любовный контракт

Десятая палата Визенгамота

Многие выдающиеся волшебники и ведьмы собрались в зале Визенгамота, стремясь узнать правду и внести ясность в происходящее в связи с обвинениями Сириуса Блэка. Было ли это возможно, был ли он невиновен или нет, и что Министерство магии действительно отправило невиновного человека в Азкабан без суда, требовалось прояснить, и все они хотели знать правду. Гарри оглядел зал, вглядываясь в лица всех лордов и леди, с которыми он, по словам его дяди Сайруса, однажды будет работать бок о бок над обсуждением важного законодательства, как только займет свое место Поттера в Визенгамоте. Он вспомнил, как его дядя объяснял, что в Визенгамоте есть три группы: была Светлая Фракция, которую когда-то возглавляла семья Гарри, но теперь ее возглавил Дамблдор через (возможно, нелегальное) доверенное лицо, затем Темная Фракция, возглавляемая Люциусом Малфоем, и, наконец, Нейтральная фракция, возглавляемая самим Сайрусом. Он увидел лица Белладонны Забини, Адама Дэвиса, Люциуса Малфоя, министра Фаджа, который вошел с женщиной с жабьим лицом, и Амелии Боунс, последние трое заняли свои места.

Осматривая комнату, он почувствовал, что Дафна и Астория держат его за руки, в то время как Элизабет нежно сжимает его плечо, прежде чем он заметил Рона и Гермиону, идущих к ним с Артуром Уизли. Гарри улыбнулся, вставая, чтобы поприветствовать своих лучших друзей, подходя к ним и обнимая их, заключая в волнующие объятия. Удивленные тем, что Гарри никогда раньше не вступал в физический контакт, Рон и Гермиона приняли объятие и ответили на него с большой энергией. Высвободившись из объятий, Гарри и мистер Уизли поприветствовали друг друга улыбкой и рукопожатием, прежде чем вернуться туда, где Гарри сидел с Дафной и тетей Элизабет.

"Тетя Элизабет, это мои лучшие друзья из Хогвартса, Рональд Уизли и Гермиона Грейнджер" - сказал Гарри, указывая на каждого из своих друзей. "Последняя из которых мне как сестра".

Рон и Гермиона, первый немного более чопорный, чем вторая, уважительно кивнули головами, прежде чем пожать руку крестной матери Гарри, в то время как вышеупомянутая последняя также слегка покраснела, когда Гарри назвал ее своей сестрой. Элизабет просто улыбнулась каждому из них, прежде чем принять рукопожатия. Элизабет оглянулась на вход в зал, где, как ожидалось, должен был появиться Сириус Блэк, как только начнется его суд.

"Гарри, как у тебя дела?" Спросила Гермиона, обеспокоенная и взволнованная за своего лучшего друга.

"Да, приятель, я полагаю, ты будешь с нетерпением ждать возвращения в Нору и не будешь беспокоиться ни о каких змеях, да?" Спросил Рон, его тактичность, как всегда, была на высоте.

Гарри не смог удержаться и разочарованно покачал головой, в то время как Дафна сердито смотрела на юного мальчика Уизли, а мистер Уизли приложил к лицу мазь и тоже покачал головой. Гермиона, с другой стороны, просто шлепнула Рона по затылку.

"Оу, Гермиона, за что это было ?!" Спросил Рон, сердито глядя на свою подругу за то, что та дала ему пощечину.

"Ты очень хорошо знаешь, чем это было для Рона" - заявила Гермиона, понизив голос, чтобы не потревожить никого в комнате. "Гарри имеет полное право ассоциировать себя с кем захочет, независимо от того, на каком факультете они учатся, при условии, что это не Малфой и его компания ".

Слова Гермионы вызвали смешок у нескольких людей вокруг нее, хотя лицо Рона приобрело оттенок красного.

"Но, Гермиона, Гринграсс - слизеринка, как и Малфой, она ничем не лучше его!" - спорил Рон, пока не почувствовал еще один шлепок по затылку, на этот раз от своего отца; что случалось крайне редко.

"Хватит, Рон, потому что, если ты забыл, леди Гринграсс - крестная мать Гарри" - начал мистер Уизли, его лицо исказилось от гнева, когда он обратился к своему младшему сыну. "Более того, Дафна - его невеста, поэтому ожидается, что он узнает ее получше, чтобы облегчить их будущий брак для них обоих.

"Наконец, не все слизеринцы такие противные и грубые, как Малфои Рон" - продолжил мистер Уизли, свирепо глядя в сторону Люциуса Малфоя, который свирепо смотрел в их сторону. "Есть порядочные слизеринцы, которых, к сожалению, меньше, чем тех, кто следует чепухе о превосходстве чистокровных. Кроме того, после окончания Хогвартса, на каком факультете ты учился, становится не важно ".

Мистер Уизли посмотрел на Элизабет, которая похлопывала его по спине. Он отметил, что на лице у нее была широкая улыбка, как и у Дафны.

"Хорошо сказано, Артур, действительно, очень хорошо сказано". Сказала она, и ее улыбка заставила мистера Уизли покраснеть от смущения.

"Пожалуйста, Элизабет, я просто говорил правду, поскольку пытался донести до моего сына, что он не может судить других только по их дому". Мистер Уизли запинался, изо всех сил стараясь взять себя в руки.

Гарри не смог удержаться от смешка при виде взаимодействия между его крестной матерью и отцом Рона, прежде чем вспомнил кое-что еще. Обращаясь к Гермионе, он должен был задать ей вопрос, который не выходил у него из головы с тех пор, как он прочитал Завещание своих родителей, и сказать ей то, что, как он знал, перевернет ее мир.

"Гермиона, я хотел спросить, как у тебя отношения с родителями?" Осторожно спросил он, не желая оскорблять свою лучшую подругу. "Я имею в виду, они когда-нибудь пытались выяснить, как получилось, что ты родился с магией?"

