Я выбираю тебя

Не знаю сколько времени я спала, но по ощущениям, прошло несколько часов.
Я медленно открыла глаза и ко мне постепенно стало приходить осознание того, что я лежу на груди спящего Валеры.
Его рука лежала у меня на талии, я слышала его ровное дыхание, ощущая щекой, как его грудная клетка спокойно вздымается вверх и вниз.

Несмотря на холод в подвале, наши тела сохраняли тепло. Я осторожно приподнялась и посмотрела на него.
Турбо мирно спал, исчезло это надменное и раздраженное выражения лица, которое я привыкла видеть. Сейчас я могла без смущения рассмотреть его.
Заметила небольшое рассечение на губе и уже еле заметный синяк на подбородке. Волосы его были небрежно взъерошены, точно так же как и мои, ведь мы оба вчера попали под дождь.
Меня накрыли воспоминания вчерашнего вечера, а именно наш страстный поцелуй. О чем я только думала? Волнение зародилось в груди, находясь сейчас в такой близости с ним, у меня сбилось дыхание. Я опустила свой взгляд на его пресс и мышцы, даже в расслабленном виде их было видно. Мне захотелось притронуться к нему.
Казалось, я наслаждалась моментом, не сводя взгляда с него.

Неожиданно, мне послышались странные звуки со стороны двери. Я повернула голову и от испуга дернулась, разбудив Валеру.

У двери стоял Зима, надкусывая что-то похожее на булочку.

— Ну, привет, — поприветствовал он меня, после чего добавил— перемячики будете?

Валера открыл глаза и потянулся. Я отодвинулась от него, мои щёки пылали от смущения. Затем, он встал и подойдя к Зиме, пожал ему руку.

— Здарова, — Турбо достал с кармана сигареты и спички. После чего повернулся ко мне лицом, облокотившись спиной о дверь, закурил.

— Вижу, ты времени зря не терял, — улыбаясь Вахит, махнул головой в мою сторону.

Валера выпустил дым и глядя на меня своим привычным, надменным взглядом сказал:

— Между нами ничего не было, — очень спокойно прозвучали эти слова из его уст, но сильным эхом раздались у меня в груди.

Меня потрясло то, с какой легкостью он это сказал. Ничего не было? От этих слов сдавило горло. Получается, вчерашний вечер я сама себе передумала?

— Ну да, ну да.. — протянул Зима, осматривая полуголого Валеру и меня в его вещах.

Я встала с кровати и подхватила свое платье с колготками. Подошла к ним ближе.

— Именно. Ничего, — твердо, словно бросая ему вызов, сказала я.

Несколько секунд мы смотрели друг другу в глаза, молча.

— Тебе пора, — выпалил Турбо и выпустил дым мне лицо.

Да как он смеет? Меня накрыли эмоции злости. Мы не прерывали зрительный контакт, а Зима в этот момент застыл с приоткрытым ртом, наблюдая за нашей перепалкой, держа в руке перемяч.

Затем Валера отошел от выхода и я вышла с подвала, захлопнув за собой дверь. 

***

На улице было светло и холодно, после дождя ощущался запах свежести.
Нужно идти домой, меня не было всю ночь, мама скорее всего уже обыскалась и подняла всех на уши. С Турбо и его не понятным поведением разберусь позже.
Сейчас меня волновала только мама, что меня ждет? И как объяснить ей все произошедшее?

Мне было плохо от волнения, тошнило и ужасная тревога в груди мучила меня. Неизвестность того, что сейчас будет пугала.

Наконец, дойдя к своему дому, я вошла в подъезд. Нужно переодеться. Я сняла вещи Валеры и натянула свое помятое, испачканное платье.
Зайдя в квартиру, я быстро спрятала вещи в тумбу. Мама выбежала со своей комнаты ко мне.

— Полина! — она крепко обняла меня, а затем взяла за плечи и посмотрела мне в глаза, — ты где была?! Мы везде тебя искали, Серёжа сказал, что тебя похитили! Милиция всю ночь с нами провозилась, нужно сообщить им, что ты вернулась, — в панике, тараторила она и направилась к телефону.

