Эмилия Поттер и Философский камень

Приближалось Рождество. В середине декабря, проснувшись поутру, все обнаружили, что замок укрыт толстым слоем снега, а огромное озеро замёрзло. В тот же день близнецы Уизли и Т/и получили несколько штрафных очков за то, что заколдовали слепленные ими снежки, и те начали летать за профессором Квирреллом, врезаясь ему в затылок. Те немногие совы, которым удалось в то утро пробиться сквозь снежную бурю, чтобы доставить почту в школу, были на грани смерти. И Хагриду пришлось основательно повозиться с ними, прежде чем они снова смогли летать.

Все школьники с нетерпением ждали каникул и уже не могли думать ни о чём другом. Может быть, потому, что в школе было ужасно холодно и всем хотелось разъехаться по тёплым уютным домам - всем, кроме Поттеров, разумеется. Нет, в Общей гостиной Гриффиндора, в спальне и в Большом зале было тепло, потому что ревущее в каминах пламя не угасало ни на минуту. Зато продуваемые сквозняками коридоры обледенели, а окна в промёрзших аудиториях дрожали и звенели под ударами ветра, грозя вот-вот вылететь.

Хуже всего ученикам приходилось на занятиях профессора Снейпа, которые проходили в подземелье. Вырывавшийся из-за ртов пар белым облаком повисал в воздухе, а школьники, забыв об ожогах и прочих опасностях, старались находиться как можно ближе к бурлящим котлам, едва не прижимаясь к ним.
Драко: Поверить не могу, что кто-то останется в школе на рождественские каникулы, потому что дома их никто не ждёт, - громко произнёс Драко Малфой на одном из занятий по зельеварению. - Бедные ребята, мне их жаль...
Произнося эти слова, Малфой смотрел на Гарри и Т/и. Крэбб и Гойл громко захихикали. Т/и отмеривавшая на своих крошечных и необычайно точных весах нужное количество порошка - в тот раз это был толченый позвоночник морского льва, - сделала вид, что ничего не слышит. Так как не хотела ещё штрафных очков. После памятного матча, в котором Гриффиндор победил благодаря Т/и, Малфой стал ещё невыносимее. Уязвленный поражением своей команды, он пытался всех рассмешить придуманной им шуткой. Она заключалась в том, что в следующей игре вместо Т/и на поле выйдет древесная лягушка, у неё рот шире, чем у Поттера, и потому она будет идеальным ловцом.

Однако Малфой быстро осознал, что его шутка никого не смешит, - возможно, Т/и поймала мяч очень своеобразным способом, но тем не менее она его поймала. И, более того, всех поразило, что ей удалось удержаться на взбесившейся метле. Малфой, ещё больше разозлившись и сгорая от зависти, вернулся к проверенной тактике и продолжил поддевать Т/и и Гарри, напоминая им и окружающим, что у них нет нормальной семьи.

Т/и действительно не собиралась возвращаться на Тисовую улицу на рождественские каникулы. Неделю назад профессор МакГонагалл обошла все курсы, составляя список учеников, которые останутся на каникулы в школе, и Т/и тут же попросила внести их с Гарри в этот список. При этом она совершенно не собиралась себя жалеть - совсем наоборот, она не сомневалась, что её ждёт лучшее Рождество в его жизни. Тем более что Рон с братьями тоже собирались остаться в Хогвартсе - их родители отправлялись в Румынию, чтобы проведать своего второго сына Чарли.

Когда по окончании урока они вышли из подземелья, то обнаружили, что путь им преградила неизвестно откуда взявшаяся в коридоре огромная пихта. Однако показавшиеся из-за ствола две гигантские ступни и громкое пыхтение подсказали им, что пихту принёс сюда Хагрид.
Рон: Привет, Хагрид, помощь не нужна? - спросил Рон, просовывая голову между веток.
Хагрид: Не, я в порядке, Рон... но всё равно спасибо, - донеслось из-за пихты.
Драко: Может быть, вы будете столь любезны и дадите мне пройти, - произнёс кто-то сзади, растягивая слова. Разумеется, это мог быть только Малфой. - А ты, Уизли, как я понимаю, пытаешься немного подзаработать? Я полагаю, после окончания школы ты планируешь остаться здесь в качестве лесника? Ведь хижина Хагрида по сравнению с домом твоих родителей - настоящий дворец.
Рон прыгнул на Малфоя как раз в тот момент, когда в коридоре появился Снейп, но Гарри успел схватить сестру, а то та тоже хотела наброситься на Малфоя:
Снейп: УИЗЛИ!
Рон неохотно отпустил Малфоя, которого уже успел схватить за грудки.
Хагрид: Его спровоцировали, профессор Снейп, - пояснил Хагрид, высовываясь из-за дерева. - Этот Малфой его семью оскорбил, вот!
Снейп: Может быть, но в любом случае драки запрещены школьными правилами, Хагрид, - елейным голосом произнес Снейп. - Уизли, из-за тебя твой факультет получает пять штрафных очков, и можешь благодарить небо, что не десять. Проходите вперёд, нечего здесь толпиться.
Малфой, Крэбб и Гойл с силой протиснулись мимо Хагрида и его пихты, едва не сломав несколько веток и усыпав пол иголками. И ушли, глупо ухмыляясь.
Рон: Я его достану, - выдавил из себя Рон, глядя в удаляющуюся спину Малфоя и скрежеща зубами. - В один из этих дней я обязательно его достану...
Т/и: Как же мне хочется убить этого Драко! Как он смеет оскорблять моих родителей, брата и семью Уизли?!
Гарри: Ненавижу их обоих, - признался Гарри. - И Малфоя, и Снейпа.
Хагрид: Да бросьте, ребята, выше нос, Рождество же скоро, - подбодрил их Хагрид. - Я вам вот чего скажу - пошли со мной в Большой зал, там такая красота сейчас, закачаешься!
Гарри, Т/и, Рон и Гермиона пошли за волочившим пихту Хагридом в Большой зал. Там профессор МакГонагалл и профессор Флитвик развешивали рождественские украшения.
МакГонагалл: Отлично, Хагрид, это ведь последнее дерево? - произнесла профессор МакГонагалл, увидев пихту. - Пожалуйста, поставьте его в дальний угол, хорошо?
Большой зал выглядел потрясающе. В нём стояло не менее дюжины высоченных пихт: одни поблёскивали не растаявшими сосульками, другие сияли сотнями прикрепленных к веткам свечей. На стенах висели традиционные рождественские венки из белой омелы и ветвей остролиста.
Хагрид: Сколько там вам осталось до каникул-то? - поинтересовался Хагрид.
Гермиона: Всего один день, - ответила Гермиона. - Да, я кое-что вспомнила. Гарри, Т/и, Рон, у нас есть полчаса до обеда, нам надо зайти в библиотеку.
Рон: Ах, да, я и забыл, - спохватился Рон, с трудом отводя взгляд от профессора Флитвика.
Профессор держал в руках волшебную палочку, из которой появлялись золотые шары. Повинуясь Флитвику, они всплывали вверх и оседали на ветках только что принесённого Хагридом дерева.
Хагрид: В библиотеку? - переспросил Хагрид, выходя с ними из зала. - Перед каникулами? Вы прям умники какие-то...
Гарри: Нет, к занятиям это не имеет никакого отношения, - с улыбкой произнес Гарри. - С тех пор, как ты упомянул имя Николаса Фламеля, мы пытаемся узнать, кто он такой.
Хагрид: Что? - Хагрид был в шоке. - Э-э... слушайте сюда, я ж вам сказал, чтобы вы в это не лезли, да! Нет вам дела до того, что там Пушок охраняет, и вообще!
Гермиона: Мы просто хотим узнать, кто такой Николас Фламель, только и всего, - объяснила Гермиона.
Т/и: Если, конечно, ты нам сам не расскажешь, чтобы мы не теряли время, - добавила Т/и. - Мы уже просмотрели сотни книг, но ничего так и не нашли. Может быть, ты хотя бы намекнёшь, где нам о нём прочитать? Кстати, я ведь уже слышала это имя, ещё до того, как ты его произнёс...
Хагрид: Ничего я вам не скажу, - пробурчал Хагрид.
Рон: Значит, нам придётся всё разузнать самим, - заключил Рон, и они, расставшись с явно раздосадованным Хагридом, поспешили в библиотеку.