Гермиона посмотрела на Гарри с некоторым шоком от уровня его вопросов, прежде чем, наконец, склонила голову. Гарри и Рон заметили, что лицо Гермионы покраснело от стыда, как будто она что-то скрывала от них. Обеспокоенные за свою подругу, но все еще готовые поддержать ее, двое мальчиков поглаживали руками вверх и вниз по ее спине, давая ей понять, что они рядом с ней. Гермиона наконец посмотрела на них с облегчением и благодарностью, глубоко вздохнув.

"Я никогда не думала, что вам, ребята, это важно рассказывать" - сказала она, снова опустив взгляд. "После того, как профессор МакГонагалл пришла ко мне домой, чтобы сказать мне и моим родителям, что я обладаю магией и буду учиться в Хогвартсе, мои родители усадили меня и сказали, что моя способность использовать магию многое объясняет им, и почему я так отличаюсь от них.

"Они объяснили мне, что моей маме поставили диагноз бесплодия, и поэтому она неспособна рожать детей" - продолжила Гермиона, не обращая внимания на то, что Гарри и Рон удивленно переглянулись, в то время как взрослые и Дафна сочувствовали Гермионе, когда она рассказывала свою историю. "Итак, когда они не смогли завести собственного ребенка, они решили усыновить. Они нашли меня в местном детском доме младенцем, сразу влюбились в меня и усыновили тут же, и с тех пор никогда не жалели об этом. Когда у меня начали проявляться признаки случайного волшебства, даже если они тогда не знали, что это было волшебство, они вернулись в приют, чтобы узнать больше информации о том, как я попал в приют. Директор приюта объяснила, что однажды ночью ко мне на руки пришел взъерошенный мужчина, одетый в черную мантию и маску в форме черепа, привязанную к поясу, назвал ей мое имя и отчество, назвал мой день рождения, который, как вы знаете, был 19 сентября 1979 года, и оставил меня с ней там. Она предположила, что этот мужчина был моим отцом, но у нее так и не было возможности это выяснить, потому что, когда она снова подняла глаза, мужчина исчез, и она лишь секунду смотрела на меня, прежде чем попытаться получить больше информации обо мне. "

Пока Гермиона объясняла, как она оказалась в приюте, Элизабет и Артур потрясенно смотрели друг на друга, поскольку они знали, основываясь на описании мантии и маски, что человек, который бросил Гермиону в приют, должен был быть Пожирателем Смерти, одним из последователей Сами-Знаете-Кого. Но, основываясь на том, что Элизабет знала об истинном наследии Гермионы, зачем одному из последователей Сами-Знаете-Кого отдавать чистокровную наследницу в магловский сиротский приют? Это не имело никакого смысла, хотя и объясняло, почему тело Гермионы не было найдено в поместье Маккиннон, где биологическая мать Гермионы Марлен была найдена мертвой вместе с остальными членами ее семьи. Смерть Марлен и предполагаемая смерть Гермионы сломили Сириуса настолько, что Элизабет стало грустно и подавленно из-за своей подруги, и она была искренне рада узнать, что дочь Сириуса жива.

Она получила огромное удовольствие, рассказав Сириусу, что Гермиона Грейнджер была его потерянной дочерью, и особенно она обрадовалась, когда Сириус потрясенно посмотрел на нее, прежде чем расплакаться от радости, в то время как она, Сайрус и Ремус утешали его. Теперь у него будет шанс побыть со своей дочерью после окончания судебного процесса, и ему не терпелось узнать, как она отреагирует на правду, и захочет ли она иметь с ним связь. Теперь, узнав, что Пожиратель Смерти спас ее и привел в потенциально последнее место, где Сами-Знаете-Кто мог найти ребенка одного из своих врагов, Элизабет была вынуждена признать, что это была запутанная часть головоломки исчезновения Гермионы, когда она была младенцем.

"Признаюсь, с тех пор, как я узнала, что меня удочерили, я часто задавалась вопросом, почему мой отец вот так отказался от меня" - продолжила Гермиона, отвлекая Элизабет от ее мыслей. "Неужели он недостаточно любил меня? Он больше не хотел меня после моего рождения? И что случилось с моей матерью, она тоже больше не хотела меня? Я никому из вас не говорил, что меня удочерили, потому что я все еще был в замешательстве и, честно говоря, не думал, что это настолько важно, чтобы рассказывать вам об этом. "

Гарри немедленно обнял Гермиону, по-братски обняв ее, чтобы помочь своему другу / сестре, в то время как Рон нежно сжал ее плечо, положив на него руку. Неизвестные троим, к ним присоединились Трейси и ее мать, а также Блейз Забини, которые предоставили троице уединение, поговорив с Дафной, хотя они слышали, что говорила Гермиона, и, как взрослые, сочувствовали Гермионе. Конечно, Гарри не мог удержаться от озорной улыбки на лице, когда смотрел на Гермиону.

"Не волнуйся, Гермиона, я уверен, что как только с твоего биологического отца снимут обвинения" - начал Гарри, к его улыбкам присоединились Дафна, Астория и Элизабет, когда он повернулся, чтобы посмотреть на Амелию Боунс, которая, казалось, была готова начать судебный процесс. "Он сможет ответить на твои вопросы и захочет узнать тебя получше, если ты, конечно, захочешь".

На мгновение показалось, что Гермиона не поняла, что сказал Гарри, пока ее глаза не начали расширяться, когда она обдумывала его слова. Наконец, ее рот открылся в форме буквы "о", придав ей почти рыбий вид, прежде чем она посмотрела на Гарри. Гарри усмехнулся ей в лицо, прежде чем почувствовал хлопок по плечу.

"Что ты только что сказал, Гарри?" Спросила она, все еще прислушиваясь к его словам. "Что ты имеешь в виду, "Когда с моего отца снимут подозрения"?"

"Да, Гарри, с единственного человека снимают обвинения... Сириус" - сказал Рон, соглашаясь с Гермионой, пока до него наконец не дошло, о чем говорил Гарри. "Черт возьми, Гарри, ты хочешь сказать, что Сириус Блэк - биологический отец Гермионы?"

