The Rise of a Dark Lord

Следующим утром Гарри проснулся раньше обычного. Пожалев о том, что прекрасно помнил события прошлой ночи, он выругался. Да, он старался не выдать этого вчера, но он был зол. Не положению, в котором оказался, Турнир, по меньшей мере будет интересным, да и даст ему возможность проверить свои силы. Но то, что кто-то посмел заставить его участвовать в чём-то против его воли... Когда он найдёт ответственных за это, он проклянёт их так, что они побывают в аду.

Всё же пока об этом рано было переживать, у него были более срочные дела. Например, ему нужно было остановить членов своего Двора, которые готовы были устроить бойню, чтобы найти ответственных за произошедшее.

Он совершенно не удивился, спустившись в гостиную и увидев свой Королевский Двор в полном составе. Гарри сомневался, что хоть один из них спал больше пары-тройки часов.

— Доброе утро, — поприветствовал он, занимая своё обычное место.

— Уроборосы? — с небольшой улыбкой первым спросил Седрик.

Гарри рассмеялся. Он так и не объяснил им свой выбор прошлой ночью, да и сам подумал об этом лишь когда все начали спорить о том, что у Хогвартса не может быть двух представителей. Это название просто всплыло в его мыслях с ощущением правильности подобного выбора. Даже его магия была с этим согласна. Он мог почувствовать глубоко внутри как она практически ликовала, стоило ему даже просто подумать об их имени.

— Это подходит нам, — сказал им Гарри, не пытаясь скрыть страсти в своём голосе. Услышав это, они все полностью сосредоточились на нём, их взгляды были полны решимости. Гарри отпустил контроль над своей магией, позволяя им почувствовать то же ощущение радости и правильности от неё. — Уроборос часто символизирует что-то постоянно воссоздающее само себя, бесконечное повторение, циклы, которые, стоит им только закончиться, начинаются вновь. Уроборос также может представлять идею первостепенного единства, относящуюся к чему-то существующему, либо сохраняющемуся изначально с такой силой или качествами, что оно не может быть прекращено, не может быть уничтожено, — объяснил он. — Мы — Уроборосы! Что бы они ни сделали, как бы они ни пытались, они не смогут нас уничтожить! Наши идеи, взгляды и стремления будут существовать ещё долго даже после нашей смерти. Мы вечны, мы всегда будем возвращаться, сильнее, лучше, чем были прежде. Мы — Уроборосы!

Смотря на их горящие взгляды, Гарри рассмеялся, чувствуя, как его магия закружилась вокруг них. Он вскочил на ноги, с гордостью встал перед ними. На его лице была радостная улыбка, а во взгляде буквально плескалась магия.

— Уроборосы! — воскликнул он.

Как один все члены Королевского двора преклонили перед ним колени и склонили головы в поклоне. Они практически не управляли своей реакцией, магия словно повелевала ими. Они были зачарованы страстью, с которой к ним обращался Гарри, его целью и его магией, пусть они могли видеть лишь её проблески, но даже от этого захватывало дух. Всем своим естеством они желали этого, поэтому без раздумий о последствиях, о том какое значение несёт в себе это событие, они поклонились ему.

— Уроборосы! — в унисон проскандировали они, поваленные неподконтрольной им магией. Их магия закружилась вокруг них, и на несколько мгновений она стала видна всем окружающим. В этом вихре слились все цвета, которые только можно было себе представить. Потоки их магии переплелись между собой так, что нельзя было разобраться, какой к кому относится. Они чувствовали как никогда крепкие узы друг с другом, которые соединяли их нерушимой связью. Затем они услышали смех Гарри, и его магия присоединилась к этому вихрю. Она намного превосходила их магию по силе, и они все ощутили, как их магия добровольно подчинилась ей. Затем вихрь улёгся, и они подняли взгляды от пола.

Гарри всё так же стоял перед ними, его магия кружилась вокруг него. Он с гордостью им улыбнулся, и они ответили ему тем же. Хотя они не до конца понимали, что сейчас произошло, они могли с уверенностью, которой обычно обладает лишь Луна, сказать, что произошедшее было лишь началом и имело важное значение.

Все находящиеся в этот момент в гостиной могли лишь безмолвно завороженно наблюдать как прямо перед их глазами творилась история. Старшекурсники, трое семикурсников из Слизерина и четверо семикурсников из Дурмстранга, застыли от шока и неверия. Их семьи были древними, по-настоящему древними, и они понимали, чему стали свидетелями. С трудом веря, что им довелось действительно увидеть подобное событие, они чувствовали себя так, словно были на грани потери сознания, и могли только надеяться, что их мир был готов к тому, что за этим последует.

* * *

— Всё прошло лучше, чем мы ожидали, ­— отметил Тео, раскинувшись на одном из диванов, стоящих в их комнате для тренировок.

— Верно, похоже только самые упрямые до сих пор верят, что я сам подбросил своё имя в Кубок, чтобы стать одним из участников Турнира. Ты что-то говорил хаффлпаффцам? — спросил он у Седрика, который читал книгу, прислонившись к Адриану.

— Да, я сказал им, что ты не подбрасывал своё имя. Так же я объяснил, что ты считаешь весь турнир пустой тратой времени и слава, которую он может принести, тебе ни к чему. Они всё ещё немного ворчали, так что я попросил их вспомнить прошлые годы твоего обучения в Хогвартсе, спросив, помнят ли они, чтобы ты делал хоть что-то, что могло бы дать им основание для обвинений тебя в жульничестве. После такого... Их ворчание прекратилось довольно быстро.

— Чанг вмешалась на Рейвенкло, — добавила Флер. — Когда я вернулась в гостиную, она кричала на мальчишку, который назвал тебя жуликом. После её довольно продолжительной речи никто из рейвенкловцев больше не верит в то, что ты смухлевал.

— Мы вмешались на Гриффиндоре. Мы объяснили им, что даже старящие зелья не помогли бы тебе обойти возрастное ограничение, так что это, должно быть, был кто-то подходящий по возрастному ограничению, чтобы бросить твоё имя в Кубок. Мы также сказали, что не думаем, что ты кого-то просил об этом, это не в твоём стиле, — добавил Фред.

— Мы ведь не знакомы с тобой, так что не могли дать им лучшие аргументы, — с небольшим смешком произнёс Джордж, на что остальные тоже усмехнулись.

— Наш дорогой братец аж позеленел от зависти, — пробормотал Фред. — Он как раз-таки один из наиболее упёртых.

— Меня это не удивляет, — заметил Грэхам со смешком.

— Раз уж речь зашла о старящих зельях. Они уже готовы? — спросил Гарри, переводя взгляд на близнецов.

— Готовы, — одновременно ответили они.

— Зачем они тебе? — спросил Уэйн, опуская книгу.

— Вы помните начало года, когда я попросил Тео отправить письмо Маркусу? — остальные кивнули и Гарри продолжил объяснять. — Я просил у него найти информацию о Следе и том, при каких условиях он снимается, — было заметно, как все члены Двора сразу заинтересовались. — Оказалось, что След спадает, когда твоё тело достигает семнадцати. Не тогда, когда тебе исполнится семнадцать, а тогда, когда тело достигнет этого возраста.

— Значит ли это... — Начал Тео с шокированным выражением лица.

— Если мы примем старящее зелье в достаточной дозе, чтобы наше тело достигло семнадцати лет, то След спадёт. Он не различает, изменяется ли возраст тела естественно или при помощи магии, лишь то, что оно достигает совершеннолетия.

— Что произойдёт тогда, когда мы вернёмся к своему настоящему возрасту? — спросил Драко, буквально светясь от радости.

— Это не имеет значения. Когда След пропадает, его нужно вручную восстанавливать, к тому же в нём нет ничего, что смогло бы оповестить Министерство о том, что чей-то След пропал, — закончил Гарри с широкой улыбкой.

Члены его Двора около секунды молчали, после чего залились смехом.

Когда он посмотрел на близнецов, те кивнули и поднялись за приготовленным ими зельем. Остальные к этому времени уже почти успокоились. Большинство из них продолжало использовать магию и на каникулах, их родителей это не волновало до тех пор, пока они придерживались безопасных её применений. Но подобная возможность у них была только в их мэнорах, или же в месте, подобном тому, в котором проходил летом Кубок Мира по Квиддичу. Но после того как След с них спадёт, они смогут использовать любую магию где угодно.

Близнецы раздали всем кроме Седрика, Флер и Виктора флаконы с синеватым зельем.

— На сколько лет оно нас состарит и какая у него продолжительность действия? — с любопытством спросил Гарри.

— Так как ты не сказал нам для чего оно нужно, мы сделали одно из максимально эффективных. Оно добавит по десять лет к нашему текущему возрасту, — объяснил Фред.

— Действие продлится один час, — добавил Джордж. — Опять-таки, выбирали с самым длительным эффектом.

Гарри кивнул и вытащил палочку. Он наложил несколько заклинаний Engorgio на свою одежду, остальные последовали его примеру.

— До дна, — с нотками веселья произнёс Гарри, выпивая своё зелье.

Это было самым странным ощущением, которое он мог бы представить. Его тело вытянулось и выросло буквально за несколько секунд, и когда рост прекратился, он мог лишь, согнувшись пополам, хватать ртом воздух. Судя по всему, его друзья были в таком же состоянии.

Медленно выпрямившись, Гарри почувствовал, как растягиваются его мышцы и хрустят суставы. Он огляделся, улыбнувшись, когда его взгляд упал на остальных. Флер, Седрик и Виктор смотрели на них практически с отвисшими челюстями.