С того самого дня, как Хагрид упомянул имя Фламеля, ребята действительно пересмотрели кучу книг в его поисках. А как ещё они могли узнать, что пытался украсть Снейп? Проблема заключалась в том, что они не представляли, с чего начать, и не знали, чем прославился Фламель, чтобы попасть в книгу. В «Великих волшебниках двадцатого века» он не упоминался, в «Выдающихся именах нашей эпохи» - тоже, равно как и в «Важных магических открытиях последнего времени» и «Новых направлениях магических наук». Ещё одной проблемой были сами размеры библиотеки - тысячи полок вытянулись в сотни рядов, а на них стояли десятки тысяч томов.

Гермиона вытащила из кармана список книг, которые она с Т/и запланировали просмотреть, Рон пошёл вдоль рядов, время от времени останавливаясь, наугад вытаскивая ту или иную книгу и начиная её листать. А Гарри побрёл по направлению к Особой секции, раздумывая о том, нет ли там чего-нибудь о Николасе Фламеле.
К сожалению, для того чтобы попасть в эту секцию, надо было иметь разрешение, подписанное кем-либо из преподавателей. Гарри знал, что никто ему такого разрешения не даст. А придумать что-нибудь очень убедительное ему бы вряд ли удалось. К тому же книги, хранившиеся в этой секции, предназначались вовсе не для первокурсников. Гарри уже знал, что эти книги посвящены высшим разделам Тёмной магии, которые не изучали в школе. Так что доступ к ним был открыт только преподавателям и ещё старшекурсникам, выбравшим в качестве специализации защиту от Тёмных сил.
Пирс: Что ты здесь ищешь, мальчик?
Перед Гарри стояла библиотекарь мадам Пинс, угрожающе размахивая перьевой метёлкой, предназначенной для стряхивания пыли с книг.
Гарри не нашел что ответить.
Пинс: Тебе лучше уйти отсюда, - строго произнесла мадам Пинс. - Давай, уходи, кому сказала!
Гарри вышел из библиотеки, жалея о том, что не смог быстро придумать какое-нибудь оправдание. Они с Роном, Т/и и Гермионой давно решили, что не будут обращаться к мадам Пинс с вопросом, где им найти информацию о Фламеле. Они были уверены, что она знает ответ. Но им не хотелось рисковать - поблизости мог оказаться Снейп, а ему не следовало знать, что именно их интересует.

Гарри стоял в коридоре у выхода из библиотеки и ждал, когда появятся его друзья. Особых надежд на то, что они преуспеют в своих поисках, у него не было. Ребята уже две недели пытались что-нибудь найти, но свободного времени, если не считать изредка выпадавших между уроками свободных минут, не было, так что вряд ли стоило удивляться, что они ничего не нашли. Все, что им было нужно - это несколько часов в библиотеке, и обязательно в отсутствие мадам Пинс, чтобы она не присматривалась к тому, что они делают.

Через пять минут из библиотеки вышли Т/и, Рон и Гермиона, при виде Гарри сразу замотавшие головами. И все вместе пошли на обед.
Гермиона: Вы ведь будете продолжать искать, когда я уеду на каникулы? - с надеждой спросила Гермиона. - Если что-то найдёте, сразу присылайте мне сову.
Рон: Между прочим, ты вполне можешь поинтересоваться у своих родителей, не знают ли они, кто такой этот Фламель, - заметил Рон. - Это ведь родители - так что риска никакого...
Гермиона: Абсолютно никакого, - согласилась Гермиона. - Особенно если учесть, что мои родители - стоматологи...

* * *

Когда каникулы наконец начались, Гарри, Т/и и Рон слишком весело проводили время для того, чтобы думать о Фламеле. В спальне их осталось только двое, а Т/и вообще одна была, да и в Общей гостиной было куда меньше народа, чем во время учёбы. Поэтому они придвигали кресла как можно ближе к камину и сидели там часами, нанизывая на длинную металлическую вилку принесённые из Большого зала кусочки хлеба, лепёшки и кругляши зефира, поджаривая их на открытом огне и с аппетитом поедая.