Гарри посмотрел на Рона, совершенно пораженный тем, что именно он понял это первым, до Гермионы, но он был, по крайней мере, рад, что его первый настоящий лучший друг хотя бы обратил внимание на происходящее. Несмотря на это, голова Гермионы посмотрела на Рона и обратно на Гарри так быстро, что было удивительно, что она не получила от этого удара хлыстом. Наконец, она просто не могла не задать вопрос, который вертелся у нее на уме.

"Что?!"

Прежде чем Гарри смог объяснить больше, в зале раздался стук молотка. Посмотрев в сторону трибуны, где сидела Амелия Боунс, Гарри понял, что суд начинается. Он решил, что позволит Гермионе поразмышлять над его словами, поскольку это позволит ей в конце концов осознать, что она, сама того не подозревая, встретила своего отца в предыдущем школьном году и помогла ему сбежать, чтобы он мог быть здесь сейчас и, надеюсь, узнать его получше, когда все это закончится.

"Внимание всем, добро пожаловать на это быстро организованное судебное разбирательство, назначенное Визенгамотом по просьбе граждан Волшебной Британии" - начала она, оглядывая зал и видя большое количество ведьм и волшебников, как тех, кто был в Визенгамоте, так и тех, кто просто пришел посмотреть на результаты чрезвычайного судебного разбирательства. "Как вы все знаете, благодаря статье из "Ежедневного пророка", раскрытие серьезной судебной ошибки и вызванное этим большое количество запросов ответов от общественности позволили Визенгамоту собраться на экстренное заседание и решили исправить ошибку.

"Чтобы сделать это как можно проще, мы собрались здесь, чтобы председательствовать на суде над неким Сириусом Орионом Блэком" - продолжила она, глядя на более проблемных ведьм и волшебников, таких как Люциус Малфой и Долорес Амбридж, которые, без сомнения, хотели бы, чтобы с Блэка не сняли все обвинения. "И определить раз и навсегда, что он действительно виновен в своих преступлениях или на самом деле невиновен и был неправомерно отправлен в Азкабан".

Она еще раз оглядела зал, сосредоточившись только на членах Визенгамота, чтобы увидеть, кто из них доставит больше хлопот, чем остальные. Она точно знала, что Люциус Малфой не хотел бы, чтобы это судебное разбирательство состоялось, поскольку он надеялся, что его сын унаследует титул лорда Блэка через его жену Нарциссу, которая происходила из Древнего и Благородного Дома Блэков. Она не сомневалась, что Долорес Амбридж будет принципиально возражать против судебного разбирательства, если их короткая стычка в кабинете министра будет иметь какое-то значение. Амбридж ясно дала понять, что не верит в невиновность Блэка и, скорее всего, снова поднимет этот вопрос здесь.

"Кхм-кхм!"

Действительно, Амбридж притворно откашлялась, привлекая внимание всех присутствующих.

"Простите меня, мадам Боунс, но если быть предельно откровенной, я действительно считаю, что это "испытание" - пустая трата времени и ценных ресурсов Министерства", - заявила она, заставив многих в Темной фракции и нескольких в Нейтральной фракции, которые склонялись к Темным, пробормотать в знак согласия. "В конце концов, улики против Сириуса Блэка были неопровержимыми. Даже если это правда, что Блэка не судили и отправили прямиком в Азкабан без суда, необходимость в суде была бы бессмысленной, поскольку это доказало бы то, во что уже верили. Кроме того, это был и остается хорошо известным фактом о том, насколько близок был Блэк к покойному Джеймсу Поттеру, следовательно, доказывающим, что Джеймс Поттер никого бы не выбрал на роль Хранителя Тайны своей семьи, и что делает Сириус Блэк? Он доказал свою истинную преданность и сказал Тому-Кого-Нельзя-называть, где найти Поттеров, позволив Темному Лорду убить их, а затем продолжил убивать своего другого друга Питера Петтигрю, не оставив ничего, кроме пальца, и двенадцати других магглов."

От Амелии не ускользнуло, что Амбридж слегка усмехнулась, произнося слово "маггл", как будто дополнительные смерти двенадцати магглов были не так важны, как некоторые другие обвинения против Сириуса Блэка, с которыми согласились многие чистокровные фанатики. Несмотря на это, Амелия и Сайрус Гринграсс, сами того не подозревая, ухмыльнулись, когда Амбридж непреднамеренно помогла делу о вине Сириуса Блэка. Прежде чем Сайрус успела это сказать, она решила воспользоваться возможностью, предоставленной Амбридж.

"Благодарю вас, мадам Амбридж, за указание определенных факторов, которые только помогут в деле доказать невиновность Сириуса Блэка" - заявил Сайрус, вставая, отчего Амбридж посмотрела на него так, словно у него было две головы. "Потому что абсолютная правда заключается в том, что все так называемые улики против Сириуса Блэка... какое слово используют магглы? Ах, косвенные улики против Сириуса Блэка косвенные."

Слова Сайруса заставили многих в Визенгамоте из всех трех фракций посмотреть на него в замешательстве, в то время как Амбридж посмотрела на Сайруса в абсолютной ярости. У Сайрус не было сомнений, что она была возмущена тем, как Сайрус воспринял ее слова и извратил их в свою пользу. По правде говоря, ему было все равно, поскольку он собирался сделать все возможное, чтобы помочь своему другу доказать его невиновность. Решив приступить к делу, Сайрус вытащил листок пергамента из внутреннего кармана пальто, начав судебное разбирательство прежде, чем Амбридж успела возразить ему.