Луна была настоящей красавицей. Она выросла во всех нужных местах, и если бы он не знал, то решил бы, что она была частично вейлой. Она могла сойти за родственницу Флер, хотя красота Луны была больше эфемерной, скорее всего из-за её мечтательного вида.

Драко был вылитой копией Люциуса, правда, с короткими, немного растрёпанными волосами.

Близнецы были более мускулистыми и ещё выше, чем при их реальном возрасте, но кроме этого практически не изменились.

Тео стал выглядеть более аристократично и довольно привлекательно. Судя по тем фотографиям, что он видел, Тео был похож на своего отца.

Грэхам тоже стал выше, контуры его тела стали более чёткими, и он прибавил в мышечной массе. Черты его лица немного заострились и стали более утончёнными.

Адриан вырос лишь чуть-чуть, но сохранил свой мальчишеский вид. Он выглядел довольно мило, и Гарри знал, как сильно того раздражало, когда о нём так думали. Кажется, он от этого проклятия никуда не денется, учитывая, что все мужчины в его семье выглядели так же, даже его дедушка, которому было уже за шестьдесят.

Невилл изменился очень сильно. Его тело было хорошо развитым, с мускулатурой, но она не делала его массивным, что было крайне привлекательным для любого пола. Он больше не выглядел как мужеподобная копия своей матери. Черты его лица заострились, и у него была лёгкая щетина, которая придавала ему вид плохого парня.

Уэйн вырос практически таким же высоким, как и близнецы. На его золотисто-русых волосах появилась небольшая волна, и они почти достигли его плеч. Его образ магглы бы назвали образом сёрфера, хотя Гарри не сомневался, что, если бы он захотел, то смог бы выглядеть столь же утончённо как и Драко.

Блейз тоже выглядел довольно привлекательно. В нём ещё больше раскрылись экзотические черты, особенно с его фиолетовым цветом глаз и кофейным цветом кожи. Он был очень похож на свою мать, хоть и куда более мужественную её версию. Не удивительно, что у его матери было столько мужей, даже несмотря на все загадочные смерти, постигающие её избранников.

— О... Вау, — вырывая из размышлений, привлёк его внимание несколько придушенный голос Тео.

Он огляделся и заметил, что все шокированно смотрели на него.

— Что-то не так?

— Все в порядке, — ответил Фред.

— Просто... Мы, конечно, всегда считали тебя красивым... Теперь же...

— Что? Неужели я вырасту безобразным? — это его совершенно не радовало. Он уже привык, что окружающие находят его привлекательным, он умел это использовать, и ему такое положение дел нравилось. Вероятность того, что с возрастом он это преимущество потеряет, было тяжело принять.

— Ты...

— Я думаю, Блейз пытается сказать, что ты выглядишь словно воплощение греха, — подсказала Флер.

Гарри поднял свою палочку и сотворил зеркало. Что ж... Не удивительно, что они не могли отвести от него глаз.

Он немного вырос. Гарри был самым низким из парней, хотя Адриан обогнал его всего на несколько сантиметров. Предположительно, он был около 172 сантиметров в высоту, не самый высокий рост, но и не слишком низкий. Честно говоря, его не удивлял свой рост, Сириус говорил ему, что его мать была довольно хрупкой, и он полагал, что это было причиной, по которой он не вытянулся так же как остальные. Его волосы отросли до лопаток, и были такими же шёлковыми с небольшой волной, как и всегда. его кожа была привлекательного персикового оттенка, что привлекало ещё больше внимания к его ярко-алым губам. Глаза были всё такого же изумрудно-зелёного цвета заклятия Avada Kedavra. В общем, он выглядел примерно так же, как и сейчас, самым большим изменением было то, что он растерял все свои детские черты.

— Я выгляжу примерно так же, — сказал он им, на что близнецы фыркнули.

— Гарри, уже сейчас больше половины школы готовы наброситься на тебя. Если они увидят тебя таким... — проворчал Джордж.

— Можно подумать, мне будет до них дело, — в его голос просочилось немного пренебрежения, Тео мог лишь покачать головой.

— Не думаю, что мы когда-нибудь найдём кого-то, кто тебя устроит.

— Я не настолько плох, — что бы ни говорили их взгляды, он совершенно точно не дулся. — Разве все вы мне не нравитесь?

Его наградой стали улыбки на лицах всех членов его Двора.

— Мы тоже тебя любим, — ответил Блейз, рассмеявшись, когда Гарри кинул на него злобный взгляд.

— Да-да. Начинайте тренировку, — сказал им Гарри, не в силах полностью скрыть улыбку.

Посмеиваясь, они разошлись по комнате. У большинства из них наблюдались небольшие проблемы с координацией, но они быстро привыкли к их новому временному росту и начали тренировки. Гарри же выбрал себе книгу и погрузился в неё.

Кто бы мог подумать, что он настолько с кем-то сблизится? Раньше он ненавидел общение с людьми, воспринимая это как пустую трату времени, да и большинство из них не стоили его внимания. Но его Двор... Каким-то образом они пробились к нему. Он знал, что был лучше них, но ему всё ещё нравилось проводить с ними время, настолько, что он был уверен, если кто-то причинит им вред, его это сильно разозлит. Они принадлежали ему, его Уроборосы. И он всегда заботился о своих.

— Гарри, — позвала Флер, держа в руках пергамент. — Можешь рассказать, что с этим теперь делать?

— Это из чёрного манекена? — спросил он поднимаясь.

Кивнув, Флер протянула ему пергамент.

— Почему некоторые из заклинаний написаны красным, некоторые жёлтым и несколько зелёным?

— Это и есть особенность чёрных манекенов. Они записывают все заклинания, которые в них попадают, цвет показывает каким было заклинание: зелёный — сотворено идеально, жёлтый значит, что в заклинание было вложено недостаточно силы, а красный, что слишком много, — объяснил Гарри. Синие манекены помогут полностью овладеть ими. В зависимости от силы заклинания синий манекен будет светиться зелёным, красным или жёлтым.

— Зачем регулировать силу заклинаний? — спросила Флер, следуя за ним к синему манекену.

— Если использовать недостаточно силы, то заклинание будет не слишком эффективным. Если использовать больше силы, чем нужно, оно может навредить, взорвавшись тебе в лицо, или принесёт больше урона, чем ты рассчитываешь. С другой стороны, если полностью овладеть заклинанием, то можно регулировать его силу и действие. Возьмём, к примеру, Incendio, овладев им, ты сможешь регулировать его силу: вложить лишь столько, чтобы зажечь свечу, или столько, чтобы расплавить камень. Всё, что тебе требуется — желание и контроль. Но для того, чтобы так их применять, сначала заклинанием необходимо полностью овладеть. Пока всё ясно? — увидев кивок Флер, Гарри продолжил. — Я бы советовал начать с первых в списке и отработать все, даже те, которые зелёные. Накладывай заклинание до тех пор, пока манекен не станет светиться только зелёным. После того, как он десять раз подряд осветится зелёным, продолжай, но вкладывай меньше силы, пока не достигнешь такого же результата. Затем повтори, но вложи больше сил, чем требуется. Потом попробуй менять количество вкладываемой силы. После того, как сможешь регулировать силу этого заклинания, переходи к следующему.

— Вы все это прошли? — с любопытством спросила Флер.

— Мы до сих пор так делаем, — ответил Гарри.

Девушка кивнула и вернулась к своему списку. Заметив в её взгляде решимость, Гарри улыбнулся: ей предстояла гигантская работа, и только усердие поможет достигнуть результатов.

Гарри знал, о чём говорил, даже члены Двора, которые были с ним с самого начала, до сих пор отрабатывали свои заклинания. Это было непростой работой, и, казалось, никогда не закончится, учитывая, что они постоянно изучали и новые заклинания. Но в конце концов это того стоило. Именно это помогло близнецам отточить Accio настолько, чтобы суметь призвать ногти и язык своего брата. Для такого точного использования им было необходимо уметь менять уровень силы, которую они вкладывают в заклинание и знать, сколько именно её потребуется. Он всеми ими гордился, они очень быстро улучшали свои навыки. Он прекрасно знал, что на данный момент никто из студентов Хогвартса не мог их победить.

* * *

Следующим утром весь Хогвартс немного успокоился. Все ученики увидели, что поведение Гарри никак не изменилось, и вернулись к своему обычному перешёптыванию и наблюдению за ним. Грейнджер и Уизли кидали на него злобные взгляды каждый раз, когда им предоставлялась такая возможность, но он уже давно привык их игнорировать. Кроме того, Флер нашла для себя новое развлечение — каждый раз, когда Уизли приближался к ним, пытаясь что-то сказать, она использовала своё вейловское очарование, от чего бедный парень превращался в заикающееся недоразумение. Ей даже удалось добиться, чтобы у него несколько раз потекли слюни, их всех это забавляло. Он знал, что Грэхам даже пытался убедить Флер заставить Уизли что-нибудь сделать, когда тот под влиянием её чар. Пока она не соглашалась, но Гарри думал, что Флер уже близка к тому, чтобы сдаться. Ему не трудно подождать, будет забавно посмотреть, как этот безмозглый идиот станет вести себя ещё более глупо, если это, конечно, вообще было возможно.

Грейнджер, с другой стороны, всегда пыталась испепелить его взглядом, постоянно что-то бормоча об обманщиках и высокомерных мальчишках, считающих, что они лучше неё. Ему было весело наблюдать за ней, даже если его Двор считал иначе. Ему часто приходилось останавливать Тео, чтобы тот не проклял её. Невилл же был всегда крайне доволен собой, когда её видел, на их вопрос он пояснил, что наложил на неё заклятие кошмаров. Оно было средним по силе, но не давало ей спокойно выспаться.

