Глава XVI
БЛАГОРОДНЫЙ ОТШЕЛЬНИК.
Было прекрасное утро.
Уже утихло уханье ночных сов, летучих мышей, сычей и ласок; дневные птицы принялись теперь за веселые свои песни.
Умолкли в старых развалинах злобный филин и сыч: теперь утреннюю молитву обращает к Создателю всякая лесная пернатая и четвероногая тварь.
Жадно отрывают милые цвето- чки свои корзиночки и начинают кушать завтрак, божью росу.
И бодрый сельский люд, спеша на жатву, не забывает в честь Отца своего небесного пригубить поллитровочку —другую доброй ржаной настойки.
Лучшей из них была настоящая Простейовская, впрочем, и в Литомышли делали отнюдь недурную.
Эх, хорошо и споро идет работа у человека так подкрепившегося; она в руках его просто-таки мелькает!
В то время как шум царит на полях, в лесу по-прежнему тихо.
Если бы птицы иногда не затренькали или какая- нибудь змея не зашипела, был бы лес безжизненным.
Особенно у домика лесника Калины царит гробовая тишина.
Если бы в хлеву от голода не блеяла коза и не хрюкал поросенок, можно бы было подумать, будто все там вымерло.
Лесник Калина, как нам извес- тно, ушел со своим отцом, а дочь его лежит со своим любовником у лес-ного домика мертвой.
Тем больше мы удивляемся, когда вдруг видим, что застреленный Трясонь постепенно начинает приходитъ в себя.
Он до сих пор немного вне себя от того, что был застрелен, и потому не узнает, где находится.
Вдруг он, кажется, узнает лежащую на нем любимую и от сладострастия снова лишается чувств.
За всем этим наблюдает из кустов старик-отшельник, который неподалеку отсюда живет, питаясь кореньями.
Без колебаний кладет он Трясоня себе на спину и относит в свое отшельническое жилище, до которого ходу около получаса.
И надо же! — Мария тоже понемногу приходит в себя.
Протирает глаза, будто бы после тяжкого сна.
Вдруг она замечает приближающегося к ней мужика с ножом.
В страхе бежит она от убийцы.
Парень бежит за ней, как хищный тигр за своей добычей.
Мария спасается от него, как загнанный олень.
Это ужасная охота, по скалам и расщелинам, кустам и бурелому.
Преследователь уже ее настигает.
В невыразимом ужасе падает Мария наземь.
Преследователь наклоняется над ней, рука его производит молние- носное движение...
Мария уже готовится вручить Богу душу.
Незнакомец, однако, остается недвижим.
В страхе открыла Мария свои глаза.
Только сейчас она заметила, что то, что держит в руке склонив_ шийся над нею убийца, — это не нож, а листок белой бумаги.
Бумага покрыта словами, написанными ее преследователем на бегу.
Мария прочла эти строки.
Вог каковы они были:
— Милая девушка! Прошу меня простить за то, что я позволяю себе беспокоить вас сими несколькими
строками, а главное, прошу у Вас прощения за то, что я бежал за вами и, быть может, Вас испугал. Я в этих краях впервые, и в сем пустынном лесу не мог спросить ни у кого дорогу, кроме как у вас. Дело в том, что я ищу дорогу в деревню Р., где живет некая Гата, у которой есть сын, который, однако, не ее родной сын, поскольку родители его только сейчас нашлись и хотели о ребенке более и лучше позаботиться. Также здесь, в этом лесу, ищу я одного набожного отшельника, по
имени отец Бернард, которому, как я слышал, об этом деле больше моего известно будет. Дорогая девушка, прошу Вас сугубо, чтобы Вы меня к оному отшельнику отвели, а я вас хочу за это щедро отблагодарить. Простите, что просьбу свою я произвожу столь необычной формой, и что избираю для этого подобный письменный путь, я, однако же, в том не виноват, ибо я от рождения своего глухонемой.
Подписано: Ваилорд королевский барселонский нотариус.
Когда Мария дочитала письмо, то глубоко выдохнула.
Она, хотя и до сих пор не опомни- лась от испуга, однако уже поняла, что перед ней стоит вовсе не убийца.
Так что она ничего уже не должна была опасаться.
Напротив, он приносил радост- ные известия.
Этого человека ей должно было уважать.
Она велела ему следовать за ней.
Немой с радостью ее послушался.
Она вела его к отшельнику.
Отшельник жил за лесом в пещере.