Котёнок

      - Хагрид, подожди! - Гарри дёрнул за руку высоченного мужчину, не давая тому забраться в лодку. - А как же доберутся мои родственники?
      - Дурсли? - пробасил его новый знакомый.
      Мальчик кивнул.
      После первого письма, которое отобрала у него тетка, пришло второе, затем третье и четвертое. Пятое, шестое, седьмое... после десятого Гарри считать перестал. Странные пожелтевшие конверты пачками оказывались в самых необычных местах, а совы окружили дом. Неудивительно, что дядя Вернон увёз их неизвестно куда, в попытке спрятаться от этого безумия. Гарри его за это не винил, хотя узнать, что же скрывается за пожелтевшими бумагами, хотелось, но дядя был ловчее и больше, а потому мальчику так и не удалось прочесть ни одного письма. Впрочем, он рассудил, что если кто-то так рьяно хочет с ним связаться, то он это сделает несмотря на потуги дяди. Ребёнок ждал, пока опекун устанет, потеряет бдительность, и тогда можно будет урвать письмо.
      Но долго ждать не пришлось. Вчера вечером дверь в хлипкий домик, куда привёз их старший Дурсль, выломали, и письмо Гарри все же прочитал. Из него следовало, что он не единственный волшебник, а ещё его приглашали в школу. Конечно же Гарри согласился, а потому сейчас они с Хагридом стояли у лодочки.
      - Поплывут, - едва слышно пробурчал мужчина. Обычный человек бы не услышал, но Гарри... Гарри вообще предпочёл бы, чтобы все разговаривали с такой громкостью постоянно, но увы... - Пусть это будет для них уроком. Нечего тебя увозить так далече и правду скрывать, - уже громче сказал Хагрид, заставив уши на голове беспокойно дернуться от резкого звука.
      - Нет. Так нельзя, - Гарри отошёл от лодочки на пару шагов и пару раз провёл рукой по голове.
      Этот жест воспринимался всеми, будто Гарри приглаживал волосы, на самом же деле мальчик гладил подвижные уши, которые, как он заметил ещё в первые месяцы их появления, успокаивались от этого, как и хвост, который сейчас обвил его левую ногу.
      - Ну нужно же нам как-то добираться, - Хагрид беспечно пожал плечами и шагнул в лодку.
      - А как ты сюда попал? - остался стоять на месте мальчик.
      - Я? Ну... я это... нельзя нам с тобой так, - замямлил мужчина.
      - Так, - ребёнок указал на лодку, - нам тоже нельзя. Давай подождём их и вместе поплывем.
      - Она нас всех не выдержит.
      - Значит в два раза, - не унимался Гарри, думая о том, что Хагрид ему почему-то совсем не нравится. И вовсе не потому, что в его накидке помимо различного барахла спрятано три мышки, которых чуткий нос учуял в первые пару секунд.
      - Ладно, - махнул рукой мужчина, тяжело выбираясь из лодки.
      За взмахом руки последовал взмах розовым зонтиком, которым Хагрид вчера разжигал огонь в камине, и через минуту из воздуха соткался автобус, из которого высунулся какой-то парень. Его речь Гарри пропустил мимо ушей, переваривая коктейль из удивления от увиденного и множества не самых приятных запахов, которыми пахнуло из открытой двери. На то чтобы прийти в себя, потребовалась пара минут. Ещё минуты три они ехали, а после их высадили возле какого-то страшного на вид и ужасно вонючего паба. Только-только возблагодаривший небеса Гарри, вновь скривился и, не удержавшись, закрыл нос руками. Помогло слабо. Хагрид повёл его в этот самый паб, где пахло ещё хуже чем снаружи. У мальчика закружилась голова, к горлу подкатила тошнота, он побледнел и всеми силами пытался удержать в себе просившиеся наружу вчерашние сосиски. Что происходило вокруг, Гарри интересовало мало. Внимание на внешний мир он обратил только тогда, когда почувствовал прикосновение к своей руке.
      Отдернув конечность, ребёнок сердито посмотрел на незнакомца, который что-то ему говорил и улыбался. За ним стояло ещё несколько человек с нескрываемым интересом его разглядывая. Гарри насупился и отошёл подальше, спрятавшись за массивного Хагрида, который пока не пытался его трогать. Иметь что-то общее с незнакомцами, от которых разило алкоголем и потом, Гарри не хотел. У него уже болела голова от какофонии звуков и запахов и он жалел, что согласился пойти сюда. Лучше бы с Дурслями остался - к ним он хотя бы привык.
      Сколько они провели в ужасном пабе, мальчик не знал. Он чувствовал себя отвратительно. Паб сменился каким-то закутком с мусорным баком, где ребёнка чуть не вырвало, а после был ужасно шумный переулок. «Все заканчивается. Все заканчивается. Закончится и это» - безэмоционально твердил про себя Гарри, идя за Хагридом, который о чем-то ему рассказывал. В себя он немного пришёл только тогда, когда их с мужчиной посадили в какую-то тележку, а странный человечек уселся перед ними. Запах воды и горных пород и абсолютная тишина заставили блаженно улыбнуться, и даже крутые спуски, которые пугали, не огорчали парнишку. О том, что его привели в банк и привезли к сейфу, в котором родители оставили для него денег, Гарри узнал, когда тележка остановилась.