Гарри вздохнул, садясь за стол Слизерина во время завтрака, было трудно поверить, что столько всего случилось всего лишь за два дня. Он надеялся, что скоро всё успокоится, иначе год выйдет куда более суматошным, чем он предполагал.

Громкое карканье привлекло его внимание во время прибытия утренней почты. Харон был среди сов.

Он улыбнулся, заметив, как Снейп нахмурился. Снейп ненавидел то, что его питомцем был ворон, но Гарри заранее спросил об этом МакГонагалл и она разрешила, а так как МакГонагалл была заместителем директора, Снейп не мог ничего с этим сделать.

Харон привлёк к себе много внимания, он ещё не бывал в Большом Зале, поэтому до этого его видели только члены Двора. Несколько первокурсников выглядели даже напуганными вороном, который был больше обычных, но его внимание привлёк взгляд Муди. Тот, казалось, уделял ворону намного больше внимания, чем кто-либо другой в Большом Зале, но Гарри не мог прочитать, что было в его взгляде. Читать эмоции мужчины было довольно тяжело из-за того, что большая часть его лица была испещрена шрамами, да и магический глаз не упрощал задачу.

— Привет, Харон, — он погладил перья ворона, когда тот приземлился рядом с ним, сразу же выбрасывая Муди из головы. — Ты задержался. Всё в порядке? — Харон снова каркнул и слегка схватил его за палец. Ворон вытянул вперёд лапу, показывая прикреплённые к ней письмо и посылку.

— Хорошо, я сниму это, — ему было довольно любопытно, что было в посылке. — Ты сам поохотишься, или хочешь поесть что-то здесь и затем полететь отдыхать?

Харон вновь каркнул, расправил крылья и взлетел. Усмехнувшись, Гарри открыл письмо, не обращая внимание на направленные на него взгляды.

"Дорогой Гарри,

Кажется, предстоящий год будет не таким спокойным, как ты ожидал. Хотя, должен признать, твои угрозы, адресованные тем, кто это сделал, были довольно любопытными. Сомневаюсь, что смогу когда-нибудь смотреть на ложку по-прежнему.

Зная тебя, мало что способно тебя напугать, не думаю, что Турнир окажется в числе этих вещей.

Твою настороженность тем, что кто-то смог подбросить твоё имя в Кубок, можно понять. Как ты и говорил, это может быть неудачный розыгрыш, но мы оба знаем, что Дамблдор — могущественный волшебник, для того, чтобы обойти или сломать его защиту, нужны способности. Я сомневаюсь, что кто-то сделает подобное только для розыгрыша. В то же время, это не означает, что совершивший это желает причинить тебе вред. Пока не узнаешь, кто за этим стоит, существует практически бесконечное число вариаций, и всё, что остаётся — лишь предполагать.

Я бы посоветовал тебе выложиться на Турнире и не обращать внимания, по крайней мере пока, на то, каким образом ты туда попал.

В отношении Каркарова, могу сказать да, я его знаю. Сомневаюсь, что кто-нибудь будет по нему скучать. Насколько я помню, у него нет семьи, а те друзья, которые у него были, пропали как только он предал Пожирателей смерти. С того дня он жил на заимствованное время. Я удивлён, что никто его до сих пор не убил. Хотя, полагаю, все старались не привлекать к себе внимания после исчезновения Тёмного Лорда. Почему он тебя интересует?

Я всё ещё в Англии, хотя уже и закончил дела с Люциусом. Думаю, что пробуду здесь ещё довольно долго. Тебе бы хотелось, чтобы я пришёл на испытания? Мне бы это понравилось, правда больше из-за того, что дало бы возможность снова тебя увидеть.

Я могу понять твою скуку, я так же себя чувствовал на занятиях. Поэтому я всегда занимал себя небольшими проектами. Благодаря этому я изобрёл много заклинаний будучи ещё студентом. К сожалению, после окончания школы у меня было не так много времени для того, чтобы посвящать его созданию заклинаний. Но это всё ещё одно из направлений магии, которое меня завораживает больше всего. С трудом верится, что Министерство запретило это. Выглядит так, словно они хотят, чтобы наше общество прекратило развиваться. Я, может, и ненавижу магглов, но они, по крайней мере, прогрессируют.

Правда, я согласен с тем, что это развитие приведёт их к гибели. Они развивают технологии, но их убеждения не меняются. Они так и не переросли их предубеждения и страх неизвестного, поэтому большинство их изобретений носят военный характер. Мне всё ещё трудно принять, что они создали что-то настолько губительное как атомная бомба. А то, что они и правда использовали её... Что ж, это многое о них говорит, не правда ли? Они изобретают столько всего, всегда улучшая то, что уже имеют, что не дают планете времени восстановиться. Они напоминают мне рой саранчи, который пожирает всё на своём пути, без малейшей мысли о том, как это повлияет на остальной мир.

Мы застряли на месте, они нет, но обе стороны движутся к своему собственному уничтожению.

Меня не волнует участь магглов, но я сделаю всё, что необходимо для того, чтобы спасти наш вид.

Не знаю как, но мы всегда заканчиваем обсуждением чего-то серьёзного и важного. Не удивительно, что иногда я забываю, насколько ты ещё юн. Знаешь, твой возраст — это то, что постоянно доставляет мне головную боль. Я не хороший человек, никогда таким не был, и никогда таким не стану. Я совершал ужасные вещи, и не жалею ни о чём. Но я никогда не притрагивался к детям, мне никогда даже не хотелось. Но ты... Ты заставляешь меня желать того, что отправило бы меня прямиком в ад, если бы у меня уже не было зарезервировано там место.

Как мы оказались здесь?.. Ах, да, мы говорили о создании заклинаний. Я отправил тебе книгу об этом. Мне она кажется довольно интересной. Возможно, она так же, как и мне, поможет тебе избавиться от скуки. Правда, должен попросить тебя быть аккуратным. Создание заклинаний довольно опасно, мне бы не хотелось, чтобы с тобой что-то случилось.

Надеюсь, тебе она понравится, мой маленький змей.

Твой,

Т.Н."

Закончив читать письмо, Гарри, не открывая посылку, положил книгу, которую прислал Том, в карман. Он знал, что книги о создании заклинаний были запрещены законом. Он был уверен, что Том позаботился о том, чтобы посторонние не могли увидеть тематику книги, но лучше было не рисковать.

— Он важен, — беззаботно заметила Луна.

— Правда? — спросил Гарри, складывая письмо и убирая в карман.

— Да, его решения будут влиять на нас так же сильно, как и твои, — её слова привлекли внимание всех Уроборосов поблизости.

— Почему? — нахмурившись, спросил Драко.

— Не знаю. Но мне известно, что он сильный и опасный. Он ничему и никому не позволит ставить у себя на пути препятствия. Он всегда получает то, что хочет, и на данный момент, это наш Король.

В Большом Зале послышался громкий треск, от неожиданного резкого звука некоторые студенты испуганно вскрикнули, а другие стали оглядываться, пытаясь найти источник и понять, что произошло. Фред, Джордж и Невилл сразу сфокусировали своё внимание на столе Слизерина, где сидел Двор. Они моментально распознали всплеск магии, разнёсшийся по Большому Залу.

— Возьмите себя в руки, — резко приказал Гарри, заметив, что Снейп кидал на них полные ярости взгляды. Преподаватели не имели понятия, что произошло, но Гарри знал, что Снейп использует любую возможность, чтобы навредить им, точнее, чтобы навредить ему. Так что им не стоило привлекать к себе ещё больше внимания.

— Извини, — ответили они, пытаясь обуздать свою магию, всё ещё грозно вихрящуюся вокруг них.

— Что с вами случилось? — пробормотал Гарри в замешательстве.

— Разве ты не слышал, что сказала Луна? — процедил сквозь сжатые зубы Тео.

— Да, слышал. И что?

— Он хочет тебя! — вышел из себя Тео.

— Я знаю, Тео, — сказал Гарри, сдерживая свой темперамент. — Какие с этим проблемы? Мне было довольно весело с ним. Мне нравится с ним играть.

— Я... Я просто переживаю, — ответил Тео, опустив взгляд и немного покраснев.

Выражение лица Гарри немного смягчилось, они всегда так сильно о нём переживали.

— Я знаю, Тео. Но я могу о себе позаботиться. К тому же, мне нравится проводить с ним время, мне доставляет удовольствие общение с ним, да и игры с ним захватывают дух, — он мягко им улыбнулся. — Пойду упакую то, что он мне прислал, лучше не рисковать.

— Этому не суждено произойти, — сказала Луна, как только Гарри скрылся.

— Что? — спросил Тео, когда увидел, что Луна смотрела на него.

— Ты и он.

Остальные посмотрели на него, и Тео еле сдержался, чтобы не вздрогнуть. Он ожидал увидеть гнев на их лицах, и был очень удивлён, заметив лишь понимание.

— Я... — он не знал, что сказать. Стоило ли вообще хоть что-то говорить?

— Мне жаль. Я знаю, что даже начавшись, ваши отношения бы не сохранились, — сказала ему Луна, её голос и правда был наполнен сожалением. — Ни у кого из нас, — прошептала она. — Он может соблазнить любого из нас, и все мы с радостью стали бы его любовниками, но ни с кем из нас он не останется, этому просто не суждено быть.

