Книга 1. Часть 1, Мальчик-который-выжил
— Глава 1 «Мальчик-который-выжил»
— Название главы уже интригует, — тихо хмыкнул Сириус Блэк и невольно поежился, почувствовав на себе взгляд этого человека в странной мантии. Прокашлявшись, незнакомец вновь вернул внимание книге в своих руках и начал читать.
Мистер и миссис Дурсль проживали в доме номер четыре по Тисовой улице и всегда с гордостью заявляли, что они, слава богу, абсолютно нормальные люди.
— Где они проживали? — удивленно переспросила Лили Эванс, почему-то решив, что ей все же послышалось. — Просто это дом моих родителей, — немного сконфужено пояснила девушка, поймав на себе несколько вопросительных взглядов, в том числе и от Мародеров.
— Вы не ослышались, этот адрес я знаю даже слишком хорошо, — с какой-то горечью хмыкнул незнакомец и продолжил читать.
— Мы что будем читать про каких-то магглов? — Спросила скептически Доркас.
— А что в них плохого? — спросил Долохов, и все с удивлением посмотрели на него. — Я что вам, экспонат в музее? — рявкнул он.
— Конечно неплохо, но странно, — ответила ему Аделаида Гринграсс.
— Самые упоротые истории начинаются с убийств магглов, — подмигнул Фабиан.
— Мерлин, какие книги ты читаешь? — Приподнял брови Фрэнк.
— Тебя нужно меньше оставлять с тетушкой Мюриэль, — произнес Гидеон.Фабиан цокнул.
Мистер и миссис Дурсль весьма неодобрительно относились к любым странностям, загадкам и прочей ерунде. Мистер Дурсль возглавлял фирму под названием «Граннингс», которая специализировалась на производстве дрелей.
— Дрели? Что это? — спросила Нарцисса.
— Записывайте непонятные вам слова, и потом профессор маггловедения объяснит вам. — Ответила профессор Стебель.
— Нам что делать нечего? — Цокнул Барти Крауч.
— Как видишь, многим это интересно, — сказал Регулус, смотря как некоторые ученики записывали слово.
— Будто им это пригодится, — фыркнул Эван Розье.
Это был полный мужчина с очень пышными усами и очень короткой шеей. Что же касается миссис Дурсль, она была тощей блондинкой с шеей почти вдвое длиннее, чем положено при её росте.
— Какие красавцы! — рассмеялся Сириус. И его поддержали многие.
— Да, не то что ты, Бродяга, — ответил ему Джеймс.
— Конечно, я крас... Что?! — все снова засмеялись.
— От скромности не умрёшь, Сириус, — произнес Ремус.
— Высмеивать людей за их внешность, так здорово, — недовольно произнесла Алиса.
— Никого не напоминает? — хмыкнул Северус, украдкой взглянув на Лили.
— Мало ли в этом мире людей с похожей внешностью, — проворчала Лили, сложив руки на груди. — Посмотри на Блэков, все друг на друга похожи и в то же время совершенно разные.
Однако этот недостаток пришелся ей весьма кстати, поскольку большую часть времени миссис Дурсль следила за соседями и подслушивала их разговоры. А с такой шеей, как у нее, было очень удобно заглядывать за чужие заборы.
— Повадки, конечно, тоже повторяются вместе с внешностью, — усмехнулся Северус, нервно покосившись на не скрывающих смех Мародеров, даже Люпин позволил себе улыбнуться. Лили только недовольно засопела.
У мистера и миссис Дурсль был маленький сын по имени Дадли, и, по их мнению, он был самым чудесным ребенком на свете.
— Представляю себе, какое он «чудесное» создание, с такими-то «красивыми» родителями, — невольно передернул плечами Сириус. — Мне даже немного жаль этого ребенка. С такой-то генетикой он далеко не уедет!
— Лично мне очень жаль твоих детей, Бродяга, — стараясь не рассмеяться, пробурчал Римус. — С такой-то генетикой...
Сириус тут же пихнул друга в бок, быстро осматриваясь по сторонам: многие девушки заинтересованно наблюдали за ним, чему-то мечтательно улыбаясь. Блэк снова передернул плечами и чуть сполз с дивана, стараясь спрятаться между двумя друзьями.
Семья Дурслей имела всё, чего только можно пожелать. Но был у них и один секрет. Причём больше всего на свете они боялись, что кто-нибудь о нём узнает.
— Ну вот, не такие они белые и пушистые, — разочарованно протянул Сириус, а потом с хитрой улыбкой потёр ладони.
— Что же они скрывают? — усмехнулась Белла.
— Ну вот, убийство имеет место быть здесь, — сказал Фабиан.
Дурсли даже представить себе не могли, что с ними будет, если выплывет правда о Поттерах.
— Что? Поттеры? Какое отношение магглы имеют к нам? — Принялся возмущаться Джеймс.
— Так, Сохатый, тебя уже магглы боятся! — прыснул Сириус.
— Поттер, ты уже добрался и до магглов? — усмехнулась Амбридж. — И молодец, давно их пора прибить.
— Заткнись, Амбридж! — воскликнула Марлин.
— А тебя, мерзкая полукровка, никто не спрашивал!
— Мисс Амбридж! Десять очков со Слизерина, — строго сказал Слизнорт.
— Мне замечание, а гриффиндорке нет? — Хмуро спросила Долорес.
— Она вас как-то оскорбила?
— Конечно. Она указывает мне, — скрестила руки на груди Амбридж.Марлин закатила глаза.
— Вопрос закрыт, — тяжело вздохнул декан Слизерина.
- Простите что прерываю тут ваши разборки кто кого, но миссис Амбридж вы являетесь полукровкой и смеете оскорблять других
Тишина резко появилась в зале, а незнакомец как не в чем не бывало продолжил читать.
Миссис Поттер приходилась миссис Дурсль родной сестрой, но они не виделись вот уже несколько лет. Миссис Дурсль даже делала вид, что у нее вовсе нет никакой сестры, потому что сестра и ее никчемный муж были полной противоположностью Дурслям.
— Так, Сохатый, колись, когда ты успел жениться? — наиграно серьезным тоном спросил Сириус.
— И почему мы с ней до сих пор не знакомы? — подхватил Римус, копируя тон друга.— И кто ее чудесная сестра?
— Вам же сказали, это книги о будущем, поэтому я еще не женат, — отмахнулся от подначек друзей Джеймс. — Но кто стал моей женой, мне тоже интересно, — тихо прибавил он, быстро взглянув на отчего-то побледневшую Эванс.
— Кажется, я знаю кто, — одними губами прошептал Снейп, крепко сжав кулаки.
Дурсли содрогались при одной мысли о том, что скажут соседи, если на Тисовую улицу пожалуют Поттеры. Дурсли знали, что у Поттеров тоже есть маленький сын, но они никогда его не видели.
— У тебя даже сын есть? — воскликнул Сириус.
— Выходит, это книги про него, — задумчиво протянул Римус, и трое друзей, переглянувшись, стали более пристальнее изучать незнакомца в плаще, игнорируя ничего не понимающий вид Питера.
Когда во вторник мистер и миссис Дурсль проснулись скучным и серым утром — а именно с этого утра начинается наша история. Дурсль что-то напевал себе под нос, завязывая самый отвратительный из своих галстуков. А миссис Дурсль, с трудом усадив сопротивляющегося и орущего Дадли на высокий детский стульчик, со счастливой улыбкой пересказывала мужу последние сплетни.
— Своей жизни у кого-то определенно нет, — с ноткой отвращения произнесла какая-то слизеринка.
Никто из них не заметил, как за окном пролетела большая сова-неясыть. В половине девятого мистер Дурсль взял свой портфель, клюнул миссис Дурсль в щеку и попытался на прощанье поцеловать Дадли, но промахнулся, потому что Дадли впал в ярость, что с ним происходило довольно часто. Он раскачивался взад-вперед на стульчике, ловко выуживал из тарелки кашу и заляпывал ею стены.
— Туда бы мою матушку, она бы быстро научила этого Дадли выпадать из ярости, — криво усмехнулся Сириус.
— Во всяком случае, мы хотя бы ведем себя, как адекватные люди, — буркнул Регулус Блэк, оказавшийся за диваном Мародеров. От его голоса Сириус чуть не подпрыгнул, однако удачно сделал вид, что ничего не услышал.
Ух, ты моя крошка, — со смехом выдавил из себя мистер Дурсль, выходя из дома.
— Ух, какой милый поросенок! — прощебетала Марлин, несколько ободренная внезапным вниманием Блэка. — Кушай-кушай, в голодное время пригодишься! — Многие в зале весело рассмеялись, Мародеры даже посвистели и поаплодировали смелой девушке, встав с дивана.
Он сел в машину и выехал со двора. На углу улицы мистер Дурсль заметил, что происходит что-то странное, — на тротуаре стояла кошка и внимательно изучала лежащую перед ней карту.
