Глава 13. Правила, правила...
Хорошо смеется тот, кто смеется последним./Народная мудрость/
***
«...Блейз с Малфоем заставляют нас заниматься по всем основным предметам... А может даже смогу заработать баллов для Слизерина...» — Гарри снова и снова вспоминал слова Сюзи. —
«Так, значит, вы решили выиграть Кубок Школы за счет других факультетов? Умно, ничего не скажешь. Если бы Блейз не проговорилась, то я бы ничего и не заподозрил...»
С такими мыслями юноша шел по коридорам Хогвартса в гостиную, пока...
— Рон! Ну, не здесь же... Перестань. Глупый... — Гарри услышал голос Гермионы.
— Да, ладно тебе. Все равно никого здесь нет!—
Рон!..
Далее послышался звук поцелуя, возня и хихиканье.Гарри завернул за угол и... наткнулся на бывших друзей, которые были так увлечены своим занятием, что Гарри попросту не заметили.
Парень застыл на месте. Сказать, что он удивился, значит, ничего не сказать. Старосты факультета нагло нарушали «смешное» правило Хогвартса, которое гласило, что:
«... студентам запрещены любые физические проявления любви в классных и общественных помещениях и коридорах...»
Конечно, никто не обращал на него внимания, но все же...
— Кхм, — кашлянул Гарри.
Действие произвело эффект взорвавшейся бомбы. Гермиона отскочила от Рона и с испугом посмотрела в его. А бывший друг стал недоуменно озираться по сторонам. Когда он увидел Гарри, его лицо начало медленно приобретать свекольный оттенок, а ярость во взгляде росла с каждым мгновением.
— Какого черта тебе здесь нужно?
— Извините меня, мистер Уизли, но я иду в гостиную Гриффиндора, а вы с мисс Грейнджер, — юноша кинул взгляд на Гермиону, которая покраснела не хуже Рона, но совсем по другой причине, — мешаете.
— Это чем же? — Злость всегда мешала Рону рационально мыслить.
— Нарушаете школьные правила. Если вы их не знаете, господа старосты факультета Гриффиндор, то я могу напомнить... — Гарри уже хотел процитировать, но его прервала Гермиона.
— Не надо, мы прекрасно знакомы с этим правилом.
— Конечно, до такой степени, что считаете себя вправе его нарушить, — Гарри постарался мило улыбнуться. — Кстати, вам должно быть известно, что за это факультет, на котором учатся нарушители, может лишиться от десяти до ста баллов.
Гермиона покраснела еще сильнее.
— Но, конечно, старостам храброго факультета Гриффиндор позволено безнаказанно нарушать правила, — продолжал Гарри. — В отличие от других студентов, — прозрачный намек парня поняли оба. — Что ж, не буду вам мешать. Кстати, не беспокойтесь — никто об этом инциденте не узнает.
Шутливый поклон, и Поттер скрылся из виду.
«М-да, значит я был прав: они встречаются! А ну и пусть. Не буду вмешиваться в их отношения. Что мне сейчас делать? В гостиную не пойдешь — там злобный Рон и донельзя смущенная Гермиона. Пойду... к Хагриду! Время до восьми еще есть. Да, и я не говорил с ним нормально с самого приезда», — рассуждал Гарри, пока шел к хижине своего самого большого друга.
Но вот и она, стук в дверь.
— Да, заходь! — зычный голос Хагрида, наверное, можно было услышать и в школе.
— Здравствуй, — сказал Гарри, только открыв тяжелую дверь хижины.
— Привет! Решил наконец-то навестить старого друга? Совсем меня забросил. Как дела-то? — детская прямота и непосредственность Хагрида всегда поражали Гарри. Вот и сейчас у него сидела какая-то студентка, а он без каких-то особых стеснений разговаривал с другом.
— Да, так, нормально. Я не вовремя?
— Нет-нет, Гарри. Знакомься, это Нара. Нара — Гарри, — девушка мило улыбнулась.
— Что ж, я пожалуй, пойду. Хагрид, с моим шарком точно все будет в порядке?
— Не беспокойся, подлечим, отпоим молочком, и будет как новенький...
— У тебя есть шарк? — Гарри был очень удивлен.
