Глава 12.
Гарри все же сделал свой выбор. Он пошел в Хогсмид и крупно об этом пожалел.
Поход в Хогсмид с самого начала не задался. Как будто судьба ему намекала, что он потом пожалеет. В ту самую минуту, когда он собирался открыть проход за статуей одноглазой ведьмы, на карте отобразился Невилл Лонгботтом, направлявшийся как раз к тому месту. Невилл очень обрадовался товарищу по несчастью (из-за того злополучного списка паролей его лишили походов в Хогсмид) и хотел провести с ним время. Он даже согласился просто делать уроки, когда Гарри соврал, что направлялся в библиотеку.
И тут на них наткнулся Снейп, который с чего-то заподозрил их в каком-то тайном сговоре. Он их заставил отправиться в факультетскую гостиную. У портрета Полной Дамы Гарри бессовестно бросил Невилла и вернулся к лазу, проверив по карте, где находится Снейп.
В этот раз все прошло спокойно. Гарри спустился в лаз и через какое-то время вылез уже в Хогсмиде, где быстро нашел Рона. Они прекрасно провели время и под конец пошли к Визжащей хижине. Там они наткнулись на Малфоя с телохранителями, который сокрушался, что не может присутствовать на слушании по делу Клювокрыла. Но его отец, говорил он, там точно будет и точно добьется казни тупого животного.
После этих слов Малфой заметил Рона и решил над ним поиздеваться. Он предположил, что Уизли настолько устал от своей семейки, что решил переселиться к привидениям в Визжащую хижину. Гарри еле удержал друга от драки, схватив его за шиворот. После этого он вдоволь наигрался в привидение, забросав придурков грязью.
Но когда они уже в панике убегали, с головы Гарри слетел капюшон его мантии-невидимки. Неизвестно, чего Малфой больше испугался: привидений или головы Гарри, летающей в воздухе без тела. Дико крича, он кинулся бежать.
То же самое сделал и Гарри. Ему нужно было успеть в замок раньше Малфоя.
Но он не успел. Едва он вылез из лаза и повернул за угол, как услышал приближающиеся шаги. Это был торжествующий Снейп. Хорошо, что он оставил мантию в лазе, а то она бы его выдала. Гарри постарался сделать максимально невинный вид и спрятал руки в карманы мантии, чтобы не было видно, какие они грязные. Он старательно избегал смотреть профессору в глаза, что изрядно рассердило последнего.
Снейп привел его в свой кабинет и подтвердил, что Малфой успел раньше. Затем профессор язвительно прошелся по моральным качествам Гарри, обвинив его в неуважении к труду всех авроров и учителей, которые стараются сохранить ему жизнь. Тут Гарри не мог не признать своей вины, но только самому себе, мысленно, несмотря в глаза, чтобы его мысли не прочитали. У Снейпа не было никаких доказательств, и Гарри не собирался их ему предоставлять.
Закончив затаптывать в грязь самого Гарри, Снейп перешел на его отца. Он назвал его высокомерным снобом, для которого устав был не писан, и сказал также, что Гарри это унаследовал. Тут уже Гарри не стерпел. Он обвинил Снейпа в неблагодарности, ведь, по словам Дамблдора, профессор был обязан жизнью его отцу.
На это Снейп лишь прошипел, что его забыли просветить об одной очень немаловажной детали: Снейп оказался тогда в беде в первую очередь из-за шутки отца Гарри и его друзей. Отец спас его лишь затем, чтобы его не исключили.
После этого Снейп провел обыск и обнаружил Карту. Она была деактивирована и выглядела как просто кусок бумаги. Но это профессора не остановило, он ее разве что не обнюхал. Затем он достал палочку и стал пытаться раскрыть ее секрет с помощью магии.
Карта отреагировала только тогда, когда профессор назвал свое имя и должность, и тут...
По гладкой поверхности Карты вдруг побежали слова, как будто их выводила чья-то невидимая рука.
"М-р Лунатик приветствует профессора Снейпа и нижайше просит не совать длинного носа не в свои дела".
Снейп остолбенел. Гарри смотрел на послание как громом поражённый. Но Карта на этом не остановилась.