— Все, начался апокалипсис! — трагическим тоном объявил Сириус. — Этот магл заметил кошку! — Из-за дружного смеха студентов, слов возмущенных профессоров никто не услышал.
Мистер Дурсль отвернулся и поехал дальше, продолжая следить за кошкой в зеркало заднего вида. Он заметил, что кошка читает табличку, на которой написано «Тисовая улица». Нет, конечно же, не читает, поспешно поправил он самого себя, а просто смотрит на табличку. Ведь кошки не умеют читать — ровно как и изучать карты.
— Если эта кошка не анимаг, — проговорил Сириус, внимательно глядя на профессора МакГонагалл, та поспешно отвернулась от него.
— И зачем ей следить за этим домом? — Спросила Доркас.
— Согласен, пустая трата времени, — сказал Фрэнк.
Мистер Дурсль потряс головой и попытался выбросить из нее кошку.
— Отчаянно фыркая и цепляясь когтями за мозг мистера Дурсля, кошка была вынуждена капитулировать, потому что не смогла вынести тряски, — подстроившись под тон незнакомца, произнес Сириус.
— Еще одно высказывание, мистер Блэк, и вы будете до конца года ходить на отработки к мистер Филчу, — пригрозила ему МакГонагалл, стараясь подавить желание улыбнуться. Сириус что-то неопределенно промычал о том, что ему в любом случае придется ходить на эти отработки, и поэтому он ничего не теряет.
И пока его автомобиль ехал к Лондону из пригорода, мистер Дурсль думал о крупном заказе на дрели, который рассчитывал сегодня получить.
— Кому сдались эти дрели? — недоуменно воскликнули некоторые пуффендуйцы.
— Строителям каким-нибудь, — пожав плечами, произнес Снейп и снова поежился, когда все на него посмотрели.
— Вам что, смотреть больше не на кого что-ли? — раздраженно спросил Джеймс, которому больше всех хотелось выяснить, что же за день такой описывается в книге. Все тут же отвели взгляды, не желая ссориться с Мародерами, поскольку каждый знал, что если задеть одного, то на его защиту тут же встанут остальные. Снейп удивленно покосился на Поттера и еле удержался от желания врезать ему, заметив, что Лили благодарно улыбнулась этому гриффиндорцу.
Но когда он подъехал к Лондону, заполнившие его голову дрели вылетели оттуда в мгновение ока потому что, попав в обычную утреннюю автомобильную пробку и от нечего делать глядя по сторонам, мистер Дурсль заметил, что на улицах появилось множество очень странно одетых людей. Людей в мантиях.
— Это были всадники апокалипсиса, только в увеличенном количестве, — мистическим голосом произнесла Марлин, отчего многие не удержались и прыснули.
— Я молчал, профессор! — поймав на себе взгляд декана, невозмутимо заявил Сириус.
Мистер Дурсль не переносил людей в нелепой одежде, да взять хотя бы нынешнюю молодежь, которая расхаживает черт знает в чем! И вот теперь эти, нарядившиеся по какой-то дурацкой моде. Мистер Дурсль забарабанил пальцами по рулю. Его взгляд упал на сгрудившихся неподалеку странных типов, оживленно шептавшихся друг с другом. Мистер Дурсль пришел в ярость, увидев, что некоторые из них совсем не молоды, — подумать только, один из мужчин выглядел даже старше него, а позволил себе облачиться в изумрудно-зеленую мантию! Ну и тип!
— Я не понимаю, чем думают наши люди, — внезапно произнесла МакГонагалл. — Что такого могло произойти, раз все позволяют себе так вольно расхаживать по улицам маглов?
— Вас крайне удивит предстоящая новость, — усмехнулся незнакомец и, не обращая внимания на вопросительные взгляды, продолжил читать.
Но тут мистера Дурсля осенила мысль, что эти непонятные личности наверняка всего лишь собирают пожертвования или что-нибудь в этом роде...
— Больно нам нужны их жалкие бумажки! — скривился Эван Розье.
Так оно и есть! Стоявшие в пробке машины наконец тронулись с места, и несколько минут спустя мистер Дурсль въехал на парковку фирмы «Граннингс». Его голова снова была забита дрелями.
— Эти дрели явно уже просверлили ему мозг, — очень тихо хмыкнул Сириус.
— Откуда ты знаешь, для чего нужны дрели? — удивленно посмотрел на него Римус.
— Ты же как-то рассказывал о ремонте в доме, — пожал плечами Сириус. — Забыл что-ли? — Я думал, ты уснул, — совершенно удивленный тем, что его оказывается слушали, пробормотал Римус, отводя взгляд.
— Глаза уже закрыть нельзя! — покачал головой Сириус.
Кабинет мистера Дурсля находился на девятом этаже, где он всегда сидел спиной к окну. Предпочитай он сидеть лицом к окну, ему, скорее всего, трудно было бы этим утром сосредоточиться на дрелях. Но он сидел к окну спиной и не видел пролетающих сов — подумать только, сов, летающих не ночью, когда им и положено, а средь бела дня! И это уже не говоря о том, что совы — лесные птицы, и в городах, тем более таких больших, как Лондон, не живут.
— Живут, еще как живут! — не удержался Сириус. — Многие богатые маглы иногда держат каких-нибудь необычных питомцев: змей, кроликов, крокодилов, сов и многих других зверей, — поспешно прибавил он прежде, чем МакГонагалл успела его отругать.
— И откуда вам известны такие подробности, мистер Блэк? — не смог сдержать любопытства профессор магловедения.
— Видел, как они пытались купить оленя, — широко улыбнулся Сириус. Джеймс невольно передернулся, а Питер и Римус не смогли сдержать смеха.
— Потом расскажу, — пообещал Джеймс, поймав непонимающий взгляд Лили.
В отличие от мистера Дурсля, находившиеся на улице люди отлично видели этих сов, стремительно пролетающих мимо них одна за другой, и широко раскрывали рты от удивления и показывали на них пальцами. Большинство этих людей в жизни своей не видели ни единой совы, даже в ночное время. В общем, у мистера Дурсля было вполне нормальное, лишенное сов утро. Он накричал на пятерых подчиненных, сделал несколько важных звонков и несколько раз повысил голос на своих телефонных собеседников.
— Прям как мой папаша, — скривился Сириус. — Только телефоном он не пользуется.
— И совы утром ему лишь поднимают настроение, — насмешливо прибавил Джеймс. — Ведь это будет просто скандал, если в дом Блэков не прилетит хотя бы две совы, одна из которых содержит письмо от директора школы, в котором сообщается о всех подвигах его старшего наследника.
— После такого письма жизнь определенно удалась, — рассмеялся Сириус, представив, как отец быстро уничтожает письмо, пока до него не добралась жена
Так что настроение у него было просто отличное — до тех пор, пока он не решил немного размять ноги и купить себе булочку в булочной напротив. Мистер Дурсль уже забыл о людях в мантиях и не вспоминал о них, пока не столкнулся с группкой странных типов неподалеку от булочной. Он не мог понять, почему при одном только взгляде на них ему становилось не по себе. Эти типы тоже оживленно перешептывались, и он не заметил у них в руках ни одной кружки для сбора пожертвований. Выйдя из булочной с пакетом, в котором лежал большой пончик, мистер Дурсль вновь вынужден был пройти мимо этих странных личностей, и в этот момент он абсолютно случайно услышал:
— Какой невоспитанный магл, — покачал головой Сириус. — Подслушивать чужие разговоры не хорошо!
— И это ты говоришь? — синхронно спросили Джеймс и Римус.
— Но когда дело касается твоей скромной персоны, то можно, — ничуть не смутившись, пояснил Сириус.
—... да, совершенно верно, это Поттеры, именно так мне рассказывали...
— Всегда знал, что ты не удержишься и прославишь свою фамилию на весь мир, — хмыкнул Римус, отчего Джеймс обиженно засопел.
—... да, их сын, Гарри...
— Интересно, сколько ему там сейчас лет, — нахмурился Римус.
— Что-то мне подсказывает, что немного, — пробормотал Сириус, покосившись в сторону Джеймса и Лили, сидящих рядом.
Мистер Дурсль замер. У него перехватило дыхание. Он ощутил, как на него накатывает волна страха. Он оглянулся на шептавшихся типов, словно хотел сказать им что-то, но потом передумал. Мистер Дурсль метнулся через дорогу, поспешно поднялся в офис, рявкнул секретарше, чтобы его не беспокоили, сорвал телефонную трубку и уже набирал предпоследнюю цифру своего домашнего номера, когда вдруг передумал и положил трубку обратно на рычаг. Затем он начал поглаживать усы, думая о том, что Нет, конечно, это была глупость. Поттер — не такая уж редкая фамилия. Мистер Дурсль легко убедил себя в том, что в Англии живет множество семей, носящих фамилию Поттер и имеющих сына по имени Гарри. И он даже не может со стопроцентной уверенностью утверждать, что его племянника зовут именно Гарри. Он ведь никогда не видел этого мальчика. Вполне возможно, что его зовут Гэри. Или Гарольд.