"У меня в руках нотариально заверенная копия Последней воли и завещания Джеймса и Лили Поттер, предоставленная Семейным бухгалтером Поттеров из Гринготтса"- начал он, передавая копию Аврору, который подошел к нему, и передал копию Завещания Поттеров Амелии для ознакомления. "Как вы, без сомнения, заметили, мадам Боунс, в Завещании есть строка, где Джеймс и Лили ясно заявили, что Сириус Блэк на самом деле был НЕ настоящим Хранителем Тайны, а скорее приманкой. Далее в Завещании раскрывается, что истинным Хранителем Тайны, человеком, действительно ответственным за предательство Поттеров Сами-Знаете-Кому, был не кто иной, как Питер Петтигрю, настоящие преступления которого были очень ясно объяснены в Ежедневном пророке, поэтому я не буду снова вдаваться в подробности. "

Сайрус дал Амелии некоторое время, чтобы просмотреть Завещание, перечитать ту часть, на которую он указал. Он, конечно, попросил Гоблинов опустить имя свидетеля Завещания, поскольку хотел использовать эту информацию против Дамблдора, на случай, если старый козел попытается выкинуть что-нибудь смешное, например, попытаться отрицать любые будущие контакты между Гарри и семьей Гринграсс. В конце концов, Сайрус был выпускником Слизерина, а слизеринцы использовали любую информацию, с которой они сталкивались, в своих интересах для использования в будущем.

"Завещание Джеймса и Лили Поттер принято и допущено в качестве доказательства" - сказала Амелия, прежде чем раздался протестующий возглас Бартемиуса Крауча-старшего. "Слово имеет Бартемиус Крауч-старший".

"Спасибо, мадам Боунс" - сказал Крауч-старший, хотя и с легкой насмешкой в адрес женщины, занявшей его пост в DMLE. "Как глава Департамента магического правопорядка на момент захвата Сириуса Блэка, почему Завещание Джеймса и Лили Поттер не было доведено до сведения Министерства раньше? Почему мы только сейчас получили уведомление о существовании Завещания? Я говорю, что существование Завещания не имеет значения, и предлагаю исключить его из числа доказательств. "

Слова Крауча, казалось, задели за живое многих в Визенгамоте, хотя и вызвали разную реакцию. С одной стороны, многие в Темной фракции и Нейтральной / Дарк из Нейтральной фракции согласились с Краучем и высказались за исключение Завещания Поттера из доказательств, в то время как многие во Фракции Света и Нейтральной / Лайт из Нейтральной фракции поддержали сохранение Завещания в качестве доказательства. К счастью, последних было больше, чем первых, что позволило сохранить Завещание Поттера в качестве доказательства, хотя Сайрус не замедлил воспользоваться шансом поставить Крауча на место.

"Мне любопытно, мистер Крауч, вы хотите сказать, что как бывший глава DMLE или как человек, частично ответственный за " Поттера", вы никогда не увидите дневного света до сегодняшнего дня?" Спросил он, заставив Крауча посмотреть на него в скрытом шоке.

"О чем ты говоришь, лорд Гринграсс?" Спросил он таким тоном, как будто был шокирован.

Все оглянулись на Сайруса, желая узнать, что он имел в виду. Сайрус мысленно ухмыльнулся, приводя следующую улику в поддержку невиновности Сириуса.

"Я говорю о том, что, когда моя жена и старшая дочь сопровождали наследника Поттера, чтобы зачитать завещание его родителей, оно было запечатано печатью Департамента магического правопорядка и Канцелярии министра" - рассказал Сайрус, заставив многих в зале шокированно ахнуть, в то время как Амелия смотрела на Крауча в полном благоговении из-за значения слов Сайруса. "И учитывая, что вы были, как вы сказали минуту назад, главой DMLE в то время, когда Милисент Багнольд была министром магии того времени, я могу только представить, были ли ваши слова просто для того, чтобы гарантировать, что ваша роль в подписании Завещания Поттеров, чтобы оно не могло быть использовано для оправдания Сириуса Блэка, не была бы раскрыта ".

Крауч откинулся назад в гневе / шоке / ужасе, поскольку многие в палате Визенгамота кричали на него, требуя либо ответов / подтверждения обвинений Сайруса Гринграсса, либо требуя его головы и крови за попытку скрыть важнейшую улику. Тем временем Фадж смотрел с пристальным вниманием, поскольку, возможно, у него был небольшой шанс выпутаться из ситуации, когда его обвинили в заключении Блэка, благодаря Сайрусу Гринграссу, который четко объяснил, что в возможном незаконном заключении Блэка виноват Баголд. По крайней мере, так было до тех пор, пока он не вспомнил, что отказался прислушаться к словам Гарри Поттера, которые могли позволить Фаджу помочь доказать невиновность Блэка (если он вообще был невиновен), а не Гринграсс, в результате чего министр откинулся на спинку стула. Честно говоря, Фадж знал, что так или иначе, это потенциально плохо для него закончится, поскольку появлялось все больше и больше доказательств невиновности Сириуса Блэка в его преступлениях.

Решив, что количество возмущений выходит из-под контроля, Амелия несколько раз стукнула молотком, привлекая внимание различных ведьм и волшебников. Как только она убедилась, что все снова обратили внимание, она продолжила.

"Возражение и просьба об отмене Завещания Поттеров отклоняются"- заявила она, к большой радости многих в зале, прежде чем снова стукнуть молотком. "Если нет других доказательств, которые можно было бы представить?"

Она посмотрела на Сайруса Гринграсса, чтобы посмотреть, представит ли он еще какие-нибудь доказательства, на что он покачал головой, показывая, что их нет.

"Тогда мы продолжим ..." Сказала она, прежде чем ее раздражающе прервали.

"КХем-кхем" - произнесла Амбридж, желая как-то отомстить Сайрусу, с легкой улыбкой на подхалимском лице. "Простите меня, лорд Гринграсс, но я пытаюсь понять, почему ваша жена и старшая дочь отправились в Гринготтс с наследником Поттером только для того, чтобы зачитать завещание его родителей".

Сайрус, понимая, что Амбридж пытается найти какой-то способ дискредитировать его, только усмехнулся ей в ответ. Ему было приятно видеть, что в результате Амбридж стала беспокоиться из-за языка его тела.

