Предательство

Оказавшись в своей комнате, Гермиона выпила почти целый кувшин холодной воды. От волнения у неё пересохли губы, а сердце готово было выпрыгнуть из груди.

Нет! Не может быть! Это же Гарри! Ее лучший друг Гарри, которого она любит как брата! И он...

«А ведь он расстался с Джинни! С чего бы это?! Я ведь ни разу так и не спросила его об этом!... Хотя нет! И не надо! Иначе он может подумать, что я заинтересована в нем не только как в друге... Пусть все остаётся как есть!»

Тем временем, Гарри читал очередное письмо от Рона, в котором тот вдруг заинтересовался, почему Гарри ему не отвечает, как дела у Гермионы и почему она избегает встречи с ним. Гарри выругался. Прямо закон подлости! Он написал «другу» ответ:

«Привет, Рон! Извини, что редко пишу тебе, просто на нас с Гермионой, действительно возложили чертовски много обязанностей. Мы даже по субботам не ходим в Хогсмид. А так, вроде все как всегда. Гермиона, так же не вылезает из библиотеки. Старается совмещать учебу с должностью старосты. А, также, борется за свободу и права эльфов. Ничего нового. Ты пиши. Я с удовольствием читаю твои письма. Просто от усталости с ног валюсь и не успеваю написать ответ. Гарри».

Отправив письмо обратной почтой, Гарри лёг спать. Ему снилось, будто к нему в спальню приходила Гермиона и, скинув одежду, легла рядом. Что он с ней творил! Ему ещё никогда не спалось так сладко. Однако, проснувшись, он с разочарованием и смущением заметил, что рядом с ним никого нет, а на трусах красовалось огромное липкое пятно...

Весь следующий день Гермиона старалась избегать Гарри, но, как назло, он постоянно крутился рядом. Что это с ней? Откуда взялось это смущение? Они ведь весь прошлый год жили вместе в одной палатке, бывало, спали вместе... Последний факт заставил Гермиону покраснеть еще сильнее и это не могло не броситься в глаза наиболее внимательным ученикам. В особенности, Гарри заметил, как на него поглядывали слизеринцы. И, поэтому, вытащив мантию-невидимку, он неслышно подкрался к слизеринскому столу к компании Малфоя.

— Вы заметили, как Поттер смотрит на гряз... на Грейнджер? — Быстро поправилась Пэнси, уловив мрачный взгляд Драко.

— По-моему, лишь слепой не заметит, что между ними что-то есть! — Протянул Нотт. — Как думаете, он ее пёхнул уже?

— Вот уж мне это совершенно не интересно! — Брезгливо отозвался Малфой. — Но, я, честно говоря, удивился, когда в битве за Хогвартс увидел Грейнджер и Уизли вместе. Я всегда, почему-то, думал, что если кто ей и пара, так это Святой Поттер!

— Ты задумывался о Грейнджер? — Подняла бровь Пэнси.

— А что, она стала ничёшной! — Усмехнулся Блейз. — Я бы и сам замутил с ней, не будь сердце мое занято этой рыжей предательницей крови!

— А что тебе мешает замутить с ней? — Недоумевая спросил Малфой. — Насколько я знаю, Поттер порвал с ней.

— Это дохлый номер, Драко! — Махнул рукой Блейз. — Прошло то время, когда мы могли строить из себя долбанных аристократов, менять девчонок, как перчатки и смотреть на всех свысока. Джинни — Героиня Второй магической войны! А я... Мы были детьми их оппонентов. И пусть даже нас не засадили в Азкабан, наши родители навсегда заклеймили нас этой Чёрной Меткой!

— Что есть то есть. — Задумчиво пробормотала Пэнси. — До сих пор не могу смотреть в глаза Поттеру за то, что в Битве за Хогвартс кричала, что его нужно схватить и отдать Темному Лорду!

— Перестань, Пэнс, мы понимаем, что ты была напугана, так же, как и все мы! — Погладил ее по плечу Нотт. — Сейчас мы — изгои. Нас обходят словно прокаженных! Вот, если бы заручиться дружбой и поддержкой Поттера...

— Нет, Тео, мы не будем этого делать! — Решительно произнёс Драко.

— Да за что ты его так ненавидишь?! — Теряя терпение, воскликнул Блейз. — Он же спас твою семью от Азкабана!

— Я? Ненавижу его?! — Драко горько усмехнулся. — Я никогда не ненавидел его. Все эти годы во мне жила одна-единственная обида — когда он отказался пожать мне руку! Он — первый человек, который в чём-то отказал мне. Но я его не ненавижу! Как я могу ненавидеть того, кто не раз спасал мой трусливый зад!