— Как можно не знать имени племянника? — удивленно воскликнула какая-то слизеринка.
— Мы даже имена самых дальних родственников знаем, а тут племянник, — поддержали ее однокурсники со слизерина.
— Так они же жутко боятся Поттеров, — отозвался Сириус. — Вдруг своей лохматой прической они сведут с ума всех соседей!
— Да иди ты, — пихнул друга в бок Джеймс.
В общем, мистер Дурсль решил, что ему совсем ни к чему беспокоить миссис Дурсль, тем более что она всегда ужасно огорчалась, когда речь заходила о ее сестре. Мистер Дурсль не упрекал жену — если бы у него была такая сестра, как у миссис Дурсль, он бы...
— Как можно не любить родную сестру? — недоуменно воскликнула какая-то когтевранка. — Точно так же, как можно ненавидеть родного брата, — четко произнес Сириус, услышав позади тяжелый вздох, но успешно его проигнорировав.
Но тем не менее эти люди в мантиях и то, о чем они говорили, — все это было странно. После похода за пончиком мистеру Дурслю было куда сложнее сосредоточиться на дрелях.
— Медленно, но уверенно дрели продолжали сверлить череп мистера Дурслся и сбегать, — прокомментировал Сириус, отчего многие снова прыснули. Минерва тяжело вздохнула: эта веселая компания навечно останется ее сильнейшей головной болью.
Когда в пять часов вечера он покидал здание фирмы, он был настолько взволнован, что, выходя из дверей, не заметил проходившего мимо человека и врезался в него.
— Извините, — пробурчал он, видя, как маленький старикашка пошатнулся и едва не упал. Мистеру Дурслю понадобилось несколько секунд, чтобы осознать, что старичок был одет в фиолетовую мантию. Кстати, старикашка нисколько не огорчился тому, что его едва не сбили с ног. Напротив, он широко улыбнулся и произнес писклявым голосом, заставившим прохожих обернуться: — Не извиняйтесь, мой дорогой господин, даже если бы вы меня уронили, сегодня меня бы это совсем не огорчило. Ликуйте, потому что Вы-Знаете-Кто наконец исчез! Даже такие маглы, как вы, должны устроить праздник в этот самый счастливый день!
Внезапно все в зале разом загалдели, пытаясь перекричать друг друга. Новость о том, что Темный Лорд окажется побежденным, так обрадовала половину зала, что они совершенно позабыли о том, что этого еще не произошло. Но были люди, которые общего восторга не разделяли, мрачно переглядываясь между собой.
— Значит, он все-таки будет убит, — облегченно выдохнула Лили.
— Не хочу тебя расстраивать, цветочек, — прошептал Сириус, перегнувшись через друга, — но там сказано, что он исчез, а не умер.
— А это значит, что он может вернуться в любой момент, — побледнел Римус.
— Может, он стал настолько слаб, что потом погиб где-нибудь? — пискнул Питер.
— Хвост! — закатил глаза Сириус. — Заткнитесь все! — громко рявкнул он, после чего все поспешили замолчать, пока не рявкнул Дамблдор, уже поднявшийся с места. — Продолжай! — кивнув незнакомцу, который все это время несколько удивленно прислушивался к разговору Мародеров, попросил Сириус.
С этими словами старикашка обеими руками обхватил мистера Дурсля где-то в районе живота, крепко стиснул его и ушел.
— У этого старикашки явно не все в порядке с головой, — фыркнул Сириус. — И с руками, раз он смог обнять это чудо природы.
Мистер Дурсль буквально прирос к земле. Подумать только, его обнял абсолютно незнакомый человек! Мало того, его назвали каким-то маглом. Что бы там ни означало это слово, мистер Дурсль был потрясен.
— Катастрофа! — констатировала Марлин. — Если он не придет в себя, то мир лишится дрелей.
— И человека, который носит отвратительные галстуки, — рассмеявшись, прибавил Сириус.
И когда ему наконец удалось сдвинуться с места, он быстрым шагом пошел к машине, надеясь, что все происходящее сегодня — не более чем плод его воображения. Хотя мистер Дурсль крайне отрицательно относился к воображению и его плодам.
— Странно, не думал, что мы с ним будем знакомы, — довольно серьезно заметил Римус. — Обычно, только после знакомства с нами можно начать опасаться воображения.
— Он же знаком с Поттерами, — приобняв друга за плечи, произнес Сириус. — Этого уже достаточно, чтобы сбежать подальше от людей с богатым воображением, ведь на их фоне он слишком беден.
Когда он свернул с Тисовой улицы на дорожку, ведущую к дому номер четыре, он сразу заметил уже знакомую полосатую кошку. Настроение его резко упало.
— А мне всегда казалось, что при виде этой кошки настроение может упасть только у меня, — прошептал Джеймс на ухо другу.
— Главное, чтобы ничего остального не падало, особенно если ты на свидании, — не смог удержаться Сириус.
— Мистер Блэк, может поделитесь со всеми тем, что вас так развеселило? — нахмурилась МакГонагалл.
— Я просто подумал, что если эта кошка попытается снять баллы с бедного магла, то он даже не станет спрашивать, за что, — тут же сориентировался Сириус. Минерва неодобрительно покачала головой и возмущенно фыркнула, услышав смешки коллег.
Мистер Дурсль не сомневался, что это та самая кошка — у нее была та же окраска и те же странные пятна вокруг глаз. Теперь кошка сидела на заборе, отделяющем его дом и сад от соседей.
— Надеюсь, у него хватит мозгов просто пойти домой, — чуть подавшись вперед, пробормотал Римус.
— Брысь! — громко произнес мистер Дурсль. Но кошка не шелохнулась.
— Дурак! — махнул рукой Римус.
— Решил спугнуть кошку, которую мы еще больше закалили, — поддакнул Сириус.
Более того, она очень строго посмотрела на мистера Дурсля, так что он даже подумал: «Может быть, кошки всегда себя так ведут?»
— Конечно, они всегда себя так ведут! — ответил книжному Дурслю Джеймс.
— Особенно, когда имеют дело с идиотами, — буркнул Снейп так, чтобы его никто не услышал. Но Лили услышала и неодобрительно покачала головой.
Затем, собравшись с духом, он вошел в дом, внушая себе при этом, что ему ни в коем случае не следует ни о чем рассказывать жене.
— Сразу видно, кто хозяин в доме, — цокнул языком Сириус.
— Он на дух не переносит матриархат, — пояснил Джеймс несколько удивленной Лили. — Бродяга глубоко уверен в том, что в семье должно быть полное равноправие. И в этом я с ним абсолютно согласен.
— А ты не такой уж тупой, Поттер, — хмыкнула Лили, сильно тронутая этими словами. Джеймс широко улыбнулся и взлохматил свои волосы, Сириус и Римус тихо делали ставки на то, что таинственной миссис Поттер окажется рыжеволосая староста.
Для миссис Дурсль этот день был, как всегда, весьма приятным. За ужином она охотно рассказала мистеру Дурслю о том, что у их соседки серьезные проблемы с дочерью, и напоследок сообщила, что Дадли выучил новое слово «хаччу!».
— Какое важное слово! — иронично протянули многие девушки.
Мистер Дурсль изо всех сил старался вести себя как обычно.
— Но Обычно сегодня было крайне возмущенно тем, что ему так коряво подражают, поэтому обиделось и ушло, — своим самым серьезным тоном произнес Сириус.
Когда миссис Дурсль уложила Дадли в кроватку, мистер Дурсль поцеловал его, пожелал спокойной ночи и пошел в гостиную включить телевизор. По одному из каналов как раз заканчивались вечерние новости.
— Сейчас он узнает о совах и заработает инфаркт, — пробурчал Джеймс, получив тычок от друга.
— Это были мои слова! — возмутился Сириус. На что Поттер показал ему язык.
«И в завершение нашего выпуска о странном поведении сов по всей Англии. Хотя совы обычно охотятся ночью и практически никогда не показываются днем, сегодня поступали сотни сообщений от людей, которые с самого рассвета в разных точках страны видели беспорядочно летающих сов. Специалисты не могут объяснить, почему совы решили изменить свой распорядок дня. — Тут диктор позволил себе ухмыльнуться. — Очень загадочно. А теперь я передаю слово Джиму МакГаффину с его прогнозом погоды. Как ты думаешь, Джим, не будет ли сегодня вечером новых дождей из сов?»
— Ой, как остроумно, я просто в шоке, — насмешливо фыркнул Сириус. — Никакой фантазии у этих маглов.
