Глава 24 "Кулинарный терроризм по-йокогамски"
Чуя стоял под горячими струями душа, пытаясь смыть остатки ночного безумия и привести мысли в порядок. За окном уже стонало утро, город просыпался, а он сам... чувствовал себя разбитым, как будто его переехал поезд, эмоциональный и физический, по имени Дазай Осаму.В это время сам виновник хаоса уже был на кухне, напевая что-то себе под нос. На нём были только свободные штаны, небрежно спущенные на бёдрах, а кожа на груди поблёскивала от недавнего сна. Он обнажённо красив и совершенно не чувствовал стыда даже наоборот, выглядел так, будто его естественное состояние это лёгкая нагота и готовка.
- Так, яйца... немного сливок... пару специй... и щепотка мести, - промурлыкал Дазай, добавляя в омлет нечто подозрительное. - Всё ради Чуйки, моего утреннего страдальца.
В этот момент в проёме кухни показался Чуя, мокрые волосы, падающие на глаза, полотенце на бёдрах, с ошеломлённым и возмущённым взглядом, уставленным на спину Дазая.
- Ты серьёзно готовишь в таком виде? - спросил он, приподняв бровь. - Ты что, в порнухе снимаешься?
Дазай, даже не обернувшись, с ленцой произнёс:
- Ты только что описал мой тайный план на жизнь. Но пока снимаюсь в твоём сердечке. Удобно там, кстати.
Чуя скрестил руки:
- Удобно? Надеюсь, ты упал там и вывихнул шею.
Дазай повернулся, всё ещё держа лопатку в руке, и, не скрывая довольной ухмылки, окинул Чую взглядом с ног до головы:
- Ты знаешь, полотенце тебе идёт. Особенно когда ты злой. Прямо мишень с бонусом.
- А ну не пялься! - взвизгнул Чуя, краснея до корней волос. - И что ты туда насыпал, а? Не смей мне гадости в еду добавлять!
- Я добавил секретный ингредиент, - с абсолютно невинным видом ответил Дазай. - Любовь.
Чуя закатил глаза:
- Тогда я точно отравлюсь.
Дазай поставил тарелку перед ним и сел напротив, подперев подбородок:
- Ешь. Я бы сказал, "питайся мной", но мы это уже проверили ночью, так что, хотя бы омлет.
- Придурок... - буркнул Чуя, но всё-таки взял вилку. - Если я взорвусь, ты виноват.
- Тогда я с тобой, в пламени страсти.
Они оба рассмеялись. И хоть Чуя хмурился, губы его всё равно дрожали от скрытой улыбки. Их утро было странным, дерзким, с руганью и флиртом, но каким-то чертовски уютным.
Затем Дазай снова пробормотал:
- Доброе утро, мой горячий волчонок, - протянул он, не оборачиваясь. - Завтрак почти готов. Подсластил тебе жизнь ну, как мог.
- Если ты снова добавил острый соус в омлет, я тебе этот завтрак запихну обратно, но уже не в тарелку, понял?
- Ну-ну, Чуйчик, разве я на такое способен? - Дазай обернулся с самой невинной рожей в Йокогаме. -Это...секретный ингредиент.
Чуя сел за стол, скептически глядя на тарелку, но всё же взял вилку. Первый кусок. Как только Чуя положил в рот первый кусочек омлета, мир остановился.Сначала,вкусно. Даже слишком. Подозрительно. А затем...
- ААААААААА!!! - взревел Чуя, вскочив из-за стола. - ТЫ ЧТО, СОВСЕМ ЁБНУЛСЯ?! ЭТО ЖЕ ОГНЕННАЯ БОМБА!!!
Он закашлялся, метаясь по кухне в поисках воды, а Дазай, обнажённый до пояса, лениво прихлёбывая чай, повернулся через плечо:
- Хм? Слишком пряно для тебя, мой маленький чихуахуа?
- ЧИХУАХУА?! - заорал Чуя, схватив стакан воды, но она не помогла. - Да я тебе ща устрою фаер-шоу без каскадёров.
- АААААААХ ТВОЮ ЖЕ МА... ДАЗАЙ!!! - он вскочил, рот пылал, будто в нём одновременно взорвались пять комет. - ДАЗАААААААЙ!!!
- Ой, да ладно! Это всего лишь «пылающий ад на чили» , - хмыкнул Дазай, уже уверенно убегающий из кухни.
- СЮДА ИДИ, СОСИСКА НА ПОЛРАЗА!!!
Началась погоня. Дазай бегал по квартире, ржа как сумасшедший, пока Чуя, обмотанный полотенцем, нёсся за ним, размахивая вилкой и обещая ударить по печени. Где-то по пути с книжной полки грохнулся словарь, из спальни вылетела подушка, а утренний дзен кота на подоконнике был нарушен навсегда.
- Я СКОРМИЛ ТЕБЕ ОМЛЕТ, А ТЫ МЕНЯ УБИТЬ ХОЧЕШЬ?!
- ПОТОМУ ЧТО ЭТО НЕ ОМЛЕТ, А ПЫТКА ДЛЯ ЯЗВЫ!!!
Наконец, оба рухнули на диван, запыхавшиеся, сгоревшие, но смеющиеся. Дазай, растрёпанный и довольный, посмотрел на Чую, а тот всё ещё злой, но с трудом сдерживая улыбку.
- Слушай, а у нас неплохой завтрак получился. Острый, но бодрящий.
- Идиот, - выдохнул Чуя, но смех всё-таки вырвался.