Глава 2
- Почему ты с ним? – Рон спрашивал это уже не в первый раз. Когда-то Гарри не мог дать ему внятного ответа. Почему он спит с Блейзом Забини? Потому что это удобно? Потому что это доставляет ему удовольствие? Потому что он любит Блейза? В то время, на пятом курсе, Поттер старался не думать об этом. Тогда он все чаще стал отгораживаться ото всех проблем, пытаясь отвлечься. С ним что-то происходило, он сам не знал что, но полагал, будто это так называемое подростковое созревание. А может быть, он просто сходил с ума.
Возрождение Темного Лорда само по себе было достаточно сильным ударом для подростковой психики, не говоря уж о смерти Седрика Диггори. Возможно, именно эти события были первыми камушками, выпавшими из идеальной кладки его самообладания. Впрочем, оно же никогда и не было идеальным. Он всегда был вспыльчив и несколько неуравновешен, не настолько как писала об этом Рита Скитер, но все же. Мысленная связь с самым сильным темным волшебником столетия в течение года больше, чем что-либо другое сводила его ума. И последним ударом стала смерть Сириуса. В Гарри, словно что-то надломилось, жалобно завыв, и он вдруг почувствовал себя свободным. Это было очень странное ощущение. Чуть позже он понял, что благодаря всем этим потрясениям ему удалось сбросить какое-то заклинание, сдерживавшее его внутреннее я. И это «я» в самом начале он посчитал действительно страшным. Оно было темным, эгоистичным и трусливым. Но при этом удивительно сообразительным и сильным магически.
Но уже во вторую неделю после гибели Сириуса, это раздвоение личности показалось ему даже полезным. Оно мешало ему чувствовать, страдать. Впрочем, довольно скоро его обычное «я» возобладало над новеньким. Постепенно они сливались, и в одно прекрасное утро Гарри проснулся тем, кем он был сейчас.
- Почему ты с ним?
Потому что это привычно. Потому что лень что-то менять. Потому что Забини единственный разумный человек, с которым можно нормально поговорить. И нет, Гарри не любит его, потому что, кажется, с некоторых пор он никого не любит. Даже тебя, Рон.
- Я люблю его.
Потому что с некоторых пор лгать стало легко и приятно. Стало почти невозможно сбиться при вранье. Почему-то оказалось, что всегда проработаны несколько вариантов развития событий на любое свое действие или фразу. Почему-то мир вдруг стал казаться слишком сложным и серьезным.
- Но почему его?!
- Сердцу не прикажешь.
На самом деле сердцу все равно.
- Гарри, а ты изменился.
- Правда?
Тем, что перестал краснеть перед тобой, Чжоу? Тем, что наконец-то перестал любить тебя.
- С тобой скучно.
Теперь почему-то всегда скучно. Со всеми. Так странно чувствовать себя сломанной игрушкой.
Мысли-воспоминания послушно извиваются в думосборе директора. Гарри узнает все новые и новые тайны о детстве Волдеморта. А Дамблдор смотрит внимательно в эти притворно обеспокоенные зеленые глаза. Альбус знает, что Гарри все равно, но не знает, как помочь бороться мальчику с этим сумасшествием. Он думает, что это из-за смерти Блека. Он думает, что Поттер не справился со своим горем. На самом деле это просто затишье перед бурей. Мгновение, когда новое и старое «я» достигли равновесия. Нужно лишь чуть подтолкнуть мальчика, и пирамидка пошатнется.
- Гарри, у меня для тебя сюрприз, - довольно сообщил Блейз. Хотя только человек, который очень хорошо знал, его мог сказать, что он чувствует, потому что на лице его было написано еще большее равнодушие, чем у его любовника.
- Не люблю сюрпризы, - капризно фыркнул Поттер. – Волдеморт тоже как-то раз решил сделать моим родителям сюрприз и пришел без предупреждения в гости...