— А что ты предлагаешь ему сказать? — посмотрел на друга Римус. — Не засыпит ли нас совиными тушками? Или стоит ли опасаться града из совиного помета?
— А еще можно: не ждет ли нас тайфун, вызванный совиными полетами? — подхватил Джеймс, перекрывая смех в зале.
— Не придется ли утром расчищать дороги от сугробов, состоящих из совиных перьев, — включился Сириус.
— Пусть посмеются, Минерва, — остановил своего заместителя директор.
— В это смутное время очень важно уметь улыбаться.
«Не знаю, Тед. — На экране появился метеоролог.
— Кто там появился? — не поняли многие чистокровные маги.
— Человек, который предсказывает погоду, — охотно пояснил незнакомец.
— Предсказывают научным методом, без магии, — поспешно прибавил Римус, вспомнив, как удивились его друзья, услышав от него такое объяснение.
— Однако сегодня не только совы вели себя необычно. Наши зрители из таких отдаленных уголков Англии, как Кент, Йоркшир и Данди, звонили мне, чтобы сообщить, что вместо дождя, который я пообещал вчера вечером, у них был настоящий звездопад!
— Прикольно! Этого мы еще явно не делали, — воодушевился Джеймс.
— Даже не думайте об этом, мистер Поттер, — пригрозила ему МакГонагалл. — Маги ведут себя совершенно неосмотрительно! Еще и вы туда же!
Возможно, кто-то устраивал фейерверки по случаю приближающегося праздника. Хотя до праздника еще целая неделя. А что касается погоды — сегодняшний вечер обещает быть дождливым...»
— Как будто в Англии бывают солнечные вечера, — хмыкнула Лили. — Каждый вечер дожди!
— Даже в непогоду можно неплохо развлечься на улице, — усмехнулся Сириус, подмигнув девушке, чем заработал несильный тычок под ребра от Джеймса.
Мистер Дурсль застыл в своем кресле. Падающие звезды, совы средь бела дня, странные люди в мантиях. И еще непонятное перешептывание по поводу этих Поттеров...
— Апокалипсис накрывает его с головой, — хихикнула Марлин.
— Никогда не думал, что эта малышка такая шутница, — прошептал Сириус на ухо другу. — Не думай дальше, и она будет моей, — ухмыльнулся Римус, за что тут же получил несильный подзатыльник.
Миссис Дурсль вошла в гостиную с двумя чашками чая. И мистер Дурсль почувствовал, как тает его решимость ни о чем не говорить жене. Он понял, что хотя бы что-то ему рассказать придется. И нервно прокашлялся.
— Надеюсь, она убьет его быстро, — буркнул Сириус. — Не хотелось бы слушать о том, как она его медленно пилила на кусочки.
— Он имел в виду словами, — поспешно объяснил Джеймс, когда Лили шокировано уставилась на его друга. — Он вообще пацифист по жизни, если его никто не трогает.
— Без этого если было бы спокойнее, — хмыкнул Римус. Сириус недовольно насупился.
— Э... Петунья, дорогая... Ты давно не получала известий от своей сестры?
— Лили, ты вроде как-то упоминала, что твою сестру зовут Петунья, — мигом нашел Римус, внимательно посмотрев на девушку.
— Да, но ведь это может быть и не она, — слабо веря своим словам, промямлила Лили. Но Джеймс уже сидел с ужасно глупым выражением лица и такой же глупой улыбкой, вновь лохматя свои волосы.
— Тревога, мы его теряем! — закричал Сириус, со всей силы хлопнув друга по плечу, отчего тот чуть не грохнулся с дивана.
— Идиоты! — фыркнул Снейп, сжав губы в тонкую полоску и с ненавистью гладя на троих чересчур развеселившихся друзей.
Как он и ожидал, миссис Дурсль изобразила удивление, а потом на ее лице появилась злость. Все-таки обычно они делали вид, что у нее нет никакой сестры. Так что подобная реакция на вопрос мистера Дурсля была вполне объяснима.
— Не обижайся, цветочек, но твоя сестра настоящая стерва, — буркнул Сириус, потирая отдавленную ногу.
— Мистер Блэк, следите за своим языком, — пожурил гриффиндорца Гораций Слизнорт. — Еще не известно, она ли это, — попыталась возразить Лили, прекрасно понимая всю тщетность этой попытки. И так уже было все ясно.
— Давно! — отрезала миссис Дурсль. — А почему ты спрашиваешь?
— Может, его возбуждает, когда ты в ярости, — ехидно ответил Сириус, но его услышали только друзья, который невольно улыбнулись, а Питер залился краской.
— В новостях говорили всякие загадочные вещи, — пробормотал мистер Дурсль. Несмотря на огромную разницу в габаритах, он все же побаивался жену, и именно она была хозяйкой в доме.
— Подкаблучник! — презрительно произнес Сириус.
— Совы... падающие звезды... по городу ходят толпы странно одетых людей...
— А кошку он опять успел выкинуть из головы, — заметила Марлин.
— Нет ей бедной покоя, — покачал головой Сириус.
— И что? — резким тоном перебила его миссис Дурсль.
— И ничего! — развел руками Джеймс.
— Ну, я подумал... Может быть... Может, это как-то связано с... Ну, ты понимаешь... С такими, как она.
— Да и слава Мерлин, что не с такими, как ты, — заметив, что Лили сильно расстроена, проворчал Джеймс, ободряюще улыбнувшись девушке.
Миссис Дурсль поджала губы и поднесла чашку ко рту. А мистер Дурсль задумался, осмелится ли он сказать жене, что слышал сегодня фамилию Поттер.
— Не осмелишься, ты же подкаблучник, — так же презрительно фыркнул Сириус.
И решил, что не осмелится. Вместо этого он произнес как бы между прочим: — Их сын — он ведь ровесник Дадли, верно?
— Значит, он еще довольно маленький, — задумчиво протянул Римус.
— К несчастью, мы не знаем, в каком году все это происходит, — вздохнул Сириус.
— Полагаю, да. — Голос миссис Дурсль был холоден как лед.
— Послушала бы она голос моей кузины Цисси, сразу поняла бы, что ее голос лишь жалкая пародия, — усмехнулся Сириус. Римус и Джеймс переглянулись, подумав о том, что этой даме хватило бы и одного Сириуса.
— Не напомнишь мне, как его зовут? Гарольд, кажется?
— Звучит слишком по-королевски для Поттеров, — хмыкнул Джеймс. — У нас предпочитают давать детям имена попроще, — пояснил он, поймав взгляд Лили.
— Все лучше, чем носить имена звезд и созвездий, — пробурчал Сириус.
— Гарри. На мой взгляд, мерзкое, простонародное имя.
— А именем Дадли, значит, называют только избранных, — иронично протянул Римус, покачав головой. Незнакомец неожиданно рассмеялся и продолжил читать только успокоившись.
— Странный он, — заметил Джеймс, снова пристально уставившись на незнакомца.
— О, конечно. — Мистер Дурсль ощутил, как екнуло сердце.
— Я с тобой полностью согласен.
— Тряпка! — скривился Сириус.
— Мы все уже отлично поняли, что ты не одобряешь его поведения, — не выдержал Регулус.
— Неужели до тебя это дошло? — зло поинтересовался Сириус, но потом тут же отвернулся, полностью игнорируя брата.
Больше мистер Дурсль не возвращался к этой теме — ни когда они допивали чай, ни когда встали и пошли наверх в спальню. Но как только миссис Дурсль ушла в ванную, мистер Дурсль открыл окно и выглянул в сад. Кошка все еще сидела на заборе и смотрела на улицу, словно кого-то ждала.
— Смотри-ка, вспомнил о кошке, — улыбнулся Римус. — Видимо, ей все же нашлось место в его голове.
— Конечно, ведь она совершенно пустая, — усмехнулся Сириус.
Мистер Дурсль спросил себя, не привиделось ли ему все то, с чем он столкнулся сегодня? И если нет, то неужели все это связано с Поттерами? Если это так... и если выяснится, что они, Дурсли, имеют отношение к этим Поттерам... Нет, мистер Дурсль не вынес бы этого.
— Берегись, Дурсль! Я знаю, где ты живешь, — угрожающе произнес Джеймс, но не выдержав, громко рассмеялся.
Дурсли легли в постель. Миссис Дурсль быстро заснула, а мистер Дурсль лежал без сна, вспоминая все, что видел и слышал в этот день. И самая последняя мысль, посетившая его перед тем, как он уснул, была очень приятной: даже если Поттеры на самом деле связаны со всем случившимся сегодня, им совершенно ни к чему появляться на Тисовой улице. К тому же Поттеры прекрасно знали, как он и Петунья к ним относятся...
— Надо было наоборот наведываться к ним как можно чаще, — пихнул друга в плечо Сириус.
— И приводить с собой домашнего пса.
— У тебя есть пес? — удивленно спросила Лили.