Разумеется, они ни на секунду не умолкали даже с набитым ртом - ведь им было о чём поговорить. Главной темой, разумеется, был Малфой. Они изобретали десятки планов, как подставить Малфоя и добиться его исключения из школы. И неважно, что эти планы были явно неосуществимы, - об этом всё равно приятно было поговорить.
Ещё они играли в волшебные шахматы, которым Рон начал обучать Гарри, а затем и Т/и. Это были практически те же самые шахматы, в которые играли маглы. Разница заключалась лишь в том, что фигурки были живые, и игрок ощущал себя полководцем, направляющим свои войска на противника. Шахматы Рона были очень старыми и потрёпанными временем. Как и все его вещи, они когда-то принадлежали кому-то из его родственников, в данном случае дедушке. Однако тот факт, что фигурки были древними, вовсе не мешал ему хорошо играть. Рон так отлично их изучил, что у него никогда не было проблем с тем, чтобы заставить их выполнить то, что он хочет.

Гарри и Т/и играли фигурками, которые им одолжил Симус Финниган, и они очень плохо их слушались, абсолютно не доверяя временному хозяину. К тому же Поттеры были не слишком хорошим игроком, и фигурки постоянно давали им советы, сбивая его с толку:

«Не посылай меня туда, разве ты не видишь вражеского коня? Лучше пошли вон того, его потеря не будет иметь никакого значения».

В канун Рождества Т/и легла спать, предвкушая праздничный завтрак и веселье, но, естественно, не рассчитывая ни на какие подарки. Однако, проснувшись наутро, она первым делом заметила свёртки и коробочки у своей кровати. Т/и быстро распаковала верхний свёрток. Подарок был завернут в толстую коричневую оберточную бумагу, на которой неровными буквами было написано: «Т/и от Хагрида» . Внутри была флейта грубой работы - скорее всего, Хагрид сам вырезал её из дерева. Т/и поднесла её к губам и извлекла из неё звук, похожий на уханье совы.
Следующий подарок лежал в тонком конверте и представлял собой лист плотной бумаги. «Получили ваши поздравления, посылаем тебе рождественский подарок. Дядя Вернон и тетя Петунья» , - было написано на листе. К бумаге скотчем была приклеена мелкая монетка. Дурсли остались верны себе - более щедрый подарок придумать было сложно.
Т/и: Очень приятно, - прокомментировала Т/и, и положила монетку в карман.
Т/и: Такс, интересно, кто ещё мог прислать мне подарок, кроме Дурслей и Хагрида?
Т/и разорвала упаковку, обнаружив внутри толстый, ручной вязки свитер тёмно-фиолетового цвета и большую коробку с домашними сладостями. На коробке было написано: «Т/и Поттер от миссис Уизли». Т/и сразу же поняла, что это мать Рона.
Т/и: Нужно будет сказать Рону, чтобы передал ей спасибо.
В следующем подарке тоже было сладкое - большая коробка с леденцами разных вкусов, присланная Гермионой.
Т/и: Ну и сладкого же у меня теперь!
Положив коробки со сладостями под кровать, а свитер и флейту в тумбочку, Т/и одела халат и спустилась в Общую гостиную. А потом поднялась в комнату салчьиков и постучалась.
Рон: Заходи! - Т/и зашла в их комнату.
В это момент Рон рассматривал монетку маглов.
Т/и: Надо вторую, Рон? - сказала Т/и, доставая из кармана пижаму монетку.
Рон: Да! - а дальше она отдала её Рону. - Вот ведь нелепая штуковина! - наконец выдохнул он. - И это деньги? Такой формы?
Гарри: Возьми себе. - Гарри засмеялся, увидев, как обрадовался Рон. - Интересно, кто ещё мог прислать мне подарок, кроме Дурслей и Хагрида?
Т/и села на кровать Невилла, рядом с кроватью Гарри.
Т/и: А что тебе подарили? - поинтересовалась она.
Гарри: Флейту от Хагрида, ну и монетку от дяди Вернона с тётей Петуньей.
Рон: Кажется, я знаю, от кого это. - Рон слегка покраснел, тыча пальцем в объёмистый свёрток. - Это от моей мамы. Я написал ей, что некому будет сделать вам подарок, и...
Рон вдруг густо залился красной краской.
Рон: О-о-о, - простонал он. - Как же я раньше не подумал. Она связала тебе фирменный свитер Уизли...
Т/и: О! И мне кстати тоже. Можешь потом ей спасибо передать, Рон?
Рон: ...
Гарри разорвал упаковку, обнаружив внутри толстый, ручной вязки свитер изумрудно-зелёного цвета и большую коробку с домашними сладостями.
Рон: Она каждый год к Рождеству вяжет нам всем свитеры, - недовольно бормотал Рон, разворачивая подарок от матери. - И мне вечно достаётся тёмно-бордовый.
Гарри: Твоя мама просто молодец, - заметил Гарри, пробуя сладости, которые оказались очень вкусными.
Т/и: Согласна, - выхватив пару конфет из коробки Гарри и положив к себе в карман, подтвердила Т/и.
В следующем подарке тоже было сладкое - большая коробка «шоколадных лягушек», присланная Гермионой.
Оставался ещё один свёрток. Гарри поднял его с пола, отметив, что он очень легкий, почти невесомый. И неторопливо развернул его.
Нечто воздушное, серебристо-серое выпало из свёртка и, шурша, мягко опустилось на пол, поблёскивая складками. Рон широко раскрыл рот от изумления.
Рон: Я слышал о таком, - произнёс он сдавленным голосом, роняя на пол присланную Гермионой коробочку с леденцами и даже не замечая этого. - Если это то, что я думаю, - это очень редкая вещь, и очень ценная.
Гарри/Т/и: А что это?
Гарри подобрал с пола сияющую серебристую ткань. Она была очень странной на ощупь, как будто частично состояла из воды.
Рон: Это мантия-невидимка, - прошептал Рон с благоговейным восторгом. - Не сомневаюсь, что это она, попробуй сам.
Гарри набросил мантию на плечи.
Рон: Это она! - неожиданно завопил Рон. - Посмотри вниз!
Гарри последовал его совету и не увидел собственных ног. Он молнией метнулся к зеркалу. Лицо его, разумеется, было на месте, но оно плавало в воздухе, поскольку тело полностью отсутствовало. Гарри натянул мантию на голову, и его отражение исчезло полностью.
Т/и: Смотри, тут записка! - окликнула его сестра. - Из неё выпала записка!
Гарри снял мантию и поднял с пола листочек бумаги. Надпись на нём была сделана очень мелким почерком с завитушками - такого Гарри ещё никогда не видел.

