"Цена возвращения"
Сейчас. Лондон. Площадь Гриммо, 12.
Гарри Поттер
Он снова исчезает.
Каждый раз, когда мы приближаемся — к доверию, к покою, "мы", — он будто чувствует это и отступает. Заходит в тень. В старые привычки. В пустоту.
Я знаю, почему.
Потому что его отец не оставляет нас в покое.
Прошло всего три дня с тех пор, как Люциус пытался вызвать меня на личную аудиенцию. Через официальное письмо — чёрный воск, фамильная печать, холодная вежливость:
> «Гарри Поттеру. Учитывая ваше влияние и положение, выражаю уверенность, что вы осознаёте ответственность, которую несёт ваш союз с моим сыном. Прошу о личной встрече. В интересах безопасности. В интересах крови.»
Я сжёг письмо.
Но угроза осталась. Мысль о том, что он что-то задумал, не покидает меня. И Драко... он молчит. Он никогда не просит помощи. Только исчезает.
Как тогда.
Воспоминание. Последний бой. Хогвартс, 1998.
Драко Малфой
Я помню всё.
Крик. Свет. Смерть. Прах на руинах Великого зала.
И его тело — безжизненное, в моих руках.
Гарри умер вместе с Волдемортом. Их магии столкнулись в последней дуэли — как два бога, готовые сгореть. И они сгорели.
Все кричали. Враг пал. Спаситель пал.
А я... я кричал молча. Потому что воздух не входил в грудь. Потому что то, что я хоронил годами — это чувство, это боль — теперь обрушилось.
Я целовал его холодные губы. Я звал его. Я умолял.
И потом...
Я пошёл в Запретную Секцию.
Три дня спустя. Запретный лес. Полночь.
Я нашёл заклинание в древней книге, забытой даже самим временем: "Animus Nefandus" — проклятое возвращение. Магия крови, магия долга, магия, что забирает больше, чем даёт.
Я прочёл его. С кровью. С плотью. С клятвой.
И он задышал.
Гарри вернулся.
Только я знал цену.
Моя магия — никогда больше не будет прежней. Части моей души — выжжены. Я слабею. Постепенно. Как свеча, что продолжает гореть, зная, что фитиль вот-вот иссякнет.
Он не знает. Я никогда не скажу. Пусть думает, что это судьба. Что он выжил. Что это — чудо.
Потому что, если он узнает... он никогда не простит меня.
---
Сейчас. Апартаменты Драко в Лондоне.
Гарри Поттер
Я врываюсь к нему без предупреждения. Он бледный, уставший, под глазами — тени.
— Люциус пытался мне угрожать, — говорю.
— Я знаю, — шепчет он.
— Что он делает?
Пауза. Долгая.
— Он подал запрос в Магический Совет. Хочет признать наши отношения «угрозой статусу чистокровных». Это неофициально. Но если он добьётся гласности... ты потеряешь репутацию. А я — всё.
— И ты молчал?
— Я хотел уберечь тебя.
Я подхожу ближе.
— Ты уже умирал за меня, Драко. Что ещё ты отдаёшь, чтобы «уберечь»?
Он вздрагивает.
И я вижу — он понял, что я помню. Не всё. Но часть той ночи.
Я видел его силуэт в лесу. Услышал, как он звал меня. Проклятие, пульсирующее в воздухе. Грубое, первородное. Возвращающее меня… обратно.
Я всегда знал: это он.
— Сколько ты отдал? — спрашиваю.
Он молчит.
— Скажи, Драко.
Он отворачивается. Говорит тихо, почти беззвучно:
— Я каждый день теряю часть себя. Ты — моё спасение. Но я — твоя расплата.
И тогда я подхожу и беру его лицо в руки.
— Я не просил тебя платить.
— Но ты жив.
— Ты жив, Драко. Пока ты со мной — ты жив.
Он шепчет:
— А если он заставит тебя выбрать? Между именем, народом, долгом... и мной?
Я отвечаю не сразу. Смотрю в его серые глаза, в которых уже нет ни гордости, ни страха. Только ожидание — конца.
— Я уже выбрал, — говорю. — Тогда, когда ты вернул меня. И каждый день после.