— Да, я подумываю отвести его к ветеринару, чтобы не пришлось нести ответственность за щенков, — пробурчал Джеймс.
— Живодер! — обиделся Сириус.
Так что мистер Дурсль сказал себе, что ни он, ни Петунья ни в коем случае не позволят втянуть себя в творящиеся вокруг странности.
— Обычно, именно после таких убеждений случается то, что переворачивает всю жизнь, — усмехнулся Римус. — Знаю из личного опыта, — покосившись на друзей, тихо прибавил он. Джеймс и Сириус лишь весело ему улыбнулись.
Мистер Дурсль глубоко заблуждался, но пока не знал об этом.
— Как же мне нравится, когда в книгах встречаются подобные фразы, — предвкушающе потер руки Сириус.
— И много книг ты прочел? — насмешливо спросила Лили, взглянув на него.
— Всю мою библиотеку, — ответил за друга Римус. — А она у меня далеко не маленькая!
— Эй, не надо рассказывать всем подряд о моей любви к литературе, — воскликнул Сириус. Но было уже поздно, поскольку все студенты уставились на него с огромным удивлением.
— Не думаете же вы, что знания у нас в голове появляются сами собой? — смутился Сириус, снова сползая с дивана.
— Лучше продолжим читать! — попросил Джеймс, поймав и на себе множество изумленных взглядов.
Долгожданный и неспокойный сон уже принял в свои объятия мистера Дурсля, а сидевшая на его заборе кошка спать совершенно не собиралась. Она сидела неподвижно, как статуя, и, не мигая, смотрела в конец Тисовой улицы. Она даже не шелохнулась, когда на соседней улице громко хлопнула дверь машины, и не моргнула глазом, когда над ее головой пронеслись две совы. Только около полуночи будто окаменевшая кошка наконец ожила.
— После тренировок по вылавливанию нас, ей вряд ли все это показалось трудным, — хмыкнул Римус.
В дальнем конце улицы — как раз там, куда неотрывно смотрела кошка — появился человек. Появился неожиданно и бесшумно, будто вырос из-под земли или возник из воздуха. Кошкин хвост дернулся из стороны в сторону, а глаза ее сузились.
— А вот и тот, кого она так долго ждала, — удовлетворенно кивнул Римус.
— И он просто обязан объяснить все, — пробормотал Сириус, снова покосившись на друга, наблюдающего за Эванс.
Никто на Тисовой улице никогда не видел этого человека. Он был высок, худ и очень стар, судя по серебру его волос и бороды — таких длинных, что их можно было заправить за пояс. Он был одет в длинный сюртук, поверх которого была наброшена подметающая землю лиловая мантия, а на его ногах красовались ботинки на высоком каблуке, украшенные пряжками. Глаза за затемненными очками были голубыми, очень живыми, яркими и искрящимися, а нос — очень длинным и кривым, словно его ломали по крайней мере раза два. Звали этого человека...
— Альбус Дамблдор, — хором выкрикнули студенты, и только Мародеры отличились, выкрикнув: — Многоуважаемый директор Хогвартса! — чем позабавили самого директора. Казалось, Альбус Дамблдор абсолютно не понимает, что появился на улице, где ему не рады — не рады всему, связанному с ним, начиная от его имени и заканчивая ботинками. Однако его, похоже, это не беспокоило и он рылся в карманах своей мантии, пытаясь что-то отыскать.
— Нашего директора никогда не волнует, рады ему или нет, — фыркнул Сириус.
— Он просто не обращает внимания на подобные мелочи, — поддержал его Джеймс.
Он явно чувствовал, что за ним следят, потому что внезапно поднял глаза и посмотрел на кошку, взирающую на него с другого конца улицы. Странно, но вид кошки почему-то развеселил его.
— Вы знаете каждую кошку в Англии? — удивленно спросил какой-то первокурсник с Пуффендуя.
— Боюсь, до таких знаний мне еще далеко, — усмехнулся в бороду Дамблдор, лукаво сверкнув голубыми глазами.
— Это следовало ожидать, — пробормотал он, усмехнувшись.
— Вы определенно не все предусмотрели, профессор МакГонагалл, — хмыкнул Римус.
— О чем это вы, мистер Люпин? — нахмурилась Минерва. Но ученик лишь пожал плечами, вновь вернув внимание читающему.
Наконец во внутреннем кармане он нашел то, что искал. Это был предмет, похожий на серебряную зажигалку. Альбус Дамблдор откинул серебряную крышечку, поднял зажигалку и щелкнул. Ближний к нему уличный фонарь тут же погас с негромким хлопком.
— Ты думаешь о том же? — переглянувшись с Джеймсом, спросил Сириус.
— Даже не смейте снова проникать в кабинет директора, — шикнул на них Римус. — Давайте лучше сами попробуем сделать эту штуку, — предложил он, чтобы наверняка избавить кабинет Дамблдора от покушения.
— Точно, Лунатик! — кивнул Сириус. — Надо попробовать!
Он снова щелкнул зажигалкой — и следующий фонарь погрузился во тьму. После двенадцати щелчков на Тисовой улице погасло все, кроме двух далеких, крошечных колючих огоньков — глаз неотрывно следившей за Дамблдором кошки.
— И даже немного улучшить, — тихо прибавил Сириус, словно уже зная, что необходимо делать.
И если бы в этот момент кто-либо выглянул из своего окна — даже миссис Дурсль, от чьих глаз-бусинок ничто не могло ускользнуть, — этот человек не смог бы увидеть, что происходит на улице.
— Интересно, а как кошка и директор видели все происходящее? — поднял брови Римус. — У них, наверное, особая связь между собой, — хихикнул Сириус.
Дамблдор засунул свою зажигалку — точнее, гасилку — обратно во внутренний карман мантии и двинулся к дому номер четыре. А дойдя до него, сел на забор рядом с кошкой и, даже не взглянув на нее, сказал:
— Почему вы не предупредили, что тоже навестите этих маглов? — с недоумением спросил Джеймс, копируя тон читающего.
— Мистер Поттер! — начала было Минерва.
— Молчу, молчу! — поднял руки Джеймс.
— Странно видеть вас здесь, профессор МакГонагалл.
— А что вы там делаете? — спросило несколько студентов.
— Ну не дураки, а? — хлопнул себя по лбу Сириус. — Этого еще не было, поэтому профессор и сама не знает ответа на ваш идиотский вопрос.
Он улыбнулся и повернулся к полосатой кошке, но та уже исчезла. Вместо нее на заборе сидела довольно сурового вида женщина в очках, форма которых была до странности похожа на отметины вокруг кошачьих глаз. Женщина тоже была в мантии, только в изумрудной. Ее черные волосы были собраны в тугой узел на затылке. И сразу было заметно, что вид у нее раздраженный.
— Потому что было глупо сидеть весь день на этом заборе, если прекрасно известно, что директор прибудет ночью, — тихо фыркнул Римус.
— Думаю, она делала разведку местности, — взглянул на друга Сириус. Тот лишь пожал плечами.
— Как вы меня узнали? — спросила она.
— Странный вопрос, — заметил Римус. — Вы ведь говорили, что директор помог вам стать анимагом. Не удивительно, что он легко вас узнал.
— Не смущай профессора, Лунатик, а то самому придется вести трансфигурацию, — несильно пихнул друга в бок Сириус, заметив, что МакГонагалл явно немного сконфужена.
— Мой дорогой профессор, я в жизни не видел кошки, которая сидела бы столь неподвижно.
— А я видела, — возразила Пандора. — Кошки могут часами сидеть на одном месте уставившись в одну точку. Так что в этом нет ничего удивительного.
— Буду иметь это в виду, — серьезно кивнул Дамблдор.
— Станешь тут неподвижной — целый день просидеть на кирпичной стене, — парировала профессор МакГонагалл.
— Так в вашем решении никто и не виноват, — заметил Римус, чем явно опять сконфузил декана и получил очередной тычок от друга.
— Целый день? В то время как вы могли праздновать вместе с другими? По пути сюда я стал свидетелем, как минимум, дюжины вечеринок и гулянок.
— Неплохо все так веселятся, — протянул Джеймс.
Профессор МакГонагалл рассерженно фыркнула.
— Увы, веселье не входит в круг понятий по трансфигурации, поэтому профессор МакГонагалл с ним не знакома, — вздохнул Сириус.
— О, да, действительно, все празднуют, — недовольно произнесла она.
— Вы вообще бываете чем-нибудь довольны? — нагло поинтересовался Сириус, но в ответ получил лишь очередной грозный взгляд.
— Казалось бы, им следовало быть немного поосторожнее. Но нет — даже маглы заметили, что что-то происходит. Они говорили об этом в новостях. — Она резко кивнула головой в сторону темного окна, за которым находилась гостиная Дурслей. — Я слышала. Стаи сов... падающие звезды... Что ж, они ведь не полные идиоты. Они просто обязаны были что-то заметить. Подумать только — звездопад в Кенте! Не сомневаюсь, что это дело рук Дедалуса Дингла. Он никогда не отличался особым умом.