      Гора монеток немного примирила с действительностью, ведь она обещала, что ему больше не придётся голодать. Закидывая причудливые деньги в сумку, Гарри думал о том, что магический мир пока принес ему только разочарование, если не брать в расчёт сейф. По большому счету от того, что Гарри надеялся, что здесь все щеголяют с хвостами и смешными кошачьими ушами. Что здесь не будет столько неприятных запахов и звуков. Что он наконец сможет освободить свои несчастные ушки, которые всегда болели к концу дня, от прядей тяжелых волос, прижимающих их к голове. Что хвост наконец получит свободу, а тут... Судя по ощущениям, запахи в магическом мире были куда интенсивнее, чем в маггловском, потому что так плохо, как от нахождения в этой пестрой толпе, Гарри не было ой как давно. Ребёнок был расстроен. Впрочем, это не помешало ему сориентироваться и стащить у Хагрида ключ от сейфа, ведь это же его деньги, значит и ключ должен лежать у него.
      А потом снова были оглушающие запахи и звуки, тошнота и головная боль. В себя Гарри пришёл только когда очутился на Тисовой, взирая на огромный сундук и полярную сову в клетке с большим удивлением. И когда он ими только обзавёлся? Рассудив, что сову ему держать в доме точно не позволят, Гарри открыл дверцу.
      - Эм... Ты же волшебная да? - мальчику показалось, что птица согласно ухнула, - значит понимаешь меня, - сам себе сказал паренёк. - Дело в том, что я не смогу о тебе заботиться. Ты ведь умеешь охотиться? - согласный «ух», - эм... Ну тогда лети. Ты можешь быть свободна.
      Но птица не спешила насладиться дарованной свободой, как-то странно глядя на него.
      - Лети, - поторопил сову ребёнок, но та не сдвинулась с места. - Хочешь, прилетай иногда навещать меня, - наобум сказал Гарри, не зная, что предпринять.
      Птица оживилась.
      - Отлично, - улыбнулся ребёнок, - прилетай, когда хочешь, только чтобы обычных людей рядом не было, а то у меня проблемы будут, - сова снова согласно ухнула и выбралась наконец из клетки. - Я ее выброшу, ладно? - Гарри указал на решетчатый домик, получил согласие, как ему показалось. - Вот и отлично. Хорошего полёта, а я пока узнаю, чем тебя угощать, когда ты будешь ко мне залетать.
      Птица что-то проухала и взлетела, а мальчик, избавившись от массивной клетки, потащил сундук к себе, радуясь, что родственников нет дома.
      Измученный организм отключался на ходу, а потому ребенок, запихав сундук подальше, улёгся спать.

                               * * *

      Последний месяц летних каникул ничем не отличался от предыдущих, разве что Дурсли первое время от него шарахались. Гарри же жил как и прежде. О том, когда его ждут в школе, и как туда добираться, он узнал разобрав сундук и обнаружив там билет на поезд, куда уговорил дядю его отвезти.
      И вот сейчас он шёл по платформе, кривясь от шума и запахов и пытаясь понять, как же ему попасть туда, куда нужно.
      - Я так и думала, что будет целая толпа маглов...
      Гарри резко повернулся. Эти слова произнесла пухлая женщина, разговаривавшая с четырьмя огненно-рыжими мальчиками. Каждый вез на тележке чемодан тех же размеров, что и у Гарри, и у них была сова.
      - Так, какой у вас номер платформы? - поинтересовалась женщина, а Гарри подошел ближе.
      - Девять и три четверти, - пропищала маленькая рыжеволосая девочка, дергая мать за руку. - Мам, а можно, я тоже поеду...
      - Ты еще слишком мала, Джинни, так что успокойся. Ну что, Перси, ты иди первым.
      Один из мальчиков, на вид самый старший, пошел в сторону колонны, разделявшийся платформы девять и десять. Гарри внимательно следил за ним, но тут рыжеволосого мальчика загородили от него туристы, а когда они наконец прошли, Перси уже исчез.
      - Фред, ты следующий, - скомандовала пухлая женщина.
      - Я не Фред, я Джордж, - ответил мальчик, к которому она обращалась. - Скажи мне честно, женщина, как ты можешь называть себя нашей матерью? разве ты не видишь, что я - Джордж?
      - Джордж, дорогой, прости меня,  - виновато произнесла женщина.
      - Я пошутил, на самом деле я Фред, - сказал мальчик и двинулся вперед.