Еще бы, ведь эти волшебные существа редко подпускали к себе людей. А если это случалось, могли серьезно покалечить. Маленькие, черные и пушистые, похожие на ежиков, у которых вместо иголок была шерсть, они обладали мощными зубами, и взрослая особь могла без проблем перекусить человеческую руку.
— Да, я нашла его, когда он был совсем маленький. Его кто-то серьезно ранил, а я его выходила и вылечила. Вот и сейчас с кем-то подрался и получил парочку серьезных царапин.
— Э-э-э, я пожалуй, пока выйду на минутку, — Хагрид с быстротой, несвойственной его комплекции выбежал из хижины.
— Хагрид, ты что? — оба подростка удивленно прокричали ему вслед, а потом недоуменно переглянулись.
— Странно, — произнес Гарри.
— И не говори. Слушай, а ты правда... — девушка замолчала, не договорив. На лице у нее появился смущенный румянец.
— Что? — обреченно спросил Гарри.
«Ну, вот. Сейчас опять начнутся глупые расспросы про мою ненормальность. Или еще что-нибудь в этом роде».
— Э, ты правда помогаешь первокурсникам Слизерина в ЗОТС?
— Что-о... — парень явно ожидал не этого вопроса.
— А, так значит, мне сказали неправду! А я уж было подумала, что...
— Стоп-стоп. Я действительно помогаю им, но вообще-то об этом никто не должен знать, — Гарри ответил ей растерянным взглядом.
— Никто? Да, если тайну в Хогвартсе знают больше двух человек, считай, что это уже не тайна, — девушка было рассмеялась. Но потом посерьезнела.
— Так это правда? А почему слизеринцам?
— Ну, почему только слизеринцам? Сегодня было первое занятие, на которое пришли и несколько когтевранцев.
— Слушай, а может ты и нам, пуффендуйцам, помогать будешь?..
— А ты случайно не староста? — улыбнулся юноша, вспомнив обязанности Блейз, Нара покраснела.
— Нет, мне еще рано, я только на четвертый курс перешла, но хочется надеяться. Так что? Будешь и нашим помогать? Джейсон плохой преподаватель. Он мало дает и много требует. Ладно, мы привыкли уже, а первокурсники совсем не успевают.
Гарри задумался. С одной стороны, ему не очень-то хотелось успокаивать толпу студентов разных факультетов, но с другой, проучить Блейз за ее вранье тоже надо было.
«А еще и Гриффиндорцев приведу», — подумалось парню.
— Хорошо, Нара. Я согласен.
— Ой, Гарри, спасибо, — девушка взяла его за руку, и начала ее энергично трясти. — Большое спасибо.
— Не за что, — произнес Гарри, улыбнувшись. — Приводи их в следующую субботу к пяти часам в семнадцатую аудиторию.
— Отлично...
Разговорившись, они не заметили, как пролетело время. К действительности подростков вернуло возвращение Хагрида.
— Хагрид, ты вернулся? Что случилось?
— Эээ, да так. Надо было по делам...вот, — Хагрид растерянно посмотрел на них. — А вы что здесь делаете? Уже давно за восемь. Быстро по своим гостиным...
Гарри и Нара выбежали из хижины.
— Мерлин, как только я могла забыть! Сейчас нас поймает Филч и накажет. А ты знаешь, что сейчас за нарушение режима лишают походов в Хогсмид. А у нас... в следующий уикенд...как раз посещение деревни, — девушка из-за быстрого бега говорила с перерывами.
— Не волнуйся. Может, обойдется?
— Может.
Вот они уже миновали ворота Хогвартса, поднялись по главной лестнице, пробежали пару переходов и на последнем повороте, том где находится развилка коридоров гостиных, услышали голос Филча:
— Миссис Норрис, сейчас мы должны особо тщательно искать нарушителей порядка. За это теперь запрещают посещение Хогсмида.
— Ну, вот, что теперь делать? — девушка посмотрела на парня с отчаянием.
— Так. Я сейчас отвлеку Филча, а ты в это время успеешь пройти.
— Но он может тебя поймать!
— Не может, а поймает, — сказал Гарри и, наткнувшись на удивленный и немного испуганный взгляд девушки, вздохнув, добавил. — Я еще вчера умудрился заработать наказание.
— Как? Только вчера об этом сообщили!
— Вот, тогда-то и успел, — шепотом повторил он. — Все, я пошел.