— Он знает об этом? — спросил Адриан, в его голосе можно было расслышать небольшую тоску. Тео с удивлением посмотрел на него, на что тот немного печально улыбнулся. — В него довольно легко влюбиться, — сказал ему Адриан. — Мы изо всех сил стараемся не обращать на это внимание. Я думаю, что всегда знал, что мне с ним никогда не быть, и я понимаю, что в будущем я полюблю кого-нибудь другого и меня больше не будут обуревать эти чувства. Правда, думаю во мне всегда будет небольшая часть, которая будет его любить.

— Это нормально. — сказала им Луна. — Мы полностью принадлежим ему, наши тела, мысли и души. Потому что мы первые. Связь с Лордом всегда наиболее сильная именно у первых последователей. Те, кто будут после нас, никогда не смогут добиться такой же связи. И нет, он не знает.

— Это на что-то повлияет? Его незнание. — спросил Грэхам.

— В некотором роде. Хотя теперь ни у кого из вас не будет разбито сердце, когда это произойдёт.

— Разбито сердце? — переспросила Флер.

— Мы все теперь знаем правду. Даже если Гарри придёт к нам, мы будем знать, что это не продлится долго. Нам будет проще его отпустить.

— Откуда ты знаешь, что мы отпустим его? — спросил её Уэйн.

— Потому что его желания важнее наших.

Несколько секунд они молчали, затем Блейз рассмеялся.

— Это забавно, знаете? — сказал он, когда обуздал свой смех. — Если бы он выбрал кого-то из вас, даже просто чтобы хорошо провести время, меня бы это не волновало. Но мысль о нём с Накхтом заставляет меня желать смерти Накхта, — никто из них не сомневался в серьёзности его слов.

— Вряд ли Гарри это одобрит, — сказал Виктор, правда, его голос звучал несколько расстроенным этим фактом.

— Это единственная причина, почему мы ничего не сделали во время Кубка Мира, — пробормотал Драко.

— Как я и сказала, его желания важнее наших.

— Это всегда так? — спросил их Седрик. — Со всеми Лордами?

— Это от многого зависит. — ответила Луна, тогда как все посмотрели на неё с любопытством, им тоже было интересно узнать ответ. Хотя они и приняли то, что чувствовали, и каким-то образом знали, что они сами принимают решения и делают выбор, они хотели знать, было ли всё это вне их контроля, было ли это какой-то высшей магией, ведущей их по предопределённому пути. — Например, Гриндевальд пришёл к силе, когда был старше, он встретил своих последователей, когда был старше. Да, он начал стремиться к становлению Тёмным Лордом, когда всё ещё был в школе, но смог достичь своей цели лишь после её окончания. Примерно в то же время он встретил тех, кто стал его первыми последователями. Их связь была сильной, но другой. У них не было такого же желания защитить его, как не было и такой же эмоциональной близости, они не чувствовали себя настолько же комфортно рядом с ним. В основном из-за того, что они встретились на разных этапах своих жизней. И ещё менее близки они были друг с другом. Волан-де-Морт стал Тёмным Лордом раньше Гриндевальда, но это всё, что мне известно о его начале. Но я знаю, что он не был настолько же близок со своими первыми последователями. Из того немногого, что мне известно, я сделала вывод, что он был гораздо холоднее к ним, по сравнению с отношением Гарри к нам. Мы такие, как мы есть из-за того, что Гарри тот, кто он есть. Он относится к нам с добротой, он смеётся и улыбается. Он делает нас счастливыми, переживает за нас, и стремится нас защитить. Наша связь настолько сильна из-за того, что он позволил себе сблизиться с нами.

— Думаю, я понимаю, — пробормотала Флер. — Наша связь такая, какая она есть, потому что мы хотим этого и Гарри нам это позволяет.

— Да.

— Забавно, — заметил Тео. — Я думаю, единственная причина, по которой он позволил нам стать настолько близкими, так это то, что он никогда не думал о том, чтобы стать Тёмным Лордом.

— Это правда, — согласился Адриан. — Даже сейчас, когда он на волоске от этого, он всё ещё не задумывается о том, что может стать Тёмным Лордом.

— Он достиг этого, даже не прикладывая никаких усилий. Это довольно устрашающая мысль, не правда ли? — спросил Грэхам.

— Насколько он близок? — спросил Седрик, не в силах полностью скрыть то волнение и нетерпение, которые испытывал.

— Два маленьких шага, — ответил Блейз с усмешкой. — Я с трудом могу дождаться.

— Как вы думаете, он знает? — спросил их Виктор.

— Нет. Он ещё не нашёл информацию об этом. — ответила Луна. — И мы договорились не говорить ему.

— Почему? — спросил Уэйн, он тоже раньше ничего об этом не знал. Подобная информация передавалась в нескольких тёмных семьях, у некоторых других были книги, где об этом рассказывалось. Он, будучи волшебником первого поколения не имел доступа ни к тому, ни к другому до недавнего времени, он никогда не находил какую-либо информацию по этой теме. То, что он знал сейчас, ему рассказали другие члены Двора.

— Если это то, что нам суждено, он в любом случае придёт к этому. Мы не должны подталкивать его. Это только его выбор, — сказала ему Луна, на что Уэйн понимающе кивнул. Это имело смысл, они следовали за ним, а не наоборот.

— Мы можем только ждать, — тихо сказал Седрик, остальные согласно кивнули.

Они могли лишь надеяться на то, что скоро получат своего Лорда, и ждать.

* * *

Гарри считал минуты до окончания зельеварения. Он не думал, что подобное возможно, но Снейп стал ещё более непереносимым с тех пор, как его имя несколько дней назад появилось из Кубка. Нет, правда, мог ли тот ещё более ясно показать, что недолюбливает его? Если говорящих взглядов было недостаточно, то двадцать очков, снятые за то, что он дышал, прояснили бы ситуацию для любого.

Стук в дверь отвлёк его от сверления Снейпа яростным взглядом.

— Войдите, — прорычал Снейп, отрывая взгляд от Гарри.

Гарри посмотрел на дверь, и увидел стоящего там маленького гриффиндорца. Тот выглядел бледным, и Гарри подозревал, что это было из-за осознания того, что он прерывал занятие у Снейпа. В Хогвартсе было хорошо известно, что с ненавистью к Гарри у Снейпа могла сравниться лишь его ненависть к гриффиндорцам.

— Из-извините, профессор Снейп, сэр, — запинаясь, проговорил мальчик, уставившись в пол.

— Что, Криви? — гаркнул Снейп, выглядя так, словно был готов растерзать маленького льва.

— Мистер Бэгмен сказал мне, что присутствие Гарри Поттера требуется для церемонии взвешивания палочек.

Гарри едва сдержал стон, он совершенно забыл, что, как чемпион, должен участвовать во всех этих мероприятиях. Хотя, если это позволит ему покинуть общество Снейпа, он не станет возражать.

— Понятно, — равнодушно произнёс Снейп. — К сожалению, у мистера Поттера сейчас занятие. Он пойдёт, когда урок закончится.

— Н-н-но, мистер Бэгмен сказал привести его, другие чемпионы уже собрались, — сказал Криви, демонстрируя, что не зря попал на свой факультет.

Снейп яростно прищурился, и Гарри усмехнулся, начав собирать свои вещи.

— Куда, по вашему мнению, вы собрались? — прорычал Снейп, выглядя так, словно ничто не обрадует его больше, чем возможность проклясть Гарри.

— Хм, разве это не очевидно? — спросил Гарри с небольшой усмешкой.

Снейп готов был уже что-то сказать, но тут его взгляд упал по обе стороны от Гарри, и он так ничего и произнёс. Гарри знал почему. Он мог почувствовать, как магия Тео, Драко и Блейза резко поднялась. Ему не требовалось оборачиваться, чтобы знать, что они испепеляли взглядами профессора. Он увидел, как во взгляде Снейпа на мгновение промелькнула боль, когда тот встретился взглядом с Драко.

— Выметайтесь — прорычал Снейп, Гарри еле сдержал смех. Снейпа было на удивление легко задеть. Возможно, он организует всё так, чтобы его убил именно Драко, будет довольно забавно посмотреть на отчаянье и ощущение предательства, отразящиеся в этих тёмных глазах.

Как только за ними закрылась дверь, Гарри всё же расплылся в улыбке, затем заметил, что львёнок смотрел на него так, словно он сошёл с ума.

— Итак, куда мы идём? — он постарался произнести это как можно более дружелюбно.

Очевидно, у него получилось, потому что мальчик расслабился и улыбнулся.

— Они все собрались в классной комнате наверху. Остальные уже там, оказалось, их предупредили главы их факультетов или директора.

— Ах, неудивительно, что я не знал, — тихо произнёс Гарри.

Остаток пути они прошли в тишине, что вполне устраивало Гарри, он не был настроен на поддержание бессмысленной беседы.

— Это та самая комната, — сказал Криви, указывая на дверь. — Я... я верю тебе. Что ты не подбрасывал своё имя.

Гарри улыбнулся, и заметил, как мальчик слегка покраснел.

— Спасибо, — мягко сказал ему Гарри, его улыбка слегка потеплела. Мальчик покраснел ещё сильнее, и практически убежал от него. Гарри мрачно усмехнулся. Этот мальчик был очаровательно невинен. Ему бы очень хотелось разрушить это.

Открыв дверь, он увидел, что комната была довольно маленькой. Большая часть мебели была отодвинута к стенам, лишь в центре комнаты находилось несколько столов, возле которых все и собрались.