"М-р Сохатый присоединяется к м-ру Лунатику и хотел бы только прибавить, что профессор Снейп урод и кретин".
Со смеху умрёшь, будь ситуация не столь серьёзной. А пергамент между тем строчил своё:
"М-р Бродяга расписывается в своём изумлении, что такой идиот стал профессором".
Гарри в ужасе зажмурился. Когда он открыл глаза, на пергаменте появилась ещё одна надпись:
"М-р Хвост кланяется профессору Снейпу и советует ему, чертовому неряхе, вымыть наконец голову".
Гарри подумал, что он труп. Но Снейп лишь кинул в камин летучего порошка и вызвал Люпина. Тот через секунду присоединился к ним, выйдя прямо из камина.
Спасибо профессору ЗоТИ, гроза миновала. Он сумел убедить Снейпа, что карта лишь игрушка из Зонко. И как раз в этот самый миг в кабинет ворвался Рон. Задыхаясь от бега, он остановился у стола профессора. И, несмотря на бешено стучащее сердце, проговорил:
- Это... я... дал... Гарри... Купил... в «Зонко»... сто... лет... назад...
- Ну вот, Северус, - довольно хлопнув в ладоши, сказал Люпин. - Дело прояснилось. Я отнесу пергамент обратно в «Зонко»? Не возражаете? - Люпин свернул Карту и сунул её куда-то в складки мантии. - Гарри, Рон, идёмте со мной, я хотел бы объяснить вам ещё кое-что про вампиров. Простите, Северус.
Гарри не смел поднять глаз на профессора Снейпа. Все трое молча вышли из кабинета. Люпин заговорил только в холле. Посмотрев на Гарри, он хотел было что-то сказать, но Гарри его опередил.
- Профессор, я...
- Мне не надо никаких объяснений, - прервал его Люпин. И, оглядев пустой холл, понизил голос: - Я случайно знаю, что эта Карта много лет назад была конфискована кое у кого Филчем. Да, я знаю, что это Карта, - пояснил он, заметив изумлённые взгляды друзей. - Не хочу знать, как она попала к вам в руки. Меня вот что поражает: почему вы не отдали её преподавателям. Тем более после того случая с паролями. Мы все видели, что случается, когда важные сведения о замке валяются где попало. И я, Гарри, не верну тебе Карту.
Гарри этого ожидал и не стал возражать. Он сгорал от желания узнать, на что же намекал Снейп.
- Почему Снейп подумал, что я получил Карту прямо от её изготовителей? - выпалил он.
- Видишь ли... - Люпин как будто подыскивал ответ. - Наверное, решил, что этим изготовителям очень хотелось выманить тебя из замка. Наверное, их бы это порадовало.
- Вы их знаете? - спросил поражённый Гарри.
- Мы встречались, - коротко ответил Люпин, смотревший на Гарри как никогда строго. - Не ожидай, Гарри, что я когда-нибудь ещё приду тебе на выручку. Я не сумел тебе внушить, что Сириус Блэк очень опасен. Но я был уверен, что слова, которые ты слышал, когда дементоры приближались к тебе, всё-таки окажут на тебя воздействие. Твои родители, Гарри, отдали свои жизни, чтобы спасти твою. И чем же ты отплатил им? Поставил на кон против их великой жертвы пакет с магическими штучками.
И Люпин ушёл, оставив Гарри на растерзание совести. В кабинете Снейпа ему так тяжело не было. Гарри и Рон медленно поднимались по мраморной лестнице. Проходя мимо одноглазой ведьмы, Гарри вспомнил про мантию-невидимку. Она всё ещё была там, в начале подземного хода, но Гарри не посмел спуститься за ней.
- Это я во всём виноват, - вдруг сказал Рон. - Я тебя уговорил идти в Хогсмид. Люпин прав: мы поступили глупо. Не надо было этого делать... - И Рон опять замолчал.
В коридоре, где ходили дозорные тролли, они увидели идущую навстречу Гермиону. По её лицу было видно - она знает, что произошло. Сердце у Гарри упало: сказала ли она профессору МакГонагалл про Карту? Гермиона подошла к ним и остановилась.
- Радуешься нашим неприятностям? - съязвил Рон. - Успела уже наябедничать?
