Обжигаясь о платину

Этот Новый год стал самым волшебным в сознании Алисы.

Вначале они вместе с Соней и Мироном Львовичем украсили елку.

- Каждая игрушка в этот праздник оживает, - рассказывал учитель. - Они смотрят на нас, переговариваются друг с другом. Те, кто повыше - следят за ходом Нового года. Нижние игрушки же охраняют подарки, которые принес Дед Мороз...

- А Деда Мороза нет, - радостно отвечала Алиса. - Мне подарки всегда дворецкий вручает, от всех!

- У вас его, может, и нет, - ухмылялся гувернер. - А у нас есть. Он кладет подарки под елку...

После этого, когда Мирон Львович чинил полку, Алиса вырезала из блестящей бумаги снежинки, которые после расклеивала по всему дому (а что самое странное, ей разрешали расклеивать абсолютно везде!).

А потом ее поймал дядя Лева и начал показывать какой-то рыболовный журнал.

- О, это карась? - восторженно говорила девочка. - А я его знаю! Мне Федька его фотки давал! Федя рыбак, а еще очень мудрый мудрец!

- Прям как я, - широко улыбался отец гувернера.

Мирон Львович наконец-то показал Алисе коллекцию перьев, и были там и гусиные, и вороньи, и голубиные, и даже редкие - всяких орлов, фазанов и уток. Гувернер признался, что мечтал бы о пере павлина, ведь это добавило бы изюминку его коллекции.

Алиса в этот прекрасный день познакомилась еще с двумя замечательными людьми - Василиной, сестрой Мирона Львовича, и ее мужем Борисом. Василина была какой-то позитивной хохотушкой, а Борис постоянно кормил Алису мандаринами.

И Новый год они встречали вместе, всей семьей.

Алиса впервые ощутила себя полноценным человеком, а не существом, которое должно только читать книги и играть на рояле, не красивым дополнением к Эрике Вячеславовне. Впервые ей было хорошо и уютно, и она первый раз почувствовала себя частью семьи.

Весь дом сиял от огней гирлянд, а блестящие снежинки ласково переливались.

Алиса сидела, накрывшись пледом и уютно прижавшись к Мирону Львовичу (как-никак, а все-таки его из всех она знала больше остальных, он был для нее роднее, что ли).

- Видишь за окном россыпь звезд? - шептал гувернер девочке на ухо. - Эти искры освещают Деду Морозу путь, как огни на взлетной полосе. По ним он ориентируется ночью в небе...

А после боя курантов они всей семьей вышли на незастекленный балкон смотреть фейерверки.

Такого многообразия разноцветных огней Алиса еще не видела, и восторженными глазами пожирала картину. У нее-то особняк находился далеко от населения, поэтому если девочка и видела салюты, то лишь издали, маленькие.

А сейчас у нее аж разболелась голова от обильного грохота и мерцающих огней.

Утром, впрочем, Алиса не надеялась на чудо.

Девочка своими глазами видела, как Эрика Вячеславовна отдала гувернеру две завернутых коробки (от нее и от отца) и сказала, чтобы он передал их Лагмариным, а те в свою очередь - вручили их Алисе первого января.

А ничего хорошего, как известно, мать не подарит.

Алиса надела тапки и, сонно потирая глаза, вышла из комнаты.

Обилие всевозможных завернутых коробок заставило девочку моментально проснуться.

Впрочем, чего надеяться? Это все равно Мирону Львовичу, тете Соне или дяде Леве.

Но даже если и так, они заслужили этого, и Алиса искренне была счастлива за любимых людей.

- Откроешь?

Гувернер сидел на диване с зеленой кружкой молока и улыбался. Его родители, очевидно, еще спали.

- Зачем? - пожала плечами девочка. - Они ведь все ваши.

- Папа с мамой встали еще раньше тебя, забрали свои подарки и сейчас уехали к Василинке. Я свои открыл.

Алиса подавилась.

И что это все значит?..

- Так это что, все мне? - осторожно спросила девочка, боясь, что ошиблась, и теперь ее Мирон Львович посчитает эгоисткой.

Гувернер кивнул.

Девочка закашлялась.

Но ведь она точно помнила, что мать передала ей ровно два подарка! Неужели это...

Алиса с восторженным визгом кинулась к коробкам.

Лишь бумага блестела в воздухе, настолько девочке не терпелось распаковать их все.