Он сразу же заметил Седрика, Виктора и Флер. Они сидели в отдалении от остальных людей в комнате, хотя было очевидно, что Каркаров и Максим пытались подойти поближе к своим чемпионам. Дамблдор даже не пытался приблизиться к Седрику, он видел, какими взглядами другие чемпионы окидывали присутствующих в комнате, ясно давая понять, что они не рады их присутствию. Похоже, Дамблдор принял это, в то время как двое других пытались упрямо с этим бороться.

Внезапно, заметив Гарри, Бэгмен подскочил со своего места, направившись к нему.

— А, вот и он! Четвёртый чемпион! Заходи, Гарри, заходи... Не о чём волноваться, это просто церемония взвешивания палочек. Мы должны проверить, что ваши волшебные палочки в хорошем рабочем состоянии, и с ними нет никаких проблем, ведь как ты знаешь, они станут самыми важными инструментами для прохождения представших перед вами испытаний, — сказал Бэгмен. — Эксперт прибудет через минуту. После этой церемонии будет небольшая фотосессия. Это Рита Скитер, — добавил он, указывая на ведьму в пурпурной мантии. — Она готовит небольшую статью для Магии Сегодня. Рядом с ней Джульетта Саммерс, — он указал на ведьму в жёлтом. — Она журналистка Ежедневного Пророка.

— На самом деле, — вмешалась Рита. — Если мистер Поттер позволит, я бы хотела написать о самом юном чемпионе.

— Хорошо. Правда, я бы предпочёл, чтобы Седрик, Виктор и Флер тоже приняли участие в интервью. Мы близкие друзья, было бы неправильно написать только обо мне.

— После церемонии?

— Что насчёт Ежедневного Пророка? — вмешалась Саммерс.

— А что с ним? — спросил Гарри, его голос стал немного холоднее.

— Я бы тоже хотела взять у тебя интервью. Расскажи читателям о том, как тебе удалось принять участие в турнире, и почему ты это сделал. Расскажи свою историю.

— Понятно, — произнёс он холодным ровным тоном.

Внезапно за ним появилось трое других чемпионов, и Саммерс отступила назад.

— Гарри не подкидывал свою кандидатуру, — заявил Седрик, его голос был холоден словно лёд. — Если Пророк заявит обратное, я подам в суд за клевету в отношении несовершеннолетнего волшебника. Я ясно выражаюсь?

— У меня есть право писать о Турнире, — заявила Саммерс, хотя её голос звучал не так уж уверенно.

— Именно. О Турнире, — в этот раз заговорил сам Гарри. — Не обо мне или моей жизни. Вы можете упомянуть, что я четвёртый чемпион. Вы можете сказать, что мы не знаем, как моё имя появилось из кубка. Вы даже можете сказать, что я слизеринец и самый юный из чемпионов. Когда начнутся испытания, вы можете рассказать о том, как я с ними справился. Однако, что-либо, кроме этого, или любые домыслы обо мне или моей личной жизни останутся вне газеты. Я понятно объяснил? — его голос мог бы заморозить лаву, хотя Саммерс заставил покорно кивнуть скорее его взгляд. В нём было что-то, что заставило дрожь пробежаться по её спине. — Хорошо. Рита, мы проведён интервью после церемонии.

Побледневшая Рита кивнула. Она помнила их первую встречу, словно это было вчера. Он уже тогда был устрашающим, теперь же этот юноша вселял ужас. Что-то подсказывало ей, что принять его предложение это лучшее решение в её жизни. Всё что угодно, лишь бы этот взгляд был направлен на кото-то другого.

Гарри подошёл к другим чемпионам, садясь на кресло, в то время как остальные расселись вокруг него.

Дамблдор не смог сдержать вздоха, когда увидел их. Он знал, что, кто бы ни выиграл Турнир, Уроборосы победят. Гарри довольно хорошо разыграл свои карты. Юный Седрик, мистер Крам и мисс Делакур уже были частью его Королевского Двора. Они все были Уроборосами. Что бы остальной мир ни думал, победа в любом случае будет принадлежать Гарри.

Он должен был признать, что не предвидел этого. Даже когда Гарри предложил то решение, он не подумал о последствиях того, на что соглашался. Теперь же он видел картину целиком. Он понимал к чему приведёт то, что они это позволили. Но, хоть он и видел опасность, он не мог заставить себя думать о том, что Гарри выбрал тот же путь, что и Том. Они были похожи, этого нельзя было отрицать, но когда Том был того же возраста, что и Гарри сейчас, он уже был закрывшимся и холодным. Даже по отношению к членам своего Двора. Тома не интересовали другие люди или общение с ними. Да, он терпимо относился к своему Двору, но и только. Гарри, с другой стороны, разделял настоящую дружбу с членами своего Двора. Даже члены Двора Гарри отличались. Действительно, Нотт, Малфой, Монтегю и Пьюси это те же фамилии, которые были и во Дворе Тома. Однако, Диггори были известной светлой семьёй, Хопкинс был магглорождённым, Лавгуд была крайне эксцентричной, а Делакур на четверть вейлой. Ни один из последних не был тем, кого Том принял бы в свой Двор. И пусть Дворы были достаточно редки, не все Короли стали Тёмными Лордами. Большинство просто выросли влиятельными политиками или бизнесменами.

Стук в дверь прервал его размышления. Она открылась, и внутрь зашли Минерва с Олливандером.

— Спасибо, Минерва, — сказал он, поднимаясь со своего места. Минерва кивнула и ушла, у неё всё ещё шло занятие. Но он заметил небольшую улыбку, которая появилась на её лице, когда она увидела Гарри. Он был одним из её любимых учеников. Его это совершенно не удивляло, очарованию Гарри было легко поддаться.

— Ах, старый друг, я рад, что ты смог прийти, — улыбнувшись Олливандеру, он указал на место, которое они для него приготовили. — Могу я всем представить мистера Олливандера? — сказал он, занимая своё место за столом судей, и обращаясь к чемпионам. — Он проверит ваши волшебные палочки, чтобы удостовериться, что они в хорошем состоянии перед началом Турнира.

Гарри еле сдержался, он не хотел, чтобы все знали о схожести его палочки с палочкой Волан-де-Морта. Не то, чтобы он стыдился этого, ни капли. Однако, он знал, что это привлечёт много внимания к нему.

— Мадмуазель Делакур, можем ли мы начать с вас? — сказал Олливандер, заняв место, приготовленное ему в центре комнаты.

Флер проплыла к Олливандеру и протянула ему свою палочку.

— Хмм... — произнёс мастер. Он покрутил её палочку между своими длинными пальцами, словно дирижёрскую, и из неё вырвались розовые и золотые искры. Затем он приблизил её к глазам и стал осторожно изучать.

— Да, — тихо произнёс мастер. — девять с половиной дюймов... жёсткая... палисандр... и внутри... боже мой...

— Волос с головы Вейлы, — сказала Флер. — От моей grand-mère.

— Да, — сказал Олливандер. — Конечно, сам я никогда не использовал волосы Вейл. Я нахожу, что палочки с ними получаются довольно темпераментные... но каждому своё, и если она подходит вам...

Гарри пришлось сдерживать смех. Темпераментная — это слово прекрасно описывало Флер. Она скрывала это за своими хорошими манерами и ледяной маской, но когда девушка находилась среди тех, кому доверяла, она могла быть настолько же пламенной, как и существо, в которое она могла превращаться.

Олливандер пробежал пальцами вдоль палочки, проверяя на наличие царапин или неровностей, затем пробормотал "Orchideous!" и из конца палочки появился букет цветов.

— Очень хорошо, прекрасно, палочка в отличном рабочем состоянии, — сказал Олливандер, собирая цветы и протягивая их Флер вместе с её палочкой.

— Мистер Диггори, вы следующий.

Флер проскользнула на своё место, улыбнувшись Седрику, когда он прошёл мимо неё.

— Ах, это одна из моих работ, да? — сказал Олливандер с гораздо большим энтузиазмом, когда Седрик протянул ему свою палочку. — Да, я хорошо её помню. В ней волос с хвоста особенно хорошего самца единорога... почти сто семьдесят три сантиметра в холке; практически проткнул меня рогом, когда я выдернул у него немного волос из хвоста. Двенадцать с четвертью дюймов... ясень... довольно пружинистая. Она в хорошем состоянии... Вы регулярно ухаживаете за ней?

— Да, — ответил Седрик с небольшой улыбкой. — Палочки ведь, словно продолжение руки для волшебника, не так ли?

Олливандер кивнул, довольный ответом Седрика.

Гарри посмотрел на свою собственную палочку. Хотя он всё ещё мог использовать магию без проводника, ему одинаково нравилось играть со своей магией как при помощи волшебной палочки, так и без неё. Он бы никогда не стал отрицать важность его проводника. Даже просто мысль о том, что он может потерять её, о том, что его связь с ней будет потеряна, была практически физически болезненной.

Олливандер выпустил из палочки Седрика череду колец из серебряного дыма, сказал, что он ею доволен, и позвал следующего.

— Мистер Крам.

Виктор поднялся и промаршировал к Олливандеру. У него была практически военная походка, чему Гарри улыбнулся. Ему нравилась эта сторона Виктора. Солдат. Виктор буквально с выпадом протянул свою палочку, и нахмурившись сложил руки за спиной. Даже его стойка была несколько военной.

Глядя на него, Гарри мог представить, как все его Уроборосы стоят перед ним в таких же позах. Если он закроет глаза, он сможет ясно увидеть это. В чёрно-серебряной форме, с гордой осанкой, и знаком Уробороса, красующимся на их спине. Он мог почувствовать, как магия забурлила в его крови лишь от мысли об этом.