Гермиона не обратила на Рона ни грамма внимания. Она смотрела лишь на Гарри. И во взгляде ее было не разочарование. Нет, там была боль.
- Хагрид проиграл дело. Клювокрыла казнят...
У Гарри все внутри похолодело. Как казнят? Значит, все было зря?
Миона дала ему письмо Хагрида. Все верно. Казнят...
Позже тем вечером Гарри думал, что все беды уже произошли и больше ничего плохого не случится. Ну куда уж хуже?!
Оказалось, было куда. Следующие дни стали для Гарри адом. Миона с ним не разговаривала. Никак! Она всячески делала вид, что его не существует. Единственное, что она делала с ним - это пользовалась маховиком.
На занятиях Миона садилась с одной из подруг, и в глазах всех их читалось лишь одно: "Не приближайся!"
Уроки они теперь тоже делали раздельно. Миона выбирала отдельный класс. Спали они тоже раздельно, спальники они больше не сдвигали, а на кровати в апартаментах она ложилась с краю, при этом ясно давая понять, что ему следует лечь на противоположном и не приближаться.
Гарри сгорал от тоски... и ревности. И к кому? К Невиллу. А все потому, что Миона на обычных занятиях всегда садилась с ним. В гостиной они тоже были вместе. И Невилл был на седьмом небе от счастья. Глядя на его счастливую улыбку, когда он делал с ней уроки и она ему что-то объясняла, Гарри нестерпимо хотелось вцепиться зубами ему в глотку.
И это стали замечать. Вся школа сплетничала о том, что Грейнджер бросила Поттера ради Лонгботтома, а тот волком воет.
Один волк, имеется в виду профессор Люпин, тоже обратил внимание на его состояние. Он удивился тогда, насколько Гарри был похож на Джеймса. Он точно так же выглядел, когда видел Лили с Северусом. И после этого особо жестоко подшучивал над ним. Опасаясь развития такой ситуации, Люпин решил поговорить с Гарри.
- Гарри, можно тебя на минутку, - попросил он мальчика после занятия. Рона он кивком попросил удалиться. Тот поспешил подчиниться.
- Я хочу обсудить с тобой твое состояние.
- Мое состояние? - удивился Гарри. - Что вы имеете в виду?
- То, что ты готов разорвать Невилла на кусочки. Тебе не кажется, что это несколько необычное для тебя состояние?
Гарри помрачнел. Ему нечего было сказать, поэтому он молчал, ожидая продолжения. И Люпин не заставил себя ждать:
- Что у вас с Гермионой случилось? Вы так резко перестали общаться, - спросил он.
- Она со мной не разговаривает, - коротко ответил Гарри.
- А почему? - поинтересовался Люпин.
- Я не знаю! - раздраженно ответил Гарри. - Она мне ничего не говорит. И мне приходится гадать, что же я сделал или сказал ей не так.
- И в чем скорее всего причина? - спокойно отреагировал на злость мальчика профессор.
Гарри сдулся. Он долго думал над этим и, решил что...
- Она сердится на меня за то, что я пошел тогда в Хогсмид, хотя она очень просила меня не делать этого.
- Да? Хмм... это объясняет, почему я видел ее в тот день в замке. Значит, она не пошла в Хогсмид?
- Не пошла? - а ведь верно, Гарри ее там не видел... Тут он все понял. - Она осталась в замке ради меня, а я ее здесь бросил! Какой же я осел! - Гарри сел за парту, обхватив голову руками.
Люпин от такого вида лишь хмыкнул. Гарри это заметил:
- Что? - спросил он профессора.
- Я все не могу привыкнуть к тому, насколько ты похож на отца. Даже жесты одинаковы. Сколько раз я видел, как он точно также убивался по поводу твоей матери. Она умела заставить его помучиться.
Гарри покраснел. Неужели по нему так видно, какие чувства он к ней испытывает?
- Одно вот не пойму, - продолжил задумчиво профессор, - зачем ей был нужен торт со свечами?
"Торт? Свечи? Нет, я точно осел! Мой День рождения. Это был мой День рождения. Она хотела отметить его со мной, а я..." - думал Гарри, желая побиться об стенку, как Добби.