— Ну, если он умудрился устроить звездопад, то мозги он все-таки имеет, — возразил Джеймс.
— Даже для шуток и веселья нужно обладать умом, — поддержал друга Сириус.
— Вы им явно обделены, — тихо проворчал Снейп, получив два раздраженных взгляда от Мародеров.
— Не суйся, Снейп, иначе окажешься в больничном крыле быстрее, чем сможешь сказать квиддич, — предупреждающе оскалился Сириус.
— Перестань, они ведь тебе ничего не сделали, — прошептала Лили, грозно сверкнув зелеными глазами.
— Не стоит их обвинять, — мягко ответил Дамблдор. — За последние одиннадцать лет у нас было слишком мало поводов для веселья.
— Одиннадцать? — мигом встрепенулся Римус. — Это же получается...
— Восемьдесят первый год, — закончил за него Сириус. Три друга задумчиво переглянулись.
— Знаю. — В голосе профессора МакГонагалл появилось раздражение. — Но это не оправдывает тех, кто потерял голову. Наши люди ведут себя абсолютно безрассудно. Они появляются на улицах среди бела дня, собираются в толпы, обмениваются слухами. И при этом им даже не приходит в голову одеться, как маглы.
— Если они станут одеваться как маглы, то это вызовет лишь еще больше вопросов, — покачала головой Лили, вспомнив, как пыталась объяснить Марлин и Доркас, почему нельзя надевать джинсы вместе с юбкой.
Она искоса взглянула на Дамблдора своими колючими глазами, словно надеясь, что он скажет что-то в ответ, но Дамблдор молчал, и она продолжила:
— Директор просто дал ей возможность выговориться, — хохотнул Сириус. — Порой женщинам это просто необходимо, а с возрастом это остается неизменным.
— Будет просто превосходно, если в тот самый день, когда Вы-Знаете-Кто наконец исчез, маглы узнают о нашем существовании. Кстати, я надеюсь, что он на самом деле исчез, это ведь так, Дамблдор?
— Но было бы намного лучше, если бы он не просто исчез, а умер, — фыркнул Римус.
— Вполне очевидно, что это так, — ответил тот. — Так что это действительно праздничный день. Не хотите ли лимонную дольку?
— Я думал, вам нравятся засахаренные орехи, директор, — протянул Джеймс, хитро переглянувшись с друзьями. —
Сейчас так и есть, мистер Поттер, — невозмутимо подтвердил Дамблдор. — Но со временем вкусы меняются!
— Что?
— А вы разве не знаете о любви нашего директора ко всевозможным сладостям? — удивился Сириус, взглянув на МакГонагалл.
— А вы это откуда знаете? — с недоумением спросили некоторые студенты.
— Так, мы же постоянные гости в кабинете директора, — отозвался Джеймс. — У нас там даже собственные кружки имеются!
— Засахаренную лимонную дольку. Это такие сладости, которые едят маглы, — лично мне они очень нравятся.
— Заметь, Бродяга, они тоже засахаренные, — прошептал Римус.
— Нет, благодарю вас. — Голос профессора МакГонагалл был очень холоден, словно ей совсем не казалось, что сейчас подходящее время для поедания лимонных долек — Итак, я остановилась на том, что даже если Вы-Знаете-Кто действительно исчез...
— То даже это не повод для веселья! — закончил Джеймс, вновь удостоившись грозного взгляда своего декана.
— Мой дорогой профессор, мне кажется, что вы достаточно разумны, чтобы называть его по имени. Это полная ерунда — Вы-Знаете-Кто, Вы-Не-Знаете-Кто... Одиннадцать лет я пытаюсь убедить людей, что они не должны бояться произносить его настоящее имя — Волан-де-Морт.
Все в зале вздрогнули и синхронно ахнули. Мародеры вновь переглянулись, словно пытаясь обсудить все одними взглядами. Порой, Лили и впрямь казалось, что они способны понимать друг друга без слов.
— Директор, скажите, а настоящее имя у него какое? — решительно спросил Римус. Но ответил ему, как ни странно, тот кто читал книгу.
— Вам придется подождать до второй книги, мистер Люпин! — А затем он невозмутимо продолжил чтение, мысленно все больше и больше поражаясь троим Мародерам, которые далеко не так глупы, как показывают.
Профессор МакГонагалл вздрогнула, но Дамблдор, поглощенный необходимостью разделить две слипшиеся лимонные дольки, похоже, этого не заметил.
— Или он уже привык к тому, что имя этого урода вызывает эту дрожь, — хмыкнул Сириус. — На мой взгляд, возникает ужасная путаница, когда мы говорим: Вы-Знаете-Кто, — продолжил он. — Никогда не понимал, почему следует бояться произносить имя Волан-де-Морта.
— Должно быть это от того, что вы знаете его настоящее имя, — буркнул Римус.
—Да-да, конечно. — В голосе профессора раздражение чудесным образом сочеталось с обожанием. — Но вы не такой, как все. Все знают, что вы единственный, кого Вы-Знаете-Кто — хорошо-хорошо, кого Волан-де-Морт — боялся.
— Это не совсем верно, — покачал головой Дамблдор. — Он лишь старается набрать как можно больше сил, чтобы не было вариантов с моей победой.
— Какая скромность, — синхронно фыркнули Джеймс и Сириус.
— Вы мне льстите, — спокойно ответил Дамблдор. — Волан-де-Морт обладал такими силами, которые мне неподвластны.
— Или вы просто боитесь их использовать, — очень тихо пробормотал Регулус, но брат его прекрасно услышал, однако не посчитал нужным что-либо сказать.
— Только потому, что вы слишком... слишком благородны для того, чтобы использовать эти силы.
— Надо же соответствовать званию гриффиндорца, — усмехнулся Сириус, чувствуя, что атмосфера в зале постепенно накаляется.
— Мне повезло, что сейчас ночь. Я не краснел так сильно с тех пор, как мадам Помфри сказала мне, что ей нравятся мои новые ушные затычки.
— Это явно не то, что нам хотелось бы узнать, — нервно хихикнула Марлин, заметив, что упомянутая мадам Помфри сама немного покраснела.
Взгляд профессора МакГонагалл уткнулся в Альбуса Дамблдора.
— И он показался взгляду слишком костлявым, — очень тихо сообщил друзьям Сириус и рассмеялся вместе с ними.
— А по сравнению с теми слухами, которые курсируют взад и вперед, стаи сов — это просто ничто. Вы знаете, о чем все говорят? Они гадают, почему он исчез? Гадают, что же наконец смогло его остановить?
— А вот и самая важная часть этой главы, — подались вперед трое Мародеров. Впечатление было такое, что профессор МакГонагалл наконец заговорила о том, что беспокоило ее больше всего, о том, что ей так хотелось обсудить, о том, ради чего она просидела целый день как изваяние на холодной каменной стене. И буравящий взгляд, которым она смотрела на Дамблдора, только подтверждал это. Было очевидно: несмотря на то что она знает, о чем говорят все вокруг, она не поверит в это, пока Дамблдор не скажет ей, что это правда. Однако Дамблдор, увлекшийся лимонными дольками, с ответом не торопился.
— Никогда от него ничего не добьешься, — проворчала Минерва. Многие профессора согласно кивнули.
— Говорят, — настойчиво продолжила профессор МакГонагалл, — говорят, что прошлой ночью Волан-де-Морт появился в Годриковой Впадине. Что он появился там из-за Поттеров. Если верить слухам, то Лили и Джеймс Поттеры... То они... Они мертвы...
На мгновение в зале воцарилась звенящая тишина, в которой голос Сириуса раскатился по всему залу подобно удару грома.
— Как это мертвы? Какого черта ему понадобилось от них? — вскочив на ноги, зарычал Сириус.
— Эй, дружище, успокойся, — с трудом усадив его обратно, произнес Джеймс. — Мы еще живы! Успокойся! Мы живы! — Он старался говорить успокаивающе, но голос предательски дрогнул: не каждый день узнаешь о собственной смерти, да к тому же, что у тебя есть сын от любимой женщины, которая сейчас лихорадочно пытается вдохнуть хоть немного воздуха.
— Мы читаем эти книги, чтобы предотвратить все возможные смерти, — поспешил на помощь Римус, который выглядел ничуть не лучше друзей. — Питер, успокойся, все хорошо. Сириус!
— Я спокоен, — прорычал Сириус, вырвавшись из рук друзей. — Я абсолютно спокоен, — бездушным тоном повторил он, плюхнувшись на диван.
— Читай дальше! — нетерпеливо рявкнул он.