— Тогда почему ты пытался загнобить его все эти школьные годы? То, что ты творил было похоже не иначе, как на травлю из ненависти. — Ответил Теодор.

— Сначала я просто развлекался. Мстил за нанесённую обиду на первом курсе. А потом действовал по приказу отца...

— Ну, хорошо. Это можно понять. — Медленно проговорила Пэнси. — Но, почему ты не хочешь попытаться подружиться с ним сейчас?

— Если и дружить, то вовсе не для того, чтобы вернуть положение в обществе и прятаться за его спиной. С вами я искренен, как ни с кем другим. И если я хочу дружить с Поттером, то так же искренне, как с вами. Я пересмотрел свои взгляды на жизнь после войны. Я видел, как погиб Крэбб. Я понял, каким ничтожеством оказался Гойл... Только вы и Поттер не потеряли своё лицо... Он остался так же верен своим взглядам, своим идеалам... Черт, да он сам пришёл к Волан-де-Морту, чтобы погибнуть! — Его друзья вздрогнули, а Пэнси тихонько вскрикнула и прикрыла рукой губы. Драко закатил глаза. — Да перестаньте вы уже! Он сдох! И не нужно бояться произносить его имя вслух! Волан-де-Морт!

— Драко, прекрати. — Севшим голосом, прохрипел Нотт. Тот усмехнулся:

— Вот видите? Вы даже сейчас боитесь произносить его имя. А Поттер не побоялся придти к нему, умереть за друзей, за человечество... За таких, как мы! И мне тошно от того, что я издевался над ним все эти годы, строил козни... Вёл себя как последний придурок! Но он каждый год переживал и не такое. Его подозревали в убийстве, мошенничестве, лжи... А он остался таким же... добрым. Святым... Это его не сломало. И если он выдержал один такую ношу, что легла на него, неужели, вместе мы этого не сможем?! Да наши проблемы — ничто, в сравнении с тем, что пришлось пережить ему! Я уважаю его. И теперь буду просто брать с него пример. Но не собираюсь прятаться за его спиной и давить ему жалость, чтобы он помог поднять нам свой былой престиж, от которого, практически, совсем ничего не осталось.

Слизеринцы согласно кивнули головой. Но, внезапно, над их головами раздался голос:

— О, да я тронут!

Гарри снял с себя мантию-невидимку и возник перед их глазами. Драко смутился, но виду не подал:

— Подслушивать нехорошо, Поттер!

— Что, опять Петрификусом угостишь? — Поднял бровь Гарри и, к удивлению наблюдавших за ним учеников, присел рядом с Блейзом за слизеринский стол.

— Зачем сел сюда, Поттер? Мантию не боишься испачкать?

— И тебе Спасибо за дружелюбие, Малфой! — С иронией посмотрел на него Гарри. Пэнси Паркинсон, опустив голову, попыталась незаметно встать из-за стола, но Гарри, внезапно, посмотрел ей в глаза. — Пэнси, останься пожалуйста. Нам всем нужно поговорить.

Пэнси от удивления раскрыла рот. Впервые кто-то из гриффиндорцев назвал ее по имени. И, уж особенно, неожиданно слышать это от того, кто должен, по идее, презирать ее.

— Так уж получилось, что я от природы любопытный. Люблю подслушивать. — Гарри внимательно оглядел ту маленькую кучку слизеринцев, которых до недавнего времени считал своими врагами. Но, после услышанного, не мог относиться к ним так же. — Малфой, хочу расставить все точки над и. Я помню тот день, когда ты протянул мне руку. Уж извини, но ты вёл себя как последний засранец! Все эти ваши разговоры о чистоте крови и правильности выбора друзей... Я никогда не понимал этого! И, Конечно же, мне стало обидно за Рона. Но... Насчёт искренности в дружбе я с тобой полностью согласен! И, если вы все тоже так считаете, то знайте: я никогда не отворачиваюсь от тех, кто хочет дружить со мной. — Гарри протянул руку Малфою, который ошарашенно смотрел на него. — Я предлагаю заключить мир и забыть о нашей прежней вражде.

Драко, словно ожидая какого-то подвоха, медленно и недоверчиво протянул ему руку в ответ. Блейз, Пэнси и Теодор смотрели затаив дыхание. С соседних столов тоже начали потягиваться, чтобы посмотреть, что главный герой войны забыл за столом неприятелей. Но, увиденное повергло всех в шок. Драко и Гарри сидели, пожимая друг другу руки и растягиваясь в довольных улыбках.