- А потом я видел ее в библиотеке, с Лонгботтомом. Она объясняла ему что-то из зелий, - сообщил ему Люпин, который хотел уменьшить градус ревности у Гарри по отношению к Невиллу.
Гарри вспомнил, как бросил Невилла у входа в факультетскую гостиную. Он тогда соврал, что забыл что-то в библиотеке. Видимо, Невилл спустился туда в его поисках и наткнулся на Миону, заглушающую свою обиду за чтением. Какой же он идиот!
- Вы не подскажете мне, как это все исправить? - с мольбой в глазах спросил он у Люпина. Тот лишь вздохнул.
- К сожалению, нет, Гарри. Я не специалист в любовных делах. - От последних двух слов Гарри густо покраснел. - Могу лишь посоветовать тебе постараться извиниться перед ней.
Гарри кивнул. Он так и сделает. Теперь, когда он знает, за что на него обижаются, ему будет значительно проще добиться ее прощения. Уж он постарается...
Все это время Гермиона тоже мучилась. Она пыталась разлюбить. Оказалось, что это легко сказать, но очень трудно сделать. Сердце упрямо не слушало доводов разума.
В тот день, когда Гарри так и не явился на маленький праздник в честь его внеочередного Дня рождения, Гермиона решила, что с нее хватит. Она потеряла надежду. Он никогда не полюбит ее.
Поэтому, логически рассудила она, нужно как можно быстрее избавиться от своих чувств к нему.
Начать она решила с общения. Она ограничила все свои контакты с ним, сведя их к минимуму.
Как же это было больно. Каждый день видеться с ним, и ни разу не заговорить, и не дотронуться. Как же она, оказывается, привязалась к нему! Он стал для нее как наркотик, и она испытывала своего рода ломку.
Еще больнее было видеть в его глазах ту же боль. Она старалась даже не смотреть на него, но иногда вот получалось. В такие моменты ей хотелось просто кинуться к нему в объятия и просто разреветься. Но нельзя.
Еще она часто замечала, что Гарри волком смотрит на Невилла. Ей даже страшно становилось за него, и невольно приходила мысль: "Он что, ревнует?" Но эту мысль она гнала от себя со всем тщанием. Нельзя было снова упасть во власть надежды. Она не вынесет, если еще раз ее потеряет.
Гнать подобные мысли было очень трудно. Особенно когда сама сгораешь от ревности. Едва они с Гарри перестали общаться, как к нему стала подбивать клинья Джинни. Радовало одно: Гарри совершенно не замечал ее попыток обратить на себя его внимание. Так что у нее появилась сестра по несчастью.
На третий день своих мучений Гермиона решила спросить совета у подруг. Они, исходя из своего невеликого опыта и расспросов старших учениц, предложили ей клин клином вышибать. Т.е. любовь лечить любовью. Все, что Гермионе надо было сделать - это найти себе нового парня.
Услышав это предложение, девушка сильно задумалась. Идея вроде бы логичная, но... В кого влюбляться? Она почти никого не знает. Относительно хорошо она знала только своих одноклассников по Рунам и Нумерологии. Они все были умными, красивыми, сильными, добрыми... но при этом уже занятыми. На каждого из них уже положила глаз одна из ее подруг. Меган уже встречалась с Джоном, Ханна - с Эрни, Трейси - с Блейзом, Сьюзан вздыхала по Эдварду. Оставался Нотт, но он был ей противен. Черт возьми, она даже серьезно начала рассматривать кандидатуру Невилла! Он был единственным парнем, что не ходил на Руны и Нумерологи и которого она знала достаточно хорошо.
Подруги поняли свою ошибку и предложили ей встречаться с парнем постарше. И стали называть кандидатуры. Они даже близнецов Уизли назвали! Хотя сами же потом посмеялись над этой кандидатурой. Они бы еще Рона предложили. Вот уж с кем она никогда не будет встречаться.
Гермиона закрыла книгу, которую читала, тяжко вздохнула и встала из-за стола в библиотеке. Напротив нее Невилл вопросительно на нее поглядел. Она собралась было ответить ему, но вдруг послышался голос Гарри:
- Невилл, ты не мог бы оставить нас наедине на минутку? - вежливо попросил Гарри, но так, чтобы мальчик не имел возможности отказаться.