- Сначала посмотри, а потом фыркай, - беззлобно огрызнулся Забини. - Зря я, что ли, почти полгода копался в твоей родословной? Все летние каникулы на это убил.
Слизеринец под слегка заинтересованным взглядом любовника развернул на столе свиток с записями.
- Думаю, больше всего тебе будет интересно посмотреть на родословную твоей матери.
- И что там? На самом деле она не была дочерью Эвансов? Ее удочерили? Тетя Петунья не родная ей сестра? Брось, что может быть интересного в родословной магглов?
- Петунья твоей матери родная сестра, не волнуйся. Вот только Джон Эванс не родной девочкам отец. По крайней мере, так значится в официальных бумагах.
- И кто родной? – насмешливо спросил Гарри. – Может сам Волдеморт?
Блейз раздраженно закатил глаза.
- Где ты нахватался этой чуши?
- Школьные слухи, разумеется, - снисходительным тоном пояснил Поттер.
- Я тебе и без слухов скажу, что как и любой чистокровный Темный Лорд приходится родственником всем остальным чистокровным. Мы все родня между собой! И ты тоже.
- Темный Лорд полукровка.
- Это не имеет ни малейшего значения!
- Наверное...
- И прекрати меня перебивать! Я пытаюсь тебе сказать, что отцом Петуньи и Лили был некий Чарльз Поттер. И что твоего деда по отцовской линии звали точно также.
- Что ты хочешь сказать, Забини? – неуверенно переспросил Гарри. Блейз знал, что на самом деле Поттер не хочет этого слышать, но нужно было договаривать.
- Твои отец и мать – сводные брат и сестра.
Гарри посмотрел на него со слабой улыбкой. Пирамидка пошатнулась, и Блейз вдруг очень четко это почувствовал. В глазах Поттера было что-то такое... безумное. И ему вспомнилась случайно найденная запись в старой записной книжке, которую уже лет триста, наверное, никто не открывал. Вспомнились тонкие пожелтевшие, осыпавшиеся по краям листы. «... известные своими неуравновешенностью и жестокостью, которые проявлялись из поколения в поколение благодаря большому количеству родственных браков...».
- Я не думаю, что они знали об этом. Чарльз Поттер вряд ли когда-нибудь видел своих дочерей. Твоя бабушка по материнской линии была очень хитрой женщиной. Сейчас уже трудно определить, чего именно она добивалась, но думаю, что она хотела дать своему внуку как можно больше шансов на получение титула лорда Певерелла и возродить династию, а только ее крови было для этого недостаточно.
- Боже, Блейз, что ты несешь? Титулы, династии, Певереллы, - глупо хихикнул Гарри. – Все это чушь. Что за Певереллы такие?
- О, я расскажу! Согласно легенде братья Певереллы первые владельцы Даров Смерти. По легенде, давным-давно жили на свете три брата, которые в силу обстоятельств получили, по своим желаниям, дары от встреченной ими Смерти. Непобедимую Бузинную палочку для старшего, Воскрешающий камень для среднего и мантию-невидимку для младшего. Добра от подарков не было, старший и средний брат из-за них погибли, лишь младший брат дожил до старости. Но нам, конечно, важно не это. Если объяснять по-простому, то Певереллы это древний, чертовски богатый к слову, чистокровный род, обладающий всяческими талантами, начиная с метаморфизма и заканчивая владением змеиным языком. Когда-то считалось, что в этой семье рождаются только гении. Возможно, даже, что легендарные Дары Смерти это ничто иное, как их разработки!
- Никогда не слышал о таких, - равнодушно отвернулся Поттер.