Гарри медленно вышел из-за поворота и направился прямо на Филча, который стоял к нему спиной. Также, не спеша, стал двигаться вдоль стены коридора.
— Поттер! Ты что себе позволяешь? Совсем обнаглел: просто так ходить по Хогвартсу, когда наступил комендантский час!
— Мистер Филч, зачем так кричать? Я не глухой, пока, но от вашего хм...громкого голоса, могу потерять слух. Вы потом меня лечить будете? Нет, зачем же тогда портить мое здоровье? Если хотите сказать, что я получу наказание, так и скажите. Или отведите меня к декану, но не орите во всю мочь своих легких...
— ПОТТЕР!!!!!!!!
— Ну, вот опять. Я вам одно, а вы мне совершенно другое.
— ПОТТЕР!!!!!!!!
— Да, что вы так надрываетесь? Спокойно скажите все то, что вы обо мне думаете. Кстати, вы знаете, что нервные клетки не восстанавливаются?
— ПОТТЕР, ТЫ ЛИШАЕШЬСЯ ПРАВА ПОСЕЩЕНИЯ ХОГСМИДА, Я СООБЩУ ОБ ЭТОМ МАКГОНАГАЛЛ!
— Прекрасно, если вы не против, то я пойду в гостиную.
— Нет, я тебя сам провожу, а то я вас знаю, — уже тише продолжил смотритель.
«Понедельник! Ненавижу понедельники. Опять Снейп, Джордан и Трелони — полный комплект ненавистных учителей. Хорошо хоть смог составить прогноз на эту неделю. Надо себя в руках держать, а то опять разозлится и задаст кучу домашнего задания. А у меня и так совсем времени нет. На этой неделе анимагией-то занимался всего один раз», — так медленно текли мысли Гарри Поттера, пока он сидел в Большом зале.
Рон и Гермиона, как всегда, сидели на другом конце гриффиндорского стола. Вчера они даже ничего не сказали, когда он вернулся на полчаса позже положенного времени в гостиную.Завтрак быстро кончился, и Гарри уже сидел за своей первой парой.
— Начнем с проверки домашнего задания. Мистер Поттер, прошу, — как всегда кратко говорил профессор Джордан.
— Простите, профессор, но я не подготовился к уроку.
— Второй урок подряд, мистер Поттер? Что ж, мне придется снова наложить на вас взыскание...
— Простите, профессор, но согласно правилам Хогвартса, за несделанное домашнее задание вы можете только снять баллы с Гриффиндора, но не назначать наказание, — Гарри спокойно посмотрел на Джордана. Вчера он специально пожертвовал своим временем, чтобы прочитать правила Хогвартса — впервые за почти пять лет обучения. Впрочем, многие так и не добрались до них, даже закончив школу. Что ж время потрачено не зря, он узнал много интересного.
— Что вы себе позволяете, мистер Поттер! Немедленно покиньте мой кабинет. Я вынужден буду разговаривать с вашим деканом.
Гарри нарочито медленно собрал свои вещи и вышел. Последнее, что он увидел, закрывая дверь, были усмешки слизеринцев.
«Хорошо смеется тот, кто смеется последним», — подумал Гарри.
«Зелья были почти сорваны. Снейп сердился, но ученики даже не думали слушать. Все шептались об инциденте, который произошел на ЗОТС...»
Но это было на Зельях, а сейчас:
— Мистер Поттер, о чем вы задумались? Я вас спрашиваю: сделали ли вы дневник предсказаний на эту неделю?
— Простите, профессор Трелони. Да, я все сделал.
— Хорошо, прочитайте его нам.
Гарри, вздохнув, развернул пергамент.
— Сегодняшний день должен пройти у меня под арканом Справедливости. Вчера эта карта выпала последней, а значит, она является главенствующей. Поскольку я олицетворяю Вопрошающего, то совершенно точно можно сказать, что восприятие ситуации и людей, с которыми они связаны, я способен оценивать правильно и принять верное решение. Я не должен позволять никому убеждать себя в обратном. Под арканом Справедливости у меня лежал аркан Мира, что значит: уроки усвоены. Вопрошающий знает все, что должен знать. Сейчас он может заняться другими делами, зная, что эта задача выполнена безупречно...
Так муторно и долго Гарри читал все то, что напредсказывал вчера.