Гермиона окаменела лицом и села обратно. Сейчас у них состоится давно ожидаемый и тщательно избегаемый разговор. Мерлин! Как же она не хотела этого разговора. Ну вот что она ему скажет?
Но ей ничего говорить и не пришлось. Гарри встал на колени и начал:
- Прости меня, идиота! Я знаю, что поступил ужасно, не послушавшись тебя тогда. Я поступил как последняя свинья. Я тайком ушел в Хогсмид, а ты в это время осталась ради меня в замке. Я не пришел на собственный День рождения, не отведал того замечательного торта, что ты для меня достала. Я знаю, что не заслуживаю прощения. Но ты все же прости меня. Я не могу больше так жить. Эти несколько дней были мне адом. Я не могу потерять твою дружбу. Я... я нуждаюсь в тебе, - говорил Гарри.
Вместо ответа Миона бросилась к нему на шею и разрыдалась. Она проиграла своей надежде, которая подобно фениксу воспарила из пепла. Гарри, что удивительно, тоже заплакал, и все говорил: "Спасибо, спасибо, спасибо, спасибо!.."
На этом сюрпризы для Гермионы не кончились.
Тем же вечером к ней подошел Рон. Он после той пощечины ходил задумчивый, а услышав про судьбу Клювика, весь посерел. Его мучила совесть.
- Гермиона, я знаю, что никогда этого не заслуживал, но прости меня! - сказал он. - Я поступал с тобой ужасно, я постоянно обвинял тебя во всех грехах, ревновал Гарри к тебе, оставил тебя одной помогать Хагриду.
- Если бы всего этого не было, то, возможно, все у Хагрида повернулось бы иначе. Я знаю, что во всем виноват Малфой. Он запугал Комиссию, этих старых глупых болтунов. Они его боятся. Ты сама это говорила. Еще ты сказала, что можно подать аппелляцию...
- Приговор всё равно оставят в силе, - грустно прокомментировала Гермиона.
- Не оставят! - горячо возразил Рон. - Ты больше не будешь одна этим заниматься. Я тебе помогу, Гермиона.
- Ох, Рон!
Гермиона, растроганная, обняла его. Гарри широко улыбнулся - наконец-то они помирились. Только надолго ли в этот раз?
Рон сконфузился, но через секунду вздохнул с облегчением. Простила.
Наконец, Гермиона выпустила его из своих объятий. На ее глазах были слезы.
- Мне, Рон, правда, правда очень жалко Коросту, - рыдала она.
- Ну ладно, ладно, - успокаивал её Рон, явно счастливый, что Гермиона отпустила его. Гарри понимающе ему улыбнулся. Ему ли не знать, какими крепкими бывают ее объятия.
- Короста была очень старая, - продолжил он ее успокаивать. - И в общем-то, от неё было мало проку. Кто знает, вдруг мама с папой позволят мне теперь завести сову.
Из-за мер безопасности, введённых после второго появления Блэка, Гарри, Рон и Гермиона не могли по вечерам навещать Хагрида. Теперь они беседовали с ним только после уроков ухода за магическими существами.
Суровый приговор подействовал на него как удар молнии.
- Эт моя вина, - говорил он как никогда косноязычно. - Я... ить весь онемел. А они таки важны, во всём чёрном. Я... это... значит, совсем запутался. Пергамент из рук валится... Твои-то цифры, Гермиона, из головы вон... К тому же Люциус Малфой встал и давай их, знамо дело, дурить. Чо он сказал, то они и решили.
- Ладно, подадим апелляцию! - кипел Рон. - Не сдавайся. Мы уже этим занимаемся.
- Сьюзан уже написала своей тете. Мадам Боунс это так не оставит, ведь она ответственна за борьбу с коррупцией, - поддержала Гермиона.
А Гарри немного сомневался. Он не знал, насколько влиятелен Малфой. Дафна говорила, что он финансовый советник самого Министра, т.е. Фаджа. У мадам Боунс может просто ничего не получиться.
Хагрид сопровождал класс в замок. Впереди, сразу перед ними, шёл Малфой, как всегда в сопровождении Крэбба и Гойла. Малфой, издевательски смеясь, то и дело оглядывался.