- Ничего удивительного, потому что уже около тысячи лет назад пора гениальности для этого рода прошла. Они начали сходить с ума, Гарри, представляешь? Один за другим, как будто их прокляли. Я читал рассказы современников, жуткое должно быть было зрелище! У детей семьи лет до шестнадцати – семнадцати все было в порядке, а потом начинала ехать крыша. Некоторые более-менее умудрялись продержаться до двадцати, иногда дольше, но результат все время был один и тот же. В итоге магическое общество отвернулось от них, и, в конце концов, осталось только три девочки. Последняя из потомков Игнотиуса Певерелла, создателя мантии – невидимки, вышла замуж за Поттера, имя которого мне, к сожалению не известно. Через четыре года после свадьбы она сошла с ума и перерезала себе и младшему сыну, которому было всего пять месяцев, горло. К счастью до старшего не добралась, поговаривали, что она совершила какой-то ритуал и смогла отвести от своих потомков угрозу сумасшествия. Так что семья Поттеров в некотором роде является наследниками рода Певерелов. Ты не знаешь, у твоей семьи была мантия – невидимка?
- Если и была, то родители умерли раньше, чем смогли рассказать мне об этом, - задумчиво ответил Поттер.
- Хм. Ну ладно. Вторая девушка была из семьи Кадмуса Певерелла, среднего брата и обладателя Воскрешающего Камня. Она попала в семью, угадай кого? Салазара Слизерина! Теперь этот род полностью уничтожен, хотя если Волдеморт претендует на родство, то камень вполне может быть у него. Кстати, его сумасшествие косвенно подтверждает версию о том, что он наследник Певереллов. Ну и наследница Антиоха Певерелла, владельца бузинной палочки, официально замуж не выходила, но по всему выходит, что ребенок у нее был. На каком-то этапе истории «старшая семья», видимо, решила сродниться с остальными двумя. Главным образом с Поттерами, так как тем удалось полностью избавиться от своего безумия. Однако породниться им удалось только со Слизеринами, тогда, как я понимаю, вновь и был возрожден змеиный язык. В общем, все это трудно объяснить, посмотри в свитки сам. Там такие родственные переплетения, что ум за разум заходит! Так что обойдемся без подробностей, но факт в том, что твоя бабушка по материнской линии была прямым потомком Антиоха и Кадмуса и косвенным Игнотиуса. Скорей всего, она была сквибом или очень слабой волшебницей и опасалась, что кровь Певереллов сгинет окончательно. В общем, ей удалось смешать свою кровь с кровью Поттеров еще раз. На ее неудачу, родились девочки, при чем твоя тетка оказалась в магическом плане полной бездарью. И тогда она подстроила брак твоих родителей.
- Столько родственных браков, - фыркнул Гарри, неохотно разворачивая свиток с одной из родословных. – Они только все испортили...
- Что испортили? – не понял Блейз, копаясь в сумке в поисках еще одного свитка.
- Ритуал, который провела та девушка из рода Игнотиуса, - пояснил Гарри с улыбкой, покачав головой. – Понимаешь, она, словно, посадила наше безумие под замок, а эти кровосмешения стали ключиком.
Блейз судорожно втянул воздух в легкие и неловко сел на стул:
- Откуда ты знаешь это, Гарри?
- Действие ритуала кончилось, - пояснил Поттер. – Спасибо, Блейз. Пока ты не объяснил мне, я не понимал что это. А теперь чувствую. Певереллы. Да, ты прав. Я прямой потомок Антиоха, Кадмуса и Игнотиуса Певереллов. И у Тома почти тоже самое...
- Какого Тома? – озадаченно спросил Забини. Неожиданно для себя он почувствовал, что такого Поттера он боится.
- Лорда Волдеморта, - хмыкнул Гарри.
Пирамидка рухнула...
И Поттер засмеялся...
Логика подсказывала, что это вернулся, что-то забыв, Забини, интуиция говорила другое. Но Гарри все равно открыл дверь.