— Что ж мистер Поттер, хорошо. Я не уверена, что вы все правильно сделали, но можно не сомневаться — вы постарались. Так, кто у нас следующий? Мистер Уизли, пожалуйста ваш прогноз.
— Ммм, я не готов, профессор Трелони, — Рон попытался уменьшиться в размерах, чтобы стать менее заметным, но с его ростом это было очень сложно сделать.
— И что же вам помешало?
Староста молчал.
— За это вам нужно будет сделать полный прогноз на месяц вперед через неделю, мистер Уизли.
Гарри пытался пожалеть беднягу, но после того пятничного вечера, когда Рон наказал его запретом посещения Хогсмида, ему сложно было это сделать. Впрочем, злорадства он тоже не испытывал, скорее присутствовала какая-то безучастность, нейтральность.
После ужина Гарри решил пойти позаниматься анимагией, но при выходе из Большого зала его окликнул Малфой.
— Поттер, что случилось? Я слышал твои драгоценные друзья лишили тебя привилегии посещать Хогсмид. А я тебя предупреждал, что не следует связываться со всякими нищебродами и грязнокровками.
Гарри попытался не слушать все то, о чем говорил Малфой, прекрасно зная, что ни к чему хорошему это его не приведет.
— Поттер, притворяемся, что ничего не слышим, и ничего не случилось? Конечно, мы же гордые.
Тут Гарри не выдержал. Весь гнев последних месяцев: предательство друзей, придирки Снейпа и Джордана, кукловодство Дамблдора, запрет вылазки в Хогсмид — все он сейчас выплеснул на Малфоя.
Прорычав что-то, он кинулся на недруга и, взяв того за грудки, повалил на подвернувшийся край стола Пуффендуя... начал тихо говорить:
— Хватит с меня твоего сарказма, комментариев и усмешек, Малфой! Они никому не нужны: ни мне, ни окружающим! Ты постоянно что-то говоришь, пытаясь выставить себя в лучшем свете, а других втоптать в грязь! Но это здесь никому не нужно, как ты этого не поймешь? Да и ты вряд ли кому-то нужен! Ты хочешь чтобы тебя уважали? Но тебя ненавидят. Думаешь никому не понятно, почему ты постоянно ходишь, прикрывшись своими телохранителями? Да все знают, что ты просто трус, который не в состоянии сам за себя постоять! Да, да! Телохранители, потому что твоя душа уже давно прогнила: в ней не осталось ничего светлого. Впрочем, они не защитят тебя от того отвращения, которое я к тебе питаю, Да что там я, почти весь Хогвартс. Все видят, насколько ты жалок. Никто тебя не любит. Даже родители. Отец относится к тебе только как к продолжателю рода Малфоев, который уже давно прогнил до основания. Да ты сам никого не любишь. Ты можешь только ненавидеть окружающих в разной степени. Но эта ненависть не принесет тебе ничего хорошего Малфой, НИЧЕГО. Ты жалок, Малфой. Ты сам себя ненавидишь за это. Ты губишь в себе все лучшее. Чего ты добился в жизни? Ничего. Ты можешь только унижать слабых и исподтишка нападать на более сильных. Ты даже не уважаешь однокурсников, считая себя выше их, хотя на самом деле ты ничто и никто! Я даже не могу испытывать к тебе ненависти, я презираю тебя. Банально презираю. Жаль, что я не выдержал и сказал тебе все это: ты не оценишь моих слов и ничего не поймешь...
Гарри говорил тихо и медленно, но несмотря на это, его слышал весь Большой зал. После своей речи он вышел, не обращая внимания ни на Снейпа, пылающего яростью, ни на побледневшую МакГонагалл, ни на кого бы то ни было.
Он побежал, не зная куда. Парень даже не заметил, как оказался около туалета Плаксы Миртл...
— Рон, тебе не кажется, что встречаться в туалете неразумно?
— А где? Тут нас точно никто не найдет!— Думаешь? — Гарри ясно услышал сомнение в голосе Гермионы.
«Мерлин! Почему я все время на них натыкаюсь? Впрочем, нет, так даже лучше. А вдруг бы они меня застали за занятием анимагией? Ужас! Точно бы МакГонагалл рассказали бы», — Гарри медленно брел по коридору, ведущему в гостиную, не обращая внимания на шарахавшихся от него учеников.
«И где же мне теперь заниматься?»