- Навряд ли поможет, Рон, Гермиона, - грустно покачал головой Хагрид. Он явно был одного мнения с Гарри. - Поди-кось с ними справься. Комиссия у Малфоя в кулаке. Я вот чо думаю: пусть у Клювика последние-то денёчки будут самые что ни на есть вольготные. Мой это долг...
С этими словами Хагрид повернул обратно в хижину, спрятав лицо в огромный носовой платок.
- Ха-ха-ха! Разревелся!
Малфой с неизменными спутниками стояли, прислушиваясь, в главных дверях замка.
- Вы видели что-нибудь более жалкое?! - воскликнул Малфой. - И это наш учитель!
Гарри с Роном бросились к Малфою, но их остановила Гермиона. С ней творилось что-то невероятное. Волосы ее взметнулись будто от сильного ветра, глаза сверкнули золотом. Гарри сразу же распознал это как всплеск магии из-за сильных эмоций.
Гермиона повернулась, и там, где ступил каблук ее правого ботинка, в земле появилась трещинка, какая появляется при сильном землетрясении. Трещина быстро росла, направляясь к Малфою, и через пару секунд тот буквально провалился под землю. На поверхности осталась одна его голова.
Все присутствующие пораженно и в ужасе смотрели на Гермиону.
- Не смей так говорить о Хагриде, ты, злобная дрянь...
Гарри шестым чувством почувствовал, что у Гермионы сейчас произойдет еще один всплеск. Нужно было спешить. Действуя по наитию, он пустил магию в тело и пожелал ускориться. Молниеносно быстро он метнулся к девушке и сжал ее в объятиях, смотря ей в глаза.
Она опомнилась. В ее орехово-золотистых глазах все еще клокотала ярость, но появилась и толика страха. Она осознала, что чуть не натворила. Малфой мог сильно пострадать или даже умереть.
- Миона! - севшим голосом проговорил Гарри, крепко держа ее в руках. - Успокойся! Все хорошо. Он не стоит того.
Миона обмякла у него в руках и тихо расплакалась.
А между тем остальной класс пораженно уставился уже на них обоих. Все видели, как Гарри почти мгновенно очутился у своей девушки. Подумали бы, что трансгрессировал, но все видели смазанную фигуру, когда он двигался.
- Вытащите меня! - опомнился Малфой. Крэбб и Гойл вдвоем достали его из трещины.
Выбравшись из земли, Малфой сделал шаг назад, отходя подальше от парочки. Крэбб и Гойл, онемев, ждали распоряжений.
- Пошли, - буркнул Малфой.
Компания вошла в замок и устремилась к лестнице, ведущей в подвалы.
- Гермиона! - ещё раз повторил Рон, не находя слов от восторга и удивления.
- Гарри, ты должен, должен выиграть финальный матч! - не могла успокоиться Гермиона. - Я не перенесу, если мы проиграем.
- У нас сейчас заклинания, - напомнил Рон, всё ещё таращась на Гермиону. - Идёмте скорее, а то опоздаем.
Почти бегом бросились по мраморной лестнице в класс профессора Флитвика.
- Вы опоздали, молодые люди, - слегка попенял профессор. - Садитесь скорее, доставайте палочки. Мы сегодня поупражняемся с Веселящими чарами. Уже разбились на пары.
Гарри и Миона сели вместе. Рону пришлось подсесть к Невиллу. Гарри захотел загладить свою вину перед Невиллом и потому предложил Мионе, чтобы она помогала в этот раз Рону. Он и Невилл, как самые отстающие в классе, очень обрадовались, когда Гарри предложил обменяться партнерами.
Невилл благодарно посмотрел на Гарри, когда он подсел к нему. Миона все так же сидела рядом с Гарри, но повернулась к Рону. Получалось и нашим и вашим, к всеобщему удовольствию.
Веселящие чары очень помогли Мионе. Уже очень скоро, когда Рон сумел нормально их наложить, она весело смеялась его нехитрым шуткам.