"Почему, потому что моя жена - крестная мать Гарри Поттера, как указано в завещании Поттера" - ответил Сайрус, заставив многих посмотреть на Амелию, когда она читала Завещание, и кивнула в ответ, подтверждая слова Сайруса; и все с озорной ухмылкой на лице, как будто ответ был очевиден. "И моя старшая дочь Дафна помолвлена с Гарри Поттером. Так почему бы им не пойти с ним?"

Слова Сайрус вызвали смех у многих в Визенгамоте, а Амбридж униженно откинулась на спинку стула. Она надеялась выставить патриарха Гринграссов в плохом свете и отомстить ему за то, что он исказил ее слова в начале судебного процесса, только для того, чтобы в ответ подвергнуться унижению. Могло ли это стать хуже для нее и Фаджа, который свирепо смотрел на нее за то, что она открыла свой длинный рот в начале судебного процесса и на протяжении всего вступительного слова Сайруса.

В очередной раз решив снова взять под контроль зал заседаний, одновременно трясясь от смеха при виде унижения Амбридж от рук Сайруса Гринграсса, Амелия снова ударила молотком.

"Итак, как я уже говорила ранее, поскольку на данный момент нет других доказательств, которые можно было бы представить" Она снова огляделась, на этот раз, чтобы посмотреть, не перебьют ли ее снова, и продолжила. "Мы продолжим испытание. Аврор Шеклболт и обучающаяся аврора Тонкс, пожалуйста, сопроводите мистера Блэка внутрь".

В ответ на ее просьбу двери, ведущие в комнату, открылись, и появились два Аврора в аккуратно отглаженных малиновых мантиях, один высокий, лысый и широкоплечий темнокожий волшебник с единственной золотой серьгой в левом ухе, а другой молодой ведьмак с бледным лицом в форме сердца, темными мерцающими глазами и короткими и колючими волосами цвета жевательной резинки, и между ними был не кто иной, как Сириус Блэк. Сириус был одет в гибридную одежду / мантию волшебника / маггла и выглядел намного лучше, чем когда прибыл в поместье Гринграсс, благодаря магии Домашних эльфов, поскольку его волосы, борода и усы были лучше подстрижены, и он больше не был такой кожа да кости, а лицо не было таким изможденным, хотя все еще оставались некоторые намеки на его заключение в страшной тюрьме. Гарри ухмыльнулся, когда Сирус вошел в зал, настолько большой, насколько вам заблагорассудится, уверенной походкой, без каких-либо наручников или ограничений, когда его проводили к единственному стулу, который материализовался в центре зала. Как только Сириус сел, он повернул голову к Гарри и подмигнул ему, а также печально улыбнулся Гермионе, давая понять, что ему жаль, что он не был важной частью ее жизни, даже если он не мог контролировать, как они расстались, прежде чем снова повернуться, чтобы посмотреть на Амелию и Сайруса, которые теперь стояли перед трибуной.

"Амелия, рад снова видеть тебя после стольких лет, и ты все такая же красивая, как всегда" - сказал Сириус в кокетливой манере, отчего глава DMLE закатила глаза, а на ее щеках появилась легкая улыбка и легкий румянец. "И Сайрус, мой старый друг, рад видеть, что именно ты выступаешь в качестве моей защиты, а не какой-то некомпетентный болван, которого Министерство может попытаться подсунуть мне в надежде саботировать мой судебный процесс, не в обиду никому из хороших и неподкупных работников Министерства, таких как ты, Амелия, или вы, Шеклболт и Тонкс ".

Слова Сириуса заставили нескольких членов Визенгамота рассмеяться над юмористическими словами Сириуса, в то время как другие, такие как Фадж или Амбридж, побледнели от страха или уставились с возмущением соответственно. Даже Шеклболт улыбнулся Сирису, нежно сжав его плечо в знак поддержки, в то время как Тонкс только усмехнулась. Затем два аврора встали по стойке "смирно", действуя как охранники, чтобы убедиться, что Сириусу не причинят вреда во время судебного разбирательства. Сириус, со своей стороны, отбросил шутку и стал... вполне серьезно, на время судебного разбирательства. Хотя это было относительно неизвестно всем в зале, за исключением тех, кто в курсе событий (таких как Сириус, Гарри, Ремус и семья Гринграсс), Сириус и Сайрус отрепетировали то, что скажет Сириус, когда войдет в зал, чтобы никто не заподозрил или обвинил семью Гринграсс в помощи и укрывательстве разыскиваемого беглеца.

"Сириус Блэк, ты предстаешь перед советом Визенгамота, чтобы предстать перед судом за предполагаемые преступления, в которых тебя обвиняют, за события ночи с тридцать первого октября тысяча девятьсот восемьдесят первого года на первое ноября тысяча девятьсот восемьдесят первого года"- начала Амелия, приступая к делу. "Вы обвиняетесь в следующем: служите тайным Пожирателем Смерти Темному Волшебнику, лорду Волан-де-Морту (игнорируя различные вздрагивания и вздохи, слышимые в зале), иначе известному как Сами-Знаете-Кто или Тот-Кого-Нельзя-называть, действуете как шпион, подчиняющийся Сами-Знаете-Кому, выдаете секретное местонахождение Поттеров, доверенное вам как их Хранителю Секрета, пытаетесь скрыться от правосудия ради смерти Джеймса и Лили Поттер и покушение на убийство вашего крестника Харрисона Джеймса Поттера, убийство Питера Петтигрю, который пытался остановить и задержать вас, колдуя в присутствии магглов, и последующие смерти двенадцати магглов, которые были свидетелями противостояния между вами и Петтигрю и вашего использования магии.

"Как вы признаете свою вину?" Спросила она, ожидая ответа, который, несомненно, услышит, поскольку она поддерживала попытку Сайруса Гринграсса очистить имя Сириуса Блэка.