      Его брат-близнец крикнул ему вслед, чтобы он поторапливался. И через мгновение Фред исчез из виду, а Гарри нахмурился, не понимая, как ему это удалось? Теперь пришла очередь третьего брата. Он тоже пошел вперед и исчез также внезапно, как и первые двое. Ситуация снова оказалась безвыходной. Гарри вздохнул и подошел к пухлой женщине.
      - Извините меня, - робко произнес он.
      - Привет, дорогуша, - женщина улыбнулась ему. - Первый раз едешь в Хогвартс? Рон, мой младший, тоже новичок.
      Она показала на последнего из четырех мальчиков. Он был длинный, тощий и нескладный, с большими руками и ступнями, а лицо его было усыпано веснушками.
      - Да, - подтвердил Гарри. - Но дело в том... дело в том, что я не знаю, как..
      - ...как попасть на платформу, - понимающе закончила за него пухлая женщина, и Гарри кивнул. - Не беспокойся, - женщина весело подмигнула ему. - Все, что тебе надо сделать - это пойти прямо через разделительный барьер между платформами девять и десять. Самое главное - нельзя останавливаться и нельзя бояться, что ты врежешься в барьер. Если ты нервничаешь, лучше идти быстрым шагом или бежать. Знаешь, тебе лучше пойти прямо сейчас, перед Роном.
      - Э-э-э... ладно, - согласился Гарри. В конце концов, другие, видимо, так и поступили.
      Вздохнув, ребёнок сделал, как было велено, и оказался в галдящей толпе. Впрочем, она не сильно отличалась от таких же галдящих маглов, разве что запахи были намного резче. Поморщившись, Гарри затолкал сундук в первый же вагон и улыбнулся, когда наткнулся на свободное купе. Подперев дверь сундуком, чтобы никто не мог войти, ребёнок порадовался относительной тишине. Когда же поезд тронулся и вышел за черту города, мальчик открыл окно и дышать сразу стало легче. Равномерное стучание колёс убаюкивало, а Гарри и не сопротивлялся.
      Проснулся он от громкого голоса, объявляющего, что через пять минут они прибывают. Зевнув и сладко потянувшись, ребёнок плотнее укутался в чёрную мантию, которую использовал в качестве одеяла, и передернул плечами. Похолодало. Но закрывать окно мальчик не спешил, подумав, что он лучше помёрзнет, зато получит вкусный свежий воздух.
      Когда поезд остановился, Гарри отодвинул сундук от двери и выглянул в коридор. Все толпились и переговаривались, а ещё все были одеты в эти самые мантии. Хмыкнув, паренёк тоже облачился в неё. Вообще, мантии Гарри понравились. Пусть, в них было неудобно и непривычно, зато, если научиться правильно их носить, это открывало огромные перспективы по освобождению хвоста из тесных для него брюк.
      Обождав пару минут, Гарри пристроился последним в очереди на выход. Оказавшись на улице, услышал Хагрида, который басил с другого конца платформы, что все первокурсники должны подойти к нему. Остановившись чуть поодаль от толпы, Гарри, закусив губу, наблюдал, как все садятся в хиленькие лодочки. Ему тоже пришлось забраться в такую. С кем он плыл, ребёнок не запомнил: его больше волновал сам процесс. Ведь плавать Гарри никто не учил, и сам он тоже не учился. Хвост, до этого спокойно обвивавший левую ногу, нервно дёргался в штанине, уши же желали прижаться к голове, но не назад, как были принудительно прижаты волосами, а вперёд. Ступив на землю, мальчик вздохнул с облегчением, пообещав себе, что больше он на этих лодках никуда не поплывет.
      Восхищения замком у Гарри не было, ибо все величие, если оно и было, портил всеобщий гвалт, а когда они вошли в стены школы, пропал и свежий воздух, сменившийся кучей не самых приятных запахов. Затем их зачем-то оставили в крошечной для их количества комнатке. «Хорошо, что не сразу после улицы, - подумал Гарри, - сейчас я хоть немного привык и запахи со звуками притупились, а то было бы совсем худо». Ребёнок стоял, облокотившись о стену и прикрыв глаза до тех пор, пока не установилась тишина, говорящая, что вновь вернулась та женщина, которой передал их Хагрид.
      Большой зал пах так же... как платформа, ибо запахи большого скопления людей всегда перебивали все остальные, а здесь, видимо, собралась вся школа. Гарри хмурился, периодически проводя рукой по ушам, чтобы их успокоить и покорно ждал, когда его вызовут к той самой шляпе, которую зачем-то научили петь.
      - Поттер, Гарри! - наконец добралась до его имени женщина.
      Ребёнок сделал шаг вперед, и по всему залу вспыхнули огоньки удивления, сопровождаемые громким шепотом.
      - Она сказала Поттер?
      - Тот самый Гарри Поттер?
      Последнее, что увидел Гарри, прежде чем шляпа упала ему на глаза, был огромный зал, заполненный людьми, каждый из которых подался вперед, чтобы получше разглядеть его. А затем перед глазами встала черная стена.