- И что дальше? – спросил Гарри угрюмо. Он был усажен на табуретку, а на стол перед ним поставили чашку с чаем. От напитка поднимался настолько приятный аромат, что каждые несколько минут он блаженно прикрывал глаза, наслаждаясь запахом. Поттеру так давно не приходилось пить действительно хорошего чая, а не той бурды, что можно было купить на их скудные средства. Впрочем, Забини умудрялся испохабить даже хорошую заварку. Гарри лениво возил ложечкой в чашке, стараясь не звенеть. Было немного обидно, что его даже не связали. Впрочем, какую угрозу он, маг–недоучка, может представлять троим взрослым волшебникам – специалистам по темной магии, особенно если один из них самый знаменитый гений двадцатого века – лорд Волдеморт? Хотя, если считать Драко, то четверым. Гарри лениво попытался вспомнить, где может валяться его волшебная палочка. Выходило что, либо в сундучке под кроватью, либо в шляпной коробке на шифоньере. «Ах! Черт, коробку же забрал Блейз! Как чувствовал, немочь слизеринская, вот и свалил! А может, и сам их навел».
Впрочем, ему не хотелось в это верить. Они с Забини были вместе, уже столько лет... Блейз помог, когда Гарри сходил с ума от связи с Темным Лордом, когда погиб Сириус, и даже когда Поттер узнал о себе то, что знать ему совсем не хотелось. Да и кто просветил его об этом? Тоже Забини. Пусть не сейчас, но когда-то они действительно любили друг друга! Поттер невольно вспомнил, как два года назад покинул Хогвартс. Он не взял с собой почти никаких вещей, никого не предупредил и ничего не объяснил. Это было просто какое-то кратковременное помутнение разума. Уже через месяц после этого Гарри хотел вернуться обратно, просто не знал, как это сделать! Примут ли его. А потом... потом, он струсил и продолжил прятаться, постепенно забывая, что связывало его когда-то с теми людьми.
Никто не заметил того его отчаяния, его метаний. Ни Дамблдор, ни Рон, ни Гермиона не поняли, что ему нужна помощь. Не успели схватить его за руку и остановить, или пойти вместе с ним. Блейз понял, Блейз знал, что не сможет остановить. В памяти мальчика-который-выжил хорошо сохранился тот момент. Он спускался с высокого крыльца школы, слабо улыбаясь и насвистывая незамысловатый мотивчик. Руки в карманах. На плече у него болталась сумка с теми немногочисленными вещами, что он решил взять с собой. А впереди была свобода! СВОБОДА! Прекрасная, пьянящая... Он хотел ее, он шел к ней. А Забини уселся на трех своих чемоданах прямо на последней ступеньке и деловито пересчитывал галеоны в кошельке. Едва Гарри приблизился, он поднялся, произнес пару заклинаний, уменьшая и пряча имущество, и пошел следом за Поттером. Словно только так и могло быть. Избранный был ему за это благодарен. По крайней мере, тогда.
- Сопротивления, как я вижу, ты даже не планируешь, - улыбнулся безгубым ртом Волдеморт, отвечая на вопрос Гарри. Он сидел на табуретке напротив и точно так же купал ложку в чае. Белла ползала по шкафчикам и презрительно дергала носом. Что поделаешь – женщина. Рабастан устроился на подоконнике, устало, прислонившись к стене и, кажется, дремал. Привалившись к косяку, в дверях стоял Долохов. Драко жался к холодильнику. Юноше явно было страшно. На бледном лбу выступила капелька пота, а руки немного тряслись, казалось, что он болен.
- А оно имеет смысл? – лениво поинтересовался Гарри. – Если бы вы хотели меня убить, то чаи мы тут не распивали бы.
- У меня к тебе предложение, - усмехнулся Темный Лорд и облизал ложку. Гарри поморщился.
- Неужели я все еще достаточно значимая фигура на политической доске, что стою каких-то предложений? - ехидно спросил он. Убивать его, кажется, действительно не собирались, а значит, можно было немножко и понаглеть.
- А ты явно стал лучше соображать, - сделал комплимент собеседник.