"Невиновен". Ответил Сириус сильным и решительным тоном.

Амелия кивнула головой, пока писец рядом с ней записывал все, что говорилось, для протокола. Затем она наклонилась вперед, как будто пыталась приблизиться к Сириусу и заглянуть ему в глаза.

"Поскольку ваши показания о невиновности занесены в протокол, тогда я спрашиваю" - продолжила Амелия, желая убедиться, что все в судебном процессе было признано законным и в соответствии с книгой. "Готовы ли вы подвергнуть себя допросу под действием Сыворотки Веритасерума?"

Неизвестно многим в Визенгамоте, что Амелия и Сайрус встретились перед судом, чтобы обсудить, как они могли бы доказать невиновность Сириуса без малейших сомнений. Они оба договорились об использовании Сыворотки Правды, поскольку это гарантировало, что все, что сказал Сириус, будет принято как правда. В конце концов, было известно и принято, что те, кто находится под действием Сыворотки Правды, не могут лгать, как бы сильно они ни старались.

"Я готов принять Сыворотку правды и засвидетельствовать ее действие". Сириус ответил, кивнув головой в знак согласия с просьбой.

Кивнув головой, Амелия повернулась к Шеклболту, который достал из своей мантии пузырек с прозрачной жидкостью, похожей на воду. Используя свою волшебную палочку, Шеклболт подтвердил, что флакон был из контролируемой комнаты, где хранились флаконы Веритасерума для использования в испытаниях, и что он никоим образом не был подделан. Как только Амелия приняла подтверждение, она едва заметно кивнула, давая согласие на введение зелья. Когда Шеклболт приблизился к Сириусу, сидящий волшебник просто откинул голову назад и охотно открыл рот, чтобы Шеклболт мог капнуть в него три капли сыворотки правды. Гарри и Гермиона в обеспокоенном ожидании наблюдали, как тело Сириуса расслабилось, а глаза остекленели. Как только Шеклболт подтвердил, что Сириус находится под воздействием, Амелия начала с серии вопросов, чтобы проверить, действует ли Сыворотка Правды.

"Как твое полное имя?" Начала она, начав с малого.

"Сириус Орион Блэк" - ответил Сириус глухим, почти безжизненным голосом.

"Какая у тебя дата рождения?"

"третье ноября тысяча девятьсот пятьдесят девятого года".

В какой школе ты учился контролировать свою магию и в какой факультет тебя распределили?"

"Школа чародейства и волшебства Хогвартс, а моим факультетом был Гриффиндор".

"Кто были твоими самыми близкими друзьями во время учебы в Хогвартсе?"

"Джеймс Чарлус Поттер, мой лучший друг и брат во всем, кроме крови", Ремус Джон Люпин, Сайрус Олдрич Гринграсс, Питер Брут Петтигрю" - многие из зрителей, смотревших, обратили внимание, что имя Джеймса было произнесено с нежностью, имя Ремуса и Сайруса - с уважением, но имя Питера было произнесено с рычанием, а также увидели лицо Сириуса, несмотря на то, что он был под действием сыворотки Правды, исказился от гнева, прежде чем вернуться в расслабленное состояние. "И Лили Мэри Поттер, урожденная Эванс, после того, как они с Джеймсом начали сближаться".

"На какие факультеты распределили всех твоих друзей, когда они учились в Хогвартсе?"

"Джеймс, Ремус, Питер и Лили учились со мной в Гриффиндоре, в то время как Сайруса распределили в Слизерин. Хотя, честно говоря, ни Джеймсу, ни Ремусу, ни мне было все равно, в то время как Питер в основном просто молчал рядом с ним."

"Правда ли, что ты нелегальный Анимаг, и если да, то в какой ты форме?"

"Да, я Анимаг, как и Джеймс, Питер и Сайрус, хотя последний зарегистрировал свою форму. Я - большая черная собака, Джеймс был оленем, Питер - обыкновенная садовая крыса, а Сайрус - зеленая анаконда."

Сайрус кивнул головой в знак согласия, что дало Амелии все необходимые подтверждения того, что Сыворотка Правды работает. Теперь, когда с предварительными вопросами покончено, она начала понимать, почему суд вообще проходил.

"Сириус Блэк, ты был преданным пожирателем Смерти и шпионил для Сам-знаешь-Кого?"

"Нет, я никогда не был пожирателем Смерти, я скорее отрежу себе левую руку, чем вступлю в их ряды или буду служить Волдеморту". Сириус ответил, и снова Амелия и Сайрус проигнорировали вздрагивание при упоминании имени Волан-де-Морта.

"Сочувствовали ли вы в какой-либо момент делу Сами-Знаете-Кого и Пожирателей смерти?"

"Черт возьми, нет, я ненавидел их жалкую чушь о том, что "Чистокровные лучше", которую они несли, с тех пор, как я вырос в детстве!" Сириус ответил, заставив многих в Темной Фракции и немногих в Светлой и Нейтральной Фракции, которые действительно верили в превосходство Чистокровных, уставиться на Сириуса. "Более того, те, кто действительно следует этой глупой вере, не более чем близорукие идиоты!"

И снова многие ведьмы и волшебники, верившие в превосходство Чистокровных, уставились на Сириуса, в то время как другие яростно глумились или кричали на Сириуса в гневе. Гарри и Гермиона испуганно переглянулись, так как подумали, что, возможно, Сириус зашел слишком далеко и будет проклят, если бы Элизабет нежно не сжала их плечи. Двое подростков посмотрели на нее с облегчением и благодарностью, в то время как матриарх Гринграсс улыбнулась им.

"Не волнуйтесь, использование заклинаний на заседании Визенгамота запрещено" - объяснила она, заставив Гарри и Гермиону вздохнуть с облегчением. "Кроме того, если бы кто-нибудь попытался бросить заклинания или проклятия в Сириуса, стул, в котором сидит Сириус, установил бы защитный барьер, останавливающий заклинания, и Авроры оказались бы на колесике через несколько минут".