— Хмм, — произнёс Олливандер, вырывая его из размышлений, его магия моментально успокоилась. — Это творение Григоровича, если я не ошибаюсь? Хороший мастер, хотя его стиль не то, что я бы когда-нибудь... однако...

Он понял палочку и некоторое время её изучал, поворачивая в разные стороны.

— Да... Граб и сердечные жилы дракона? — спросил он Виктора, который кивнул. — Намного толще, чем обычно используется... довольно жёсткая... десять с четвертью дюймов... Avis!

Палочка из граба выстрелила словно ружьё, и из неё появилось много маленьких щебечущих птичек, которые вылетев в окно, направились к солнцу.

— Хорошо, — сказал Олливандер, возвращая Виктору его палочку. — У нас остался... Мистер Поттер.

Гарри поднялся на ноги и, пройдя мимо Виктора, подошёл к Олливандеру. Он протянул свою палочку мастеру.

— Ах, да, — сказал Олливандер, его тусклый взгляд буквально засиял. — Да, да, да. Как же хорошо я это помню.

Как Гарри и сам мог это забыть? Он всегда думал, что он особенный, но тот день это для него подтвердил. Он не только узнал, что был волшебником, но и его палочка была доказательством того, что у него есть какая-то связь с Волан-де-Мортом. Это практически больше значило для него, чем то, что он был волшебником. Почти.

— Она хорошо послужила тебе, — скорее сказал, нежели спросил Олливандер.

— Так и есть, — тем не менее ответил Гарри.

— Я вижу... я надеялся... что ж, желание старика ничего не значит, — тихо произнёс мастер и Гарри прищурился. Ему не нравилось то, на что намекал Олливандер, совсем не нравилось.

Олливандер провёл намного больше времени, изучая палочку Гарри, чем с другими чемпионами. Спустя некоторое время, он всё же заставил её выстрелить фонтаном вина, и вернул её Гарри, заявив, что она всё ещё в прекрасном состоянии.

— Спасибо всем вам, — сказал Дамблдор, вставая из-за стола судей. — Вы можете вернуться на свои занятия, или, возможно, будет быстрее сразу отправиться на обед, учитывая, что они практически закончились.

— Один момент, директор Дамблдор, — вмешалась Рита. — Я просила о небольшом интервью, и чемпионы согласились ответить на мои вопросы после церемонии. Если вы не возражаете, я бы хотела приступить к этому сейчас.

— Если они все согласились, я не вижу этому препятствий, — ответил Дамблдор, посмотрев на них. Видя их кивки, Дамблдор поторопил остальных выйти, включая немного протестующую Саммерс, хотя, стоило ей поймать взгляд Гарри, она довольно быстро заткнулась.

Как только они остались одни, Гарри сел поудобнее в кресле, остальные заняли места вокруг него.

— Итак, Рита, ваши вопросы, — сказал Гарри с усмешкой.

* * *

Гарри не мог сдержать усмешки, когда прибыли совы с газетами. Некоторые ученики всё ещё получали Ежедневный Пророк, и Тео протянул ему номер. Можно было легко заметить, что Тео был недоволен тем, что там написано. Гарри мог понять почему. Саммерс всё-таки сделала то, что он предупреждал её не делать. Она не упомянула его имени. Но вся статья была о том, как священность турнира была нарушена, потому что кто-то думал, что он выше правил. Она разыграла свою руку, и Гарри не мог не восхититься её смелостью, но его это не радовало.

Однако, когда студенты начали читать Магию Сегодня, они моментально отбросили Пророк, что не могло не заставить Гарри улыбнуться. В самом деле, чтобы Саммерс ни говорила, это не могло побить статью в Магии Сегодня, он позаботился об этом.

Взяв газету, протянутую ему Драко, он начал читать.

Турнир Четырёх Волшебников

Мои дорогие читатели, как и говорилось в предыдущем выпуске нашей газеты, в этом году в Хогвартсе пройдёт Турнир Трёх Волшебников. Многие с нетерпением ожидали начала Турнира. В основном студенты школ, не только потому что они смогут увидеть один из знаменитейших турниров нашего мира, но также потому, что это позволит им пообщаться со студентами из других стран.

Однако, в ночь Самайна четвёртое имя появилось из Кубка Огня. Никто не был удивлён этому больше, чем сам обладатель имени.

Мне представилась честь взять интервью у четверых чемпионов и узнать, что они думают об этом необычном событии.

Рита Скитер: Теперь, для наших читателей, я бы хотела, чтобы вы все представились. Ничего особенного, просто чтобы у наших читателей была возможность немного вас узнать.

Флер Делакур: Моё имя — Флер Делакур. Мне семнадцать, я учусь в Шармбатоне и мой любимый предмет — Чары. У меня есть младшая сестра, которую зовут Габриэль. Мне нравится читать и изучать новую магию.

Виктор Крам: Меня зовут Виктор Крам. Мне семнадцать, и я учусь в Дурмстранге. Я играю за национальную команду Болгарии по Квиддичу. Но мне нравится изучать магию так же сильно, как и летать.

Седрик Диггори: Меня зовут Седрик Диггори. Мне семнадцать, я учусь в Хогвартсе на факультете Хаффлпафф. У меня нет любимого предмета, мне просто нравится узнавать что-то новое.

Гарри Поттер: Меня зовут Гарри Поттер. Мне четырнадцать, я учусь в Хогвартсе на факультете Слизерин. Чары и Трансфигурация одни из моих любимых предметов, хотя мне нравятся и остальные.

Да, как вы могли уже догадаться, Гарри Поттер — четвёртый чемпион.

РС: Итак, как получилось, что в Турнире Трёх Волшебников участвует четыре чемпиона?

СД: Мы на самом деле не знаем.

ВК: Мы знаем лишь, что Гарри не сам положил своё имя, и что он никого об этом не просил.

ФД: Мы подозреваем, что это неудачный розыгрыш. Вполне нормально, что в школе кто-то кого-то разыгрывает. Мы думаем, что в этом случае кто-то зашёл слишком далеко и не знал, что Гарри придётся участвовать, если его имя появится из Кубка.

РС: Есть ли какие-либо доказательства вашей теории о розыгрыше?

ГП: Нет, по крайней мере, у нас их нет. Если преподаватели расследовали произошедшее и что-то выяснили, то нам об этом не известно.

РС: Тогда как вы можете быть уверены?

ГП: Какой ещё может быть причина?

РС: Некоторые думают, что ты подбросил своё имя в погоне за славой.

ФД: О, пожалуйста... Слава? Вы же знаете кто он, не так ли?

СД: Кроме того, любой кто знаком с Гарри, знает, что ему не нравится его слава. Все эти годы разве вы видели, чтобы он вёл себя как гонящийся за славой мальчишка?

Как вы, должно быть, знаете, за все эти годы и правда не было ничего, что показывало бы, что Гарри такой человек. Первое и единственное интервью, которое он дал, было несколько лет назад. Само интервью было небольшим и говорило о том, как он привыкает к жизни в нашем мире. Оно также раскрыло нам, сколько страданий испытал юный Спаситель в начале его жизни. Как мне видится, то же интервью прекрасно показало нам, насколько Гарри приземлённый человек.

РС: Вы, конечно, правы. Но это не отменяет того, что Гарри придётся соревноваться. Как вы все к этому относитесь?

СД: Меня это немного злит. Не Гарри, это не его вина. Меня злит то, что ему придётся участвовать. Он самый юный из участников, у нас за плечами на три года больше обучения.

ВК: Мы знаем, что Гарри гений, но он также наш друг, и мы не хотим видеть его раненым. Нам бы не хотелось, чтобы он был в опасности.

ФД: Мы сами вызвались на это. Он нет.

РС: Что насчёт тебя, Гарри?

ГП: Я немного в нетерпении. Турнир обещает быть интересным, верно? Но, по правде, я знаю, что у меня практически нет шансов на победу. Флер, Седрик и Виктор одни из лучших на своём курсе, к тому же они на три года старше меня. Всё же, это может быть довольно весело. Я знаю, что испытания опасны, но я не собираюсь рисковать собой. Я сделаю всё возможное и буду надеяться, что этого достаточно.

РС: Что вы думаете о том, что у Хогвартса два чемпиона?

ВК: У Хогвартса не два чемпиона.

РС: Что вы имеете в виду?

СД: Правила довольно ясны, у каждой школы может быть только один чемпион.

РС: Да, но и Гарри и Седрик студенты Хогвартса.

ФД: Верно, однако, когда имя чемпиона появляется из Кубка, там также написано, какую школу он представляет. На моём было написано Шармбатон, у Виктора — Дурмстранг, у Седрика — Хогвартс. На пергаменте Гарри кроме его имени больше ничего не было.

ГП: Что значит, что я не представляю ни одну из школ.

РС: Как же вы разрешили эту ситуацию?

ГП: Было решено, что я буду представлять группу студентов. Когда мой отец учился в школе, они с его друзьями также сформировали небольшую группу и называли себя Мародёрами. Так что мы отталкивались от похожей идеи. Вместо того, чтобы представлять Хогвартс, я буду представлять определённую группу. Если случится так, что я выиграю, победа будет засчитана независимой группе студентов.

РС: И как же называется эта группа?

ГП: Уроборосы.

РС: Ясно. И все согласны с этими условиями?

ВК: Да. Мы думаем, что это лучшее решение, учитывая ситуацию.

РС: Очень хорошо. Что насчёт вас четверых? Как вы ладите друг с другом?