Дамблдор склонил голову, и профессор МакГонагалл судорожно втянула воздух — Лили и Джеймс... Не может быть... Я так не хотела в это верить... О, Альбус...
— Не знал, что вы так к нам привязались, профессор, — нервно улыбнулся Джеймс, осторожно приобняв Лили, у которой в глазах стояли слезы. Снейп, сидевший рядом с ней, выглядел так, словно там сообщалось и о его смерти.
— Вы все же лучшие ученики школы, мистер Поттер, — чуть дрогнувшим голосом произнесла МакГонагалл, совершенно не веря в то, что таких веселых детей так скоро ждет такое мрачное будущее.
Дамблдор протянул руку и коснулся ее плеча. — Я понимаю... — с горечью произнес он. — Я очень хорошо вас понимаю. Когда профессор МакГонагалл снова заговорила, голос ее дрожал: — И это еще не все. Говорят, что он пытался убить сына Поттеров, Гарри. Но не смог. Он не смог убить этого маленького мальчика. Никто не знает почему, никто не знает, как такое могло произойти. Но говорят, что, когда Волан-де-Морт попытался убить Гарри Поттера, его силы вдруг иссякли — и именно поэтому он исчез. Дамблдор мрачно кивнул.
— Ты слышал, — вдруг воскликнула Лили.
— Наш сын выжил! Он жив! — стирая слезы, выкрикнула она, и тут же уткнулась лицом в грудь Поттера, сотрясаясь от рыданий. Ошарашенный Джеймс лишь крепче прижал ее к себе, успокаивающе гладя по спине. Сириус и Римус переглянулись, и у обоих на лицах расцвели одинаковые улыбки, не смотря на то, что минуту назад они узнали о смерти этих двоих. Незнакомец в плаще вдруг выронил книгу их рук, пробормотал что-то невнятное, наклонившись за ней и, откашлявшись, продолжил читать.
— Это... это правда? — запинаясь, спросила профессор МакГонагалл. — После всего, что он сделал... После того, как он убил стольких из нас... он не смог убить маленького мальчика? Это просто поразительно... Если вспомнить, сколько раз его пытались остановить... Какие меры для этого предпринимались... Но каким чудом Гарри удалось выжить?
— Да какая разница, главное, что он жив, — невнятно пробормотала Лили, на секунду вынырнув из сильных объятий, а затем вновь спрятавшись ото всех, крепче прижавшись к Поттеру, который явно совершенно ничего не слышал, перебирая пальцами рыжие локоны девушки.
— Мы можем лишь предполагать, — ответил Дамблдор. — Возможно, мы так никогда и не узнаем правды.
— Конечно, ведь простые смертные не могут знать того, что знает многоуважаемый директор, — издевательски протянул Сириус, но получил несильный тычок под ребра от Римуса.
Профессор МакГонагалл достала из кармана кружевной носовой платок и принялась вытирать слезы под очками. Дамблдор шумно втянул носом воздух, достал из кармана золотые часы и начал пристально их разглядывать. Это были очень странные часы. У них было двенадцать стрелок, но не было цифр — вместо цифр там были маленькие планеты, при этом они не стояли на месте, а безостановочно вращались по кругу. Однако Дамблдор прекрасно понимал, что именно показывают часы, потому что он засунул их обратно в карман и произнес:
— Что-то я запутался в этих планетах, — стараясь хоть немного разрядить обстановку, пошутил Римус.
— Далеко тебе до профессионала, — покачал головой Сириус, на что друг лишь пожал плечами.
— Хагрид задерживается. Кстати, я полагаю, именно он сказал вам, что я буду здесь? — Ну да, почему бы не привести полувеликана на магловскую улицу, — саркастично протянул Римус.
— Да, — подтвердила профессор МакГонагалл. — Но, я полагаю, вы не скажете мне, почему вы оказались именно здесь?
— Решил навестить родственников погибшей, — раздраженно буркнул Сириус, но так, чтобы Лили его не услышала.
— Я здесь, чтобы отдать Гарри его тете и дяде. Они — единственные родственники, которые у него остались.
— Что? А как же Сириус? — воскликнул Джеймс. — Да я ни в жизни не поверю, что он не стал крестным моего сына.
— Должно быть, я тоже кормлю червей, Сохатый, — невесело усмехнулся Сириус. — А Лунатику, увы, опеку над ребенком никто не не доверит.
— Прости, Джеймс, — слабо улыбнулся Римус, абсолютно согласный со словами друга.
— Остается надеяться, что ты хотя бы будешь его навещать, — махнул рукой Джеймс.
— Боюсь, они оба были не в том положении, чтобы иметь возможность посетить Тисовую улицу, — внезапно произнес незнакомец. — Третья книга, — загадочно прибавил он и вновь продолжил.
— Неужели вы... Неужели вы имеете в виду тех, кто живет здесь?! — вскрикнула профессор МакГонагалл, вскакивая на ноги и тыча пальцем в сторону дома номер четыре. — Дамблдор, вы этого не сделаете.
— Вот и мне такой вариант не нравится, — пробурчал Джеймс, продолжая поглаживать Лили и совершенно не замечая, что девушка уже давно успокоилась.
Я наблюдала за ними целый день. Вы не найдете другой парочки, которая была бы так непохожа на нас. И у них есть сын — я видела, как мать везла его в коляске, а он пинал ее ногами и орал, требуя, чтобы ему купили конфету. И вы хотите, чтобы Гарри Поттер оказался здесь?!
— Вот и я о том же! — поддакнул Джеймс.
— Для него это лучшее место, — твердо ответил Дамблдор. — Когда он повзрослеет, его тетя и дядя смогут все ему рассказать. Я написал им письмо.
— Письмо? — воскликнула Лили, вскочив на ноги. — И вы думаете, моя сестра проникнется этим письмом? Да будет просто чудо, если она не отдаст моего сына в детский дом.
— Солнце мое, успокойся, — притянул ее к себе Джеймс. — Поверь, теперь наш сын никогда не окажется у твоей сестры, потому что мы обязательно выживем!
— Честно? — шмыгнув носом, как-то по-детски спросила Лили. Джеймс тепло ей улыбнулся и кивнул, снова прижав к себе, быстро покосившись в сторону Снейпа, который выглядел бледнее, чем обычно.
— Письмо? — очень тихо переспросила профессор МакГонагалл, садясь обратно на забор. — Помилуйте, Дамблдор, неужели вы на самом деле думаете, что сможете объяснить в письме все, что случилось? Эти люди никогда не поймут Гарри! Он станет знаменитостью, даже легендой — я не удивлюсь, если сегодняшний день войдет в историю как день Гарри Поттера! О нем напишут книги, каждый ребенок в мире будет знать его имя!
— Профессор, вы ведь ненавидите прорицание, — поднял брови Римус.
— Я не считаю его важной наукой, мистер Люпин, — поджав губы, поправила Минерва. — И при чем здесь прорицание?
— Ну, как же, ведь ваше предсказание сбылось, — ответил Сириус. — Мы как раз читаем одну из книг о Гарри Поттере. МакГонагалл промолчала, покачав головой.
— Совершенно верно, — согласился Дамблдор, очень серьезно глядя на профессора поверх своих затемненных очков. — И этого будет достаточно для того, чтобы вскружить голову любому мальчику: стать знаменитым прежде, чем он научится ходить и говорить! Он даже не будет помнить, что именно его прославило! Неужели вы не видите, насколько лучше для него самого, если он будет жить здесь, далеко от нашего мира, до тех пор, пока не вырастет и будет в состоянии справиться со своей славой?
— Какому ребенку нужна слава, доставшаяся ему ценой жизни родителей? — недоумевающе спросила Алиса.
— Тихо ты! — пихнула подругу в бок Доркас Медоуз, кивнув в сторону обнявшихся Лили и Джеймса. — Лучше не напоминать об этом лишний раз.
Профессор МакГонагалл поспешно открыла рот, чтобы сказать что-то резкое, но, передумав, сделала глубокий вдох и перевела дыхание.
— Ну и сказала бы, может, толк какой-нибудь был, — буркнул Сириус, откинув со лба челку.
—Да... Да, конечно же вы правы. Но скажите, Дамблдор, как мальчик попадет сюда? Она внимательно оглядела его мантию, словно ей вдруг пришло в голову, что под ней он прячет Гарри.
— Это было бы забавно! — хмыкнул Сириус, на секунду представив, как директор достает из своей мантии младенца.
— Его принесет Хагрид. — Вы думаете, это... Вы думаете, это разумно — доверить Хагриду столь ответственное задание? — Я бы доверил ему свою жизнь, — просто ответил Дамблдор. — Я не ставлю под сомнение его преданность вам, — неохотно выдавила из себя профессор МакГонагалл. — Но вы ведь не станете отрицать, что он небрежен и легкомыслен. Он... Что это там?