- Я повзрослел.
Бывший злейший враг серьезно посмотрел на Гарри, впрочем, Поттер не был уверен, что теперь их можно называть «бывшими врагами». Да, сам он давно не считал этого мага противником, но все еще существовало пророчество, которое Волдеморт вполне мог попробовать исполнить в любой момент. И все-таки, Гарри кажется, или теперь величайший темный волшебник современности больше не смотрит на него, как на ничтожество, случайно вставшее на его пути. Неужели теперь они действительно равны?
- Обойдемся без игр. Дамблдор воспользовался одним древним темным заклятием и отправил в прошлое двух своих агентов. К сожалению, не знаю их имен, но видимо, это люди, которым он доверяет целиком и полностью, – холодно сообщил Лорд.
- О! И в какой же год? – серьезность мгновенно слетела с Гарри, уступив место искреннему веселью.
- В 1943 год. Думаю, не надо объяснять зачем? Там я был еще почти беспомощен, и убить меня не составит им труда, - Волдеморт прищурил глаза, словно собираясь просверлить в своем юном собеседнике дырку.
- Удивительно, что не раньше, - со странной, светлой улыбкой, высказал свое недоумение Поттер. Он вдруг с ужасом ощутил, как возвращается уже почти позабытое за годы отшельничества ощущение Эйфории. Но бороться с ним было выше его сил.
- Полагаю, уважаемый директор опасался, что у моих предполагаемых палачей не хватит духу убить ребенка, - поделился своими выводами Том. Он не отводил от мальчика глаз, с каждой секундой все больше убеждаясь в том, о чем догадывался и раньше. Поттер сходил с ума, как многие из его предков. Как и он сам.
- Вот как. И чего же ты от меня хочешь? – невинно улыбнулся юноша, приложившись к чашке с чаем.
- Я хочу, чтобы ты отправился вслед за ними и все изменил, - четко проговорил Лорд. Он уже давно все решил и обсудил со своими доверенными людьми. Взвесил все за и против.
- Пф! А не думаешь, что я просто подниму палочку и произнесу два заветных слова? Как никак пророчество... - Поттер вытянул вперед руку с зажатой в ней ложкой и взмахнул ей, как будто палочкой.
-... которое никто, кроме Дамблдора не слышал целиком.
- Тоже верно. А почему сам не отправишься? – из Гарри вдруг разом вымело всю его жизнерадостность. Он угрюмо посмотрел на Пожирателей и глотнул еще чаю.
- Существует определенный риск, что я промахнусь или меня распылит на атомы. Мне не хочется умирать, знаешь ли. А тебе все равно. Либо отправишься, либо я убью тебя сейчас, - враг сообщил это без малейшей угрозы. Простая констатация фактов.
- И почему же ты все-таки думаешь, что я не убью тебя? – опять с улыбкой поинтересовался бывший Избранный.
- Я отправлю тебя в 1934 год. Сможешь убить восьмилетнего?
- Я могу подождать, пока ты вырастешь.
- Тебе не хватит терпения, - Лорд ухмыльнулся и тоже сделал глоток чая. – Особенно в твоем теперешнем состоянии.
- Что значит в моем «состоянии»? – нахмурился молодой человек.
- Аллергия на магию, проявляющаяся в виде безумия, Поттер, как и у всех Певереллов, обладающих высоким магическим потенциалом. Как у меня. Скажешь, не знал об этом раньше?
- Знал. Потому я и здесь, а не в Хогвартсе, - фыркнул молодой человек. – Нам с тобой еще повезло, что проклятие ослабилось под воздействием ритуалов и времени.
- Я могу помочь тебе еще больше его ослабить. Полностью убрать, конечно, не получится, но будет легче, чем сейчас, - предложил Темный Лорд. – Ты хотя бы сможешь спокойно колдовать и находиться в волшебном мире.
- В таком случае, излагай подробности, - засмеялся Гарри.