Незадолго до своей смерти ваш с Т/и отец оставил эту вещь мне. Пришло время вернуть её его сыну и дочери. Используйте её с умом.
Желаю вам очень счастливого Рождества.

Подписи не было. Гарри изучал странную записку, написанную неизвестно кем, а Рон и Т/и всё восхищались мантией.
Рон: Да, за такую я бы отдал всё на свете, - признался он. - Всё, что угодно. Эй, да что с тобой?
Гарри: Ничего, - мотнул головой Гарри. На самом деле он чувствовал себя очень странно. Он никак не мог понять, кто прислал ему мантию и эту записку. И всё время спрашивал себя, неужели она на самом деле принадлежала его отцу?

Прежде чем Т/и успела что-то сказать или подумать о чём-то другом, дверь в спальню распахнулась, и в неё ворвались Фред и Джордж Уизли. Гарри быстро спрятал мантию под одеяло. Ему не хотелось, чтобы её надевал кто-нибудь другой, кроме него. Даже не хотелось, чтобы кто-нибудь просто до неё дотрагивался.
Фред: Счастливого Рождества! - прокричал с порога Фред.
Джордж: Эй, смотри! - воскликнул Джордж, обращаясь к брату. - Гарри тоже получил фирменный свитер Уизли!
Т/и: Я тоже получила его) - слегка усмехнувшись от резкого появления близнецов, объявила им Т/и.
На Фреде и Джордже были новенькие синие свитеры, на одном была вышита большая желтая буква «Ф», на другом - такого же цвета и размера буква «Д».
Фред: Между прочим, свитер Гарри выглядит получше, чем наши, - признал Фред, повертев в руках подарок, полученный Гарри от миссис Уизли. - Он ведь не член семьи, так что она вязала его куда старательнее.
Джордж: А ты почему не надел свой свитер, Рон? - возмутился Джордж. - Давай-давай, они ведь мало того что красивые, так ещё и очень тёплые. Ты тоже Т/и иди одевай!
Рон: Ненавижу бордовый цвет, - то ли в шутку, то ли всерьёз простонал Рон, натягивая на себя свитер.
Джордж: А на твоём никаких букв, - хмыкнул Джордж, разглядывая младшего брата. - Полагаю, она думает, что ты не забудешь, как тебя зовут. А мы ведь тоже не дураки - мы хорошо знаем, что нас зовут Дред и Фордж.
Близнецы расхохотались, довольные шуткой.
Т/и быстренько сбегала до комнаты и переоделась в свитер, где была буква её имени, а так же одела тёмные штаны. Но она не забыла переложить конфеты из пижамы в карманы штанов. После она вернулась к мальчикам, которые смеялись.
Вдруг спустя минут так пять, раздался голос.
Перси: Что тут за шум?
В дверь протиснулась ещё одна рыжая голова, принадлежавшая Перси Уизли, вид у него был не слишком счастливый. Судя по всему, он уже успел распечатать свои подарки, по крайней мере частично, потому что держал в руках свитер грубой вязки, который тут же выхватил у него Фред.
Фред: Ага. Тут буква «С», то есть староста. Давай, Перси, надевай его - мы все уже надели наши, и Гарри с Т/и тоже.
Перси: Я... не... хочу, - донёсся до Т/и хриплый голос Перси, которому близнецы уже успели натянуть свитер на голову, сбив с него очки.
Джордж: И запомни: сегодня за завтраком ты будешь сидеть не со старостами, а с нами, - поучительно добавил Джордж. - Рождество - семейный праздник.
Близнецы натянули на него свитер так что руки не попали в рукава, а оказались прижатыми к телу. И, ухватив старшего брата за шиворот, вытолкали его из спальни.
Джордж: А Гарри здесь лишний! - вдруг возразил Джордж. - Потому что он не рыжий!
Фред и Джордж засмеялись, как вдруг их откликнула Т/и.
Т/и: Фред, Джордж, ловите! - Т/и кинула им по конфете из кармана, оба успели их поймать.

* * *

У Т/и в жизни не было такого рождественского пира. На столе красовались сотни жирных жареных индеек, горы жареного и варёного картофеля, десятки мисок с жареным зелёным горошком и соусников, полных мясной и клюквенной подливки, - и башни из волшебных хлопушек. Эти фантастические хлопушки не имели ничего общего с теми, которые производили маглы. Дурсли обычно покупали эти жалкие подобия, на которых сверху было надето нечто вроде убогой бумажной шляпы, а внутри обязательно лежала маленькая пластмассовая игрушка. Хлопушка же, которую опробовали они с Фредом, не просто хлопнула, но взорвалась с пушечным грохотом и, окутав их густым синим дымом, выплюнула из себя контр-адмиральскую фуражку и несколько живых белых мышей.

За учительским столом тоже было весело. Дамблдор сменил свой остроконечный волшебный колпак на украшенную цветами шляпу и весело посмеивался над шутками профессора Флитвика.

Вслед за индейкой подали утыканные свечками рождественские пудинги. Пудинги были с сюрпризом - Перси чуть не сломал зуб о серебряный сикль, откусив кусок пудинга. Все это время Т/и внимательно наблюдала за Хагридом. Тот без устали подливал себе вина и становился всё краснее и краснее, и наконец он поцеловал в щёку профессора МакГонагалл. А она, к великому удивлению Гарри, смущённо порозовела и захихикала, не замечая, что её цилиндр сполз набок.