СД: Мы близкие друзья. Мы и так дружили до этого, но после выбора представителей мы ещё сильнее сблизились.

ВК: Мы всё ещё собираемся приложить все усилия для победы. Но это будет дружеское соревнование.

ФД: И никто из нас не будет зол, если победит кто-то другой.

РС: Вы помогаете друг другу?

ГП: Мы вместе занимаемся. Но, учитывая, что мы не знаем, каким будет испытание, с ним мы друг другу не помогаем. Но есть и другие способы. Например, недавно Флер одолжила мне книгу о некоторых чарах, которые могут быть полезны во многих ситуациях, и помогла мне выучить их.

РС: Учитывая, что Гарри самый юный из вас, помогает ли он вам?

СД: (Седрик настоящим образом фыркнул) Гарри гений. Он знает магию, которая даже нам неизвестна. Мы можем быть старше его на три года, но то, на что он способен с магией...

ФД: Это удивительно. Я видела, как он полностью освоил заклинание, которое я изучала в прошлом году, всего за несколько часов. У меня же оно отняло больше недели.

ВК: Гарри очень талантлив и в нём есть желание изучать магию, которое сейчас нечасто встретишь. Он узнаёт от нас не больше нового, чем мы от него.

Мои дорогие читатели, к этому моменту на лице Гарри был довольно сильный румянец. Он пытался принизить свой талант, однако, я узнала, что он — первый на своём курсе по всем предметам. В разговоре с профессором Флитвиком, я открыла, что Гарри был способен на такое со своей волшебной палочкой, чего профессор раньше не видел. Профессор МакГонагалл заявила, что он самый талантливый из всех учеников, которых она когда-либо обучала. Другие студенты поддержали это заявление, поделившись, что Гарри настоящий гений и намного превосходит всех на своём курсе.

Поблагодарив четырёх чемпионов за уделённое время, я решила опросить несколько студентов о том, что они думают о ситуации. Ответы были довольно похожи. Большинство сказали, что они не верят в то, что Гарри сам подбросил своё имя в Кубок. Некоторые верят, как и чемпионы, что это, должно быть, розыгрыш, зашедший слишком далеко.

Когда я спросила, кого из чемпионов они будут поддерживать, они ответили, что будут поддерживать и Седрика и Гарри, пожелав обоим удачи.

Мои дорогие волшебники и волшебницы, может, мы и не уверены, как имя Гарри попало в Кубок, однако все практически единодушно верят, что он ко всему этому непричастен.

Должна сказать Вам, что я разделяю эту веру. Время, проведённое с юным Гарри, позволило мне понять, что он очаровательный молодой юноша, который действительно не гонится за славой. В день первого испытания я буду на этих трибунах болеть за всех чемпионов. Потому что для меня каждый из них этого заслуживает.

Мы, как и наши юные чемпионы, должны смотреть на это как на соревнование между друзьями и отмечать победы каждого с одинаковой восторженностью. Кем бы ни был победитель, будь это Шармбатон, Дурмстранг, Хогвартс или Уроборосы.

Рита Скитер.

В статье было несколько фотографий, где они общались. Между ними было легко увидеть дух товарищества. Хотя на большинстве фотографий для тех, кто знал на что обращать внимание, было очевидно, что лидером был Гарри.

Гарри был очень доволен статьёй. Никто уже даже не обращал внимания на Пророк. Он мог слышать, как некоторые студенты перешёптывались о том, что Пророк даже не потрудился узнать его часть истории. Эта ситуация не могла обернуться лучше. Если так и продолжится, только наиболее приверженные фанаты Пророка продолжат покупать этот мусор. Даже если всё обернётся не так, как они надеялись, у них уже были готовы планы для того, чтобы разобраться с Пророком.

Он посмотрел на стол преподавателей и заметил, что Снейп сверлит его грозным взглядом. Не в силах сдержаться, Гарри подмигнул ему. Ему захотелось рассмеяться при виде яростного румянца на лице Снейпа. Когда он захватит Великобританию, он сделает пытки Снейпа национальным спортом. Это было так весело, определённо, он не должен быть единственным, кто может этим насладиться.

Минуточку... откуда пришла эта мысль? Он никогда раньше не думал о том, чтобы править Великобританией. Да, он подумывал о том, что Великобритании нужны изменения, но он никогда не думал о том, чтобы захватить её. Прямо как с его Уроборосами. Эта мысль просто возникла у него в голове. И, прямо как с Уроборосами, он мог почувствовать, как его магия отреагировала на это.

Он уже несколько раз чувствовал то же самое. Это случалось всё чаще. Пусть оно и не причиняло вреда, но он хотел знать, что это было. Кажется, его магии было что-то известно, чего сам он не знал. Или же она просто ждала чего-то. Правда, это ему ни о чём не говорило. Гарри пробовал найти информацию о похожих ощущениях, но пока все попытки были неудачными. Он не сомневался, что в библиотеке Блэков что-то было на эту тему. Но она была гигантской. Если он не будет знать, что искать, останется положиться лишь на удачу.

— Гарри?

Посмотрев вправо, Гарри встретился взглядом с Тео.

— Да?

— Время идти на занятия. Ты в порядке? Я звал тебя дважды...

— Ах да. Прости. Я немного отвлёкся. Что у нас сейчас?

— Защита.

— Ох, весело, — тихо произнёс Гарри, слишком тихо, чтобы кто-то другой расслышал.

Тео усмехнулся.

— Пойдём, это не настолько плохо. Он хороший преподаватель.

— Конечно, если игнорировать это жуткое наблюдение.

Тео рассмеялся, поднимаясь со своего места. С неохотой Гарри последовал за ним. Хотя он и понимал, что ему нужно идти, его это совершенно не радовало.

Гарри занял место ближе к концу аудитории. Грейнджер всегда выбирала первые парты, и он хотел быть как можно дальше от неё. Её постоянное мельтешение и подпрыгивание на месте нервировало его.

— Сегодня мы поговорим о Непростительных, — заявил Муди, как только зашёл в аудиторию. — Что вы можете мне о них рассказать?

Грейнджер как всегда дала верный ответ, прозвучавший так, словно она зачитала его из книги. Но этот ответ был настолько ошибочным, что Гарри не смог сдержать смешка.

— Тебе это кажется смешным, пацан? — гаркнул Муди.

— Не совсем. Тема очень интересная. Меня насмешил её ответ.

— И почему это? — в отличие от предыдущих раз в голосе профессора было любопытство.

— Потому что я не согласен с ним.

— Конечно, ты будешь не согласен... — закатил глаза Уизли.

— С чем ты не согласен? — спросил Муди после мимолётного взгляда на Уизли.

— Что ж, для начала, с тем, что эти заклятия — неоспоримое зло.

— Так получается, ты думаешь, что заклятия, которые убивают, контролируют волю другого человека или причиняют невообразимую боль, нельзя назвать злом? — вопреки ожиданиям Гарри в голосе Муди не было насмешки, он, казалось, был действительно заинтересован ответом.

— Именно.

— Почему ты так думаешь?

— Что ж, поправьте меня, если это не так, но Avada Kedavra это мгновенная смерть, верно? — дождавшись кивка, Гарри продолжил. — Представьте, что кто-то умирает в страшных мучениях. Даже дыхание причиняет ему боль. Не будет ли более милосердным убить его, быстро и безболезненно? Магглы называют это эвтаназией.

— Imperius?

— Ситуация с заложниками. Можно быстро её разрешить, не причинив никому вреда.

— Cruciatus?

— Можно возобновить работу сердца.

Все молчали. Оба глаза Муди сосредоточились на нём.

— Теоретически ты прав. Однако так это не работает. Для того, чтобы эти заклинания сработали, надо этого хотеть, желать этого всем своим существом. Тебе должно это нравиться, и подпитывать заклинание надо своей ненавистью. Чем больше тебе нравится происходящее с целью, чем больше в тебе ненависти к ней, тем сильнее заклинания, — сказал ему Муди, разворачиваясь чтобы продолжить занятие.

— Вы неправы.

Муди остановился на полушаге и посмотрел на него.

— Я не прав?

— Да.

Тео покачал головой, и Гарри увидел, что Грейнджер смотрела на него с полным возмущения лицом. Кажется, он совершил самый страшный грех. Он не согласился с профессором. Ему хотелось презрительно скривиться. Идиоты. Они все. Он знал, что у большинства из них нет такого же обширного доступа к книгам на разные тематики, который был у него, но они и не должны были полагаться только на школьные учебники. О чём-то из сказанного им можно догадаться, используя логику.

— Почему ты так считаешь, пацан?

— То, что вы описываете, случается только тогда, когда использующий заклинание не овладел им в совершенстве. Это применимо и к любому другому заклинанию, которое вы пытаетесь наложить. Не только Непростительные. Вы должны желать чего-то, чтобы заклинание получилось. Это одно из фундаментальных правил магии. Без желания, без воли, вы просто машете палочкой, — Гарри заметил, что все слизеринцы смотрели на него, охваченные благоговением, даже его Двор. Он почти рассмеялся. Когда-то Гарри уже обсуждал это с членами своего Двора, но им всегда нравилось, когда он начинал говорить о магии. Остальные слизеринцы просто были в нетерпении, он редко обсуждал магию в гостиной Слизерина, но когда это случалось, всегда собиралась большая группа, внимающая каждому его слову. Но удивил его один из гриффиндорцев, который показывал практически столько же интереса, сколько и Слизеринцы. Темнокожий парень. Если он не ошибался — Дин Томас. Невилл несколько раз говорил о нём. Юноша был одним из наиболее толерантных гриффиндорцев.