Почувствовав облегчение от того, что Сириусу не причинят вреда, Гарри и Гермиона сосредоточились на судебном процессе.

"ПОРЯДОК, У НАС ДОЛЖЕН БЫТЬ ПОРЯДОК В ЭТОМ ЗАЛЕ СУДА" - крикнула Амелия, громко стукнув молотком, чтобы ее услышали сквозь крики и насмешки в зале, прежде чем продолжить, когда все наконец стихло. "Вас выбрали Хранителем Тайны Поттеров?"

"Изначально я собирался им стать, но потом понял, что Волдеморт выбрал бы меня, если бы захотел выяснить, где Джеймс и Лили прятались с Гарри"- сказал Сириус, продолжая свой рассказ. "Поэтому я убедил их использовать кого-то другого".

"Кого вы порекомендовали Поттерам использовать в качестве Хранителя Секретов вместо них?"

"Я предложил им довериться Питеру, он всегда был слабее из нас, когда дело доходило до использования магии" - ответил он, сожаление и грусть просачивались в его голос. "Я думал, что он будет последним человеком, которого Волан-де-Морт заподозрит в Хранении Секрета. В конце концов, после меня следующим очевидным выбором были бы Ремус Люпин, Сайрус Гринграсс или даже Элизабет Гринграсс, поскольку они с Лили были близки."

"Что произошло ночью тридцать первого октября тысяча девятьсот восемьдесят первого года и на следующий день, первого ноября тысяча девятьсот восемьдесят первого года?"

"Джеймс и Лили хотели устроить небольшую вечеринку на Хэллоуин, поэтому я поехал в квартиру Питера, чтобы забрать его, но его не было дома, и не было никаких признаков взлома или борьбы"- начал Сириус монотонным голосом, рассказывая историю. "Я подумал, что, возможно, он пошел навестить свою мать, и поэтому я пошел туда, чтобы посмотреть, там ли он, но когда его мама сказала, что это не так, я начал беспокоиться и пошел в коттедж, в котором прятались Поттеры, только чтобы найти его в руинах. Мои страхи усилились, когда я пошел посмотреть, жив ли кто-нибудь, но вместо этого обнаружил моего брата Джеймса, лежащего на полу мертвым. Я впала в отчаяние и печаль, обнимая его тело, плача, когда поняла, что мой лучший друг, мой брат ушел навсегда, прежде чем я вспомнила о Лили и Гарри и пошла наверх, изо всех сил надеясь, что с ними все в порядке."

Сириус глубоко вздохнул, когда его стеклянные глаза начали затуманиваться.

"Когда я добрался до детской Гарри, я нашел тело Лили на земле, такое же мертвое, как и Джеймс, в то время как тело ублюдка Волан-де-Морта также лежало на земле рядом с ее телом" - продолжил Сириус, оскалив зубы, когда описывал положение тела Волан-де-Морта. " Итак, я вышвырнул его из дыры в стене, испытав удовлетворение, когда услышал, как тело упало на землю, полагая, что ублюдок не имел права лежать мертвым рядом с Лили, как будто он имел право быть там после того, как убил ее ".

Слова Сириуса вызвали несколько возгласов возмущения со стороны членов Визенгамота, которых обвинили в принадлежности к пожирателям Смерти, но затем эти обвинения были сняты. Амелия, стуча молотком, чтобы утихомирить их, обратила внимание на тех, кто кричал, намереваясь присмотреться к ним повнимательнее. Ей было все равно, были ли они технически признаны невиновными, поскольку она не принимала тот факт, что так много людей использовали оправдание "На меня наложили Могущественное проклятие против моей воли", которое они все использовали. Ее особое внимание привлек Люциус Малфой, который крикнул Сириусу: "Как ты смеешь так неуважительно относиться к Темному Лорду?"

Сириус, продолжавший находиться под действием Веритасерума, не обращал внимания на возмущенные крики.

"Я держал тело Лили так же, как держал Джеймса, прежде чем услышал крики Гарри, и подошел, чтобы взять его из кроватки, в которой он был, и держал его на руках, и я знал, что должен вытащить его оттуда"- продолжил Сириус, слезы в его глазах, наконец, начали капать. "Как только я вышел за дверь, Рубеус Хагрид увидел меня и подошел ко мне, утешая в связи со смертью Джеймса и Лили, прежде чем попросил меня передать Гарри ему, чтобы он мог отвести его к Дамблдору. Сначала я отказался, объяснив, что как крестный отец Гарри я имел право взять Гарри с собой, но Хагрид объяснил, что Дамблдор приготовил для Гарри безопасное место и что он должен забрать его.

"Я знал, что другого выбора не было, если у Дамблдора было безопасное место для Гарри, тогда я знал, что Гарри будет в безопасности, поэтому я отдал Гарри Хагриду и предложил Хагриду свой мотоцикл, поскольку я заколдовал его летать, и наблюдал, как Хагрид забирает Гарри в безопасное место ". Все смотрели, как слезы продолжали стекать по лицу Сириуса, когда он рассказывал свою историю, и многие могли почувствовать печаль, исходящую от него через магию, которая пронизывала комнату, заставляя даже человека с каменным сердцем испытывать сожаление к молодому человеку; за исключением Амбридж, конечно, поскольку она не испытывала жалости к Сириусу, поскольку все еще отказывалась верить в его невиновность. "Не имея другого выбора, я знал, что Питер несет ответственность за то, что случилось с Джеймсом и Лили, поэтому я решил пойти за ним; Я хотел справедливости за то, что произошло, и я не буду отрицать, что, возможно, я также хотел отомстить за предательство Питера по отношению ко всем нам, но особенно к Джеймсу и Лили, поэтому я начал выслеживать его.

