39
На кладбище стояла мёртвая тишина, и лишь изредка до ушей доносились жалобные скрипы чахлых деревьев, тянувших чёрные крючья своих ветвей над ветхими надгробиями. Она шла медленно, вперевалку, словно неуклюжий медведь. В последнее время спина болела всё больше, и поэтому она не могла долго ходить. Но у неё была опора. Сбоку, подобно тени, шел мужчина и поддерживал её за руку. На его месте должен был быть другой, но… пока сойдёт и рука верного слуги. Она ждала этого дня полгода, и, наверное, уже зачахла бы, если бы не та ночь… Она, сжавшись, подрагивала от бесконечных рыданий, подушка снова была мокрой, и Гермиону в который раз посещала мысль о суициде. Всё чаще и настырней. Ей не хотелось жить. Рука сжимала клочок бумаги, на котором остались последние слова Гарри. Он обещал вернуться, но потом нашли выжившего из ума полуживого Дамблдора. И тогда девушка всё поняла. В ту ночь она умерла вместе с ним и, скорее всего, совершила бы непоправимую ошибку, если бы не появился незнакомец… Сердце часто забилось в груди под тонкой ночной рубашкой, когда она почувствовала, что в комнате кто-то есть. Девушка резко села на кровати и увидела черную фигуру в дорожном плаще с глубоким капюшоном. Но даже он не мог скрыть блеска его вертикальных красных зрачков. Она помнила тот ни с чем не сравнимый страх, ведь она думала, что это Волдеморт… — Не бойся, дитя, — послышался мягкий голос. — Я пришел рассказать тебе настоящую историю того, кого ты любила. В ту ночь она узнала, кто такой на самом деле Гарри Поттер. Но злости не было, было осознание. Ради неё он разорвал душу, подарил ей часть себя, хотя мог просто бесследно исчезнуть. Он творил ужасные вещи, но Гермиона понимала его поступки. Странно, девушка помнила, как это пугало её тогда, но сейчас что-то изменилось… — Помоги алхимику, и он станет твоим вечным слугой, — как-то странно сказал Хранитель, удивив её, размазывающую слёзы по лицу. Она помогла Снэйпу. Её показания сыграли решающую роль, и с него сняли все обвинения. А ведь беднягу ждал поцелуй дементора. Теперь она понимала, зачем это было нужно. Гермиона подняла взгляд на следовавшую рядом с ней «тень» — и улыбнулась. — Ты чахнешь, и тебе решать, жить или нет и сохранить ли ту жизнь, которая скрыта в тебе. Глаза девушки расширились. — Да, — подтвердил её догадку Хранитель. — Ты носишь его ребёнка. Ноги уставали, а маленький Поттер постоянно напоминал о себе. Он никогда не был спокойным ребёнком и, не стесняясь, тревожил свою мамочку. — Он — зло, но только ты можешь его вернуть, — сказал мужчина в плаще и протянул девушке изящный перстень с гербом Блэков. Она узнала его, она видела его у Гарри до того случая на кладбище. * * * Осколки срослись и объединились. Воспоминания дополнили друг друга. Душа стала целой и невинной, словно её никогда и не разрывали — но она была заперта в сосуде, который не разбить, в темнице, из которой не выйти. Он уже не был ни Поттером, ни Блэком, он был чем-то другим. Беснуясь, он яростно бился о железные стенки, понимая, что ему их не разрушить. А потом пришел покой, осознание, что скоро его освободят… Блэк не зря так долго разговаривал со Снэйпом… Он выполнил своё обещание. Поттер не зря соблазнил Гермиону той ночью… Он оставил ей ребёнка. Гарри не зря рассказал Хранителю о том, что привязал осколки души к предмету. Хранитель забрал кольцо и отдал его Гермионе. Он всё сделал правильно. Он всё знал наперёд, он приготовил своё возвращение. И теперь оставалось только ждать…