Когда Т/и наконец вышла из-за стола, её руки были заняты новыми подарками, вылетевшими из хлопушек, - среди них были упаковка никогда не лопающихся и светящихся надувных шаров, набор для желающих обзавестись бородавками и комплект шахматных фигурок. А вот белые мыши куда-то исчезли, и у Т/и было неприятное подозрение, что они закончат свою жизнь на рождественском столе миссис Норрис.

На следующий день Т/и, Гарри и Рон неплохо повеселились, устроив на улице яростную перестрелку снежками. А затем, насквозь промокшие, замёрзшие, с трудом переводя дыхание, они вернулись к камину в гостиной. Там Т/и опробовала свои новые шахматные фигурки и потерпела впечатляющее поражение от Рона. Т/и сказала себе, что, если бы не Перси, без устали засыпавший его ценными советами, поражение было бы не столь быстрым и позорным.

После чая с бутербродами с индейкой, сдобными булочками, бисквитами и рождественским пирогом Гарри, Т/и и Рон почувствовали себя настолько сытыми и сонными, что у них просто не было ни сил, ни желания заниматься чем-либо перед сном. Поэтому они просто сидели и смотрели, как Перси гоняется по комнате за близнецами, отобравшими у него значок старосты. Но так же близнецы успевали ловить конфеты, которые кидала Т/и им из коробки от миссис Уизли.

Это было лучшее Рождество в жизни Т/и. И всё же целый день её не покидало ощущение, что она забыла о чём-то важном. И только оказавшись в постели, она поняла, что именно её беспокоило: мантия-невидимка и тот, кто её прислал. Хоть подарок и был для Гарри, но он не дал ей прочитать письмо, а только сказал, что оно не подписано.
Т/и не могла уснуть и решила посидеть у камина в Общей гостиной, но идя туда она заметила Гарри с мантией.
Т/и: Ты куда это? - поинтересовалась она.
Гарри: Опробовать мантию, хочешь со мной? - Гарри думал, что Т/и откажется.
Т/и: Конечно! Всегда хотела просто пройтись ночью по Хогвартсу!
Гарри и Т/и бесшумно прошли через гостиную и пробрались сквозь дыру, с той стороны закрытую портретом.
Толстая Леди: Кто здесь? - проскрипела Толстая Леди.
Гарри и Т/и ничего не ответили и быстро пошли вниз по коридору.

Вдруг они остановились, не понимая, куда, собственно, они направляются. Сердце Т/и громко стучало, а в голове толкались переполнявшие её мысли. Наконец её осенило. Особая секция библиотеки - вот куда им было надо. Они смогут листать книги столько, сколько им захочется, до тех пор, пока они не узнают, кто такой Николас Фламель. Они поплотнее закутались в мантию и двинулся вперёд.

В библиотеке было абсолютно темно и очень страшно. Гарри зажёг стоявшую на входе лампу, и, держа её в руке, пошли вдоль длинных рядов. Они представили, как выглядит со стороны, - лампа, сама по себе плывущая в воздухе. И хотя они знали, что это рука Гарри держит лампу, им стало неуютно.

Особая секция находилась в самом конце помещения. Аккуратно переступив через загородку, отделявшую секцию от остальной части библиотеки, Гарри поднял лампу повыше, чтобы разглядеть названия стоявших на полках книг.

Если честно, названия ему ни о чём не говорили. Золотые буквы на корешках выцвели и частично облетели, а слова, в которые они складывались, были записаны на каком-то чужом языке, и они не знали, что они означают. На некоторых книгах вовсе не было никаких надписей. А на одной было тёмное пятно, которое до ужаса напоминало кровь.

Т/и почувствовала, как по спине побежали мурашки. Возможно, ей это показалось, но с полок доносился слабый шёпот, словно книги узнали, что кто-то зашёл в Особую секцию без разрешения, и это им не нравится.

Пора было приступать к делу. Гарри осторожно опустил лампу на пол и оглядел нижнюю полку в поисках книги, которая привлекла бы его внимание своим необычным видом. Взгляд его упал на большой чёрный с серебром фолиант. Гарри с трудом вытащил тяжеленную книгу и положил её на колено.

Стоило ему раскрыть фолиант, как тишину прорезал душераздирающий крик, от которого кровь стыла в жилах. Это кричала книга! Гарри поспешно захлопнул её, но крик продолжался - высокий, непрекращающийся, разрывающий барабанные перепонки. Гарри и Т/и попятились назад и сбили лампу, которая тут же погасла. Они запаниковали, и тут послышались шаги - кто-то бежал по коридору по направлению к библиотеке. Второпях засунув книгу на место, Гарри и Т/и рванули к выходу. В дверях они чуть не столкнулся с Филчем. Выцветшие глаза Филча, вылезшие из орбит, смотрели сквозь них, и Гарри с Т/и, поднырнув под его руку, выскользнули в коридор. В ушах Т/и всё ещё стояли издаваемые книгой вопли.

Прошло какое-то время, прежде чем Гарри и Т/и остановились. И, переведя дыхание, обнаружили, что стоит перед выставленными на высоком постаменте рыцарскими доспехами. Они так стремились убежать подальше от библиотеки, что не обращали внимания на то, куда именно бегут. И сейчас они не мог понять, где находятся, - возможно, потому, что вокруг стояла кромешная тьма. Впрочем, Гарри тут же вспомнил, что похожий рыцарь в латах стоял неподалеку от кухни, но кухня, по идее, была пятью этажами выше.
Филч: Вы сказали, профессор, что, если кто-то будет бродить по школе среди ночи, я должен прийти прямо к вам. Так вот, кто-то был в библиотеке. В Особой секции.
Т/и почувствовала, как кровь отхлынула от её лица. Они так долго бежали сами не зная куда, но Филч оказался здесь практически одновременно с ними - потому что это именно его голос сейчас слышали Поттеры. Не успели они сообразить, что Филчу наверняка известен более короткий путь, как буквально оцепенели от ужаса. Голос, ответивший Филчу, принадлежал профессору Снейпу.
Снейп: Значит, в Особой секции? Что ж, они не могли уйти далеко, мы их поймаем.
Гарри и Т/и приросли к полу, глядя, как из-за угла перед ним появляются Филч и Снейп. Конечно, они не могли их видеть, но коридор был узким, и они вполне могли в них врезаться - мантия делала их невидимыми, но не бесплотными.