— Если Хагрид навредил нашему сыну, я его убью, — буркнула куда-то в грудь Джеймсу Лили.
— Если успеешь быстрее меня, — хмыкнул Джеймс.
Ночную тишину нарушили приглушенные раскаты грома. Их звук становился все громче. Дамблдор и МакГонагалл стали вглядываться в темную улицу в поисках приближающегося света фар. А когда они наконец догадались поднять головы, сверху послышался рев, и с неба свалился огромный мопед. Он приземлился на Тисовой улице прямо перед ними.
— Я хочу себе летающий мотоцикл, — непреклонно заявил Сириус, глаза у которого тут же загорелись новой идеей. — Хагрид, где ты его взял? Лесничий пожал плечами, словно говоря, что сейчас у него точно нет никакого мопеда.
Мопед был исполинских размеров, но сидевший на нем человек был еще больше. Он был почти вдвое выше обычного мужчины и по меньшей мере в пять раз шире. Попросту говоря, он был непозволительно велик, и к тому же имел дикий вид — спутанная борода и заросли черных волос практически полностью скрывали его лицо. Его ладони были размером с крышки от мусорных баков, а обутые в кожаные сапоги ступни — величиной с маленьких дельфинов. Его гигантские мускулистые руки прижимали к груди сверток из одеял. —
Первое впечатление он производит достаточно яркое, — отметил Римус, пока Сириус тихо хохотал над сравнениями.
— Ну наконец-то, Хагрид. — В голосе Дамблдора явственно слышалось облегчение. — А где ты взял этот мопед?
— Не мне одному это интересно, — хмыкнул Сириус, подавшись вперед.
— Да я его одолжил, профессор Дамблдор, — ответил гигант, осторожно слезая с мопеда. — У молодого Сириуса Блэка.
— Да, да, да! У меня точно будет летающий байк, — обрадовался Сириус, вновь обратив на себя внимание большей половины зала. — А что, у меня вполне приземленные желания, — пожал плечами Сириус, снова откинувшись на спинку дивана.
— Еще бы вещи были приземленными, — буркнул Римус, решив прочитать лекцию о запрете на колдовство над магловскими изобретениями в другой раз.
А насчет ребенка — я привез его, сэр. — Все прошло спокойно? — Да не очень, сэр, от дома, считайте, камня на камне не осталась. Маглы это заметили, конечно, но я успел забрать ребенка, прежде чем они туда нагрянули. Он заснул, когда мы летели над Бристолем.
— Как он уснул при таком шуме? — подняла брови Марлин.
— А ты поостанавливай всяких Темных Лордов, не при таких обстоятельствах уснешь, — авторитетно заявил Сириус таким тоном, словно сам уже не раз этим занимался. Дамблдор и профессор МакГонагалл склонились над свернутыми одеялами. Внутри, еле заметный в этой куче тряпья, лежал крепко спящий маленький мальчик На лбу, чуть пониже хохолка иссиня-черных волос, был виден странный порез, похожий на молнию.
— Какой-то уж слишком сильный ребенок у вас родился, — не смог удержаться Сириус. — Прям герой какой-то!
— Значит, именно сюда... — прошептала профессор МакГонагалл. — Да, — подтвердил Дамблдор. — Этот шрам останется у него на всю жизнь. — Вы ведь можете что-то сделать с ним, Дамблдор? — Даже если бы мог, не стал бы. Шрамы могут сослужить хорошую службу. У меня, например, есть шрам над левым коленом, который представляет собой абсолютно точную схему лондонской подземки. Ну, Хагрид, давай ребенка сюда, пора покончить со всем этим.
— Прозвучало несколько угрожающе, — нахмурился Римус.
— Спорим, получилось так же, — мрачно произнес Сириус, неприязненно покосившись на директора.
Дамблдор взял Гарри на руки и повернулся к дому Дурслей. — Могу я... Могу я попрощаться с ним, сэр? — спросил Хагрид.
— Попрощаться? — переспросил Римус. — Вы что, на смерть его посылаете? — Однако, ему никто не ответил.
Он нагнулся над мальчиком, заслоняя его от остальных своей кудлатой головой, и поцеловал ребенка очень колючим из-за обилия волос поцелуем. А затем вдруг завыл, как раненая собака.
— Чуть что, так сразу собака, — проворчал Сириус. — Других животных что-ли нет?
— Он слишком сильно любит собак, — хохотнул Джеймс, легко поцеловав Лили в лоб.
— Тс-с-с! — прошипела профессор МакГонагалл. — Ты разбудишь маглов! — П-п-простите, — прорыдал Хагрид, вытаскивая из кармана гигантский носовой платок, покрытый грязными пятнами, и пряча в нем лицо. — Но я п-п-п-просто не могу этого вынести. Лили и Джеймс умерли, а малыш Гарри, бедняжка, теперь будет жить у маглов...
— Уж лучше бы действительно случился апокалипсис, — вздохнул Сириус.
— Да, да, все это очень печально, но возьми себя в руки, Хагрид, иначе нас обнаружат, — прошептала профессор МакГонагалл, робко поглаживая Хагрида по плечу.
— Вы бы ему лучше бутылку огневиски предложили, — усмехнулся Сириус.
— Боюсь, от этого он стал бы еще громче, — покачал головой Римус. — А мы с тобой, должно быть, в этот момент сидели спивались где-нибудь, не иначе, — задумчиво прибавил он.
— И выли на луну, — согласно кивнул Сириус.
А Дамблдор перешагнул через невысокий забор и пошел к крыльцу. Он бережно опустил Гарри на порог, достал из кармана мантии письмо, сунул его в одеяло и вернулся к поджидавшей его паре. Целую минуту все трое стояли и неотрывно смотрели на маленький сверток — плечи Хагрида сотрясались, профессор МакГонагалл яростно моргала глазами, а сияние, всегда исходившее от глаз Дамблдора, сейчас померкло. — Что ж, — произнес на прощанье Дамблдор. — Вот и все. Больше нам здесь нечего делать. Нам лучше уйти и присоединиться к празднующим.
— Вот кто оставляет детей мерзнуть на пороге? — раздраженно спросил Римус.
— Там не праздновать, а скорбеть нужно, — буркнул вместе с ним Сириус.
— Ага, — сдавленным голосом согласился Хагрид. — Я это... я, пожалуй, верну Сириусу Блэку его мопед. Доброй ночи вам, профессор МакГонагалл, и вам, профессор Дамблдор. Смахнув катящиеся из глаз слезы рукавом куртки, Хагрид вскочил в седло мопеда, резким движением завел мотор, с ревом поднялся в небо и исчез в ночи.
— И где он собрался меня искать? — удивленно поднял брови Сириус.
— В каком-нибудь баре, — хмыкнул Римус.
— Надеюсь увидеть вас в самое ближайшее время, профессор МакГонагалл, — произнес Дамблдор и склонил голову. Профессор МакГонагалл вместо ответа лишь высморкалась. Дамблдор повернулся и пошел вниз по улице. На углу он остановился и вытащил из кармана свою серебряную зажигалку. Он щелкнул ею всего один раз, и двенадцать фонарей снова загорелись как ни в чем не бывало, так что вся Тисовая улица осветилась оранжевым светом. В этом свете Дамблдор заметил полосатую кошку, заворачивающую за угол на другом конце улицы. А потом посмотрел на сверток, лежащий на пороге дома номер четыре.
— Заберите его оттуда, — шепотом попросила Лили, с надеждой глядя на книгу.
— Удачи тебе, Гарри, — прошептал он, повернулся на каблуках и исчез, шурша мантией.
— И что ему эта удача даст? — вздохнул Римус. — Радость родственников, которые найдут на пороге невесть откуда взявшегося племянника?
Ветер, налетевший на Тисовую улицу, шевелил аккуратно подстриженные кусты, ухоженная улица тихо спала под чернильным небом, и казалось, что если где-то и могут происходить загадочные вещи, то уж никак не здесь. Гарри Поттер ворочался во сне в своих одеялах. Маленькая ручка нащупала письмо и стиснула его. Он продолжал спать, не зная о том, что он особенный, о том, что стал знаменитостью. Не зная, что он проснется через несколько часов от крика миссис Дурсль, которая перед приходом молочника откроет дверь, чтобы выставить за нее пустые молочные бутылки. Не зная о том, что несколько следующих недель кузен Дадли будет щипать и тыкать его — да и несколько последующих лет тоже...
— Надеюсь, все будет не так плохо, как мне представилось, — нахмурилась Лили.
И еще он не знал, что в то время, пока он спал, люди, тайно либо открыто собиравшиеся по всей стране, чтобы отметить праздник, поднимали бокалы и произносили шепотом или во весь голос: — За Гарри Поттера — за мальчика, который выжил!
— Конец главы! — объявил незнакомец под всеобщее молчание. — Кто хочет продолжить? — Кидай мне! — крикнул Сириус.