Выходит Серёжа выдал все за похищение. Скорее всего обставив все как свое геройство, якобы он спасал меня от рук бандитов... но сказал ли он что-то о Валере? Упоминал ли он в показаниях Турбо? И как объяснить маме все произошедшее, как я вернулась домой невредима, если меня похитили?

Я заметила Виктора, он стоял, сонный, из одежды на нём были только спортивные штаны. Облокотившись о стену и нахмуривашись, он смотрел на меня с недоверием.
Я все ещё стояла в коридоре.

— Алло, следователь Кирилл Андреевич? — маме удалось дозвониться, — Это Елена Николаевна, мама пропавшей Полины Юдины, да.. девочка нашлась! Она уже дома, — мама посмотрела на меня и прищурилась, — да вроде бы всё в порядке, цела... Хорошо, будем ждать, спасибо.

Она положила трубку и резко направилась ко мне. Схватила за руку, чуть выше локтя и дернула в сторону гостиной, усадив меня в кресло.
Я поняла, что сейчас будет разговор, а времени все обдумать уже не было.

— Следователь едет сюда, ты должна будешь все ему рассказать, но сперва, ты расскажешь нам, что случилось прошлым вечером? — мама с Виктором стояли надо мной.

Молчание. От меня ожидается ответ, но что говорить?!

— Полина, мы ждем, — сказала мама, ощущалось, что ее терпение на исходе.

В горле пересохло, я попыталась глотнуть слюну, сделала вдох и сказала:

— Вчера Серёжа приставал ко мне в ресторане, когда я убежала он преследовал меня, догнал.. повалил на землю, бил и пытался меня изнасилов.... — не успев даже договорить, я ощутила удар по лицу, в ушах зазвенело, я закрыла глаза и схватилась за щеку, которая мгновенно запылала.  

— Лгунья! — крикнула она, — ты меня за идиотку держишь? По твоему Серёжа все выдумал? Хочешь его оклеветать, чтобы не выходить за него? Почему он тогда избит? Ану говори правду! Слышишь меня?! — мама схватила меня за руки ниже плеч и стала трясти.

— Мама, я говорю правду! Мама, перестань! — умоляла я, мне было больно от её прикосновений, ведь мои руки были все в синяках после борьбы с Серёжей.

— Не ври мне! Ты что, хочешь рассказать это следователю?! Совсем с ума сошла?! — сдавливая мои руки, кричала мама.

Слезы побежали по щекам от боли.
Наконец, она меня отпустила и вышла с комнаты.

— Сколько можно врать? В кого она такая? — доносились с кухни ее слова.

Я сидела в кресле, опустив глаза в пол. Уже не текли слезы. Мне казалось я опустошена.
Вместе с этими слезами, вышли все мои последние силы.

— Значит так, — начал Виктор, но я не смотрела на него и не реагировала. — Ты расскажешь сейчас правду и не будешь доводить мать, понятно? — угрожающим тоном давил он.

Мама выпила успокоительные и вернулась.

Тишина.

Я понимаю, что мне не поверят. Подтверждать версию Серёжи я не собиралась, подставляя тем самым Валеру. Остается только врать.

Они оба стояли надо мной ожидая «правды»

— Вчера вечером мне стало плохо в ресторане, может я отравилась чем-то. Мне захотелось подышать свежим воздухом, Серёжу я не видела, никто меня не похищал, я рвала и потеряла сознание, на утро очнулась там, где упала. И вот пришла домой, — безжизненным голосом завершила я свой неубедительный рассказ, смотря в пол.

— Вот так и скажешь следователю и только попробуй заикнуться насчет этого бреда с изнасилованием. А теперь приведи себя в порядок, скоро придет Кирилл Андреевич. Может попытаемся договориться, чтобы Серёжа забрал заявление, раз ты покрываешь бандитов и не хочешь говорить правду, — удобный для себя вывод сделала мама и добавила: — ты бы видела Серёженьку, в каком он состоянии, как, бедный, переживал за тебя. Ты не достойна быть с таким мужчиной, если тебе ближе похитители и бандюганы. Убирайся с глаз моих, — она скривилась и отвернулась. Виктор обнял её и стал успокаивать.

А я встала с кресла и направитесь в свою комнату.