Гарри и Т/и попятились назад, стараясь двигаться бесшумно. Филч и Снейп приближались, столкновения было не избежать, и Гарри, судорожно оглядевшись, заметил слева от себя приоткрытую дверь. Она была их единственным спасением. Стараясь не дышать, они втиснулись между дверью и косяком, застыв на полпути. Они боялись, что дверь заскрипит и выдаст их, если они её коснуться. Каким-то чудом Гарри и Т/и всё же удалось бесшумно проскользнуть внутрь. Снейп и Филч прошли мимо, и точно бы задели их, если бы они остались в коридоре, но Поттеры уже были в комнате. Онм, тяжело дыша, прижались к стене и слушали, как удаляются их шаги. На сей раз они едва не попались, они были так близки к этому, и с трудом могли поверить, что всё обошлось.

Прошло несколько минут, прежде чем они обвели глазами комнату. Она была похожа на класс, которым давно не пользовались. У стен громоздились поставленные одна на другую парты, посреди комнаты лежала перевернутая корзина для бумаг. А вот к противоположной стене был прислонён предмет, выглядевший абсолютно чужеродным в этой комнате. Казалось, его поставили сюда просто для того, чтобы он не мешался в другом месте.

Это было красивое зеркало, высотой до потолка, в золотой раме, украшенной орнаментом. Зеркало стояло на подставках, похожих на две ноги с впившимися в пол длинными когтями. На верхней части рамы была выгравирована надпись: «Еиналеж еечяр огеома сеш авон оциле шавеню авыза копя».

Шагов Филча и Снейпа давно уже не было слышно, так что дети совсем успокоились. Но любое волнение всё равно улеглось бы, потому что зеркало будто притягивало к себе, заставляя забыть обо всём остальном. Оба медленно направились к зеркалу, желая заглянуть в него и убедиться, что они невидимы.

Гарри пришлось зажать себе рот, чтобы сдержать рвущийся из него крик. Гарри резко отвернулся от зеркала. Его сердце стучало в груди куда яростней, чем когда закричала лежавшая на его колене книга, потому что он увидел в зеркале не только самого себя с сестрой, что само по себе было невозможно, но и ещё каких-то людей, стоявших вокруг него.

Однако комната была пуста. И Гарри, всё ещё тяжело дыша, медленно повернулся обратно к зеркалу. А Т/и вылезла из мантии и отошла в сторону.

Перед Гарри было отражение Гарри Поттера, бледное и испуганное, а за ним стояли отражения по меньшей мере десятка человек. Гарри снова обернулся - разумеется, позади него никого не было. Или, может, они тоже были невидимы? Может, это была комната, населенная невидимками, а хитрость зеркала в том и состояла, что в нём отражались все, неважно, видимы они или нет?

Гарри снова заглянул в зеркало. Женщина, стоявшая справа от его отражения, улыбалась ему и махала рукой. Гарри опять отвернулся и вытянул руку. Если бы женщина действительно стояла позади него, он бы коснулся её, ведь их отражения были совсем рядом, но его рука нащупала лишь воздух. А значит, она и все другие люди, обступившие его отражение, существовали только в зеркале.

Женщина была очень красива. У неё были тёмно-рыжие волосы, а глаза... «Её глаза похожи на мои», - подумал Гарри, придвигаясь поближе к зеркалу, чтобы получше рассмотреть женщину. Вдруг он понял, что женщина было копией его сестры Т/и. Глаза у женщины были ярко-зелёные, и разрез у них был такой же. Но тут Гарри заметил, что женщина плачет. Улыбается и одновременно плачет. Стоявший рядом с ней высокий и худой черноволосый мужчина обнял её, словно подбадривая. Мужчина был в очках, и у него были очень непослушные волосы, торчавшие во все стороны, как у Гарри.
Гарри стоял так близко к зеркалу, что почти касался носом своего отражения.
Гарри: Мама? - прошептал он, внезапно всё поняв. - Папа?
Мужчина и женщина молча смотрели на него и улыбались. Гарри медленно обвёл взглядом лица других людей, находившихся в зеркале, замечая такие же зеленые глаза, как у него, и носы, похожие на его нос. Гарри даже показалось, что у маленького старичка точно такие же колени, как у него, - острые, торчащие вперед. Первый раз в жизни Гарри Поттер видел свою семью.
Т/и: Ты на что там уставился? - но ответа не последовало.
Поттеры улыбались и махали Гарри руками, а он жадно смотрел на них, прижавшись к стеклу, опершись на него ладонями, словно надеясь, что провалится сквозь него и окажется рядом с ними. Его переполнило очень странное, неиспытанное доселе чувство - радость, смешанная с ужасной грустью.

Он не знал, сколько времени простоял у зеркала. Люди в зеркале не исчезали, а он смотрел и смотрел на них, пока не услышал приведший его в чувство отдаленный шум. Гарри не мог рисковать - ему нельзя было больше здесь оставаться, ему надо было вернуться в спальню, чтобы на следующий день иметь возможность прийти сюда снова. Т/и лишь глазом взглянули в зеркало и удивилась, что там увидела. Это были родители и... Она быстренько залезла под мантию к Гарри. Они просто не имели права рисковать - на кону стояли не штрафные очки, не его пребывание в школе, но их новые и новые встречи с родителями.
Гарри: Я вернусь, - прошептал он и, с усилием оторвавшись от зеркала, поспешно вышли из комнаты.