— Однако, если в совершенстве освоить заклинание, то можно сотворить его, практически ни о чём не задумываясь, вы даже сможете им манипулировать - делать его сильнее или слабее, продлевать время действия. Подумайте логически. Возьмём, к примеру, Волан-де-Морта. Он использовал эти заклинания ежедневно. Маловероятно, что он мог накладывать Убивающее заклятие только когда был наполнен ненавистью, особенно учитывая, что он был лидером одной из воюющих сторон. Лидер должен быть рассудителен и спокоен в бою. Было бы неприемлемо, если бы их можно было наложить, лишь когда ты обуреваем ненавистью и садистским удовольствием. Разве вы не согласны? — он смотрел Муди прямо в глаза, не обращая внимания на то, как многие вздрогнули при имени Волан-де-Морта.

— Вы утверждаете, что у каждого волшебника и волшебницы такие же способности, как и у Тёмного Лорда? — в голосе Муди были опасные нотки, и Гарри вопросительно приподнял бровь.

— Любой может в совершенстве освоить заклинание, если прикладывает достаточно усилий.

— Разве, мальчишка? — прорычал Муди. — Не потрудишься ли доказать это? — его тон предупреждал, что у отказа будут последствия.

— Хорошо, — Гарри пришлось постараться, чтобы выглядеть наиболее обиженно.

Он превратил перо в свечу.

— Incendio, — маленький язычок пламени сорвался с его палочки и зажёг свечу. Затем он направил палочку на стену. — Incendio, — из неё вырвалось гигантское бело-голубое пламя и ударило в стену. Стена почернела практически сразу, как только пламя её коснулось. Но Гарри на этом не остановился. Он продолжал подпитывать заклинание, и камень накалился, налившись ярким, насыщенным красным цветом. Когда он увидел, что камень практически достиг точки плавления, Гарри остановился. Он посмотрел на Муди с приподнятой бровью. — Этого достаточно для доказательства, или вам нужно больше? — когда Муди не ответил, Гарри продолжил. — Тот же принцип применим и к Непростительным. Они, может, и более трудны для освоения, но это не невозможно. Всё зависит лишь от силы воли.

— Понятно, — произнёс Муди, оба его глаза впились в Гарри. Затем он развернулся и продолжил занятие, прикрикнув на студентов, когда заметил, что большинство всё ещё не сводило глаз с Гарри.

— Тебе просто необходимо было это сделать, не так ли? — прошептал Тео рядом с ним, с несколько обречённым выражением лица. — Ты же знаешь, что теперь он ещё пристальнее будет следить за тобой?

— Извини, — сказал Гарри без какого-либо сожаления. — Не мог сдержаться.

Тео усмехнулся и покачал головой.

— Я получил разрешение у директора на то, чтобы наложить на каждого из вас Imperius, — сказал Муди, привлекая внимание Гарри. — Просто чтобы вы знали, как оно ощущается и могли попробовать противостоять ему.

Ну разве не любопытно?

Грейнджер немного поворчала о законности всего этого, но кроме неё никто, казалось, не был против. Они не были довольны этим, мягко говоря, но большинство слишком боялись Муди, чтобы воспротивиться.

Как Гарри и ожидал, никто не был способен скинуть с себя это заклятие, и, в конце концов, делали что-то смешное, вроде пируэтов вокруг класса. Но все стало интереснее, когда настала очередь Невилла.

Можно было заметить, как он сопротивлялся заклятию. Его корпус был наклонён вперёд, словно он готовился к прыжку, но его лицо было хмурым, кулаки сжимались и разжимались, и он слегка качал головой. В итоге юноша слегка подпрыгнул, практически столкнувшись со столом перед ним, но на этом и всё.

В классе стояла шокированная тишина, затем Муди воскликнул:

— Вы видели это? — размахивая палочкой, вопросил он. — Парнишка боролся с заклятием!

Класс оживился после этого, в надежде, что они тоже смогут так сделать. Однако, к их нескончаемому разочарованию, всё осталось прежним, пока не настала очередь Драко.

У Драко была практически такая же реакция, как и у Невилла, но он продержался не так долго. Тео последовал за ним и продержался всего на секунду или две дольше Невилла. Блейз удивил всех, когда смог прошептать "Нет", прежде чем его воля была сломлена и он сделал небольшой пируэт.

Муди не сводил с них взгляда, его обычный глаз был широко распахнут, а магический перепрыгивал с одного на другого.

Наконец, его взгляд остановился на Гарри, единственном, кто ещё не побывал под заклятием.

Гарри хотелось выругаться. Он был практически уверен, что Муди специально вложит куда больше сил в заклятие для него, чем для других. Тот был именно таким ублюдком.

— Поттер, твоя очередь, — прорычал Муди, и Гарри пришлось сдерживать вздох.

Он поднялся, но прежде чем он успел сделать шаг, без какого-либо предупреждения его поразило заклинанием.

Это было самым замечательным чувством, которое ему приходилось когда-либо испытывать. Он чувствовал словно парит, в то время как все мысли и переживания в его голове были затуманены, оставляя не более чем расплывчатое, неотслеживаемое счастье. Он стоял, чувствуя полную расслабленность, и лишь краем сознания чувствуя, что все за ним наблюдают.

Затем он услышал Голос Муди, разносившийся эхом с одного из отдалённых уголков его сознания: Запрыгни на стол... запрыгни на стол...

В следующее мгновение он словно вновь столкнулся с реальностью. Его голова прояснилась, взгляд снова сфокусировался, и он мог с точностью определить, где в его сознании находился Муди. Этот голос было легко заставить замолчать. В конце концов, это было его сознание. Ничто не было сильнее него здесь.

Он встретился взглядом с Муди, на его лице появилась небольшая самодовольная усмешка.

— Нет.

Тишина была сокрушающей.

У Муди практически отвисла челюсть. Хотя Гарри успел заметить небольшой проблеск уважения в его взгляде.

— Вот как это делается, — сказал Муди классу, правда, его голос был куда менее воодушевлённым, чем с Невиллом. В нём была некая мрачная нотка. — Сядь обратно, Поттер.

Гарри последовал его словам; его усмешка исчезла, когда он оглянулся на остальных студентов, — не было необходимости провоцировать львят. И, хоть он особо и не старался вглядываться в их шокированные лица, он заметил взгляд полный уважения и небольшой кивок Томаса.

* * *

— Почему вы такие бледные? — одним утром спросил Гарри Флер и Виктора, когда те появились в комнате для тренировок, выглядя действительно болезненно бледными.

Флер и Виктор застыли с широко распахнутыми глазами.

— Ты не знаешь? — шокированно спросил Виктор, переводя взгляд с Гарри на Седрика.

— Не знаю чего? — голос Гарри был опасно ровным. Сюрпризы ему крайне не нравились.

— О первом испытании, — ответила Флер, садясь рядом с ним и прислоняясь к нему для комфорта. Он мог почувствовать её дрожь и знал, что чем бы это ни было, оно напугало эту обычно пылкую девушку.

— О чём вы? — спросил Седрик, присаживаясь на диван рядом с ними. Виктор элегантно опустился рядом с ним.

Остальные члены Двора прервали свои занятия и подошли к ним, понимая, что происходило что-то серьёзное.

— Первое испытание — драконы, — монотонно заявил Виктор.

— Драконы? — практически пропищал Седрик. — Что ты имеешь в виду, говоря "драконы"?

— Наша задача — забрать золотое яйцо у высиживающей его матери, — пояснил Виктор.

— Что?! — воскликнул Фред с нотками паники.

— У высиживающей матери? Они там с ума сошли? — Джордж был не спокойнее своего брата, и Гарри вспомнил, что их старший брат, Чарли, если он правильно помнил, был дрессировщиком драконов.

— Откуда вы знаете? — спросил их Гарри, пытаясь сохранять здравый рассудок.

— Максим, она подозвала меня этим утром и рассказала мне. Как оказалось, она узнала об этом прошлой ночью.

— Каркаров сделал то же самое.

— Понятно, — тихо сказал Гарри, откидываясь на спинку дивана и прижимая Флер ближе, заметив, что она всё ещё немного дрожала. Когда он увидел, насколько они все были бледными, он улыбнулся им. — Не переживайте, — с теплотой сказал он. — Мы справимся с этим. Я попрошу Сириуса прислать некоторые книги, я помню, что в Библиотеке Блэков большая секция отведена драконам. Мы пройдём через это.

Его голос был таким уверенным, что остальные расслабились. Он мог бы сказать, что им предстояло пройти сквозь огонь, и они бы всё равно верили, что это возможно. Вокруг Гарри просто была такая аура, которая заставляла их чувствовать себя более уверенно. Если Гарри говорил, что они справятся, они ему верили, ведь он никогда их раньше не обманывал.

Его слова, тем не менее, не значили, что он не злился. Он был просто в ярости. О чём они думали? Высиживающие матери? Словно драконы уже не были достаточно опасны, это должны быть именно высиживающие матери. Другие директора, по крайней мере, похоже, переживали за своих студентов. Или они просто хотели дать им преимущество, в любом случае, он до сих пор не мог поверить, что никто из преподавателей не предупредил его и Седрика. Чего они ждали? Чтобы они придумали, как бороться с драконом на месте?

Он сдержал вздох и улыбнулся своему Двору. По крайней мере, они успокоились. Это было крайне важно, ведь он знал, что они с этим справятся, но для этого им стоило оставаться спокойными и уверенными в себе. Теперь им осталось лишь найти всю возможную информацию о драконах и придумать план.