С Невиллом Гарри возился дольше. И заметил некую странность. Лонгботтом правильно делал все движения и выговаривал заклинание, но какого-либо эффекта добивался отнюдь не всегда. Еще Гарри заметил, что палочка у него выглядит довольно старой и обшарпанной, как было у Рона, когда он пользовался старой палочкой Чарли. Ах вот оно что!
- Скажи, Невилл, ты ведь не покупал эту палочку у Олливандера? - спросил Гарри. Миона и Рон с интересом прислушались. Невилл смутился.
- Э-э-э...Нет. Она принадлежала моему отцу, - сообщил он.
Так Гарри и думал. Он вспомнил, что Невилл и раньше об этом говорил, на первом курсе. Как он мог раньше не обратить внимание?
- Я знаю, почему у тебя ничего не получается! - заявил он Невиллу. - Когда я брал свою палочку у Олливандера, он сказал мне, что не волшебник выбирает палочку, а палочка - волшебника. Тебе эта палочка просто не подходит, Невилл. Советую тебе попросить МакГонагалл и свою бабушку о срочной покупке новой палочки. Если согласятся, то, может, и экзамены сможешь хорошо сдать.
- Но я же почти сквиб! - возразил Невилл.
- Никакой ты не сквиб, Невилл! - вмешалась Миона. - Верь в себя. Смени палочку и сдай хорошо экзамены. Я помогу, - убеждающим тоном сказала она ему.
- И я тоже помогу! - предложил Гарри.
Невилл растрогался. Дрожащими губами он пробормотал: - Спасибо!
Гарри таки помог Невиллу справиться с заклинанием, заслужив счастливую улыбку от Мионы. "Как же мало нужно человеку для счастья! - подумал Гарри. - А ведь еще вчера я был как в аду, потому что она со мной не разговаривала!" Гарри почувствовал невероятный душевный подъем, ради одной такой ее улыбки он был готов на все, что ей будет угодно.
- Ей пошли на пользу Веселящие чары, - пошутил Рон по дороге в Большой зал.
Класс шёл на обед в превосходном настроении, лица у всех сияли.
Невилл был настолько счастлив от заклинаний Гарри, что довольно быстро осмелился подойти к их декану и попросить, чтобы ему разрешили посетить Косой переулок ради покупки новой палочки. Он даже не вспомнил, что вообще-то не спросил еще разрешения у своей бабушки. Но все обошлось. Как только Макгонагалл осознала, что ее просят и почему, она сама связалась со своей школьной подругой и убедила ее в необходимости смены палочки.
Обед закончился, и ученики разошлись по гостиным на короткий получасовой перерыв.
- Прорицания, через двадцать минут, - сказал Гарри, посмотрев на часы, когда они сели в гостиной, оставив все ненужные учебники в своих комнатах. - Миона, сядешь со мной? Думаю, Рону и Невиллу там наша помощь не нужна.
Девушка согласилась с улыбкой. Ей тоже хотелось наверстать упущенное. Если бы она могла, она бы все время проводила в его руках. Она вспомнила, как он держал ее сегодня после урока Хагрида, и слегка покраснела. Она взяла его за руку.
Через двадцать минут они уже поднимались по ступеням лесенки, ведущей в кабинет профессора Трелони, и рука Гермионы все еще была в его руке. Они так и не выпускали друг друга всю дорогу. Рон и Невилл в это время с трудом подавляли смех. Они тихо-тихо обменивались наблюдениями о чудачествах этой лохматой парочки.
В кабинете профессора Трелони, как всегда, было жарко и царил полумрак. На каждом столике матово поблёскивал хрустальный шар. Гарри и Гермиона сели за один шаткий столик, а Рон и Невилл за соседний.
- Я думал, мы будем глядеть в хрустальный шар в следующем семестре. - Рон осторожно оглянулся, нет ли поблизости профессора предсказаний.
- Не расстраивайся, - заметил Гарри. - Это значит, что мы покончили с хиромантией. Мне уже тошно от её фокусов, как возьмёт в руку мою ладонь, так и закатит глаза.
- Добрый день всем, - плавно пропел знакомый туманный голос, сопровождаемый явлением профессора Трелони откуда-то из густой тени.
Подружки Парвати и Лаванда задрожали от возбуждения, их лица освещало молочно-белое сияние, исходившее от магического кристалла перед ними.