* * *

Рон: Вы могли бы меня разбудить. - В голосе Рона слышалась обида. Они сидели в Большом зале и завтракали - точнее, завтракал Рон и Т/и, а Гарри только что закончил свой рассказ о ночных похождениях.
Гарри: Можешь пойти с нами сегодня вечером - я хотел бы показать тебе это зеркало.
Рон: С удовольствием встречусь с вашими родителями, - радостно выпалил Рон.
Т/и: А я бы хотела увидеть всю твою семью, всех Уизли. Ты мне покажешь своих старших братьев и всех других родственников.
Рон: Ты можешь увидеть их в любой момент, - пожал плечами Рон. - Приезжай к нам погостить этим летом - и все дела. Кстати, может, это зеркало показывает только тех, кто уже умер? А ещё жаль, что вы не нашли ничего про Фламеля. Возьми бекон, чего это ты ничего не ешь, Гарри?
Т/и: Нет! Я видела двух людей, которые умерли, но! Я видела двух людей, которые живы. И сказать кто это я не могу!
Гарри не хотелось есть. Он увидел своих родителей и обязательно увидит их сегодня вечером. Теперь он мог думать только об этом, но никак ни о еде и ни о чём другом. Если честно, он даже удивился, услышав от Рона про Николаса Фламеля. Он уже почти забыл это имя. Теперь ничего, кроме встречи с родителями, не имело для Гарри абсолютно никакого значения. Какая разница, кто такой этот Фламель? Зачем ему знать, что охраняет трехголовый пёс? И какое ему дело до того, украдёт Снейп то, что охраняет пёс, или нет?
Т/и: Ты в порядке? - озабоченно спросила сестра. - Ты так странно выглядишь...

* * *

Больше всего Гарри боялся, что не сможет этой ночью найти ту комнату с зеркалом. Сегодня под мантией их было трое, поэтому двигались они гораздо медленнее. Они пытались повторить тот путь, который проделали Т/и с Гарри, выбежав из библиотеки, и около часа бродили по тёмным коридорам.
Рон: Я просто умираю от холода, - пожаловался Рон. - Давай забудем об этом и вернёмся в спальню.
Гарри: Ни за что! - возмущённо прошипел Гарри. - Я знаю, что комната где-то рядом.
Они прошли мимо привидения высокой женщины, плывшего в противоположном направлении, и, к счастью, больше никого не встретили. И как раз в тот момент, когда Рон снова начал стонать, что у него заледенели ноги и он уже их не чувствует, Гарри заметил знакомые доспехи.
Гарри: Это здесь... точно здесь... да!
Гарри открыл дверь и, сбросив мантию, метнулся к зеркалу.
Они были здесь. Они ждали его. И просияли, увидев Гарри.
Рон: Видишь? - шепнул Гарри, повернувшись к Рону.
Рон: Ничего я не вижу.
Гарри: Да посмотри же! Смотри, вот же они - родители, и другие...
Рон: Я вижу только тебя, - отозвался Рон.
Т/и: Я тоже вижу только тебя, - подтвердила Т/и
Гарри: Посмотрите внимательнее, - не успокаивался Гарри. - Подойдите поближе, встань сюда, рядом со мной.
Гарри чуточку подвинулся, но теперь, когда перед зеркалом оказался Рон, он больше не видел в нём свою семью, только отражение Рона в пёстрой пижаме.
Рон застыл перед зеркалом, зачарованно вглядываясь в него.
Рон: Только посмотрите на меня! - воскликнул он.
Гарри: Ты видишь вокруг себя родителей и братьев? - спросил Гарри.
Рон: Нет, я один. Но я другой... повзрослевший... И... И я первый ученик школы!
Т/и: Что? - недоуменно переспросил она.
Рон: Я... У меня на груди значок - такой же, какой был у Билла, когда он стал лучшим учеником Хогвартса. И у меня в руках Кубок победителя соревнования между факультетами и ещё Кубок школы по квиддичу. Я ещё и капитан сборной, представляешь!
Рон с трудом оторвал глаза от так восхитившей его картины и взволнованно посмотрел на Гарри.
Рон: Как ты думаешь, зеркало показывает будущее? - В голосе Рона звучала надежда.
Гарри: Не может быть! - горячо возразил Гарри. - Вся наша с Т/и семья давно умерла. При чём тут будущее? Отодвинься, я хочу ещё посмотреть...
Рон: Ты вчера всю ночь в него смотрел, - горячо возразил Рон. - Подожди немного, я быстро...
Т/и: Дайте я посмотрю! - вдруг крикнула молчавшая Т/и.
Гарри: Ну на что тебе смотреть - ты ведь всего лишь держишь в руках Кубок школы по квиддичу, что тут интересного? - возмутился Гарри. - А я хочу увидеть своих родителей.
Рон: Да не толкайся ты! - вскрикнул, пошатнувшись, Рон.
Вдруг Т/и обоих расстолкала и посмотрела в зеркало. Позади неё стояли их с Гарри родители, а рядом с ней близнецы Уизли с разными розыгрышами. А сама Т/и держала Кубок школы по квидиччу.
Рон: И что ты там видишь? - решил узнать он.
Т/и: Эм... Своих родителей и всё! - нервно ответила Т/и.
Внезапный звук, донёсшийся из коридора, заставил их замолчать. Они только сейчас осознали, что слишком громко препирались и наверняка подняли жуткий шум.
Гарри: Быстро!
Рон схватил мантию. И они все трое успели накрыться ею в тот самый момент, когда из-за двери, поблёскивая глазами, появилась миссис Норрис. Рон, Т/и и Гарри замерли, стараясь не дышать и думая об одном и том же - распространяется ли действие мантии на кошек? Казалось, что прошла целая вечность, прежде чем миссис Норрис развернулась и вышла обратно в коридор.
Рон: Здесь опасно - возможно, она пошла за Филчем, - шепнул Рон. - Бьюсь об заклад, что она слышала наши голоса и знает, что мы здесь. Уходим.
И Рон с Т/и вытащили упирающегося Гарри из комнаты.