"Мне удалось загнать Питера в угол в маггловском городке, но пока я хотел спокойно противостоять ему, Питер начал кричать: "Почему, Сириус, как ты мог предать Джеймса и Лили?" достаточно громко, чтобы услышали окружающие магглы, затем Питер использовал заклинание Бомбарда, чтобы попасть в магловскую газовую трубу, и взорвал всю улицу, сбив меня с ног и убив тех двенадцать магглов " - уточнил Сириус, когда подошел к тому, что все ожидали услышать. "Когда мне удалось прийти в сознание, я смог увидеть, как Питер использовал кинжал, чтобы отрезать себе один из пальцев, и превратился в свою крысиную форму, прежде чем он сбежал через дыру, которую он создал, и выбрался через канализацию ".

Прежде чем Сириус смог продолжить, его прервал Фадж, который откашлялся менее раздражающе, чем Амбридж. Когда ему разрешили говорить, Фадж сосредоточился на Сириусе.

"Простите меня, мистер Блэк, но я хотел бы знать, не могли бы вы уточнить кое-что для меня" - попросил Фадж, надеясь получить некоторое разъяснение по тому, что пришло ему в голову. "Я был одним из первых, кто оказался на месте, где тебя схватили, после твоей стычки с Питером Петтигрю, и ты смеялся и бормотал "Я убил их, я сделал это, это моя вина" не могли бы вы, пожалуйста, объяснить, почему вы говорили все это, если вы на самом деле не были ответственны за смерть Джеймса и Лили Поттер?"

"Когда прибывали Авроры, я понял, что Питер все это спланировал, он планировал обвинить меня в своих преступлениях, чтобы он мог сбежать не только от меня, но и от других пожирателей Смерти, которые хотели бы убить его сами"-уточнил Сириус, отвечая на вопрос Фаджа окольным путем. "Поскольку именно его информация отправила их любимого Темного Лорда на смерть, и посмеялся над грандиозной шуткой, которую Питер выкинул надо мной. Я также посмеялся над тем фактом, что, выражаясь языком министра, я действительно убил Джеймса и Лили, решив не продолжать быть Хранителем Секретов, как того хотели от меня Джеймс и Лили. Именно потому, что я решил сменить Хранителей Секретов на Питера, это позволило Волан-де-Морту найти и убить Джеймса и Лили.

"После этого меня отвели в камеру предварительного заключения Министерства, где я пробыл, может быть, минут десять, пока не прибыли Крауч и Багнольд с командой авроров" - наконец начал заканчивать Сириус, сделав глубокий вдох, чтобы успокоиться, даже под действием Сыворотки Правды. "На лице Крауча была злобная ухмылка, а на лице Бэгнолда было выражение грусти и сожаления, поскольку мне сказали, что меня отправляют прямиком в Азкабан, поскольку все улики против меня были неопровержимыми и не требовали судебного разбирательства".

Вытирая глаза от слез, которые начали катиться из них, Амелия решила, что они услышали достаточно, и приказала ввести противоядие Вератасерум, которое было введено Шеклболтом с затуманенными глазами. Пока она откашливалась, Сайрус взял бразды правления в свои руки.

"Если это доставит удовольствие мадам Боунс"- начал Он, оглядывая зал. "Я полагаю, что мы услышали достаточно, чтобы вынести вердикт невиновности или виновности сейчас. До такой степени, что никаких дополнительных показаний Наследника Гарольд  Поттера, мистера Рональда Уизли, мисс Гермионы Грейнджер и Ремуса Люпина не потребуется."

"Совершенно верно, лорд Гринграсс" - сказала Амелия, теперь, когда она достаточно пришла в себя. "Все, кто выступает за оправдание обвиняемых и снятие обвинений, поднимите свои волшебные палочки и испустите голубой шар света".

Как только она это сказала, почти все палочки в комнате, принадлежащие членам Визенгамота, были подняты и выпустили синий шар, включая палочку Амелии и Сайруса. Гарри и Гермиона зачарованно смотрели, как комната загорается голубым светом. Даже если бы нашлись несколько человек, которые попытались бы осудить Сириуса, количество синих шаров указывало, каким может быть результат.

"Все, кто против и за осуждение" - объявила Амелия, гася сферу синего света на своей палочке. "Поднимите свои палочки и излучайте сферы красного света".

По всей комнате почти не было красных шаров, за исключением нескольких, разбросанных тут и там. Гарри не был удивлен, что Люциус Малфой был среди тех, кто зажег красный шар, хотя он также отметил, что женщина с жабьим лицом, Амбридж, тоже зажгла красный шар. Однако он был заинтригован тем, что Фадж никогда не зажигал ни синих, ни красных шариков, а просто сидел, ничего не делая.

"Трус, вероятно, не хотел привлекать к себе внимание." - подумал Гарри про себя, приподняв правую бровь, прежде чем обменяться взглядом с Дафной, которая тоже заметила то же самое.

Амелия отметила, что красных шаров стало намного меньше по сравнению с огромной массой синих шаров, которые были в комнате ранее. Зная, что это означало, она обменялась улыбкой с Сайрусом, который улыбнулся в ответ. Повернувшись обратно в комнату, она посмотрела на Сириуса, одновременно обращаясь к ведьмам и волшебникам, ожидая решения.

"Сириус Орион Блэк, с большим удовольствием сообщаю"- начала она, глядя на Сириуса. "Что с тебя сняты все обвинения, и ты свободен. Кроме того, ваш законный титул лорда Блэка должен быть возвращен и дарован вам, как и ваше право по рождению как старшего сына Древнего и Благородного Дома Блэков. Это судебное заседание официально закрыто! "

Как только Амелия сказала это и стукнула молотком, многие ведьмы и волшебники закричали и приветствовали это заявление, а Сириус поднялся со стула, пожимая руку Шеклболту и обнимая Тонкс. Гарри и Гермиона особенно громко аплодировали и крепко обнимали друг друга, поскольку теперь они могли наслаждаться жизнью с Сириусом как с невинным человеком. Высвободившись из объятий, они заметили, что Сириус смотрит на них с широкой улыбкой на лице, улыбкой, на которую оба подростка ответили с энтузиазмом