- Я решила заняться магическим кристаллом немного раньше, чем планировала. - Профессор Трелони села спиной к огню и оглядела класс. - Богини судьбы поведали мне, что магический кристалл войдёт в ваш июньский экзамен.
Гермиона фыркнула.
- Богини судьбы ей поведали, ну, знаете ли! Она же сама готовит экзамен... Отличное предсказание! - Гермиона даже не потрудилась опустить голос до шёпота.
Лицо профессора всё время оставалось в тени, так что трудно было сказать, слышала ли она Гермиону. Как бы то ни было, она невозмутимо продолжала:
- Гадание по магическому кристаллу - утончённое искусство. Я не ожидаю, что хотя бы один из вас, - говорила она нараспев, - станет с первого раза Провидеть, вглядываясь в бездонную глубину кристалла. Начнём с упражнений. Прежде всего, надо научиться расслаблять сознание и наружные глаза...
Из груди Рона вырвался смешок, и он прижал кулак ко рту, чтобы не разразиться неудержимым хохотом. Между тем профессор Трелони продолжала мурлыкать:
- Тогда у вас откроется Третий глаз и заговорит подсознание. И возможно, уже сегодня в конце урока, если улыбнётся Фортуна, кто-нибудь из вас сподобится Увидеть. Итак, начнём.
Гарри чувствовал себя ужасно глупо: сидит и тупо смотрит внутрь хрустального шара, стараясь выгнать из головы назойливо вертящиеся слова «чушь собачья»! Слова не желали уйти, тем более что Рон то и дело хихикал, а Гермиона презрительно фыркала.
- Вы что-нибудь видите? - спросил он друзей после пятнадцати минут глазения.
- Да, вижу, - ответил Рон. - Прожжённое пятно на столе. Кто-то, наверное, уронил на этот стол свечу.
- Бессмысленная трата времени, - прошипела Гермиона. - Сколько можно было бы сделать полезного!
Мимо прошелестела юбками профессор Трелони.
- Помочь кому-нибудь расшифровать таинственные туманные знаки внутри кристалла? - пропела она под звяканье браслетов.
- Мне не надо, - прошептал Рон. - И так ясно, что они значат. Сегодня вечером будет туман.
Гарри с Гермионой и Невилл не выдержали и прыснули.
- Пожалуйста, не мешайте, - кротко попросила профессор Трелони. И головы всех учеников повернулись к друзьям. Парвати с Лавандой возмущённо переглянулись. - Вы нарушаете вибрацию пространства ясновидения.
Профессор подошла к их столу, подсела к ним и всмотрелась в шар. Сердце у Гарри ёкнуло. Он точно знал, что сейчас произойдёт...
- Здесь что-то движется, - прошептала профессор, приблизив лицо к шару. - Что это?
Он был готов поспорить на что угодно, даже на свою «Молнию», - ничего хорошего Трелони не увидит. И действительно...
- Мой мальчик... - вздохнула профессор и посмотрела на Гарри. - Он здесь, это видно, как никогда раньше... Крадётся, всё ближе... Гр...
- О господи! - воскликнула Гермиона. - Неужели опять Грим? Просто смешно!
Профессор Трелони вскинула на Гермиону огромные глаза, Парвати что-то шепнула Лаванде, и обе тоже воззрились на бунтарку. В глазах профессора полыхнул гнев.
- К своему прискорбию, должна сказать, милочка, что с той минуты, как вы появились в классе, мне было абсолютно ясно, что в вас нет того, что необходимо для благородного искусства ясновидения. У меня до вас никогда не было ученика, в котором до такой степени отсутствует духовность.
На секунду в классе повисла абсолютная тишина.
- Прекрасно! - Гермиона встала, взяла учебник «Как рассеять туман над будущим» и сунула его в сумку. - Прекрасно! - повторила она и повернулась Гарри, и он понял ее без слов. Он тоже сложил учебник в сумку. Гарри закинул две сумки на плечо, чуть не столкнув Рона вместе со стулом. - Наше с Гарри терпение лопнуло. Мы уходим.
Ко всеобщему удивлению, лохматая парочка подошла к люку, пинком открыла его и покинула класс...
