляд.
Гарри заморгал, не понимая, что подразумевала глава его факультета. Линии? Удар? Угрозу от трости?
Прежде чем мальчик мог ответить, Снейп признался:
- Я неправильно понял некие слова Поттера и перепутал мальчика с его отцом. Я потерял контроль над собой и ударил его. Настолько сильно, что ребенок ударился об стену. Его голова пострадала, очки сломались, и он поранил голову. Нет ни единого оправдания моему поступку, и я с радостью лег бы под Круциатус, если бы это хоть как-то помогло.
Гарри заинтересованно поднял взгляд. Он не знал, чем являлась эта Круцио-штука, но остальные взрослые вмиг стали менее злыми, чем минуту назад. Даже огоньки вернулись в глазах Дамблдора. Это явно сделало выражение лица Снейпа более кислым:
- Директор, если вы скажете «я ведь тебе говорил»…
- Северус, мальчик мой, неужели я мог такое сказать?
Мадам Помфри кинулась вперед.
- Северус, не думай, что это последнее, что ты услышишь от меня , - угрожающе сказала она и заключила Гарри в свои объятия. - За мной, мистер Поттер, пора нам избавиться от всех этих синяков.
Гарри оглянулся через плечо, пока меди-ведьма его тащила из кабинета. Снейп наблюдал за ним, и Гарри послал ему едва заметную улыбку, махая на прощание. Снейп замер и отошел назад, но Гарри воспринял этот жест за ответную улыбку и кивок.
- Северус, как ты мог ударить ребенка—, - гневно начала Макгонагалл.
- Согласен, Минерва, это непростительно. Как и глава факультета, не способный заприметить следы насилия и то, что ученик совсем не умеет держать перо должным образом. Или то, что он слеп, как крот, и не способен увидеть доску, - спокойно продолжил Снейп.
Макгонагалл закрыла рот, потом открыла его, вновь закрыла, а затем вскинула руки в немом возмущении.
- Северус Снейп, ты невозможен! - она направилась в его сторону, и Снейп замер, ожидая удара или проклятия в свою сторону.
Справедливо. Если бы другой профессор надругался над его змеенышами так же, как он над Поттером, то Северус не стал бы ждать и сразу начал мстить. Минерва так же беспокоилась о львятах, как он о своих детях, так же, как и Дамблдор волновался о всей школе. Северус решил, что неважно, что предпримет она предпримет, он выдержит это. Он не лгал о том, что готов лечь под Круцио, ведь не было ничего, что могло бы исправить вред нанесенный им Поттеру, вред нанесенный хрупкому чувству безопасности у мальчика в Хогвартсе. Это меньшее, что он мог сделать — принять свое наказание с таким же мужеством, как и мальчик до него. Он множество раз практиковался у Волдеморта, в конце концов.
К нескончаемому удивлению мужчины, Минерва мягко поцеловала его в щеку и прошептала:
- Гарри повезло найти такого защитника, как ты, Северус, - и она удалилась в больничное крыло, следом за Поппи и Гарри. Снейп был столь поражен, что нашел в себе силы возмутиться только после того, как Минерва покинула помещение.
- Я не защитник этого паршивца!
Смешок позади заставил Северуса столкнуться взглядом с Альбусом, и мужчина почувствовал себя таким же маленьким и хрупким, как и Гарри. Он осторожно смотрел на директора, уверенный, что старик будет не столь же милосердным, как его заместитель. В конце концов Снейп — грозная летучая мышь подземелий, мерзкий Пожиратель Смерти, Слизеринец — атаковал студента, не просто студента, но Гарри Поттера. Конечно же, его ждет брань и проклятие, способное повергнуть самого Волдеморта в ужас. Вести себя, подобно Гриффиндорскому наставнику по квиддичу, быть может? Или помогать эльфам подготавливать и приносить обеды в Главный Зал? Темный Лорд пользовался только непростительными; Дамблдор мог пытать куда изящнее и остроумнее.
- Могу предположить, что ты разработаешь другой план для заботы над Мистером Поттером, когда ты больше не доверяешь ни его родственникам, ни кровной защите? - вежливо поинтересовался Дамблдор. Снейп вздрогнул.
- Нецелесообразно будет поступать иначе, - согласился он жестко.
- И ты навестишь Дурслей, чтобы объяснить им, что к чему?
А вот это задание было Северусу по душе.
- Да! - ответил он в тот же момент, хищный оскал озарял его лицо.
- И ты продолжишь наводить свои отношения с Гарри в порядок.
- У меня нет «отношений» с Поттером! - очередное возражение вылетело само собой, прежде чем Северус мог сдержать себя, и мужчина содрогнулся, заметив выражение лица директора. - Ладно, хорошо, я налажу с ним отношения, - согласился он, говоря так, будто одно слово могло наложиться на другое, так он уж хотел избавиться от них. Но, в глубине души, он знал, что он поступает правильно. Он, нравится ему или нет, протянул мальчику руку помощи. Ну, сначала он ударил его ею, а потом уже протянул, но первая часть явно нуждается в серьезных доработках и, будучи откровенным, пункт о защите мальчика не казался таким уж сложным, как он представлял.
- Замечательно, мальчик мой. Раз уж на то пошло, тебе стоит вернутся в свои покои и отдохнуть. Уверен, что ты захочешь навестить юного Гарри в больничном крыле с утра пораньше, чтобы принести свои извинения.
Снейп замер у двери. И это все? Дамблдор проявлял поразительное терпение. Даже для светлого мага, его ответ был поразительно снисходительным. Снейп был ошарашен тем, что еще не нависал над стулом, пока трость не делала с ним самое худшее, что мог представить Гарри. Но Альбус только отвернулся от него и праздно начал поглаживать Фоукса. В замешательстве Снейп направился к двери.
- Ох, чуть не забыл, - отозвался Альбус, когда Северус выходил из кабинета. - Северус, ты ведь понимаешь, что если еще хоть один раз ударишь студента столь жестоко, то ночь тебе не пережить, верно?
Магической ауры, подкрепленной угрожающими словами, было достаточно, чтобы прижать мантию Северуса к его ногам и заставить его волосы встать дыбом.
Снейп тяжело глотнул.
- Да, директор.
- Ну, тогда спокойной ночи, дорогой мальчик, - Альбус благодушно улыбнулся, стоило двери захлопнуться за его спиной.
Снейп позволил себе тяжело и долго выдохнуть, пока спускался вниз в подземелье. Он был прав — с Поттером под рукой, его жизнь набирала неожиданные повороты. Но, по какой-то причине, Северус не был против.