- О! - кричала Алиса. - плюшевый медведь! Я всегда мечтала о таком! О, футболка? Это мне? Круто! И джинсы даже? Ура, теперь мне не придется всю жизнь ходить в одних платьях! Ух ты, раскраска! И игрушечный единорог! О, книга? Ну это точно от мамы, хотя... нет, не от мамы, книга интересная, сборник сказок! А, ну вот эта книга уж точно от мамы, "Пособие для юной леди". И платье вот это вот наверняка от нее. Ух ты, набор кисточек! И зимние сапожки! Ого-о, даже коллекция карточек с изображением разных видов рыб!

Мирон Львович аккуратно присел на пол рядом с Алисой и осторожно указал на самую большую коробку, завернутую в блестящую синюю бумагу.

- Открой, - попросил он.

Дважды повторять не пришлось.

Упаковка мигом была сорвана.

Девочка издала восхищенный вопль.

Подумать только! Вообразить только! Невероятно! Это же волшебство какое-то! Чудо!

Алиса раскрыла рот в немом восторге. Хотелось и плакать, и смеяться, ведь об этом она мечтала все последнее время!

- Тебе нравится? - добродушно спросил гувернер.

Нравится? Нравится ли ей?!

- Откуда? - только и смогла произнести она. - Откуда?.. Таких ведь нигде нет! Такие не продаются! Я сама его выдумала! Откуда он взялся?!

Игрушечный деревянный домик, мебель в котором вся раскладывается в кровать, а начальным помещением является кухня, был сейчас перед ней. Кровать выдвигалась из-под маленького столика, из шкафа и даже из деревянного холодильничка. Но ведь это лишь плод ее фантазии, как и человек, который ест железо! Неужели такие домики существуют в продаже? Да, Алиса мечтала о нем, но ведь это то же самое, что мечтать летать!

Дом пах свежим деревом и был светлым, приятным. Осталось лишь сделать из бумаги Танечку и ее мужа, поселить в этом домике - и все, можно разыгрывать истории, а потом записывать их в тетрадь, тем самым рождая собственную книгу! Восхитительно!

- Это же Дед Мороз! - выкрикнула Алиса. - Настоящий! Только он мог наколдовать такой домик, ведь подобных игрушек не существует!

Учитель рассмеялся и нежно потрепал Алису по волосам.

- Мирон Львович, мне срочно нужна бумага и краски, я хочу рисовать! - девочка с восторгом обняла его.

Гувернер вдруг смутился.

- Да я как-то... не подумал. Нет у нас, кажется, красок. Но я позвоню сейчас маме, пускай на обратном пути купит.

- Но ведь... я хочу рисовать прямо сейчас...

Мирон Львович вздернул брови и неожиданно приказал:

- Надевай куртку.

Алиса изумилась.

- Зачем?

- На улице холодно, - ответил учитель.

На улице? А причем здесь улица? Она ведь про рисование говорила...

Тем не менее, просьбу Алиса выполнила, гадая, что же придумал гувернер.

Мирон Львович аккуратно вывел девочку на балкон и дал ей в руки кисть.

- Рисуй, - кивнул он.

Алиса изумленно подняла брови.

Что он от нее хочет?

- Где? - справедливо поинтересовалась девочка.

- Прямо здесь.

Гувернер подошел к Алисе сзади, положил одну руку ей на талию, а другой - взял ее ладонь, держащую кисточку, и начал осторожно водить ей по контурам окружающих домов, деревьев, людей, животных... Он рисовал небо и солнце. Он рисовал мир.

- Ты все можешь, если у тебя есть воображение, - тихо произнес Мирон Львович. - Эта планета - всего лишь твоя картина, а ты - ее художница. Создай идеальный для себя мир. Нарисуй его.

Девочка завороженно следила за порхающей в ее руке кистью, которой управлял учитель.

- Так художники вселяли в себя вдохновение. Так писатели рисовали в своих книгах миры. Все волшебство, про которое рассказывают люди, сидит в нас, и лишь мы решаем, как им управлять - заточить глубоко в сердце или позволить ему вырваться из оков, вселиться в каждого прохожего и разукрасить серый мир яркой акварелью. Мы - создатели этого мира. И никто не имеет права им повелевать, потому что он писан лишь нами. Только мы решаем, как им распорядиться. Все в наших руках.