* * *

Рон: Хочешь сыграть в шахматы? - спросил Рон на следующее утро, когда они вернулись с завтрака.
Гарри: Нет, - коротко ответил Гарри.
Рон: Тогда почему бы нам не выйти из замка и не навестить Хагрида?
Гарри: Да нет... - Гарри пожал плечами. - Если хочешь, лучше сходи один...
Рон: Я знаю, о чём ты думаешь, Гарри. - На лице Рона было понимание. - Ты думаешь об этом зеркале. Не ходи туда сегодня.
Гарри: Почему?
Сидя на диване Т/и читала книгу, но резко оторвалась.
Т/и: Не знаю, но у меня появилось нехорошее предчувствие. К тому же мы уже слишком много раз были на грани провала. Филч, Снейп и миссис Норрис рыщут по всей школе, надеясь нас поймать. Да, они нас не видят, но ведь они могут с нами столкнуться. А что, если мы во что-нибудь врежемся или что-нибудь сшибём - они ведь сразу всё поймут... Если ты собираешься идти и сегодня, то я не пойду!
Гарри: Ты говоришь прямо как Гермиона, - отрезал Гарри.
Рон: Мы серьёзно, Гарри, - взмолился Рон. - Не ходи туда.
Но Гарри мог думать только об одном - о том, чтобы снова оказаться перед зеркалом. И ничто не могло его остановить - и никто, включая сестру и Рона.

* * *

Этой ночью он отыскал комнату с зеркалом гораздо быстрее, чем накануне. Гарри не шёл, а буквально летел, чтобы побыстрее оказаться у зеркала. Хоть он и осознавал, что производит слишком много шума, ему было всё равно, тем более что на пути ему так никто и не попался.

Мать и отец снова просияли, увидев его, а один из дедушек при виде внука закивал головой, счастливо улыбаясь. Гарри опустился на пол перед зеркалом, говоря себе, что придёт сюда завтра, и послезавтра, и послепослезавтра, и...

Сегодня он собирался остаться здесь на всю ночь. И ничто не могло помешать ему просидеть здесь до утра. Ничто и никто.

Кроме...

Дамблдор: Итак, ты снова здесь, Гарри? Только сегодня ты один.
Гарри почувствовал, как его внутренности превратились в лед. Он медленно оглянулся. На одной из стоявших у стены парт сидел не кто иной, как Альбус Дамблдор. Получалось, что Гарри прошёл прямо мимо него и не заметил профессора, потому что слишком торопился увидеть родителей.
Гарри: Я... Я не видел вас, сэр, - пробормотал он.
Дамблдор: Странно, каким близоруким делает человека невидимость, - произнёс Дамблдор, и Гарри с облегчением заметил, что профессор улыбается.
Дамблдор: Итак. - Дамблдор слез с парты, подошёл к Гарри и опустился на пол рядом с ним. - Итак, ты, как и сотни других до тебя, обнаружил источник наслаждения, скрытый в зеркале Еиналеж.
Гарри: Я не знал, что оно так называется, сэр.
Дамблдор: Но я надеюсь, что ты уже знаешь, что показывает это зеркало? - поинтересовался Дамблдор.
Гарри: Оно... ну, оно показывает мне мою семью... - неуверенно начал Гарри.
Дамблдор: А твой друг Рон видел самого себя со значком первого ученика школы. - Дамблдор не спрашивал, а утверждал.
Гарри: Откуда вы знаете? - изумленно выдохнул Гарри.
Дамблдор: Твоя сестра Т/и утверждала, что видела только родителей, но на самом деле это не так. Мне не нужна мантия-невидимка для того, чтобы стать невидимым, - мягко произнёс Дамблдор. - Итак... что, на твой взгляд, показывает всем нам зеркало Еиналеж?
Гарри пожал плечами.
Дамблдор: Я попробую натолкнуть тебя на мысль. Так вот, слушай. Самый счастливый человек на земле, заглянув в зеркало Еиналеж, увидит самого себя таким, какой он есть, - то есть для него это будет самое обычное зеркало. Ты меня понял?
Гарри задумался.
Гарри: Оно показывает нам то, что мы хотим увидеть, - медленно выговорил он. - Чего бы мы ни хотели...
Дамблдор: И да, и нет, - негромко заметил Дамблдор. - Оно показывает нам не больше и не меньше, как наши самые сокровенные, самые отчаянные желания. Ты, и Т/и никогда не знавшие своей семьи, увидели своих родных, стоящих вокруг тебя. Рональд Уизли, всю жизнь находившийся в тени своих братьев, увидел себя одного, увидел себя лучшим учеником школы и одновременно капитаном команды-чемпиона по квиддичу, обладателем сразу двух Кубков - он превзошёл своих братьев. Однако зеркало не даёт нам ни знаний, ни правды. Многие люди, стоя перед зеркалом, ломали свою жизнь. Одни из-за того, что были зачарованы увиденным. Другие сходили с ума оттого, что не могли понять, сбудется ли то, что предсказало им зеркало, гарантировано им это будущее или оно просто возможно?
Дамблдор на мгновение замолчал, словно давая Гарри время на размышление.
Дамблдор: Завтра зеркало перенесут в другое помещение, Гарри, - продолжил он. - И я прошу тебя больше не искать его. Но если ты когда-нибудь ещё раз натолкнёшься на него, ты будешь готов к встрече с ним. Будешь готов, если запомнишь то, что я скажу тебе сейчас. Нельзя цепляться за мечты и сны, забывая о настоящем, забывая о своей жизни. А теперь, почему бы тебе не надеть эту восхитительную мантию и не вернуться в спальню?
Гарри поднялся с пола.
Гарри: Сэр... Профессор Дамблдор, - нерешительно начал он. - Могу я задать вам один вопрос?
Дамблдор: Кажется, ты уже задал один вопрос. - Дамблдор улыбнулся. - Тем не менее можешь задать ещё один.
Гарри: Что вы видите, когда смотрите в зеркало? - выпалил Гарри, затаив дыхание.
Дамблдор: Я? - переспросил профессор. - Я вижу себя, держащего в руке пару толстых шерстяных носков.
Гарри недоуменно смотрел на него.
Дамблдор: У человека не может быть слишком много носков, - пояснил Дамблдор. - Вот прошло ещё одно Рождество, а я не получил в подарок ни одной пары. Люди почему-то дарят мне только книги.

Уже в спальне Гарри вдруг осознал, что Дамблдор не был с ним откровенен. Но с другой стороны, подумал он, спихивая с подушки спавшую на ней Коросту, это был очень личный вопрос.