¹
Темнота- глубина неизведанных тайн. Но что, если приоткрыть эту занавесу? Долго всматриваясь, ты найдешь то, что тебе ответит.
Моё существование ограничивалось однотипностью. И если нахождение в Хогвартсе имело хотя бы малейшую долю смысла, то общество Дурслей никак не красило мои серые будни. После всего, что произошло в Хогвартсе, складывалось ощущение, что надомной издеваются, отправляя к этим самодурам, внушающим, что магия- зло, обосновывая это тем, что так оберегают своего ненаглядного отпрыска. Что касается Дадли, то с возрастом он стал невыносимым. До не возможного полный, он совершенно не следил за своим внешним видом, и кажется его это совсем не беспокоило, оставался таким же беспробудным идиотом. Беспокоило кузена только то, что когда-то худощавый до болезненности (иногда казалось, что очки Гарри были гораздо крупнее его лица) всегда с неопрятно уложенными волосами вдруг начал меняться на глазах.
И дело даже не в том, что парень вдруг резко возмужал после третьего курса, его внешность и правда впечатляла. Складная комплекция, шелковистые волосы по ключицы, убранные назад, высокие скулы и широкие плечи. Он был похож на аристократа, но явно не на мальчика затравленного собственной семьёй. Гарри в свою очередь даже не дал намека на зелье-ускоритель. Когда Дадли увидел внешние изменения, был глубоко поражен, но стоило видеть его лицо, когда единственная подружка, да-да, она у него была, резко переметнулась к герою магического мира, как и добрая часть его друзей. В тот момент его лицо было похоже на помидор, а щеки раздувались так, как будто вот-вот взорвутся.
Но противную семейку интересовало совсем другое. Они всегда знали, что Гарри "просто идиот". Взбаламученный, идущий на поводу эмоций, хоть и в присутствии "семьи" это случалось не часто.
Но что-то изменилось в самом мальчике. Холод, отстранённость. По ночам Петуния слышала бормотание, выкрики и тяжёлое дыхание. Мальчик почти не выходил из своей комнаты, никого туда не впуская. Лишь дважды в день- ранним утром и вечером он спускался чтобы взять немного еды. Все дела по дому, кроме готовки, он беспрекословно исполнял, чтобы лишний раз не попасть под горячую руку дяди, который в свою очередь делал все, для того чтобы не заметить существование обузы в этом доме.
***
В этом году произошло что-то непонятное для самого меня. Примерно после Хэллоуина, и происшествия с Ремусом, я обнаружил для себя выручай-комнату, где и нашел дневники, выведенные каллиграфическим вычурным почерком. Не знаю, как это объяснить, но меня тянуло к этой рукописи. В самом начале, она выглядела простым руководством, и я стал практиковать. Книга открывала для меня новые страницы, только после того как я досконально изучал всю информацию и был идеален на практике. Впервые я почувствовал свою магию настолько уравновешенной. Это мне льстило, ведь я осваивал одно заклинание за другим пока не осознал одну вещь. Это была темная магия. Сначала я пытался это отрицать, ссылаясь на то, что заклинания ближе к нейтральным. А позже и вовсе решил, что сила- в знании, вне зависимости в какой области. Я не долго это обдумывал, этому помогло мое гриффиндорское необузданное любопытство. Стараясь не заострять внимание на истоках магии, я продолжал шаг за шагом двигаться к концу руководства. В целях безопасности, книга в кожаной обложке оставалась в выручай-комнате, а я продолжал играть дурака. Но все встало на свои места ещё в начале весны.
День за днём я проводил за разными книгами, после очередной ссоры с Уизли. Ему было тяжело принять мою новообретённую страсть к учебе, что не осталась незамеченной Гермионой.
Узли стал просто невыносимым. Он не считал своим предметом интереса абсолютно ни-че-го. Для шахмат со временем перестало хватать усидчивости, а в команде по квиддичу ему тонко намекнули, что он хорош быть запасным игроком. Это произошло примерно в одно время, как я погрузился в учебы, что и стало причиной недовольства. Вот и в этот раз, Рон пытаясь отобрать учебник у Гарри, получил гневный взгляд, а после устроил громкую сцену. В тот день не выдержала даже Герми, которая оставалась связывающим звеном между нами.
- Если ты не оставишь в покое Гарри, ты получишь от нас двоих!
Было неожиданно услышать такое от Гермионы, очень неожиданно. Обычно сдержанная девушка, склонная сглаживать угловатости во время конфликтов, вдруг выпалила это. В гостиной повисла давящая тишина. Взгляды бегали от Гарри к Рону.
После долгого молчания, и тяжёлого взгляда Гарри, Рон прервал тишину.
- Да хоть загнитесь над своими учебниками.
Рон выглядел настолько обиженным, буто бы у малышки отобрали куклу. Весь оставшийся вечер он играл с Симусом в какие-то маггловские настольные игры, а Гарри и Гермиона уютно расположились у камина.
Неделю спустя.
Зельеварение длилось мучительно долго, хоть за последнее время я значительно улучшил свои оценки. Было забавно наблюдать как каждую лекцию Снейп презрительно наблюдает за моим котелком, а потом слегка вскидывает бровь, когда я заканчиваю первым.
Слегка поежившись от перепада температуры в выручай комнате, я двинулся вдоль огромных книжных полок, украшенных резными узорами, направляясь прямо к дубовому столу. Ещё на выходных я в совершенстве освоил заклинание наносящие порезы, и это значило, что меня ожидает новая глава.
- Что бы я делал без этой комнаты...
Иногда мне и вправду казалось, что я бы сошел с ума. Рон кружил около меня, как назойливая муха, вызывая во мне бурю эмоций. Именно поэтому где-то вдалеке лежала груда растерзанных манекенов. Я сел за стол, и принялся за новую главу. И вдруг меня словно окатило холодом. Я резко выпрямился и вдохнул так глубоко, будто бы на меня вылили ведро ледяной воды.
Изучая заклиная, я шаг за шагом осваивал одно за другим. Но эти не идут в сравнение ни с чем.
Короткое напутствие закончилось и я увидел три непростительных с точным описанием от взамаха палочкой до действия и последствий.
Кому и зачем нужно была эта рукопись?
Ответ приходил сам собой, хоть я и пытался его отогнать.
А главное: зачем делать из этого руководство да ещё и с такими мощными защитными чарами?
Я решил отложить это до лучших времён, захлопнув книгу. Развернувшись на одних пятках, по огромной библиотеке раздавался звук в спешке удаляющего человека.
На последней странице красовалась выведенное с завитками Том Марволо Реддл